Не будите спящую собаку

У нее просто не нашлось слов, даже в ее мысленном, не предназначенном для озвучивания лексиконе не оказалось подходящих эпитетов. А еще Лиза поняла вдруг, что состояние ее нормальным не назовешь, и неспроста! В конце концов, стресс и любовь способны вывернуть человека буквально наизнанку. И то, и другое в отдельности, а уж вместе... Страшно даже подумать, на что они способны вместе, но и думать не надо. Именно это с Лизой сейчас и происходило.

А между тем, "беглецы с острова Эльф", оказывается, уже прилетели к Марине Экселенце и даже протерли влажными салфетками едва ли не весь салон геликоптера. Однако Лиза всего этого даже не заметила, само как-то образовалось: и полет, и уборка, и пробежка через пустырь — отдельное спасибо Робу за кроссовки — и даже преодоление препятствий, имея в виду высокую ограду марины, что, между прочим, тоже не безделица.

— Можно я поеду с тобой? — спросила она Барбару, когда подошли к автомобильной стоянке.

— Почему бы, и нет? — улыбнулась Барбара. — Значит так, девочки налево, мальчики направо. Встречаемся на месте.

— Встречаемся на выезде, — поправил ее Дюк, — и едем колонной. Мне неожиданностей за вчера и сегодня за глаза и за уши хватило. Желаю видеть вас, хотя бы через лобовое стекло.

— Как скажешь, милый, — не стала спорить Барбара. — Пошли, Изи, поищем мою "малютку", — и она зашагала среди машин, ни разу даже не оглянувшись на мужчин.

"Характер! А к слову сказать, что мне известно про Бабс? — задумалась Лиза на ходу. — В сущности, только то, что она подруга Дюка и хороший человек. Вот и меня выручать отправилась, а там, как я понимаю, было жарко. Или даже очень жарко, так что и в отношении Барбары мои моральные императивы чрезмерны и необязательны. Ведь так?"

А "малышкой", между прочим, оказался огромных размеров Ленд Ровер Дискавери , внутри которого было просторно, как в загородном доме, но и стоила такая машина чертову уйму денег.

"Вот и еще вопрос, который я Барбаре никогда не задам: чем она занимается, вернее, как ей удается зарабатывать такие деньги?"

— Скажи, Бабс, — они уже выехали с парковки и выруливали к воротам марины, — ты знала? Ну, то есть, я думаю... Даже не знаю, как сформулировать! — Лиза была растеряна и, по-видимому, еще не вполне пришла в себя, поскольку обычно, она не затруднялась с формулировкой каких угодно идей. Проще говоря, за словом в карман не лезла.

— Думаю, что вполне понимаю твое недоумение, — вздохнула Барбара, причем вздох был, судя по всему, вполне искренним. — Сама только вчера поняла, как мало я знаю про Дюка, а, казалось бы, не первый день вместе. Но я, понимаешь ли, считала, что он до университета, до всех этих его научных штудий, работал где-то, странствовал по миру. Он ведь, как будто, и не скрывал ничего. В Африке был, там сям, на островах в Тихом океане, в России. А теперь получается, что на нижней Волге он участвовал в совместных учения русских и НАТО, на островах подавлял мятеж полковника Квиста, а в Ярубе вообще, бог знает, чем занимался, потому что там тогда, как, впрочем, и сейчас, шла гражданская война, и все такое. И Роб твой, между прочим, тоже там был. Во всех этих дырках затычкой. Понимаешь, о чем я?

— Так они что, егеря, выходит? — удивленно воскликнула Лиза.

— А ты, оказывается, подруга, не только в имущественном праве разбираешься! — Бабс тоже была удивлена, но совсем не тем, чем Лиза.

— Значит, контрактники-егеря, — кивнула своим мыслям Лиза. — Никогда бы не подумала. Мне и в голову не приходило.

— А откуда ты вообще обо всем этом знаешь? — спросила Барбара, вот она задавать вопросы не стеснялась.

— Мой приемный отец... — попыталась объяснить Лиза. — Они меня усыновили, то есть, удочерили, разумеется. Но, в общем, они ко мне хорошо относились. А Карл, мой приемный отец, он был отставным военным, и все время рассказывал про армию, про войны, про оружие. Он ничего другого не знал и не любил, но вот про армию мог рассказывать часами. Про знаки различия, про состав и структуру подразделений... Всякое такое, — пожала она плечами. — И про егерей, конечно. Егеря — это была его любимая тема.

— Как в воду глядел, — кивнула, соглашаясь, Барбара. — Есть у нас теперь парочка своих собственных егерей, и оно, пожалуй, к лучшему! Без их навыков и сноровки нам бы кисло пришлось, как считаешь?

"Особенно мне", — подумала Лиза и тут же повторила эту мысль вслух.

— Особенно мне, — сказала она, отправляя все сомнения куда подальше.

6.

Как вскоре выяснилось, Шестнадцатая линия в промзоне "Керамит-2" отнюдь не походила на знакомые Робу улицы, образованные безликими бетонными коробками складских помещений. Это была именно улица. Притом улица старая, состарившаяся вместе с городом, имеющая свое неповторимое лицо. Краснокирпичные пакгаузы бывшей железнодорожной станции; само здание вокзала, давно превратившееся в прибежище для полутора десятков контор, оптовых магазинов и мастерских; водонапорная башня, в которой теперь размещался магазин по продаже неликвидов; и, разумеется, старые и старинные здания складов, депо и мелких промышленных предприятий, давно, впрочем, разорившихся и закрытых. Строение Семь являлось как раз таким памятником эпохе промышленной революции. Высокая кирпичная стена, ограждавшая территорию со стороны улицы, здание в глубине, застекленной поверхностью верхней части стен напоминающее ангар или эллинг, но выстроенное при этом не из дерева или алюминия, а из бурого кирпича. Понятное дело, часть остекления отсутствовала, а остальные, давно немытые и потому утратившие прозрачность стекла слепо отражали лучи встающего над городом солнца.

Ленд Ровер Бабс подъехал к глухим железным воротам, покрытым потеками ржавчины и пятнами облупившейся краски, остановился, постоял чуть-чуть, и вдруг плита ворот пошла в сторону. Оказывается, несмотря на свой неказистый вид, это были нормальные современные ворота, поставленные на рельсы и приводимые в движение электроприводом.

"Разумно... — отметил Роб, наблюдая за тем, как открывается въезд на территорию завода. — И замысловато. Но, учитывая сферу интересов Бабс, о которой я знаю не так уж и много, вполне закономерно".

За воротами, а они начали закрываться едва обе машины проехали под низкой аркой из старого кирпича, лежала обширная, но крайне захламленная территория. Промышленный металлолом, кучи песка и гравия, остовы автомобилей, деревянные барабаны из-под кабеля и прочий строительный мусор — лежали, казалось, везде, куда не бросишь взгляд. Тем не менее, асфальтированная дорожка, — пусть это и был дрянной, пошедший трещинами и рассевшийся асфальт — попетляв немного между завалами мусора, вывела машины на задний двор, где в тени деревьев спрятался, оказывается, вполне приличный гараж. То есть, в далеком прошлом, это приземистое здание, построенное все из того же бурового кирпича, скорее всего, являлось заводской котельной. От той поры осталась и железная, сильно проржавевшая труба, по-прежнему, устремленная в небо, но котлы и прочая механическая требуха были демонтированы и выброшены, добавив высоты и объёма кучам разнообразного техногенного хлама, весьма эффективно закрывавшим, между прочим, обзор для любого любителя подглядывать со стороны. Освобожденная же от лишнего железа котельная превратилась в просторный гараж на три-четыре машины с бетонным полом, крошечной ремонтной зоной в углу, хорошим электрическим освещением и крепкими воротами, запиравшимися на обычный амбарный замок. Впрочем, замок, как и следовало ожидать после знакомства с въездными воротами, оказался чистой бутафорией. Настоящий замок был электромеханическим и, разумеется, кодовым. Барбара вышла из машины, сдвинула в сторону казавшуюся прочно приваренной к створке ворот железную полосу, и, набрав код на открывшемся табло, распахнула ворота.

— Милости прошу! — крикнула она, присовокупив к словам недвусмысленный жест, и, вернувшись за руль, первой въехала в гараж.

"Все чудесатее и чудесатее" , — хмыкнул про себя Роб. Он уже понял, разумеется, насколько непростой девушкой является Барбара Баумгартен, но продолжал, тем не менее, удивляться, открывая для себя все новые и новые "штрихи к портрету".

— Дюк, будь добр, запри ворота! — попросила Барбара, когда Роб въехал вслед за ней под высокий свод и припарковал свой БМВ рядом с Ленд Ровером и давно немытым поношенным Рено.

— Симпатичное место, — констатировал, как бы между прочим, Дюк, и направился к воротам.

— Это ты еще "лежку" не видел! — довольно улыбнулась Бабс.

— Какую "лежку"? — недоумение Изи было искренним, но и Роберт пока ничего не понял.

— Крестного отца смотрела? — вместо ответа спросила Барбара, вытаскивая из внедорожника одну за другой большие дорожные сумки на колесиках.

— Как все, — пожала плечами Изи.

— Там, когда война между кланами началась, боевики мафии перешли на казарменное положение, если помнишь, на чердаках, в основном. Я это "лежкой" и называю.

— Ну, отчего бы и нет? — Дюк захлопнул ворота и уже возвращался к Барбаре, чтобы помочь ей с сумками. — Так у тебя, Барби, здесь что, персональная "лежка"?

— Да, нет! — отмахнулась Барбара. — Какое там! Да, и зачем мне?

"Вот именно!" — кивнул мысленно Роб, отметив некоторую напряженность, прозвучавшую в голосе девушки.

— Мне этот завод в наследство достался, — продолжала между тем рассказывать Бабс. — Думала устроить тут пивоварню, но руки пока не дошли, да и денег свободных не было. А вчера, когда поняла, как все закручивается, подумала, что где-то же нам придется отсиживаться, вот и вспомнила о заводе. Там, — махнула она в сторону главного здания, — там есть нечто вроде жилой зоны, а вчера я еще и все необходимое прикупила и сюда завезла на случай, если придется "залечь". Вон — коробки стоят.

В дальнем углу гаража действительно стояло и лежало штук десять разного размера и формы картонных коробок.

— Раскладушки, — объяснила Барбара, перехватив недоуменный взгляд, Роба, — одеяла, постельное белье, вода, консервы, электроплитка, посуда. Надеюсь, что впопыхах и на нервах не забыла что-нибудь важное.

— Электричество здесь, я вижу, есть, — Роб огляделся, прикидывая, где может находиться выход из гаража, и пришел к выводу, что проход в главное здание должен быть где-то под полом, — а как с водой? И где вход?

— Вода есть, — улыбнулась Барбара. — Завод по-прежнему подключен ко всем коммуникациям. А там, наверху, и душевая есть, и ватерклозет, хоть ты об этом меня спросить и постеснялся. Так что взяли, кто, сколько может, и пошли за мной. Вход там, в углу, где коробки стоят.

Ну, что ж, и это, следует заметить, сделано было с умом. Металлический люк, к слову, запиравшийся, как тут же выяснилось, изнутри, скрывал короткую железную лестницу, ведшую в тесную галерею бывшего трубопровода. Но трубы были уже утилизированы, и галерея превратилась в низковатый с затхлым воздухом подземный ход, выводивший не просто в главное здание, а прямиком к одной из лестниц, ведших на верхние ярусы. Там, наверху, и находились, собственно, "жилые" помещения.

— Тут заводоуправление раньше было, — объяснила Барбара, когда они добрались до обширного балкона или, лучше сказать, антресолей, прилепившихся к торцовой стене. — Ничего выдающегося, но косметический ремонт все-таки сделать успели. Уже хорошо.

Но "хорошо" — это было не то слово. Черт его знает, может быть Бабс, и в самом деле, собиралась открыть здесь пивной завод, или, что не противоречило некоторым догадкам Роберта, готовила эту "лежку" персонально для себя.

"Но это, — в очередной раз напомнил себе Роб, — совершенно, не мое дело".

На антресолях, было выгорожено несколько полноценных комнат, расположенных вдоль Г-образного коридора. Внешние стены кирпичные, внутренние перегородки — тоже, пол дощатый, потолки беленые, двери с замками, душевая на пару кабинок, туалет в стиле юнисекс и даже кухня с раковиной и холодильником, хотя и без плиты — в общем, более чем пристойное жилье, чтобы перекантоваться день-два или даже неделю. Окон в комнатах не было, кроме одной, из широкого окна которой открывался вид на мрачноватый техногенный пейзаж внутреннего пространства много лет как заброшенного завода, но принудительная вентиляция присутствовала во всех помещениях. Мебели в "заводоуправлении" почти не было: несколько старых столов, с дюжину разнокалиберных стульев, доисторический кожаный диван и несколько обшарпанных кресел. Да еще какая-то электроника в закрывавшемся на замок несгораемом шкафу.

— Тут в двух кварталах от нас военные поселились, — объяснила Барбара. — С тех пор ни интернета, ни мобильной связи. Все глушат мерзавцы! Так что тут у меня вай-фай с выходом на кабель и такой же приемник для сотовых. Это к сведению, а пока, мальчики, мы тут с Изи начнем обживаться помаленьку, а вам придется поработать грузчиками, не возражаете?

— Да, уж какие могут быть возражения! — усмехнулся Дюк, и они с Робом отправились обратно в гараж за следующей партией грузов.

Таких ходок — пусть и не слишком тяжелых, но бравших время, — потребовалось четыре. Но зато девушки тоже успели переделать уйму дел: запустили холодильник, протерли пыль, слили ржавую воду из труб и оборудовали в первом приближении три спальни и кухню, которая могла служить им всем так же и гостиной.

Потом, пока Дюк и Роб отдыхали, потягивая запасенный Бабс виски, девушки помылись и переоделись. Оказывается, в отличие от Роберта, Барбара купила для Изи нормальную одежду, ну и белье, разумеется. Так что Изи не только смыла с себя, наконец, грязь и пот, но и переоделась в джинсы и свитер — тут, на заброшенном заводе, было довольно прохладно — и выглядела теперь почти замечательно. Причем это "почти" относилось исключительно к усталости и все еще не отпускавшему ее напряжению.

— Ваша очередь! — объявила Барбара. — А мы пока приготовим что-нибудь поесть. Потом всем спать, а ближе к вечеру устроим военный совет.

Спорить тут было не о чем, Роб чувствовал себя усталым и разбитым, причем нервное напряжение давило на него куда сильнее физических нагрузок. Есть он хотел тоже, но вот сможет ли уснуть — вопрос. Другое дело, что и просто полежать пару часов будет совсем не лишним, принимая во внимание тот печальный факт, что ничего пока не кончилось. Поэтому Роб выпил "для релаксации" еще полстакана виски и не без удовольствия принял душ — а предусмотрительная Бабс не забыла ни про мыло, ни про шампунь с зубными щетками и пастой колгейт, — переоделся в чистое, благо у него в машине оставался рюкзак с имуществом, захваченным из дома, и вышел к ужину во всем великолепии "успевшего привести себя в порядок егеря".

— Вот он я! — объявил Роб, входя в импровизированную гостиную.

— Хорош, не правда ли? — подмигнула Изи Бабс.

— Я такой! — подтвердил Роб.

— Ты такой! — а вот интонации Изи он не понял, и даже тени мысли не ухватил.

— Кончайте болтать, — предложил, подходя к столу, Дюк, — давайте уже кушать, а то так есть хочется, что я начинаю впадать в гипогликемический синдром, а это при моих габаритах чревато членовредительством .