Не будите спящую собаку

Скрипнули и жалобно застонали дверные петли, но никто на этот звук не отреагировал, и, как тут же выяснилось, отреагировать не мог. Роб заглянул в комнату. Блау — во всяком случае, одет этот человек был, как Блау на вчерашней записи из бара, — лежал на полу, упав навзничь. Горло у него было перерезано, и крови натекла целая лужа. И кровь эта, что характерно, еще не свернулась.

Роб подошел к трупу, всмотрелся в лицо и, окончательно опознав человека из бара, сфотографировал его камерой, встроенной в телефон. Делать здесь было больше нечего. Труп не заговорит, во всяком случае, так быстро, как надо. Да и в квартире, надо полагать, ничего ценного для себя Роб уже не найдет. Не тот случай. Впрочем, одну подсказку труп бухгалтера Робу все-таки дал: к похищению Изи, наверняка, приложили руку те же люди, что убили Блау. И, если следовать принципу Оккама , "трясти" надо было Global Real-estate Investment.

Он покинул дом так быстро, как мог, не привлекая к себе внимания, и по дороге к машине позвонил Карлу Лихту.

— Карл, — сказал он Лихту, — есть зацепка. Елизавета Веллерт, как ты уже, вероятно, знаешь, занималась делом о покупке компанией " Глобал реал-эстэйт инвестмент" пойменных земель...

— Да, Роб, я это знаю, — остановил его Карл. — Знаю, что вчера она встречалась в баре с кем-то, кто принес ей компрометирующие фирму документы. Пару документов и несколько кадров с видеокамеры, где появляется этот мужчина я получил еще утром, а остальное, как я понимаю, у тебя. Я прав?

— Ты прав, и в течение часа я сброшу тебе на электронную почту и ксерокопии документов, и девять минут видеозаписи. Я тебе даже имя назову.

— Назови, — предложил Карл.

— Альфред Блау, он работал у них бухгалтером.

— Работал, в смысле, работал, но уже не работает, или?...

— Или, — подтвердил догадку приятеля Роб. — Ему перерезали горло. Полагаю, недавно. Я был у него пять минут назад, кровь еще не успела свернуться.

— Адрес?

— Записывай...

* * *

В принципе, имело смысл попробовать на прочность руководителя службы безопасности "Глобал реал-эстэйт". Метод, конечно, вполне бандитский, но на долгое расследование у Роба просто не было времени. Вернее, его могло не оказаться у Изи. Подумав об этом, Роб прекратил сомневаться и совсем уже решил позвонить Диме и попросить его, хакнуть сервер фирмы, чтобы узнать, как минимум, имена и адреса тех, с кем ему предстояло говорить этой ночью, но тут ожил мобильный телефон.

— Привет, Роб! — Барбара явно обрадовалась, услышав его голос. — Ты в порядке?

— Я-то в порядке, — Роб не мог объяснить Бабс, насколько сам он рад тому, что нашелся, наконец, хоть кто-то из его немногочисленных друзей. — А вот, что у вас происходит? Где Дюк? Почему он отключил телефон?

— Это все, или у тебя еще вопросы имеются? — остановила его Бабс.

— Имеются, — заверил ее Роб, — но я могу пока ограничиться минимумом.

— Хорошо, — неожиданно серьезным тоном сказала Барбара, — тогда отвечаю по пунктам. Пункт первый, в Дюка стреляли.

— Что?! — не поверил своим ушам Роб.

— То, что слышал, — почти хладнокровно ответила Бабс. — Он тебе потом сам расскажет, что и как, но, коротко говоря — и с его слов, чтобы ты понял, — стрелял снайпер, метров с трехсот. Дюк его почувствовал и ушел с линии огня. Тем не менее, снайпер успел сделать три выстрела, и он был не один. Надеюсь, ты понял всю эту галиматью.

— Понял, — подтвердил Роб.

Он действительно понял все, что рассказала ему Барбара, но не мог поверить, что она действительно об этом говорит. Ситуация напоминала дурной сон, кошмар из тех, что посещают, порой, вернувшихся с войны солдат, и поэтому никак не могла быть правдой. И, тем не менее, это была правда.

— А потом? — спросил он вслух.

— Потом они — уж не знаю, кто это был, Роб, но и Дюк этого не знает тоже. Он только сказал, что это профи. В общем, они гоняли его по городу часа полтора, пока он от них не оторвался. Ты со мной?

— Я здесь, — подтвердил Роб.

— Так вот, когда его гоняли по крышам и подвалам, ему вдруг позвонила Изи...

— Стоп! — потребовал Роб. — Ты сказала, Изи?

— Да, — подтвердила Барбара, — Изи. Разговор был короткий. Она успела только сказать, что похитили ее сотрудники "Оракула" и держат где-то в подвалах форта "Левый рог". Она жива и цела, целей похитителей не знает, как ей удалось позвонить, не сказала. Это все. Это я тебе почти дословно Дюка цитирую.

— Подожди, подожди! — встрепенулся Роб. — У меня образовались новые вопросы. Когда это случилось? Почему Дюк сразу же не позвонил мне сам? Где он сейчас?

— Как раз когда Дюк говорил с Изи, он понял, что его ведут. Жучок или телефон. Его слова. Решил, что дело в мобильнике, и, видимо, так оно и было, потому что, избавившись от аппарата, он и от преследователей оторвался довольно быстро.

— Так, — понял Роб. — А дальше?

— Дальше, пока он нашел откуда позвонить, прошло время. И позвонил он мне, чтобы предупредить. Дюк приказал мне выбросить свой телефон и найти способ связаться с тобой. В общем, Дюк будет ждать тебя на старой "Марине Экселенце", причал шесть, в одиннадцать вечера. Это все. Там и поговорите.

— Э, Бабс! — Роб еще не знал точно, что имеет в виду, но мысль разворачивалась в его сознании параллельно тому, как он облекал ее в звуки речи, — ты... Я хотел сказать, что все это очень странно... Эти люди могут знать, кто ты, и где живешь...

— Поэтому домой я пока не пойду, — остановила его Барбара. — Съезжу к сестре, у нее хранится часть моих вещей, так что ни голой, ни босой не останусь и, наверное, у нее и переночую.

— А сестра...

— Роб, я девочка предусмотрительная, если ты еще не понял, и я обо всем этом уже подумала! — невесело усмехнулась Барбара. — Поверь, это очень сложно, если возможно вообще — найти мою сестру и меня у нее.

2.

После разговора с Барбарой, мысли в голове завертелись с новой силой. Просто гонки какие-то, а не интеллектуальное усилие. Однако мысли — сколько бы их ни было, и о чем бы они не были, — действовать Робу отнюдь не мешали. Время ещё, что называется, детское — около шести вечера — и до встречи с Дюком можно переделать уйму дел, но среди целей и задач, формулируемых мозгом в режиме "кто не успел, тот опоздал", два дела имели пометку "первой срочности". И начал Роб, разумеется, с Гнома.

— Абе! — было приятно узнать, что он не опоздал. — Ты где?

— На Семьдесят седьмом шоссе, — похоже, Кройтер соображать не разучился, и это внушало осторожный оптимизм.

— Думаю, тебе стоит свернуть куда-нибудь и залечь до выяснения, — предложил Роб.

— Уже, — откликнулся Абе. — Впереди съезд на запад. Так что случилось?

— Понимаешь, какое дело, — начал объяснять Роб, — несколько часов назад снайпер стрелял в Гризли. Дюк ушел, но за ним явно охотятся. Теперь прикинь, сначала заказывают меня, затем убивают Реклера...

— Виктора, получается, еще раньше убили, — внес поправку Абе. — Но я понял ход твоих мыслей. Если наехали на троих из девяти за два дня, то очередь не длинная получается. Ты ведь это хотел сказать?

— Да.

— Ладно, спасибо, что позвонил. Предупрежден — значит вооружен, не так ли?

"Ну, как же, как же! Praemonitus praemunitus! Я, Гном, правду тебе сказать, латынь еще в гимназии изучал..."

— Ну, вроде этого! — сказал Роб вслух.

— Я обзвоню ребят и объясню, что к чему, — пообещал Абе. — Бывай!

— Подожди, Абе!

— Ну?

— Скажи, Гном, чисто теоретически, конечно, в рамках обсуждения безумных идей. Где бы можно было по-быстрому достать в городе что-нибудь вроде укладки боевого снаряжения?

— ИБС ? — переспросил Абе. — И ствол соответствующий, ведь так? А как быстро?

— Ну, вот если бы тебе сказали, через три часа?

— Чисто академический интерес, не так ли?

— Абсолютно.

— Тогда, увы, Роб! Нет такого места, или я его не знаю. Но в данном случае, не велика разница, разве нет?

— Спросить-то можно?

— Спрашивайте, отвечаем! — усмехнулся Абе и отключился.

"Жаль, конечно, но чудес на свете не бывает".

Теперь Роб позвонил Хитрому.

— Дима, извини! — сказал он в трубку. — Я тебя замучил сегодня, но день уж очень пакостный выдался.

— Допустим, — осторожно поддержал разговор Хитрый.

— Дима, мне нужна вся возможная информация по форту "Левый клык".

— Всего-то! — удивился Дима. — А я думал, опять вскрывать серверы попросишь! Тебе вместе с историей, или ну ее?

— Мне нужно нынешнее состояние. Карты, схемы подземных сооружений, рельеф местности...

— Когда?

— В течение трех часов.

— На тот же адрес?

— Да.

— Я пришлю.

— Спасибо! — искренно поблагодарил Хитрого Роб и, дав отбой, "побежал" дальше.

Первым делом, он зашел в интернет-кафе, но новых писем ни от кого, ни по одному из адресов не оказалось, что, в принципе, было вполне ожидаемо.

"Но я должен был проверить, ведь так?" — что ж, с этим не поспоришь — должен, проверил.

Оставалось всего ничего — дождаться вечера, съездить вдвоем с Дюком на "Левый клык" и освободить Изи.

"И ведь мы не знаем ни того, сколько их, ни того, где они засели, — думал он рассматривая на экране компьютера спутниковую карту острова Эльф с серыми горбами укреплений врезанных прямо в скалу. — А что если у них там постоянная база, с периметром, охраной, сигнализацией? Ведь не ребята с улицы, не простачки! Если решились на охоту за мной и на похищение Изи, знали, на что идут. И вот еще, что любопытно — совпадение ли это, или интерес к Лизе как-то связано со мной?"

"Да, нет! — возражал он сам себе. — Как же они могут быть связаны два этих дела, если убит Блау! Какая связь, черт возьми?"

"И что за дикий интерес к "Третьей тактической"? Мало кто знает, о том, что нас девять, а уж настоящие имена... И, потом, зачем? В чем сокральный смысл?"

Вопросы, вопросы — множество разнообразных вопросов, на которые нет ответов. Тем не менее, одно ясно: с большинством вопросов придется разбираться, но не сейчас, а после освобождения Изи. Тактические же вопросы, в которых фигурировал остров, форт и охрана, предстояло решать в режиме реального времени, то есть, импровизировать на ходу.

Однако имелись и сомнения.

"Нас двое, — напомнил себе Роберт, — навыки и реакция уже не те, и оснащения никакого".

Впрочем, про оснащение — это он зря. Пока есть деньги, и открыты магазины, приобрести можно почти все. Даже оружие, если знать, что и где брать, но как раз это Роб знал. За три часа он объехал пять торговых центров, нигде не покупая больше трех-четырех наименований товаров, да и те, разумеется, не в одном магазине. Так что на встречу с Дюком Роб приехал с большой дорожной сумкой. В ней находились три черных спортивных костюма, три свитера, три пары черных кроссовок, две пары хороших — из тонкой кожи — перчаток и две вязаные горнолыжные шапочки с аккуратно вырезанными, с помощью, купленных в той же галерее ножниц, отверстиями для глаз и рта. Кроме того, в сумке Роба поместились два рюкзачка, собранных для короткого туристского маршрута: немного еды, фляги с водой и коньяком, аптечка, альпинистские веревки и металлическая мелочь типа стопоров и карабинов, топорик, ну и еще кое-какая дребедень на случай, если придется на день-два превратиться в робинзонов. А еще Роб купил две портативных четырёхваттных рации и гарнитуры к ним, гражданский бинокль ночного видения, и ножи. Ножей было несколько: пара бёкеровских складников с десятисантиметровыми лезвиями — родом из любезного сердцу Роба немецкого города Золинген, два канадских охотничьих ножа, ничем, собственно, не отличающихся от штык-ножей десанта, и еще купленная на распродаже пригоршня мелких кухонных ножиков, показавшихся Робу пригодными для метания. Ну и, разумеется, он прихватил с собой китайский клон кольта и монокуляр.

"Все свое ношу с собой, — подумал он, направляясь с автомобильной стоянки к причалу номер шесть. — Ну, где-то так и есть..."

3.

Ее разбудил металлический звук. Он был глух и не слишком отчетлив, но имел для Лизы большое значение. Это был звук отодвигаемого засова. Лиза вскинулась, просыпаясь, сердце забилось в груди, и дыхание сбилось, как от быстрого бега.

"С ума схожу! — констатировала она с чувством беспомощной растерянности. — Еще немного, и вообще крыша поедет!"

В темнице — а в голову почему-то приходили сейчас лишь слова, относящиеся к определенному семантическому полю: "темница", "узилище", "каземат", — так вот, в узилище Лизы царил полумрак. Слабая лампочка добавляла к сумраку немного болезненной желтизны, но и только. Окон здесь не было, и Лиза даже не знала, день сейчас или ночь, потеряв во сне счет времени. Часы у нее забрали вместе с сумочкой, брошкой и кольцами, так что единственной надеждой на прояснение обстоятельств являлась "разговорчивость" охранников.

"Наверное, обед принесли или ужин", — успела подумать Лиза прежде, чем дверь отворилась, и стало понятно, как она ошибается.

Охранники остались в коридоре — Лиза успела рассмотреть их смутные тени, — а в подземелье вошел человек без маски, и это был Филипп Харт.

— Вы?! — трудно сказать, чего было больше в этом возгласе, изумления или ужаса. Еще не осознав до конца смысла происходящего, Лиза, тем не менее, ухватила главное: то, что это был Харт, и то, что владелец одного из крупнейших холдингов королевства даже не счел нужным скрывать свое лицо, ничего хорошего не предвещало. Наоборот, это был знак конца, предвестник катастрофы, персонализированный ужас ее положения.

— Да, госпожа Веллерт, это я, а это вы! — злобно усмехнулся посетитель.

И тут Лиза поняла, что Филипп Харт не в себе. Он находился в том странном состоянии "в полушаге от безумия", какое случается иногда у наркоманов. Вот вроде бы все в норме: походка, координация движений, речь, но ты видишь, человек на взводе. Нервы его напряжены до предела и вибрируют, как мостовые струны в бурю. Еще чуть-чуть, какое-нибудь слово или жест, и он сорвется.

— Зачем вы это сделали? — похоже, ей оставалось лишь тянуть время, надеясь, что Роб ее выручит прежде, чем станет слишком поздно.

— Вы знаете, госпожа Веллерт, сколько это — двадцать миллионов евро? Пересчитать вам в доллары, фунты стерлингов или иены? Нет? Ну, и не надо! Но кто-то же за это должен заплатить, как вы думаете?

— Мне казалось, — осторожно сказала Лиза, начиная понимать, что, даже не зная, насколько он прав, Харт выбрал ее объектом своей мести, — что наш конфликт исчерпан. Вы избежали суда и компании в прессе, вы...

— Я лишился довольно крупной суммы денег, поддавшись вашему давлению! — прервал ее Харт.

Он был безумен, и его мозг отказывался принимать "посылы" Лизы, как бы громко она их не "выкрикивала". И это была самая настоящая катастрофа. Душевнобольного она остановить не могла. Сумасшедшие и наркоманы "под дозой" ее влиянию не поддавались. Но и охранники, волей которых она уже смогла овладеть, находились сейчас вне ее досягаемости, отделенные от Лизы толстой каменной стеной.

— Ничего личного, как говорится, — Харт достал портсигар и неторопливо закурил, не сводя при этом взгляда с закутанной в одеяла Лизы. Пальцы его ощутимо дрожали. — Хотя, нет, что это я говорю?! Ничего личного? Как бы ни так! Как бы ни так! Вы мне ненавистны, адвокат Веллерт! Не-на-вист-ны! — проскандировал он, отбивая ритм рукой. — Вы и такие, как вы, мешаете нам, людям дела, исполнять свой долг перед страной и миром. Где бы вы были все без нас? Ходили бы в шкурах? Лазали по деревьям? Мы вывели цивилизацию из мрака дикости, мы ведем людей к свету великого грядущего, и деньги всего лишь эквивалент наших достижений. Вы понимаете? Это символ успеха! Это награда за труд! И вот когда плоды твоего тяжкого труда обретают плоть и кровь, когда отгремели кровавые битвы, и солнце победы встает над горизонтом, тогда появляются мародеры. Вы знаете, кто вы такая, госпожа Веллерт? Вы шакал, ворующий добычу у льва. И добро бы для себя, для дела, для созидания! Так нет! Вы воруете для жалких бандерлогов, способных лишь хлопать глазами, кричать о своей уникальности, и требовать, требовать, требовать... Ведь так?