Окклюменция

Джинни была не одна. С ней было ещё несколько четверокурсников с разных факультетов, и они все выглядели не лучше. Один хаффлпаффский мальчик согнулся пополам, очевидно, от боли. "Ударили в живот?" — подумал Гарри. Затем он заметил Луну Лавгуд с непривычным гордым и довольным выражением лица.

— Что происходит? — спросил он.

— Пусти... внутрь... — всхлипнула Джинни. Гарри посторонился. Толпа упаковалась в комнату, Луна закрыла и зачаровала дверь. Одна девочка начала всхлипывать, согнутый мальчик сполз по стеночке в угол.

— Лучше бы в больничное крыло пошли, — резонно заметил Гарри. В ответ раздались многочисленные стоны и всхлипы. Джинни вытерла глаза.

— Гарри... Ты должен это увидеть.

— Не-ет, — простонал ещё один мальчик. — Я не выыыыдержу ещёёё раз!

— Значит, покажем на тебе, чтоб ты сам не видел, — рассудительно заявила Луна.

— НЕЕЕЕЕТ! — взвыл мальчик, вызвав новую волну всхлипов.

— Что. Происходит, — повторил Гарри.

— Луна придумала заклинание, — выдавила Джинни сквозь хорошо различимый комок в горле. Мальчик в углу тихо завыл.

— Жаль, Хэлоуин не скоро, — булькнула гриффиндорка слева от Джинни. Теперь завыли почти все.

— Какое заклинание? — Гарри лихорадочно соображал, что проще: дотащить всю эту шоблу до мадам Помфри или сбегать за успокоительным зельем?

— НУ ПОКАЖИ УЖЕ! — внезапно выкрикнула Джинни, опускаясь на корточки. — Мы ж тут щас подохнем все!

"Да, — подумал Гарри. — С большой вероятностью".

Луна пожала плечами, извлекла палочку и направила на блондинистого рейвенкловца.

— Северитус! — чётко сказала она, делая какое-то замысловатое движение.

Гарри широко раскрыл глаза, наблюдая, как мальчик начал меняться. Первым делом он вырос на пару дюймов, потом его светлые волосы стали темнеть и удлиняться, а нос изогнулся и приобрёл довольно внушительную горбинку. Всех изменений по отдельности Гарри не уловил, но результат оказался сногсшибательным. Вокруг завыли с новой силой, всхлипы переросли в истерический хохот. Пока Гарри обалдело пялился на стоящее перед ним чудо природы, Луна, довольная произведённым эффектом, скастовала своё изобретение ещё на нескольких человек обоего пола. Они тоже переменились в лице, хотя не все одинаково. Теперь хохотали почти все, кроме мальчика в углу, который, как Гарри догадался, уже досмеялся до колик, и Луны, которая была слишком горда собой, чтобы извиваться в корчах на полу.

Превращённые дети были дико похожи на Снейпа. Но самое забавное было в том, что они не были его точными копиями, а сохранили многие собственные черты. Кудрявая русоволосая гриффиндорка так и осталась кудрявой и русоволосой, зато приобрела снейповы пустые чёрные глазищи, тонкие губы и общую бледность. У рейвенкловца глаза, наоборот, остались свои, голубые, зато вырос нос и слипшиеся чёрные волосы. Кое-кто стал выше, другие нет. У многих изменилась форма лица и рук. Но разнообразие было великолепным.

Гарри понял, что производит какие-то странные фыркающие ритмичные звуки — видимо, это было большее, на что он сейчас был способен в плане смеха. И то сказать, вид целого выводка разношёрстных, но явно снейповых детей в мантиях разных факультетов (кроме, собственно, Слизерина), доведёт до истерического хохота и самых продвинутых окклюментов современности. Гарри тихонько застонал.

— Нравится? — радостно спросила Луна.

— Бесподобно... — промямлил Гарри. — Как оно работает?

— Подменяет фенотипические проявления отцовских генов, — важно ответила Луна. — То есть вместо всех черт, унаследованных от отца, проявляются черты профессора Снейпа... — она коварно улыбнулась. — Гарри, ты не одолжишь мне свой плащ? Я думаю, если встать в дверях Большого Зала перед началом ланча и кастовать "Северитус" на всех входящих, можно добиться очень интересного эффекта...

Гарри сложился пополам и стёк по стеночке.

Глава 9. Сделка

Булькающая и стонущая толпа разномастных Снейпов во главе с невидимой Луной направилась в сторону ланча, и Гарри уже совсем было собрался присоединиться к потехе, но получил тычок под рёбра. Развернувшись в прыжке, он едва не сшиб своего матриката, который, заговорщицки ухмыляясь, затащил его обратно в Выручай-комнату.

— В следующий раз в нос получишь! — возмутился Гарри. — И хорошо если кулаком, а не заклинанием!

— Прости, — неожиданно искренне попросил матрикат.

— Ладно. Что стряслось?

— Ничего нового, но ты сегодня утром так отчаянно спал, что я решил тебя не грузить. Так вот, как ты думаешь, сейчас ты способен воспринимать серьёзную информацию?

Гарри сел на подвернувшийся стул, жестом предлагая дублю занять другой.

— Ну?

— Ну вот помнишь, я упоминал прозрачные шарики?

— Да, один был с моим именем.

— Я вспомнил, что один из этих зачехлённых граждан называл его пророчеством.

— Так, — Гарри напрягся. Мало ему было Трелони...

— Собственно, вся затея, как мне кажется, была устроена, чтобы получить это пророчество. Они не могли его взять, потому что оно твоё. Ну или моё.

— И ты его взял?

— Взял.

— И куда дел?

— Вот, — матрикат выудил из кармана маленький хрустальный шарик и протянул Гарри. Тот с опаской прикоснулся к холодной гладкой поверхности, и тут же в глубине шара прозрачность уступила место серебристой дымке, которая скапливалась, заполняя собой весь хрусталь, а потом потянулась наружу, как будто стекая вверх густыми струями. Гарри и его матрикат одинаково обескураженно следили за тем, как серебристая дымка свивается в образ профессора Трелони...

Содержание, мягко говоря, не вдохновляло. Пожалуй, единственный плюс в сложившейся ситуации заключался в том, что никакие усилия Дамблдора теперь не могли бы вывести Гарри из его тупой пофигистичности к окружающему миру. И даже не потому, что новооткрытое "предназначение" так пугало или угнетало мальчика. О нет, сейчас его больше всего на свете пугал и угнетал сам Дамблдор. Он, конечно, знал, как лучше. Он, конечно, берёг детскую психику. Ах-ах-ах, золотой мальчик, двести очков Гриффиндору за любовь и дружбу... Гарри вдруг резко захотелось извиниться перед Снейпом ещё раз — за те сто шестьдесят или сто семьдесят баллов, которые Дамблдор ничтоже сумняшеся подарил им на первом курсе. Просто чтобы выразить директору всё, что он, Гарри, думает о его представлениях о справедливости. Дескать, не хотите со мной разговаривать, профессор? Так и мне ваших подачек не надо!

Конечно, было это глупо и по-детски, из серии "назло всем отморожу уши и голодным спать лягу". С другой стороны, оставлять всё как есть тоже было нельзя. Это бы значило смириться с тем, что его считают марионеткой. Прикинуться, что он верит, что его любят, хотя на самом деле он нужен только для одной тупой и практической цели. Его берегут и охраняют, как главный козырь, чтобы выставить в решающий момент — и отойти...

Приехали, в общем. Уже и Дамблдору верить нельзя. Конечно, что такое пятнадцать лет с высоты ста пятидесяти... Интересно, а другие члены Ордена в курсе? Наверно, нет... Сириус бы рассказал, ведь правда? Так что, в выходные припереть всех к стенке?..

— Гарри...

Парень вздрогнул. Ах, ну да, матрикат же всё ещё здесь.

— Гарри, это... что-то серьёзное? — участливо спросило это странное неживое создание.

— Да, — глухо ответил Поттер. — Серьёзней некуда. Это то, почему я весь из себя Избранный и всеми любимый.

— Всеми-всеми? И Снейпом тоже?

— Что? Нет, при чём тут Снейп?

— Просто я сегодня случайно услышал его разговор с Дамблдором... Мне кажется, ему бы не повредило знать, за что тебя все любят, — улыбнулся матрикат.

— О чём они говорили? — встрепенулся Гарри.

— Я мало что понял, но Снейп очень на тебя ругался.

Хм. Гарри доверял Снейпу, потому что доверял Дамблдору. Но теперь он не доверял Дамблдору. С другой стороны, Снейп хотя бы не изображал, что испытывает к Поттеру личную симпатию, и уже поэтому играл честнее. Так что, может быть, и правда был резон познакомить в первую очередь Снейпа с содержанием пророчества. Разозлиться, разругаться вдрызг, получить своего Тролля на СОВах и забыть, как страшный сон. Потому что ссору с Дамблдором забыть так просто не получится. Снейп — он и есть Снейп. А после того, как Гарри выпустит пар, можно будет и подыграть Дамблдору, притвориться невинным тупым подростком... Всё равно, судя по предыдущим годам, реальной помощи в случае чего от Дамблдора ждать не приходится. Он если и появляется, то в самый последний момент, когда Гарри уже и сам со всем разобрался. Теперь просто нельзя полагаться и на информацию, исходящую от директора. Что ж, невелика потеря...

Так. До ланча пятнадцать минут. Можно, наверное, успеть отловить Снейпа, потому что после ланча... И тут Гарри вспомнил про "северитусов". О нет. После ланча к Снейпу нельзя будет приближаться ещё недели две. Так что набираем скорость...

Гарри влетел в снейповский класс, когда профессор как раз отпускал задержанных после урока семикурсников, назначив им отработки.

— Что, Поттер, не терпится присоединиться? — мрачно поинтересовался он.

— Профессор... мне надо с вами поговоить. Это насчёт Ордена... и срочно.

— До сих пор, если мне не изменяет память, все свои безумные идеи вы изливали на голову директора. Я бы предпочёл, чтобы и в дальнейшем...

— Вот в том-то и дело! — перебил его Гарри, как бы не замечая испепеляющего взгляда. — Я бы как раз хотел поговорить о Дамблдоре!

— Увольте, — процедил Снейп. — Меньше всего на свете я собираюсь...

Но Гарри уже зачаровал дверь от подслушивания, вынул из кармана хрустальный шар и выставил его на раскрытой ладони прямо перед Снейпом. Прежде чем профессор смог договорить или возразить, призрачная фигура Трелони приступила к вещанию.

— Поттер, вы идиот, — это было первым, что Снейп смог выговорить, когда сеанс предсказания окончился.

— Это новая и захватывающая информация, — пародируя самого Снейпа ответил Гарри.

— Поттер, вы идиот, потому что мне нельзя знать пророчества целиком, — поправился Снейп.

— Целиком?

— Я слышал... ч-часть... — Снейп как-то не по-снейпоски озабоченно нахмурился. Потом вдруг как будто пришёл в себя и сгрёб Поттера за грудки: — Вы понимаете, что если Тёмный Лорд узнает пророчество целиком...

— То что изменится? — спокойно спросил Гарри и постучал указательным пальцем по шраму: — Он уже меня выбрал. Поздняк метаться.

Профессор, видимо, не найдя, что ответить, выпустил его, отвернулся и сложил руки на груди.

— Так... что вы от меня хотите? — помедлив, спросил он.

— Дамблдор ведь знает пророчество, да?

— Конечно. Он присутствовал, когда Трелони впервые несла всю эту чушь.

— Чушь?

Снейп резко развернулся, едва не сметя со стола склянки полами мантии.

— А вы что, Поттер, серьёзно считаете, что способны тягаться с Тёмным Лордом?! — рявкнул он.

— Я — нет, — всё так же спокойно продолжал Гарри. Снейп — он Снейп и есть, чего на него нервные клетки расходовать... — А вот что по этому поводу думает Дамблдор?

— Почему бы не спросить у него самого? — профессор, похоже, обрадовался возможности перевести стрелки.

— Ну, видите ли, профессор Дамблдор играет в доброго дедушку, который ах-как-заботится о моём душевном здоровье и физической безопасности... И вряд ли он признает, что его интерес ко мне абсолютно корыстный. Так что... я просто не могу верить тому, что он говорит. Поэтому и спрашиваю вас. Вы, по крайней мере, не будете пытаться уберечь моё хрупкое душевное устройство, или как там это называется...

Снейп поднял бровь.

— Поттер... вы понимаете, чем вы сейчас занимаетесь?

Гарри поднял на него наивный незамутнённый взгляд и часто заморгал. Снейп сглотнул и отвернулся. "Хм, — подумал Гарри. — Как интересно на него это действует... надо учесть..."

— Так чем я занимаюсь, по-вашему?

— Вы только что открыли мне информацию, которую я, по мнению Дамблдора, не должен был знать. А теперь вы хотите, чтобы я открыл вам информацию, которую вы, по мнению Дамблдора, знать не должны. Знаете, как это называется?

— Сделка?

— Предательство.

— Ха! — внезапно резко выпалил Гарри, заставив Снейпа снова обернуться: — А то, что он мне ни словом не обмолвился о пророчестве — это как называется? То, что я по его представлениям должен в итоге убить Вольдеморта, а мне даже нормально ЗОТС учить не дают — это что, не предательство? Было бы лучше, чтоб я о пророчестве от самого Вольдеморта узнал, да?

— Дамблдор пытается сохранить твою шкуру, сопляк, хотя бы до тех пор, пока ты не отрастишь немного побольше мозгов, чем было у твоего папаши! — внезапно взорвался Снейп.

— Мою шкуру было бы гораздо легче сохранить, если бы я с самого начала знал, для чего я ему нужен, и не лез из кожи вон, чтобы кому-то помочь! Я бы просто знал, что ПОТОМ помогу всем СРАЗУ! А между делом я бы лучше чему-нибудь поучился! — проорал Гарри, призвав всю злобность, на которую был способен. Крики отразились о высокий потолок подземелья и пошли гулять эхом по пустому классу. Оба спорщика тяжело дышали, собираясь с мыслями.

— К тому же, — продолжил Гарри уже спокойнее, — я думаю, что ввязываться в некоторые проблемы он мне позволял нарочно. Извините, но я не могу понять, как человек его опыта и могущества мог НЕ ЗАМЕТИТЬ Вольдеморта под тюрбаном у Квиррела. Или как это можно было понаставить таких препятствий на пути к философскому камню, что трое первоклашек прошли без потерь. Я уже тогда был уверен, что он нарочно позволил мне повстречаться с Вольдемортом, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Потом, как это Дамблдор не понял, что Хмури — это Крауч? Легилименция не помогла — ладно, но как вообще можно трижды в день сидеть за столом со старинным знакомым и не понять, что это не он?! Крауч ведь даже не знал Хмури лично!

Снейп хотел было что-то возразить, но передумал. Вместо этого он присел на край учитльского стола и принялся растягивать тесный воротничок, как будто ему было трудно дышать.

Поттер, сам того не ведая, озвучивал его собственные мысли. Но он-то сам давно зарёкся судить о мотивах действий Дамблдора, это ж меньше знаешь — крепче спишь. Однако если уж даже чурбан-Поттер пришёл к тем же выводам, в Датском королевстве, видать, и правда что-то прогнило. Вот ещё и пророчество это... А Дамблдор в него верил, тут сомнений не было. Но такой ведь бред! И что теперь сказать мальчишке? Что да, он всего лишь инструмент в большой игре? Самое оно для пятнадцатилетнего обалдуя, склонного всё драматизировать. Вспомнить только, как он в прошлом году спасал сестру той французской нимфетки... М-да, Дамблдор попал: мальчишка теперь не доверяет и ему. А больше он никому не доверял никогда. И кто его теперь удержит ото всех возможных глупостей?.. Потому что, если парень будет отныне решать за себя сам, то попал не только Дамблдор...

— Ну хорошо, Поттер, я тебя понял, — сварливо произнёс Снейп. Краем глаза он заметил, что мальчишка снял очки и принялся их ожесточённо протирать полой мантии. — Дамблдор для тебя не авторитет. И ты пришёл с этим ко мне — почему?