— Я оставил Ричарда в Оштене по договорённости с орденцами, не зная, что он для тебя что-то значит. Вчера он исчез: как выяснилось, он ушёл из университета, сняв свой защитный браслет. Его похитил работорговец по кличке Манни. Сегодня его нашли на одной из тайных баз. Он и его люди убиты. Манни и его помощника пытали перед смертью. Я всё проверил — это не Сикхт. Единственный подозреваемый — старик-пилигрим. Его случайно заметили выходящим из особняка дети, идущие на рыбалку. Будь это орденцы, они бы убрали свидетелей — они не стали бы так рисковать. Скорее всего, Манни стал жертвой извечной войны мафиози за 'место под солнцем', но теперь мы потеряли след Ричарда и его тяжело будет найти.

Вайсен не может себя заставить взглянуть на Эрни, лишь тишина служит ему ответом. Время кажется вечностью. Руки, лежащие на его плечах, вздрагивают и отстраняются. Холодно и пусто становится в душе. Но неожиданно ладони возвращаются на место.

— Вайсен, посмотри мне в глаза, — раздаётся спокойный голос Эрни. — Я не хочу тебя терять, но и мелкого нужно найти. Нам придётся поехать в Оштен, чтобы связаться с Джорджем, бывшим работодателем Ричарда.

— Джорджем?! Владельцем Арены? Он же тоже ищет его, но для того чтобы сделать своим рабом!

— Кто, Джордж? Ты что-то путаешь, у него было много времени для этого, но он наоборот помогал Ричу.

— Ты уверен? — и встретив твёрдый взгляд Эрни, Вайсен произносит:

— Я сделаю всё, чтобы найти твоего Ричарда. Собирай вещи, я скоро вернусь, мне нужно оформить отпуск. Мы возвращаемся в Оштен.

Уже находясь возле двери, Вайсен оборачивается и с теплотой говорит:

— Спасибо, что не держишь зла. Я боялся, что потеряю тебя.

Он уходит, а Эрни обнимает себя за плечи и бессильно опускается в тёплое после мужа кресло...

* * *

Оштен, клуб 'Арена'. Джордж.

Джордж сидит за столом, погрузившись в раздумья. Он кажется спокойным, лишь периодически сжимаемые в кулаки, до белеющих костяшек пальцев, руки выдают его волнение. Со дня исчезновения Ричарда прошло уже шесть дней, но до сих пор не найдено никаких подсказок, куда он мог запропаститься. Появление Вайсена вместе с Эрни в клубе было неожиданным для всех. Однако гости смогли договориться об объединении усилий для поиска вампирёныша. Вайсен организовал кипучую деятельность и подключил свои связи. Джордж рад, что так получилось, и попытка Сикхта их поссорить провалилась. Но если проанализировать всю известную информацию, то они уже неделю топчутся на месте. Похитителями Ричарда оказались работорговец Манни и его люди, которых уже нет в живых. Странная смерть... Орденцам она явно невыгодна, ведь за покупку Ричарда Вайсен предложил большие деньги, а наживать врагов в его лице из-за вампира вряд ли кто рискнёт. Убийца так и не опознан: неизвестно ни кто он такой, ни зачем он пытал своих жертв. Единственным подозреваемым является старик, замеченный на территории секретной базы, но, скорее всего, его образ — это хитроумная маскировка, за которой преступник скрывал свою настоящую внешность. Не зря же выжили свидетели. Впрочем, дети так и не смогли описать особые приметы — длинные седые волосы, борода и усы, скрывающие лицо и глаза, обычная для сельского жителя одежда, средний рост. Учитывая то, что существуют парики и накладные брадобрейские штучки, можно сказать, что половина сельского населения попадает под это описание.

Исчезновение Ричарда не только взбаламутило орден, но и вызвало широкий резонанс по всей стране. Слава шамана, излечившего пациентов хосписа, обрастала новыми слухами и дарила надежды остальным семьям обречённых на смерть, особенно детей. Теперь для общественности мало имел значения тот факт, что кудесник был вампиром. Это шокировавшее вначале известие теперь переросло в полное убеждение, что вампиры тоже разумные существа, а не представители животного мира. Конечно, убеждённые вампирофобы ещё пытаются отстоять свои позиции, заявляя, что лучший вампир — с колом в сердце и отрубленной головой, но их агрессия захлёбывается под давлением общественности. Лишь закостенелые в своих взглядах старики и некоторая часть молодёжи, одурманенная религиозностью ордена, поддерживают эту версию, но всё чаще и чаще выражается недовольство таким отношением к 'детям сумерек' — как их теперь называют и в средствах массовой информации, и в высказываниях высоких чинов. Этот напор возмущения, направленный против дискриминации вампиров, вызвал ответную реакцию у церковников, и они попытались спасти положение. Выбросили в массы теорию о преследовании и очернении ордена и его главы Сикхта. Однако последнее вызвало ещё больший негатив среди населения. Конечно, одна единственная история с пропавшим целителем-вампиром вряд ли наделала бы столько шума. Скорее, это послужило ярким дополнением к другим непопулярным действиям орденцев: строительству многочисленных церквей, неучтённым доходам служителей, их стремлению войти в правительство, пагубному влиянию на образование и медицину, и по многим другим вопросам, где была более наглядна забота о своих карманах, чем о благополучии страны и народа. Сейчас эти отрицательные последствия пытаются исправить наиболее мудрые священнослужители, разделяя вампиров на две категории — кровопийц, потерявших душу, ставших истинно тёмными, и созданий тени, имеющих право на свободное существование среди других разумных рас. Они утверждают, что тень — это неотъемлемая часть света, подчёркивающая его яркость и чистоту. Правда, эти свободы довольно ограниченны, но о них уже заговорили, что раньше было абсолютно невозможным.

Жаль, что это брожение в стране никак не помогает продвинуться в поисках мелкого. Джордж горестно вздыхает, встаёт из-за стола и, покинув свой кабинет, направляется в импровизированную штаб-квартиру, куда поступает вся информация о поисках вампирёныша.

Ещё на подходе к этой комнате он слышит возмущённые голоса и, ускорив шаг, быстро заходит в комнату.

— Каждый проведенный впустую день, — зло звучат слова Вайсена, — только оттягивает освобождение Ричарда.

— Почему вы так решили? — Алиссия прерывает его. — Алекс чувствует, что Рич жив и здоров. Неужели вы ему не верите?

— А с чего мы ему должны верить?! — возмущённо бросает Секка.

— Я же нашёл мелкого, когда он был здесь, — ледяным тоном заявляет Алекс. — У меня видение было. Я чувствовал, что ему плохо.

— И где же сейчас твоё видение? Может быть, ты его нам продемонстрируешь?! Ведь прошло уже достаточно времени! — подначивает его Секка.

Алекс опускает голову и тихо произносит:

— Я не ценил тот дар, теперь не получается его найти, но Рич здоров, хотя и устаёт. Это всё, что мне известно, — он поворачивается и направляется к выходу.

— Почему вы думаете, что у нас мало времени, если этот... — Секка пренебрежительно кивает головой в сторону уходящего Алекса, — считает, что мелкий сейчас в безопасности?

— Если Рич окажется ценен для своего нынешнего хозяина, то его могут подсадить на кровь охотника, тогда мы уже никогда не сможем дать ему свободу. Законы же такого не запрещают, к сожалению.

Алекс останавливается и резко поворачивается к оставшимся собеседникам:

— Его не смогут напоить чьей-то кровью, — отрывисто, с примесью горечи говорит он.

— Конечно не смогут! Ведь это утверждает великий охотник, гордость нашего университета! — ехидничает Секка.

Алекс не пытается одёрнуть однокурсника и продолжает:

— Он действительно не сможет выпить чужую кровь, так как он уже давно связан моей...

Секка звереет и молнией кидается в сторону своего врага, но его успевает перехватить Джордж, а потом и подоспевший к нему Вайсен. Алексу ещё не приходилось сталкиваться с такой открытой яростью своих сверстников. Разбушевавшегося Секку, ещё ослабленного после хосписа, с трудом удерживают два опытных охотника. Он шипит, пытаясь испепелить взглядом своего противника:

— Сволочь! Как ты позволил ему выпить свою кровь! Ты обманул его?! Что ты пообещал взамен? Он же не сможет выжить без твоих подачек!

— Я заставил его сделать это...

Все настороженно замирают, Алиссия не выдерживает двусмысленности наступившего затишья:

— Только не говори, что ты изнасиловал его...

— Почти, — тихо произносит Алекс, — я просто физически не смог бы это сделать после пыток, так получилось.

Вайсен первый понимает, о чём говорит расстроенный охотник: не зря же он изучал документы на Ричарда и расспрашивал Эрни:

— Как он смог выжить без твоей крови несколько лет? Это же смертельно для вампира — не получать её постоянно.

— Я не знаю, думал, он давно умер. Только неделю назад из его письма узнал, что этим вампиром был Ричард, из его письма. Хорошо, что мой дядя не в курсе всего этого. Боюсь себе даже представить, как бы он поступил с мелким, — тем более, я и сам не понимал, что он для меня значит...

* * *

Предместье Оштена. Ричард. Шесть дней назад...

Не могу заставить себя проснуться. Сознание словно окутано плотным туманом. Веки тяжёлые. В воспоминаниях крутятся какие-то обрывки реальности или сна. Мне сложно понять, что произошло со мной на самом деле. Я только понимаю, что лежу на кровати, прикрытый тонким покрывалом. Когда же мне удаётся осмотреться, то вижу, что нахожусь в полутёмной комнатушке с маленьким окном. Здесь никого, кроме меня, больше нет. Я снова погружаюсь в сон...

* * *

Пробуждение просто варварское — от яркого света. Чуть привыкнув к нему, осторожно приоткрываю глаза. В этот раз я уже не один. Напротив меня на стуле сидит охотник, словно стерегущий мой сон. Замечая, что я уже не сплю, мой охранник неожиданно дружелюбно говорит:

— Вставай, пичуга, солнышко уже попу прогрело, а ты всё дрыхнешь!

Мне как-то не по себе от такого отношения, учитывая, что я сюда пришёл не по доброй воле, да и ошейник никуда, к сожалению, не делся.

— Где я?! И что ты тут делаешь? — хотелось мне спросить холодным тоном, но получилось как-то нервно, почти фальцетом.

— Тебя купил наш хозяин. Ты ведь тот самый вампир-шаман, который вылечил больше половины пациентов хосписа, — он говорит скорее убеждённо, чем задавая вопрос. — Тебе здесь ничего не угрожает. Твоя задача — лечить бойцов нашего хозяина. Ты можешь попросить всё, что для этого потребуется: лекарства, травы, книги, оборудование, бубны и даже комнаты под склад и лабораторию, если нужно. Тебе это предоставят в ближайшее время. Так что подумай, что тебе может пригодиться, — он протягивает мне блокнот и карандаш.

Я встаю, чувствуя себя немного слабым, беру орудия труда и возвращаюсь на свою кровать.

— Ричард, к тебе все будут хорошо относиться, если ты сможешь справиться с лечением гладиаторов, и, конечно же, если не станешь предпринимать попыток к бегству или суициду. Эти вещи у нас строго наказываются, — с этими словами он встаёт и скрывается за дверью, оставив меня одного.

Я даже не успеваю обдумать своё положение, в котором оказался, как дверь открывается и заходит пожилой вампир с подносом, накрытым белоснежной салфеткой. Он ставит его на маленький столик и молча уходит, словно не заметив меня. Комната наполняется ароматом свежего хлеба и ещё чего-то притягательно-вкусного, и я понимаю, что голоден. Просто зверски голоден.

Только плотно перекусив, чувствую себя способным на размышления. Похоже, что в этом месте к вампирам неплохо относятся, — по крайней мере нормально кормят, дают возможность работать и заботятся о своих рабах. Последняя мысль очень сильно портит мне настроение. Я так стремился стать свободным, что сбежал даже от Алекса, того, кто мог бы продлить моё существование. Но, с другой стороны, здесь больше свободы, если верить словам охотника. Можно будет учиться управлять своей энергией и использовать эльфийскую магию лечения. Главное, что у меня всё будет: и своя лаборатория, и необходимые ингредиенты, и даже бубен! Жаль только, я так и не знаю, сколько мне даст прожить проклятие. Но, может, это и к лучшему...

* * *

Оштен. Клуб 'Арена'. Шесть месяцев спустя...

Джордж мечется по кабинету: последний разговор со следователем вывел его из себя.

— Полгода! Шесть грёбанных месяцев, а так ничего и не произошло. Рич до сих пор не найден, Сикхт на свободе, и до сих пор неизвестно, удастся ли хоть что-то сдвинуть с мёртвой точки.

Казалось, всё очень просто — найти потенциального покупателя вампирёныша и убедиться, что его бойцы после серьёзных травм вновь выходят на ринг. Но новый владелец видимо предусмотрел подобные поиски. Скорее всего, он использует Ричарда для лечения бойцов и у других крупных владельцев, по крайней мере у всех семи наиболее возможных кандидатов гладиаторы выздоравливают неимоверно быстро. Обыск же делать у этих уважаемых граждан не представляется возможным, так как они занимают высокие должности в правительстве — даже Вайсен со своими связями оказался бессилен. Такого никто не ожидал. В первый месяц после исчезновения Ричарда была поднята шумиха в прессе, появилось много энтузиастов, желающих помочь в поисках, но постепенно всё улеглось. На сегодняшний день, похоже, только он и Вайсен вместе с Эрни не теряют надежды отыскать мелкого. Что же касается Сикхта, то только при одном этом имени у Джорджа сжимаются кулаки — убил бы эту орденскую сволочь! Но нельзя. Не подобраться. Даже суда ещё не было — никак не решат, гражданскому или духовному следует его подвергнуть. Только подписка о невыезде и смещение с должности главы ордена — единственные изменения в жизни ненавистного церковника. Да, пожалуй, избавление Алекса от его влияния. Последнее, правда, далось очень дорогой ценой. От парня одни глаза остались и те, не от живого разумного существа, а от дешевой пластмассовой куклы — словно нарисованные на лице, без чувств, без эмоций. Когда пришли результаты тестирования ошейника, то выяснилась кошмарная правда — Ксифу удалось сделать открытие и на его основе изготовить совершенное орудие подчинения.

Джордж откидывает со лба мешающую прядь волос и, подойдя к своему столу, обессилено опускается в кресло. Его прошибает холодный пот от мысли, что Алекс мог бы одеть на мелкого это изобретение. А ведь мог, вполне мог это сделать. Кто знал, что чёртова штуковина не снимается, а раб становится безраздельной собственностью Сикхта? Алекса еле удержали, чтобы не покончил с собой, когда он об этом узнал. Особенно когда нашли и другие такие же ошейники в монастыре. Нет, конечно, о бытовом суициде даже речи не было, он слишком сильный для такого опрометчивого шага, но Алекс стал рваться в горячие точки с явной целью геройски сдохнуть, раз до Сикхта нельзя дотянуться. Отрезвило лишь то, что Рич без его крови не выживет. Джордж вздрагивает от ясности зрительных образов, как Дерик и Секка вместе с Алиссией уводили разъярённого Алекса от ухмыляющегося дяди-орденца. Хорошо, что парень не видел оставленные в кабинете поддельные документы, указывающие на вину Джорджа в убийстве Вернера. Полиция и так почти два месяца трепала ему нервы. Если бы не вмешательство Вайсена, то сам Джордж мог бы и в тюрьму попасть. Кто он по сравнению с Сикхтом? Букашка. Выгоднее спихнуть всю вину на него, чем судить главу ордена и подрывать авторитет церкви, а значит и правительства. Вот из-за этого и тянется следствие, откладывается судебное разбирательство. Но всё-таки польза от выдвинутого обвинения есть — по крайней мере, орден вынужден был отпустить на свободу находящихся у них рабов, в том числе и Леда, да ещё и выплатили компенсации. Жаль, что для некоторых из пленников это уже оказалось поздно: их успели сломать, подобно подарку для Орелли — отца Ричарда. Джордж до сих пор не может простить этому вампиру то, как тот смог поступить со своим сыном — отдать ребёнка в рабство, в наложники. С той самой первой встречи, после того как Рич вылечил своего отца, Джордж с ним больше не встречался и тщательно избегал, боясь, что не сдержится и свернёт шею этой проклятой бестии.