— Алекс, хватит пялиться на даму! Не видишь, бедняжка подшофе? Ты лучше помоги ей добраться без ущерба до её авто. Или боишься ревнивца мужа? — ехидным тоном произносит один из боевиков, и со всех сторон несутся еле сдерживаемые смешки.
— Почему это я должен ей помогать? — раздаётся рядом знакомый голос. Я чуть сбиваюсь с ритма, и меня заносит вбок. Начинаю падать, но не успеваю приземлиться, оказываясь вновь в руках зеленоглазого охотника. Он помогает мне подняться, а затем произносит:
— Обопритесь на меня, миледи... доведу вас до...
Я покрываюсь потом от предложения моего невольного спасителя...
— Такси, — чуть слышно выдавливаю я, а парни аж захлёбываются смехом. Мы подходим к заказанной машине, и я вновь спотыкаюсь. Проклятье! Эти каблуки-платформы меня до могилы доведут. Оказавшись опять в заботливых объятьях, тихо отстраняюсь, и, подняв голову, встречаюсь с его взглядом. Он снова ледяной, а я, поддавшись глупому порыву, целую его. Почуяв перегар и запах сигарет, увидев старое лицо в морщинах, он брезгливо отворачивается, но я всё же успеваю оставить длинный алый след помады на его щеке. Выдохнув 'Спасибо', я с облегчением влезаю в машину.
Такси срывается и улетает в ночь, а ко мне только сейчас приходит понимание того, что я наделал, и тело охватывает дрожь. Мне крупно повезло, что девочки так сильно изменили визуально мой пол и мою внешность.
В посёлок добираюсь без приключений, уже под утро. Ещё все спят. Иначе мне пришлось бы долго объяснять свой прелестный образ. Представляю себе выражение лица Эрни, увидевшего меня в такой раскраске. Поэтому первое, что я делаю — снова меняю свой облик. Отмываю всю краску, нанесённую на тело, обрезаю и перекрашиваю в чёрный цвет волосы, и готовлю тёмно-серые линзы для глаз, чтобы скрыть их синеву.
Теперь нужно хорошо отдохнуть, потому что завтра надо сдавать вступительный экзамен в университет...
* * *
Монастырь Сен-Грегори. Две недели спустя...
Солнечный луч яркой дорожкой падает на инкрустированный деревянный пол с геометрическим рисунком. Неизвестный мастер выполнил его в стиле эпохи Света, когда вошли в моду замысловатые изящные рисунки и воздушная светлая архитектура, сменившие мрачные грубоватые постройки эпохи Чада.
С красотой паркета, изяществом лепных украшений и распложенными на стенах подсвечниками контрастирует мебель — она аскетична, но в то же время современна. Тут царит полумрак. За большим столом сидит седовласый охотник, карие глаза которого горят от ярости, лицо перекошено от злости, а огромный шрам бугрится и становится более отталкивающим, чем обычно. Кроме него здесь ещё двое мужчин. Один — крепкий, мускулистый и собранный, больше похожий на военного, чем на священника. Он очень внимательно следит за остальными присутствующими. Другой — жилистый — кажется расслабленным и незаинтересованным разговором. Светло-голубые, почти белые, водянистые глаза не выражают никаких эмоций.
— Прошло уже почти две недели, а вы до сих пор не поймали этого гадёныша... — вкрадчиво говорит человек со шрамом.
— Сикхт, у нас есть кое-какая информация о местонахождении двух вампиров, подходящих под ваше описание и не имеющих железного алиби, но, к сожалению, сейчас мы можем лишь наблюдать за ними. Это некий Шед из Дейров и Ричард из Маров. Первый сейчас в Хосписе для вампиров, а второй успел поступить в Университет и получить защитный браслет с маяком, прежде чем его смогли вычислить. Вот фотографии обоих, — военный протягивает хозяину кабинета две карточки, и тот их некоторое время рассматривает.
— Вот этот. Я уверен, что это он был в клубе. Его внешность сильно изменилась, но у меня отличная память на лица, — Сикхт замолкает на время, потом задумчиво продолжает: — Интересно, как он смог пройти через оцепление? Либо у Джорджа есть какой-то неучтённый нами тайный ход, либо у гадёныша была хорошая маскировка.
— Сложно сказать, но я больше склоняюсь к первому варианту, так как мы задержали и проверили всех, выходящих из клуба, кто более или менее подходил по росту и описанию... как парней, так и девушек, чем навлекли на себя негодование общественности. А нашей цели среди них не оказалось, — расстроено произносит военный. Получив назад выбранную фотографию, он говорит: — Значит, это всё-таки Ричард. Жаль. Нам было бы проще забрать вампира из Хосписа. Студенты Оштинского университета находятся под защитой, и закон сейчас на их стороне.
— Патрик, для нас нет ничего запретного, — прерывает его Сикхт. — Нужно всего лишь добиться исключения этого щенка, и тогда он потеряет статус неприкосновенности.
— Я могу подождать столько, сколько потребуется, но повлиять на время пребывания его в стенах учебного заведения не в силах, — со вздохом отвечает военный. — Именно поэтому мне пришлось пригласить сюда доктора Орелли...
Оба собеседника поворачиваются в сторону охотника, до сих пор не участвовавшего в разговоре.
— Я уже принял соответствующие меры и зачислил этого кровососа на второй курс в свою группу, — холодно произносит доктор. — Даже если он будет справляться с учёбой, его вынудят уйти однокурсники.
— На второй курс? Да ещё и в твою группу? Она ведь считается элитной! Невероятно. Как это допустили? — с удивлением спрашивает Сикхт.
— Пришлось убеждать в гениальности этого ублюдка, — рычит Орелли. — Правда, не всё прошло гладко. Специалист по магии гуманоидов, доктор Диккой, яростно сопротивлялся зачислению мелкого кровососа в мою группу, что очень подозрительно, так как он не из тех, кто будет рьяно защищать первого попавшегося вампира. Похоже, у него есть личная заинтересованность в этом щенке, вопросы политики этого докторишку никогда не волновали, следовательно, здесь замешана какая-то тайна.
— А вы что можете на это сказать? — монах обращается к Патрику. — Может ли тут быть замешан какой-то интерес, или это всё же случайность?
— Скорее всего, цель представляет какую-то ценность для владельца 'Арены', — предполагает Патрик. — Выяснено, что накануне вашего посещения клуба, Диккой виделся с Джорджем. А последний в свою очередь до этой встречи успел побывать пару раз в деревне у Маров, что тоже выглядит весьма подозрительно. До появления Ричарда, Джордж практически не интересовался жизнью и бытом своих сотрудников. — Военный протягивает папку с документами Сикхту. — Здесь все собранные материалы по этому делу. Думаю, вам будет интересно с ними ознакомиться.
Священник забирает бумаги и кладёт их в стол.
— Значит так. Патрик, вы продолжаете сбор материалов по делу Ричарда и устанавливаете слежку за ним через спутник. Студентам запрещено покидать город до летних каникул, так что если засечёте его за чертой Оштена, мы сразу же подготовим документы для дисциплинарного взыскания. Сейчас самое главное, чтобы он не скрылся из-под нашего наблюдения. В других мерах, думаю, нет необходимости. А вы, Орелли, пока не предпринимайте никаких враждебных действий против Ричарда, чтобы не вызвать подозрений. Займитесь лучше своей предвыборной кампанией, а то ваша кандидатура как претендента на пост ректора крайне непопулярна. На сегодня всё. Патрик, вы можете идти, а вы, — монах жестом показывает на доктора, — задержитесь.
Как только за военным закрывается дверь, Сикхт обращается к доктору:
— Джордж вышел из-под нашего контроля, мне нужны доказательства мучительной смерти его сына.
— Но он же...
— Не перебивайте меня, Орелли, — с металлом в голосе говорит священник, — я пришлю подходящего вампира, а так же качественную аппаратуру для съёмки. Ваши студенты должны пройти практическое занятия всей группой по вампирологии, пусть это будет 'Определение жизненных сил', или 'Пределы выносливости организма'... ну, не мне вас учить, доктор.
Глаза Орелли на мгновение оживают и кажутся ярче, но постепенно снова тускнеют, становясь бесцветными, словно вылинявшими.
— Да, и ещё, — продолжает священник, — особое внимание уделите нашему дорогому Алексу, пора ему наконец-то проявить себя по-настоящему...
Глава 9
* * *
Оштинский Университет, общежитие. Ричард.
В небольшой комнате, несмотря на солнечный день, царит полумрак. Тонированные стёкла и полузакрытые жалюзи плохо пропускают свет. Такие окна во всех помещениях 'вампирского' крыла общежития. И хотя в настоящее время среди студентов Оштинского университета почти нет детей ночи, оборудованная защита для чувствительных к ультрафиолету существ сохранена.
В маленьком помещении стоят две кровати, довольно большой стол с компьютером, пара тумбочек, шкаф-купе, холодильник и телевизор.
* * *
Я до сих пор вспоминаю, как провёл этих охотников. Знали бы они, что престарелая подвыпившая дама — на самом деле боец-вампир... ну, пусть и не боец... но я же победил того придурка. Йааау... теперь можно посмеяться над недальновидностью святош. Хотя, если хорошо подумать, то, как говорил мой учитель: 'Никогда не чувствуй себя в безопасности, пока твой враг жив, иначе он может ударить исподтишка, в тот момент, когда ты расслаблен и не сможешь защититься'. С ним трудно не согласиться, но так хочется считать себя героем, даже если в глубине души грызут сомнения.
Вот, например, зачем меня зачислили аж на второй курс, да ещё и в группу к Орелли? Язык не поворачивается назвать доктором этого ублюдка. О нём столько разных слухов ходит — один краше другого... прямо страшно становится. Он преподаёт анатомию и физиологию вампиров и поэтому относится к нам как к мясу, которое можно изучать всевозможными способами. Говорят, он любит показывать работу внутренних органов на рабах, отданных хозяевами для проведения опытов, вскрывая под наркозом живот и грудную клетку, вырезая кости, мешающие демонстрации. И всё это он делает специальным инструментом из серебра, препятствующим регенерации, а потом просто зашивает кожу и выбрасывает несчастного подопытного в университетский вампириварий. Если он после этого выживет, то его ждут дальнейшие жестокие эксперименты.
Мне было сложно поверить в подобную жестокость, тем более что подопытных вампиров сейчас нет на территории университета, но всем точно известно о пристрастии Орелли к садизму. Кроме того, смерть племянника вождя Маров тоже его рук дело. По слухам, у этого Орелли в доме есть специальный подвал, оборудованный как пыточная камера, где погибло уже немало вампиров. Самое страшное, что его даже ни разу не судили, лишь пару раз заставив заплатить незначительные штрафы. Его оправдывают, называя борцом с нечистью. И повезло мне попасть в группу, где куратор этот Орелли! Хуже всего, что именно здесь учится охотничья элита, и среди студентов нет никого из других рас, даже людей. Мне не хочется думать о подставе, особенно учитывая, что Эрни угодил сюда вместе со мной. Говорят, мы удостоены этой привилегии благодаря самым высоким баллам, набранным во время экзаменов. Но что-то подсказывает мне... здесь всё очень нечисто, и наше зачисление на второй курс, да ещё и в элитную группу садиста, выглядит более чем подозрительно. Утешает только одно — на нас с Эрни больше нет никаких ошейников, а только студенческие браслеты. Хоть в этом не чувствуешь себя чьей-то шавкой.
Эрни счастлив, что вырвался из деревни, где провёл безвылазно всё время со дня нашего прибытия. Теперь он хочет отметить нашу свободу и поступление. Мне не хочется расстраивать его своими подозрениями, тем более что вдруг они мною придуманы. Сначала надо это выяснить...
Я встаю и разминаю затекшие мышцы. Несколько упражнений помогают снять накопившуюся усталость, и, ополоснувшись в душе, я начинаю выбирать наиболее подходящую одежду для ресторана.
После столь удачного бегства из 'Арены' мне пришлось срочно сменить не только внешность, но и весь гардероб. Честно говоря, на все свои брюки и джинсы я даже смотреть без слёз не могу... Мало того, что они все невыразительных серо-бурых оттенков, так еще и больше на пару размеров, и висят на мне, как мешки с... А учитывая их фасон... бывает одежда с заниженной линией талии, вот и у меня штаны с заниженной линией... задницы — она у меня до колен достаёт. Мне так и кажется, что я их в любой момент потеряю. Но это только ощущения. Когда я эти штаны покупал, они были огромными. Можно было подтянуть их под самое горло. Мои подруги-вампирши подогнали их под мой размер в поясе, где они сидят как влитые. Рубашки у меня под стиль бомжа — словно с чужого плеча сняты и таких же невыразительных цветов. Ботинки на платформе, конечно, не на такой высокой, как в той женской обуви, но тоже приличной. Подошва рифленая, и за счёт этого скрадывается её высота. Кроме того, она не бросается в глаза из-за несуразной, поражающей воображение одежды, в которой меня сложно узнать. Фух, наконец-то оделся, аж весь вспотел, пока эти шмотки перемерял! Осталось цветные линзы вставить. Я вообще последнее время пугаюсь, когда смотрю на себя в этой одежде в зеркало. Мне и от природы-то мало привлекательности перепало, а сейчас я вообще похож на одного волшебника из популярной серии книг — Херли Пойнтера... если не ошибаюсь. Чёрные волосы до плеч, длинная чёлка, которая лезет в глаза, огромные круглые очки и тонкие черты лица. Синий цвет глаз спрятан под коричневыми линзами, и теперь я выгляжу как невзрачная серость.
— Ричард! Ты уже оделся?! Я жду тебя, — зовёт меня Эрни, заглянув в комнату, и мы идём в город...
Оштен встречает нас яркими красками. Мне кажется, что я уже живу здесь вечность. Шум улиц, вереницы машин, спешащие по своим делам прохожие. Высокие дома из стекла и бетона, играющие на солнце яркими отражениями, огромные, привлекающие взгляд вывески, многочисленные небольшие магазины, кафе и ресторанчики. Для Эрни всё это ещё в новинку. Сложно привыкнуть к быстрому и многолюдному городу после спокойной и размеренной жизни в деревне. Мы идём, стараясь раствориться в толпе прохожих и не привлекать к себе излишнего внимания. Останавливаемся возле маленького ресторана с довольно необычной вывеской с двумя обнимающимися ангелочками — 'У близнецов' — и решаем зайти внутрь. Но мы не успеваем сделать и пары шагов в холле, как тут же нарисовываются два амбала в чёрных костюмах и солнцезащитных очках. Эти служаки фейсконтроля словно на одной и той же фабрике клонируются, причём сразу в одежде. Настолько они друг на друга похожи. Каменные морды, жёсткий оскал. Из белых манжет рукавов их костюмов выглядывают волосатые ручищи, и почти всегда с перстнем печаткой. Один из этих шкафов хватает меня за шкирку и дергается в сторону выхода, а другой расплывается в радостной гримасе и приглашает Эрни. Мой друг, увидев, что мне угрожает кратковременный полёт, рычит:
— Он со мной! А ну верни его на место!
Охранник тут же разжимает свои грабли, и я еле удерживаюсь на ногах, пытаясь не растянуться на полу.
— Извините меня, я думал вы один придёте, — невразумительно бубнит он.
— Нам что, вместе пройти нельзя?! — шипит рассерженно Эрни.
— Простите, господин, мы не думали, что вам нужна помощь, — ядовито замечает другой охранник. Я чувствую, что в этом уютном местечке нас ожидают неприятности и предлагаю уйти, но Эрни упрямо тянет меня в ресторан. По пути мы отдаём портье свои плащи и наконец заходим в зал.
