Египет. Легенда затерянной пирамиды

Неужели боги чем-то недовольны? Но разве такое возможно после обильных жертвоприношений на Хеб-Сед? Да и чем они могут быть недовольны, ведь церемония Хеб-Сед прошла по канонам старинных обрядов. Возможно, что на него гневались боги храмов севера или юга?

В конце концов, он так устал в тот день, что, возможно, просто не смог оказать им всем должного почтения. Он ограничился полным ритуалом лишь с основными и верховными богами, а с остальными предпочел поберечь силы для последующей церемонии, предоставив младшим жрецам самим приносить дары и умасливать богов.

Так что же? Джосер встал и в задумчивости зашагал по террасе. Если эту мысль ему послал один из охраняющих богов, то это легко исправить. Просто завтра, с утра, он прикажет заколоть жертвенных животных и принесет щедрые дары обиженным богам. А после, пойдет и помолится каждому из них в их персональных храмах! Да! Так он и поступит!

Довольный принятым решением, фараон направился в свою опочивальню, но не дошел до нее. Ему пришлось остановиться, так как боль в руке стала неимоверной, даже сильнее, чем та, что мучила его прошлой ночью, и перед глазами все поплыло. Он глухо застонал и опустился на колени, зажимая руку, из которой начала сочиться кровь.

В то же мгновение, как из-под земли выросла охрана фараона. По приказу начальника стражи, царя подхватили на руки и бегом перенесли в его спальню, до которой Джосер не дошел всего несколько шагов. Спешно был вызван Имхотеп, как самый известный врач Египта и посланы люди за Мессу, придворным врачом фараона, что являлся верховным жрецом Сахмет, покровительствующей врачам.

Увы! Было слишком поздно! В страшных мучениях фараон Джосер скончался на шестом десятке жизни...

* * *

Он собирался выйти из клетки, где содержалось нынешнее воплощение богини Сахмет, богини войны и палящего солнца, дочери Ра и его грозное ОКО, жены великого бога Птаха и матери Нефертума! Ее воплощение задабривали, дабы она не истребляла людей, а охраняла фараона, да будет он здрав, силен и могуч! Она могла бы убить своим дыханием или наслав на человека ужасную болезнь, вид ее воистину был ужасен!

Но она же и лечит, являясь египетской богиней — целительницей. Она всегда покровительствовала Мессу, жрецу и врачу. И вот теперь он почувствовал что-то неладное. Мессу только что прибрал в комнате Сахмет и собирался выйти оттуда. Львица хорошо его знала, он кормил ее с детства, когда она была найдена среди саванны и признана очередным воплощением великой богини.

Ни разу она не укусила своего жреца и друга, и всегда в ее присутствии Мессу чувствовал себя в безопасности, зная, что богиня любит и защищает его. Сегодня, пока он убирал за ней, она ни разу не встала со своего ложа, только издали внимательно следила за ним глазами, да пару раз рыкнула, когда он приближался слишком близко к ней.

Такое поведение удивило его, но сейчас у него было слишком много других важных дел. Фараон прошлой ночью чувствовал себя очень плохо и Месу хотел понаблюдать за ним нынешней ночью, как бы ему не понадобилась его помощь.

Он пришел, чтобы убрать за Сахмет исключительно ради того, чтобы попросить ее помощи в излечении странного недуга царя. А для этого ему было необходимо показать ей свою покорность. Нужно было продемонстрировать, что, не смотря на то, что он стал первосвященником, он по-прежнему верен богине и поклоняется ей, осознавая свою ничтожность перед ее мощью.

Но Сахмет не пожелала отреагировать на его просьбу и он удалялся ни с чем. Он уже подошел к двери, когда услышал позади себя приглушенное ворчание. Очень медленно, не веря в то, что такое может произойти с ним, Мессу обернулся. Львица готовилась к прыжку. Глубоко вздохнув, он начал читать защитное заклинание от гнева богов:

— Отведи из сердца бога гнев против меня. Горе вам, горе вам, кто насылает силы и повелевает всеми тайнами. Говорю вам, слово против меня сказано богом, кто держит зло на меня, но мой грех смыт и находится в руках Высшего Судии, раз вы несправедливы ко мне. Он, кто уважаем, согласен с Маат, этот бог великодушен ко мне, мой изъян возложен на другого. О, Сахмет, выслушай меня, я стою перед тобой, и жизнь в том приношении, прошу прими мои дары, Будь великодушна со мной, освободи сердце свое от гнева на меня. О, Сахмет!

Но львица продолжила атаку, заклинание не действовало, хотя раньше всегда срабатывало и останавливало в атаке даже незнакомые ему воплощения богини, абсолютно диких львов! Он не испытал страха, все еще не веря в то, что богиня отвернула свой лик от него и решила истребить его, своего верного слугу, своего верховного жреца.

Но вот она оказалась совсем близко и он увидел в ее глазах смерть свою и жажду убийства, коих никогда не было в глазах этой девственной львицы, не ведавшей крови вообще. И он понял, что бессилен.

В руках у него был жезл, когда львица прыгнула на него, он решил всадить ей в пасть жезл первосвященника, мысленно уговаривая себя, что главное сейчас — это убраться отсюда живым, а попытаться задобрить богиню можно и после. Он был твердо уверен в своих возможностях, так как являлся еще и одним из лучших охотников на львов.

Но львица с яростью вырвала жезл из рук жреца. Потом она снова бросилась на него, вцепилась в правое предплечье, которым он защищал шею, и повалила на пол, на спину. С трудом, но он поднялся. Львица стояла рядом, яростно хлеща себя хвостом по бокам.

Правой рукой Мессу попытался достать жертвенный нож, который всегда для защиты носил при себе, но рука была безжизненной. Увидев его действия, львица снова накинулась на него, впилась в левое бедро и швырнула оземь.

Жрец откатился к ложу богини и наконец-то нащупал нож. Осторожно он повернулся, но удара не последовало. Перед ним стояла прекрасная женщина, но вместо очаровательного женского личика, на него оскалилась морда львицы. Одним сильным ударом ноги богиня выбила у него нож и бросилась к поверженному жрецу. Прежде, чем смертельные клыки вспороли его горло, он в ужасе прохрипел:

— О, Сахмет! За, что?

— За смерть фараона! — Рыкнула богиня и вонзила желтые клыки в незащищенное горло своего жреца. Рыча и воя, она разрывала его и пила горячую, толчками выходящую из плоти первосвященника кровь, мстя за смерть своего брата — фараона Джосера, который скончался несколько минут назад на собственном ложе от заражения крови.

Но вот богиня удовлетворила свой гнев, встав, она еще раз, на прощание, оглядела комнату, где ее воплощению поклонялись вот уже сто двадцать лет. Брезгливо сморщилась, наткнувшись взглядом на бездыханное тело Мессу и, облизнув его кровь с морды, исчезла.

Когда хватились верховного жреца и заглянули в комнату Сахмет, то на полу обнаружили только его тело, воплощение богини нигде не было. Стало ясно, по страшным ранам на груди и горле жреца, что гнев Великой богини настиг его. Вся страна оплакивала фараона и на смерть первосвященника не было обращено должного внимания. Его мумифицировали и положили в соляной раствор, дабы разобраться с этим делом позже...

Египет был слишком занят своим горем....

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ