Идущий в темноте

Польсий и Гвен дрожали от страха перед этим существом, а я, спрятавшись за ящиками, пытался придумать, как бы спасти свою подругу, ну и Польсия за компанию. Вот только ничего умного в голову не приходило. Бросаться в открытый бой это форменное самоубийство, и я не то, что им не помогу, так еще сам подохну.

'Ну же, нужно что-то придумать пока не поздно!'

Быстро осматриваюсь и замечаю, что балкон на второй этаж держится только на старой ржавой цепи. Если обвалю её, то мог бы выиграть время для Гвен. Главное попасть. У меня из вещей не так много всего. Те же пять дротиков, покрытых серебром, копье, короткий меч и щит-Бьонд, ну и склянка с серебряной пылью осталась. Горючих снадобий нету, а жаль, поджечь склад было бы неплохим решением.

А в это время Свинофермер обернулся к пленникам.

— У-у-у-у, новые, хр-р-р, — растянулся в широкой довольной улыбке. — Новые поросятки пришли. Какие милые... И даже смогут пополнить мою ферму. И-и-и...

Говорил он четко, высоким, немного повизгивающим и хрюкающим голосом. Подошел к Польсию и Гвен, и пригнулся к ним. Выглядел этот хряк очень опасным и в отличие от своих поросят больше походил не на призрака, а на существо плотное. Если его свинки ступали мягко и почти не тревожили землю, то этот передвигался грузно и тяжело, от каждого шага поднималась пыль под ногами и вес монстра ощущался крайне тяжелым. Будто совсем и не был он приведением, как будто вес его прошлой формы, так и остался с ним

К нему подошла одна из свинок и начала тереться о его ногу и тянуть за 'одежду', попутно поглядывая куда-то в мою сторону. Однако хозяин зверушки не обращал внимание на своего питомца и продолжил говорить с жертвами.

— Ну, мои милые, — посмотрел на них хряк. — Как же мне с вами поступить... Хр-р-р-р... Могу дать вам выбор... Либо вы будете разорваны нами и сожраны... либо присоединитесь ко мне... Станьте моими поросятками... Хр-р-р-р!

Оба пленника дрожали от ужаса. Гвен пыталась пятиться назад, но позади нее стояли свиньи, а Польсий физически не мог даже уползти.

Уже вторая свинка начала поглядывать в мою сторону и хрюкать, пытаясь привлечь внимание, однако здоровяку до этого дела не было. Кажется, меня засекли, но пока не обращают внимание. Этим стоит воспользоваться и...

— Согласен я! — закричал вурдалак. — Я готов стать свинка! Хрю! Хрю! Хрю!

Он продолжал хрюкать вымаливая у монстра пощаду, что очень того порадовало. Морда растянулась с довольной улыбки и маленькие глаза добродушно прищурились.

— Хороший поросенок, — погладил Свинофермер Польсия по голове. Отодвинул своих свинок, что ему слегка мешали и посмотрел на вурдалака. — И сейчас ты ей станешь.

С этими словами рука урода стала прозрачной и тут же вошла в тело трупоеда.

— А-а-а-а-а-А! Что это?! Больно! — закричал он и начал дергаться, но сдвинуться в таком состоянии уже не мог.

Я же смотрел на этот процесс, застыв, понимая, что именно происходит.

В это время рука Свинофермера потянулась назад и стала вырывать душу мертвяка из его мерзкого обрубленного тела. Голубовато-белый свет полился, и душа несчастного была полностью извлечена из туши. Душа человека была схвачена призрачной рукой и вырвана из физической оболочки. Та пыталась вырваться, махала руками и ногами, но хватка монстра была слишком сильной.

— Во-о-о-от, хорошо, — сказал свин, рассматривая душу. — Из тебя получится хорошая свинка...

Он положил вторую руку на свое же плечо, а затем оторвал от себя кусок духовной плоти.

— Открой ротик и кушай, ха-ха-ха! — смеясь, сказал Свинофермер, а затем силой запихнул в открытый рот души часть себя.

Я с ужасом смотрел на то, что происходило дальше.

Душа Польсия под визги и крики остальных свиней рухнула на пол и начала стремительно меняться. Трясло словно в конвульсиях, он катался по полу и извивался, будто его били молнией, а призрачные руки и ноги ломались и дробились. Его нежное голубоватое сияние сменялось серо-зеленым, а форма тела начала стремительно меняться. Тело ужалось и стало куда более материальным обретя бледно-белую кожу, конечности стали короче и обзавелись копытами, а голова меняла свою форму.

— А-а-а-а-а! Больно! А-а-а! Хра-а-а! Остано... Хрю-ю-ю! У-и-и-и-и-и-и! — уже не кричал, а визжал Польсий, обращаясь... в призрачную свинью... — У-и-и-и-и-и! У-и-и-и!

Он скакал на месте и крутился. На морде поросенка читалась паника, страх, искренний ужас, а из маленьких глазок потекли слезы. Он кричал, и голос уже животного был наполнен болью и отчаянием.

Этот звук отдался агонией внутри меня, и до этого слабое тело сменилось леденящим злобой холодом.

— Как ты... посмел... осквернить душу... — скрежеща зубами, прорычал я. — Не прощу...

Тьма начала источаться из моего тела.

— Не прощу!

* * *

Гвен своими глазами видела весь процесс этой трансформации и просто застыла от ужаса. Вид того как душа была вырвана из тела и обращена в... это... одна мысль уже повергала разум в пучины дикого страха. Если бы она была живой, то уже бы умерла от разрыва сердца.

Сам бывший вурдалак явно еще осознавал себя в новом обличии и сходил с ума став вот этим. Такая насильственная трансформация не только ломает разум, но может и душу уничтожить, что для нежити было самой страшной участью.

А мысль, что следующей будет она...

'Нет... не хочу... — призрачные слезы потекли по её лицу. — Умоляю... я не хочу умирать... снова...'

Гвен двинулась вслед за Ором, сама не зная, зачем она пошла за ним. Спасать его ей точно не хотелось, связываться тоже и умирать тем более, но она все равно сделал это, и была поймана. Только в этот раз никто ей на помощь не пришел.

'Помогите,... умоляю... кто-нибудь...'

Свиньи смеялись и радовались прибавлению. Молодой хряк лежал на полу, свернувшись клубком и плакал, когда остальные веселились. Они издевательски приветствовали новенького, ведь когда-то сами были такими же.

— Помо...гите... — прошептала Гвен. — Умоляю...

Снова перед глазами предстала та картина. Картина её смерти.

— Помогите... Умоляю... Я не хочу... — едва слышимым голосом произносила девушка лежащая в луже собственной крови на грязном полу посреди канализации. Она скулила от боли как побитая собака, зажимала рукой кровоточащую рану и могла лишь молиться, чтобы пришел хоть кто-нибудь и спас её. — Помогите... Спасите меня... Умоляю... Кто-нибудь...

Но никто так и не пришел...

Сейчас она была в таком же положении. Все что могла лишь скулить и плакать, ведь ничто её не спасет, никто не придет, а она...

— Помогите...

Закончив смеяться, Свинофермер повернулся к ней и двинулся в сторону. Он сразу же оторвал от себя новый кусок и явно не собирался давать девушке какой-либо выбор.

— Не все становятся свинками, те, кто не сумел я съедаю, ха-ха-ха-ха-ха! — рассмеялся монстр. — А теперь открой ротик...

— Нет... — пыталась пятиться она и закрыться руками. — Нет! Не надо! Нет! Помогите! А-А-А-А-А-А!

Огромная рука потянулась к ней.

— ПОМОГИТЕ!! СПАСИТЕ! ОР!!! — закричала она что есть силы, не задумываясь о том, что именно говорит.

Удар!

Рука в кожаной перчатке дернулась в сторону, и... из нее стало торчать древко метательного копья...

Время словно остановилось для девушки, и она смотрела на дротик. Тот холод и ужас, что были в ней мгновение назад, пропали. Она повернула голову и увидела костлявую фигуру, облаченную в черный рваный плащ, вооруженная костяным щитом и копьем... Глаза под капюшоном горели белым светом, а сам он словно лучик ворвался во тьму...

— Убери от нее свои руки... — прорычал скелет. — Ты заплатишь за осквернение душ...

Гвен смотрела на него и... в голове была лишь одна мысль...

'Кто-то... пришел...'

Глава 49. Грешные свиньи.

В руке Свинофермера торчал мой дротик, но, несмотря на серебряное покрытие, что шипело от контакта с призрачной плотью, сам хряк не обращал на это внимание. Он медленно повернул голову в мою сторону и сердито прищурился.

— Новая свинка пришла, — сказал он, вставая в полный рост. — Мерзкое серебро.

— Ур-р-р-род! — рычал я от ярости.

Так сильно зол я еще ни разу не был. Даже в том бою с вампиром я не был так взбешен.

Вид того как оскверняют души и мысль, что Гвен хотят также извратить... если было возможно, меня бы стошнило от такого. Это просто невероятно сильно злит меня, я просто не могу оставить это существо и дальше жить.

Враг на серебро не сильно отреагировал. Пускай оно оказывало эффект и оставило глубокую рану на руке, но никак особо повредить не смогло. Я целился в голову, но попал в руку, все же на такой дальней дистанции даже с усиленным зрением мне попадать сложновато.

— У-и-и-и-и-и! — завопили свиньи и всей толпой тут же бросились ко мне.

Пять обычных крупных хряков и один особо большой тут же кинулись в мою сторону сразу толпой, что и облегчило задачу.

Тут же достаю дротики и начинаю быстро забрасывать наступающих зверей.

Бросок!

Первая сулица влетает одному хряку в голову и тот тут же падает на землю и вопит во все горло от жгущего его серебра.

Бросок!

Второй угодил в спину следующего поросенка, тот прошел еще несколько шагов, а затем рухнул, задев своего собрата, и те оба упали на землю.

Бросок!

Третий дротик летел в самого большого, но тот отклонился, зато бегущий за ним уже ничего сделать не успел и поймал снаряд ртом.

Остался последний, но его я так просто бросать не собирался. Хочется вернуть брошенное, но те не моментально убивали врагов и если забрать, то эффект пропадет. Придется подбирать по старинке.

Враги уже добрались до меня, и их осталось трое.

Прыжок!

Взмываю в воздух и запрыгиваю на деревянные ящики, с которых тут же прыгаю на балкон второго этажа, где и бегу.

Свиньи тут же устремились за мной. Летать они не умели, зато могли становиться бесплотными и быстро перемещаться в пространстве от чего самый шустрый среди них моментально оказался на моем пути и тут же плюется какой-то магической дрянью в меня.

Блок! Укрепление! Нерушимость!

Свин точно не ожидал такого, он явно думал, что это собьет меня с ног, а там он с собратьями раздавит кости, но я выдержал и быстро сократил с ним дистанцию.

Рывок!

Словно кавалерист, что разогнался на своем коне, я сам на полной скорости врезаюсь в морду поросенка своим копьем и насаживаю того словно на вертел. Он явно не думал о такой судьбе, а потому лишь успел хрюкнуть.

От моих действий, а также остальных проявившихся свиней и без того едва держащийся балкон начал падать.

Прыжок!

Тут же отталкиваюсь от перил, разворачиваюсь и сразу же выхватываю последний дротик.

Бросок!

Замешкавшийся поросенок не успел увернуться от последнего копья, и был им моментально поражен. Когда балкон рухнул, до земли долетели лишь останки его эктоплазмы.

Последний же, самый крупный явно был опытнее и умнее собратьев, а потому он забежал по стене и набросился, пока я был в полете и отшвырнул в сторону.

Рассыпаться!

В таком состоянии мне удалось без проблем приземлиться, а затем снова собраться.

Бугай тут же оказался рядом.

Выпад!

Острие копья входит врагу в шею, но тот не дохнет сразу и даже терпит боль, но воткнувшийся в морду короткий меч, на который я также не пожалел серебра уже окончательно закончил существование этой мерзости.

Крупная свинья лопнула и разбрызгала пол эктоплазмой. Жаль, мне уже нет смысла поглощать её, она уже никак не усилит мою магию, зато убийство всей шестерки дало мне еще один уровень, на который сейчас было откровенно плевать.

— Хрю-ю-ю-ю... — рядом со мной появился совсем маленький поросенок... То во что превратился Польсий.

Несчастная душа лила слезы и дрожала, она явно менялась не только внешне, но и внутренне, а потому доковыляла до меня, чтобы атаковать, но силенок все это сделать не было.

— Покойся с миром, — произнес я и прервал его страдания.

Призрак был уничтожен и на миг я снова почувствовал тоже самое, что было, когда я убивал первого. Я почувствовал, что освободил страдающую душу, что горела в агонии дикости. Все они страдали и сейчас обрели долгожданный покой.

— Прощайте, — прошептал я.

Поднимаю свое копье, а меч убираю в ножны.

Свинофермер смотрел на все это с нескрываемой злобой. Он оскалился, маленькие глазки прищурились, а его сжатые в перчатках кулаки. Гвен рядом с ним уже не было, видать убежала, пока я отвлекал внимание.

Хорошо. Тут она вряд ли поможет.

Жаль я теперь сбежать не могу... Да и не хочу.

— Мои... поросятки! — заскрежетал зубами Свинофермер. — Ты убил моих сладких хрюшек!

— Не впервой.

— Так значит и того ты убил тоже! — бесился монстр. — Ты поплатишься за это!

С этими словами он поднял свои массивные вилы.

Призрачный Свинофермер. (IV). Уровень — 36. Раса — Нежить. Призрак.

— Нападай, ублюдок. Сегодня умрешь... ты...

* * *

Как только появился шанс, она сразу же бросилась бежать. Свинофермер и его подручные отвлеклись на Ора, что и позволило Гвен тут же улизнуть и отлететь от злополучного склада как можно дальше. Никогда еще в своей после-жизни она не была так напугана.

Вид и осознание того, во что её могли превратить, едва не уничтожил её разум, было страшно даже подумать о том, что могло случиться. Эти мысли заставляли дрожать, призрачные слезы наливались в пустых глазницах, и сама она желала как можно скорее добраться до Рынка, забиться в свою дыру и не вылезать из нее никогда.

'Страшно... Как же страшно...'

Руки дрожали, все тело трепетало, и сама девушка едва оставалась в своем уме, но старательно сдерживала безумие.

'Я выжила... Снова выжила... Хоро...'

Позади послышался грохот.

На складе что-то обвалилось, а затем раздался поросячий визг полный боли.

— Ор...

Гвен никак не ожидала, что он снова придет на помощь. Что явился, словно тот самый спаситель, которого она молила появиться. Когда она увидела этого скелета, то все волнения пропали, и она на мгновение почувствовала себя в безопасности.

— Он сражается там...

Её желание убежать и спрятаться резко столкнулось с печальной мыслью...

— Он не выживет...

Если тех свинок еще можно победить, а у Ора точно было для этого серебро, то Свинофермер — тварь четвертого ранга, когда-то бывшая на шестом. Как бы безумен он не был, разница в силах слишком велика. В одиночку Ор... нет, даже дюжина Оров, никогда не смогут с ним справиться!

— Я ничем не смогу помочь...

Если в тот раз от нее была хоть какая-то помощь, то сейчас все, чем она владеет полностью бесполезно. У нее нет никаких боевых приемов или атакующих возможностей. Она не умеет драться и не владеет оружием, она просто маленький призрак, который лишь хотел выжить.

— Плевать... главное, что я выжила! — сказала она, будто пыталась убедить себя, что ей плевать.