— Пока приказ на базу обучения. Увидим, — ответил Федоров, — Мы еще и сами не знаем. Нам указания постепенно выдают. Это у них принято, таинственность нагонять!
Броневик выехал на широкую и практически не заросшую травой трассу, с одной стороны которой шла плотная стена деревьев. С другой был небольшой обрыв, и утопали в диких кустах ровные посадки. Местность выглядела практически нетронутой и какой-то благородной. Почему-то Яна подумала, что они находятся все так же на территории Белоруссии.
Некоторое время все трое молчали, делая вид, что прислушиваются к шепоту радиосканера. Затем Федоров продолжил:
— Ты меняешь второго начальника за сутки. Причем, они сами просят тебя с поста снять. Не вписываешься ты в ихний коллектив! Не любят тебя стукачи!
После этих слов он стал Яне намного симпатичнее.
— У меня тоже на них аллергия! — пробурчала девушка, — А вы что, почему вы катаетесь, а не греете пятую точку на базе? Тоже не ужились в "коллективе"?
Парни переглянулись и рассмеялись.
— На два часа сталкеры залегли, — постучал пальцем по экрану бортового компьютера Гена, — И кажется через дорогу, на девять.
— Да и хрен с ними! — отмахнулся Федоров и посмотрел ан Яну, — Не наше это дело — сидеть на жопе и барабанить. Да и не твое тоже, Стрелка!
— Откуда знаешь? — напряглась Яна.
— Да кто не знает? — рассмеялся он, — Ты же лучшая ученица Серебрякова. Могла бы вообще при штабе остаться, так нет, надо было тебе Хныкину нос ломать! Да еще на виду у проверяющего!
— Он сам напросился, — буркнула Яна, очень, однако, довольная.
— Это верно, — согласился капитан, — А вот инфа, которую ты скинула в Центр, всех поставила с ног на голову!
— Какая инфа? — не поняла Волкова, — Я ничего не скидывала!
Сталкеры переглянулись и рассмеялись.
— Ты еще ничего не знаешь, сестренка! — сказал Федоров, — Может быть то, что Негодяй принес в своем ПДА, для тебя и непонятно, но себе в комп ты это копирнула, правильно? А потом заархивировала, чтобы через Интернет отправить на личный ящик, так?
Яна с трудом сообразила, что Негодяем он назвал того сталкера, которого они с Прокопенко хладнокровно оставили на съедение слепым собакам, даже не поинтересовавшись именем, а все действия, произведенные с ПДА, откуда-то стали известными в Центральном Штабе! Это было новостью, и не сказать, что хорошей!
— Ну и что? — насупилась Стрелка.
— Ничего. Так просто, — капитан пожал плечами, — Час назад мы не знали, что вообще куда-то поедем. А потом приказ получили, забрали с другой базы этого оладуха и двинули за тобой.
— Я ничего не понимаю! — разозлилась Яна.
— Негодяй принес информацию, которую ему заказали "Аномалы". Там какие-то карты, никто толком ничего не знает, но все говорят, что это очень серьезно. "Аномалам" сделали предупреждение, оцепили весь район, где побывал Негодяй, и теперь набирают людей для рейда туда. Только непонятно, почему Стеценко потребовал именно твоего участия.
— Вам Стеценко приказал за мной заехать? — удивилась девушка.
— Ну а кто же еще нам может приказать ехать через всю Зону за новобранцем, даже таким известным и — миленьким, как ты! — воскликнул Генка.
— Слышь, ты, Вилли, рули давай! — прикрикнула Яна, и Федоров тоже пихнул водителя в плечо.
— Хныкин тоже что-то ляпнул! Не забывай, это наша боевая подруга! — сказал он, и Стрелка фыркнула, хотя эти парни ее не абсолютно не раздражали.
— А почему Вилли? — покосился на нее водитель.
— Так, к слову. Артиста вспомнила одного финского... На аномалию не заехай! — отмахнулась Яна от него, вытаскивая свой ПДА и рассматривая его, — Это что же, в Штабе все считывается? А если я интимный дневник веду?
— Те девушки, которые ведут интимные дневники и смотрят Залмана Кинга, в Зону не забредают, — сказал Гена.
— Че смотрят? Какого Кинга? — не расслышала Волкова, — Ты чего умный, что-ли?
— Кинг — это один из мэтров эротической классики, — ответил за водителя Федоров, и Яна теперь с удивлением посмотрела и на него.
— Вы военные сталкеры или, блин, ботаники какие-то? Базлаете тут на очкастой фене!
— Да, у нас есть образование, и сталкерами мы заделались не от хорошей жизни! — сказал Федоров, — Я, между прочим, пединститут окончил и детей целый год истории учил, пока за разбой не сел. А Генка в своем селе фельдшером был, пока это село не эвакуировали подальше от Зоны! И вообще, Яна, не к лицу славянину показывать свою безграмотность и демонстрировать знание жаргонных слов! Это не придает красоты, тем более девушке!
Волкова помолчала, пытаясь обдумать информацию. Потом вздохнула и качнула головой, в чем-то с капитаном, однако, соглашаясь.
— Я не услышала ответа на вопрос, — вслух сказала она.
— Все ПДА подключены к центральному серверу. И он работает в режиме пассивного приема логов с них, — сказал Генка, осторожно объезжая поваленное дерево, — На прием только работает!
— Чтобы местонахождение не спалили? — усмехнулась Волкова, — Было бы прикольно!
— Да неплохо. Только вот он может находиться и в Зоне, и на Аляске, и у черта на рогах! — рассмеялся Федоров, — Через спутник все идет!
— А как он у меня данные дернул? — напомнила Стрелка, разглядывая обширную "электру", которая раскинулась справа от дороги. Прямо посреди аномалии чернела туша лошади и с десяток дохлых ворон. Было удивительным, как птицы вообще не сгорели от разряда в несколько тысяч вольт.
— За новичками всегда контроль повышенный, — ответил капитан, — Так что не обижайся. Ты сама на месте руководства так сделала бы.
— Обижаются на зоне, я могу только огорчиться, — произнесла девушка недовольно.
На базу они прибыли через четверть часа. Волкова уже знала, что находится база не в Зоне, а между первой и второй ограждающей линией Периметра, хотя эта информация ей ничего ровным счетом не давала. Стрелка не собиралась сбегать отсюда или штурмовать этот объект, девушку вообще мало интересовал вопрос силового воздействия на госучреждение, тем более такое сильное, как ВПС. Она хотела только собрать больше информации и заработать денег, чтобы навсегда уехать из Зоны и жить в свое удовольствие.
— Мы идем вместе? — поинтересовалась она, вылезая из броневика.
— Да.
Стеценко ждал их рядом с оружейной комнатой. Пока сталкеры сдавали на хранение свои автоматы, он не спускал глаз со Стрелки. Затем сделал жест следовать за собой. Яна, Федоров и Геннадий поднялись за ним в один из классов, где передние ряды были заняты другими военными проводниками. Причем, судя по их хмурым — а ни в коем случае ни мужественным или воинственным — лицам, можно было сказать одно — это профессионалы своего дела, ветераны, которых выдернули из теплой постели или в спешном порядке сняли со спокойного поста! Стрелка чувствовала исходящую от них силу и уверенность, перемешанную с раздражением.
— Занимайте места, сталкеры, — показал Стеценко на свободные стулья и подошел к Яне, — Ты пройдешь со мной.
— А в чем дело? — напряглась девушка.
— Все нормально, не волнуйся, это недолго, — улыбнулся он, что вообще было крайне редко. Потом повернулся к залу: — Вы ждите! Через десять минут выдвигаемся!
Он завел ее в комнату, которая находилась в этом же помещении, рядом с входной дверью. В школе, в подобных смежных комнатах обычно хранился инвентарь того предмета, что изучали в данном классе. Это место не являлось исключением и в узкой комнатушке был устроен небольшой склад с муляжами противопехотных мин, различных взрывных устройств, несколькими видами минометов и какими-то учебными плакатами.
В самом дальнем углу помещения сидел на стуле высокий и полный человек лет сорока. Незнакомец был таким же здоровяком, что и Стеценко, но не держал себя в идеальной физической форме, как подполковник, и явно принадлежал к более высоким руководителям. Об этом говорили хотя бы изящные очки и дорогой костюм нестандартных габаритов, явно пошитый на заказ.
Дождавшись, пока военный и девушка приблизятся и усядутся напротив него, он раскрыл кожаную папку, которую до этого держал в руках, вытащил из нее какие-то фотографии. Потом посмотрел на Яну и представился:
— Меня зовут Олег Станиславович Корякин. Я директор Международного Института Исследования Чернобыльской Зоны. Не буду отрывать вас от дел, буду краток, — с этими словами он протянул ей и Стеценко фотографии, — Посмотрите, пожалуйста...
Волкова сразу узнала то место, которое было запечатлено на снимках. И естественно, человека, который являлся центром экспозиции, несмотря на то, что фото было рипнуто с черно-белого фильма. Стеценко тоже узнал и, зачем-то играясь, сравнил фото и оригинал, приподняв снимок на уровень головы Стрелки.
— Вы узнаете человека на снимке, Яна? — спросил Олег Станиславович.
— Узнаю. Ну и что? — проговорила она и протянула фотографии назад, — Для позирования могли бы и попросить!
— Хорошо, буду иметь в виду, — улыбнулся мужчина и продолжил, — Вы не объясните мне, почему вы это делали? Зачем вы оттаскивали людей в разные стороны?
Кулон на груди нагрелся и завибрировал. Девушка покосилась на Стеценко, но он, словно почувствовав что-то, предостерегающе покачал головой.
— Девушка, отвечайте, пожалуйста, честно! — повысил голос незнакомец и тут же добавил: — Ни о чем можете не беспокоиться, я контролирую и этот объект, и все государственные учреждения, так или иначе имеющие отношение к Зоне.
Яна поморщилась.
— Что вы хотите услышать? — спросила она, — Я пока ничего не понимаю.
— Я наслышан о ваших успехах и, особенно — в опыте обнаружения ловушек! — сказал Олег Станиславович, — Просветите нас, пожалуйста.
Кулон теперь пульсировал не переставая! Яна вдруг осознала, что такого еще никогда не было. Неужели он сигнализирует ей о том, что это все, конец игры! Что на этом все закончится! Или может быть, все только начиналось?
— Если вы задаёте мне этот вопрос, то значит, и ответ на него вы знаете! — глядя Корякину в глаза, сказала девушка, — Так что нечего тут горбатого лепить!
Ученый и подполковник переглянулись, и Стеценко пожал плечами.
— Хорошо... — пробормотал Олег Станиславович, спрятал бумаги и снова взглянул на Волкову через очки, — Я думаю, что вы можете видеть аномалии!
Кулон дернулся в последний раз и затих.
— Мы затребовали сведения о вас из милиции, подняли различные архивы и выяснили, что при рождении у вас не было физических дефектов и вообще отклонений. И, конечно же, вы не попадали под выброс! — продолжил Корякин, — Из этого следует то, что свою столь полезную способность вы могли только приобрести, а не развить.
— Еще пару недель назад я даже не думала про Зону! О чем вы говорите!
— Сталкеры и некоторые ваши товарищи уже на этой базе подтверждают мои догадки относительно вашей способности визуально определять границы ловушек, — улыбался ученый, — И мне после детального рассмотрения всех известных фактов и общения с вашими учителями, становится ясным то, что вам может помогать некий предмет! Ваш талисман, который вы носите на шее!
Яна резко упала назад вместе со стулом, перекатываясь затем через голову. Этому совершенно безопасному, но со стороны зрелищному приему, она научилась у того же Вовы-Славянина. А еще при входе сюда она приметила на реечном стеллаже какую-то трубу из нержавейки, что валялась поверх ватманских листов. И вскочив на ноги, она схватила ее обеими руками и дернула на себя, надеясь на то, что успеет врубить подполковника.
Труба дернулась и... вырвалась из рук Яны, потому что была привязана к рулонам бумаги. Стеценко тем временем подскочил к девушке, и всего лишь парой незаметных движений спеленал ей руки. Обхватив ее и сдавив, светловолосый богатырь усадил Стрелку уже на свое место.
— Да не бойся ты! Что ж ты как волчонок! — прогудел он с небольшой досадой, — Ну? Хорош тебе!
— Чего вам надо? — выдохнула Яна, дергаясь и пытаясь освободиться. Это было абсолютно бесполезно. Стеценко очень ловко держал ее, и она даже не смогла бы достать его головой.
— Я тебя отпущу, если мы поговорим, как нормальные люди! — прикрикнул подполковник.
В комнату заглянул Генка. Он сразу же заметил, что Стеценко силой удерживает девушку, и шагнул вперед.
— В чем дело, Денис? — обратился он к подполковнику по имени, — Что здесь происходит?
— Отставить, сталкер! — Стеценко даже не взглянул на него, — Выйди отсюда и жди вместе с остальными!
— Это наш боевой товарищ! За что вы ее хотите судить? Она имела возможность влезть в Интернет, но не сделала этого! Она ничего не украла! — не сдавался Генка.
— Молодой человек, никто не предъявляет вашему товарищу никаких претензий, — вмешался Корякин, — Мы просто разошлись в некоторых вопросах, а товарищ Волкова умеет решать их только одним способом.
— Ладно, уйди отсюда! Все нормально! — Волкова стряхнула с себя Стеценко, — Будем разговаривать!
— Закрой дверь с другой стороны, сталкер! — опять-таки не глядя на Геннадия, произнес Стеценко, тяжело дыша. Запыхался он больше от разговора с водителем БМ 132, чем от схватки с девушкой втрое меньшей его самого.
— Вам нужен мой талисман? Мне его мать подарила! Он достался мне от нее! — произнесла Волкова, когда они остались втроем, — Вы что думаете, это прибор какой-то?
— Мы считаем, что это кусок Монолита! — сказал ученый.
Яна была ошарашена не меньше, чем подполковник.
— Что за бред? Откуда у моей матери кусок Монолита? Монолита вообще, я думала, не существует, — пробормотала, страшно почему-то нервничая.
Ученый снисходительно улыбнулся и посмотрел на Стеценко.
— Не забывайте, Денис, это государственная тайна! — напомнил он. Подполковник довольно угрюмо посмотрел на него, потом на Стрелку, и развел руками.
Корякин снова обратился к Яне, которая уже не пыталась ударить его или военного, а просто сидела на стуле, с нетерпением ожидая развязки.
— Мы, то есть наш Институт, затратили огромные средства на то, чтобы отыскать информацию о вас, Яна, — начал ученый, — И сейчас я расскажу вам то, что возможно вас очень заинтересует!
О вас мы узнали только после теракта на той улице и просмотра записи. Я не буду вдаваться в подробности поиска, тем более что они известны лишь оперативникам. Расскажу только то, что вы посчитаете интересным.
В свое время, задолго до второй катастрофы один человек нашел Монолит под саркофагом. Он отколол от него кусок и унес с собой. Этот кусок так ему полюбился, что он придал ему форму кулона и повесил себе на шею.
Но потом у него этот кулон отобрали, и он достался женщине — вашей матери. Этот талисман — а я повторюсь, что мы склонны думать, что он является именно частью Монолита — был с ней долгие годы в заключении, он питался ее эмоциями и энергией. Он стал частью вашей матери, которая потом перешла к вам.
Ваша мать в 98 году освободилась из колонии, а в 2001 во время потасовки в общежитии она гибнет от ножевого ранения.
— Вам доставляет это удовольствие? — прорычала Яна. Корякин поднял на нее глаза, но ничего не ответил, а просто продолжил.
