Она ухватила мою ладонь и прижала к своей правой груди. Я непроизвольно сжал пальцы, ощущая мягкость и упругость.
— Но ведь сердце с другой стороны! — попытался возразить я.
— Ара-ара! Какая непростительная ошибка!
Она, не отпуская левую, притянула правую руку и положила на вторую грудь. Я вновь сжал пальцы.
— Ииииияяяя! — очаровательно простонала она.
Я чувствовал, что готов наброситься на неё, как дикий зверь, чувствовал, как натянулись мои труселя, и как рассудок застилает пелена вожделения. Возьми себя в руки, придурок! Да, в те самые руки, что сжимают эти восхитительные сиськи!
— Мисла-чан! Я дал обещание! Моя девственность принадлежит...
— Да-да, я знаю. Риас, моей любимой племяннице!
Она отстранилась от меня, привстав на кровати, чтобы я мог полюбоваться её превосходной фигурой. Томно выгнув изящную спину, она закинула руки за голову, что ещё более подчеркнуло её великолепные сиськи. Давление в трусах стало невыносимым.
— Хочешь быть с Риас? Я могу стать и нею!
Её фигура окуталась клубами дыма, и через мгновение на её месте возникла моя Риас-чан. Я протёр глаза. Ничего не изменилось.
— Но как?
— О, это гламур — маленький трюк из арсенала льёсальфаров, который потом позаимствовали фэйри.
— Это иллюзия?
— Думаешь? А не хочешь проверить?
Красавица, неотличимая от моей любимой, склонилась надо мной, перекинула через меня ногу, оседлав, и впилась в мои губы страстным жадным поцелуем. Я на секунду забылся, мои руки, словно действуя по собственной воле, сжали упругие ягодицы, прошли по сильной спине, чтобы закончить свой маршрут на таких знакомых и родных сиськах. И пусть по сочетанию мягкости и упругости я понимал, что это не моя любимая, но форма была той самой, а ощущения — непередаваемыми. Псевдо-Риас поёрзала бёдрами по моему вздыбившемуся дружку, сползла чуть ниже и потянулась к моим труселям. Туман, застилавший голос разума на мгновение спал, поэтому я смог выдавить:
— Но как?
— Я освоила это в юности. Это заклинание известно многим, нет в нём ничего секретного.
— Но если так, то почему сиськофрукты в Преисподней хоть кто-то покупает? Ведь стоит лишь использовать заклинание...
— О, для этого есть масса причин. Во-первых, чтобы сделать себе большую грудь, нужно её представить во всех подробностях. Ты бы такое, уверена, смог, ведь ты одержим сиськами. Но именно ты осознаёшь всю сложность задачи, чтобы не получились дурно прилепленные буфера.
Я обдумал вопрос, вперившись взглядом в иллюстративно покачивающийся перед моим лицом предмет обсуждения. Она была права! Представить во всех подробностях все эти формы, упругость, мягкость, цвет, запах и вкус, было очень серьёзной задачей.
— Фу-фу-фу, тебе очень нравится грудь Риас-чан!
Я очнулся, и обнаружил, что зарылся лицом между этими сиськами. Чтобы скрыть смущение, я спросил:
— А почему этим не занимаются особо талантливые дьяволы? Ведь так можно загрести кучу денег! Или заклинание действует недолго?
— Нет, отчего же, гламур может держаться хоть целый день. Просто его нельзя наложить ни на кого, кроме себя.
Что-то не сходилось.
— Но Риас маскировала своего фамильяра, и...
— Ты сам ответил на свой вопрос. Связь мастера и фамильяра очень глубока, поэтому и позволено очень многое!
Серьёзно? Мы с Бубтаро, конечно, прекрасно понимаем друг друга, но заклинания?
— Но это не самое главное. Использовать гламур в высшем дьявольском обществе считается дурным тоном. И среди нас есть много чувствительных к магии, в Великих Домах это почти все. Попробуй!
Она сжала мою руку, провела по груди, задержавшись поочерёдно на сосках, затем опустила на подтянутый животик, после чего вложила между бёдер.
— Ну что, чувствуешь?
Ещё бы не чувствовать! Шелковистая гладкость кожи, аккуратный участок волос, влажные податливые губки, через которые сам по себе проскользнул мой палец.
— Ты очень... Ты такая... Ты очень мокрая!
Она издала эротичный стон.
— Да, продолжай! Но я говорила о магии!
Я сосредоточился на чувствах, на том невыразимом словами ощущении магии. Это было сродни зелёному запаху или скользкому свету, чем-то, что словно наполняли фигуру Риас изнутри.
— Я чувствую! — сказал я.
— Появится с такой магией в обществе означало бы потерю статуса. Это так же неприлично, как вам, мужчинам, ходить с дыркой на заднице, или расстёгнутой ширинкой.
— Но ведь это глупо!
— А какие обычаи не глупы? Зато эта магия открывает массу возможностей для людей с хорошим воображением и памятью, способных представить другого во всех подробностях. В особенности если вы с ней принимали вместе ванну или были на горячих источниках. Тогда ты можешь стать Риас...
Её окутали клубы дыма, а когда они рассеялись, почти ничего не изменилось, разве что глаза и волосы сменили цвет, а грудь стала чуть больше.
— ... Венеланой...
Вновь клубы дыма, из которых появилась сногсшибательная красавица с большими сиськами, серебряными глазами и волосами.
— ... Грэфией...
На этот раз из дыма появилась холодная красотка с длинными бледно-голубыми волосами, глубокими синими глазами и видом неприступной богини, снисходительно взирающей на простых смертных.
— ... или кем угодно!
— А это кто? — спросил я.
— Ах, это? Дракон Хаотической Кармы в её человеческой форме.
— Тиамат?
— Верно.
Идиот! Сатоджи-сан — идиот! Вместо того, чтобы печатать в каталоге фамильяров изображение огромного дракона, мог бы показать её человеческую форму! И я бы приложил все усилия, чтобы заполучить такого фамильяра! Ну, или погиб бы, пришла отрезвляющее мысль. Она же ненавидит нас с Ддрайгом.
— Ну так как, Исе-кун? Что бы ты предпочёл?
Возможность заняться сексом с кем угодно! Даже с абсолютно недоступными красотками! Даже с мамой Риас и самого Сатаны! Даже со строгой и неприступной Грэфией-сан! Даже с абсолютно невозможно-недосягаемой драконицей!
— Мисла-чан, я хотел бы видеть в тебе только тебя! — сказал я абсурдную вещь, и от горечи такого святотатства слёзы катились по моим щекам.
Тиамат окутали клубы дыма, и на её месте вновь появилась Вапула Мисла.
— Я услышала слова, которые хочет услышать каждая девушка из уст своего парня. Я услышала слова джентльмена, это очень мило, и показывает, что я не ошиблась в тебе. А теперь позволь мне услышать моего Хёдо Иссея. Так чего хочет он?
Я вздохнул с облегчением и отбросил притворство.
— Всех! Я хочу всех! Но я говорил истинную правду! Ты прекрасна Мисла-чан, и ничем не уступаешь никому красотой! А ещё у тебя есть огромные преимущества! Ты — моя учительница, а какой бы ученик не хотел бы соблазнить свою красотку-учительницу? А ещё ты замужняя, и за мудаком! Соблазнить замужнюю учительницу, да ещё и надругаться над мудилой-мужем, это же сразу куча фетишей простого японского извращенца!
— Ну, скажем, нужно посмотреть, кто кого соблазняет. Но ты опасный человек Хёдо-сан, ни одна девушка не сможет перед тобой устоять! Как не смогу этого сделать и я!
Она разъярённой львицей бросилась на меня, повалила на кровать, содрала мои многострадальные трусы и оседлала сверху. Я почувствовал, как мой член трётся обо что-то очень влажное. Она подалась бёдрами чуть вперёд, и я очутился, как головка касается влажных горячих губок.
— Мисла-чан! — закричал я, собрав всю силу воли.
Но все мои возражения, все доводы рассудка пропали, стоило ей развести мои руки, наклониться вперёд, и уткнуться упругой грудью мне прямо в лицо, подставив небольшой сосок под мой жадный рот. Я чувствовал, что вот-вот окончательно сдамся, как...
— Тётя, что ты делаешь? — раздался громкий окрик.
Мисла неторопливо выпрямилась, вновь скользнув по моему члену, и грациозно обернулась.
В широко распахнутом дверном проёме стояла Риас. Её кулаки гудели и потрескивали от окутывающего их чёрно-багрового огня Разрушения.
— А как это выглядит? — насмешливо спросила Мисла. — Заканчиваю то, что не сделала ты. К чести Исе-куна, он сопротивлялся до последнего, и ни один мужчина в мире не смог бы вынести то, что пережил он. Но ты сама виновата. Если тебе он не нужен, то поверь, желающих хватит, — она вновь обернулась ко мне и погладила по щеке. — Бедный Исе-кун, ты не обязан был сдерживаться.
— Я дал обещание, — сцепив зубы, ответил я. — И смерть — недостаточная причина его не сдержать. Мисла-чан, пожалуйста, уходи.
В ответ она лишь звонко засмеялась.
— Прости, милый, но нет. Я не уйду. И раз Риас не хочет...
— Тётя, не подумай даже на миг, что я тебе уступлю! — голос Риас раздался совсем близко, я увидел, как она, абсолютно голая, запрыгивает на кровать, склоняется надо мной и впивается в губы жёстким требовательным поцелуем.
Я вырвал руку из ладони Мислы и ухватил затылок Риас, прижав её к себе. Губы Риас обмякли, стали податливыми, а поцелуй, в котором мы слились, — страстным и горячим.
Послышался задорный смех Мислы, она сползла с меня, напоследок потёршись об мой член, и помогла Риас занять своё место.
Я сел в постели, ухватив Риас за бёдра, притягивая её к себе, а второй рукой прижимая к себе за плечи.
— Исе-кун! — прошептала она, оторвавшись от моих губ.
— Риас-чан. Я тебя люблю. — ответил я так же шёпотом.
— Я тоже тебя люблю, Исе, — сказала Риас слова, которые я так долго ждал.
— Я вас тоже люблю. Обоих! — раздался озорной голос Мислы. — Поэтому не позволю снова натворить глупостей. Не в этот раз!
— Тётя! — возмутилась Риас, но сделала это без особого энтузиазма. — Это должно было стать особым событием!
— Поверь мне, милая, ещё как станет. Исе-кун, посмотри на меня!
Я повернул голову и увидел, как Мислу окутывает облако дыма и на её месте возникает ещё одна Риас. Воспользовавшись моим оцепенением, тем, что мой мозг пытался справиться с недостатком крови, которая после появления двух прекрасных близняшек устремилась вся вниз, Мисла прижалась грудью к моей спине и впилась мне прямо в губы. Через несколько секунд, оторвавшись, она провела рукой по щеке оцепеневший Риас и сказала:
— Давай, милая, он твой. Я не встану между вами, наоборот, помогу. Скажи, ты этого хочешь?
Я пристально смотрел в бездонные глаза любимой девушки и, замерев сердцем, ждал ответа. Наконец, губы на её покрасневшем лице шевельнулись, и раздалось почти неслышное:
— Да...
Я обнял любимую, обхватил ладонями её лицо и нежно, осторожно, опасаясь испортить момент, поцеловал в губы. От переизбытка эмоций мы оба издали тихий стон.
Я хотел её уложить на кровать, приласкать, подготовить к тому, чего ждал несколько жизней, но она мотнула головой.
— Не надо, Исе. Я готова.
— Ты уверена? — спросил я.
В ответ она лишь сжала мои плечи, приподнялась, пропуская член между губок, и попыталась опуститься.
— Не спеши, милая, — раздался второй голос Риас.
Мисла успела очутиться за спиной Риас, ухватила её за талию, удерживая на весу, а второй рукой взялась за мой член, направляя его куда надо.
Риас вновь прильнула к моим губам и решительно опустилась вниз. Мой дружок погрузился во что-то очень влажное, узкое и горячее, на миг упёрся в преграду и тут же её миновал, войдя на всю глубину.
Риас вскрикнула и прикусила меня за губу. По её щекам текли слёзы, которые я тут же осушил поцелуями.
Я вытянул руку и сосредоточился, вливая в свой Механизм всё то счастье, всё то ликование, всю ту радость, которые испытывал в этот момент. И, отвечая на мои подсознательные желания, перчатка изменилась. Я не хотел ничего конкретного, но обрезанные пальцы удлинились, закрывая руку до конца, образовывая острые драконьи когти. Отправленные в серебро драгоценные камни на костяшках пальцев зашевелились, переместились на тыльную сторону ладони, собрались вместе и слились в один, напоследок увеличившийся в размерах. В мёртвом камне рядом с ним внезапно блеснула одинокая зелёная искра.
Но в тот момент мне не было дела до этих метаморфоз. Я потянулся туда, где мы с Риас слились вместе, и приложил когтистую лапу к низу её живота. Вспыхнуло зелёное сияние, убирая боль и исцеляя повреждения. Риас издала лёгкий стон.
Исчезла перчатка, я провёл рукой по щеке Риас и внимательно заглянул ей в глаза. Она кивнула. Мои руки скользнули вниз, ухватили её под ягодицы, подымая и вновь опуская вниз. Вновь раздался стон, руки Риас взяли меня за плечи, и завалили на кровать.
Осознание происходящего покинуло меня, сознание выхватывало отдельные моменты. Вот Риас сидит на мне в позе всадницы, а её великолепная грудь гипнотически качается в такт движениям. Вот каскад багровых волос закрывает мне лицо, а родные губы прижимаются к моим. Вот я оказываюсь сверху, раскидывая в стороны её руки, вжимаясь в её бёдра, словно собираясь слиться в одно существо. Вот я расположился сзади, мои руки сжимают её грудь, а вторая пара грудей прижимается к моей спине. Вот, наконец, моё тело наполняет необычайная лёгкость, магия и ки собираются плотным комком в моём животе, чтобы выплеснуться в ослепляющей вспышке. Раздаётся наш совместный оглушительный крик, и вот я лежу, сжимая в объятиях ту, что люблю больше жизни, купаясь в блаженной неге.
— Риас-чан, — прошептал я.
— Исе-кун, — ответила Риас.
— Я всегда буду с тобой. Ты моя, и я не отдам тебя никому, слышишь?
— Мы будем вместе. Всегда.
— Всегда.
Я почувствовал, как нежная рука пробирается к моему паху, и сжимает вновь восставший член. Учитывая, что ладони Риас были сжаты в моих руках, это могло значить только одно. Я повернул голову и увидел озорной взгляд Мислы, вновь принявшей свой облик.
Осознание произошедшего обрушилось на меня всё сметающим водопадом. Я больше не девственник! Мой первый раз был с Риас! И не просто с Риас, а с двумя близняшками-Риас, ведь вторая принимала самое активное участие! Риас любит меня! Я когда-нибудь точно стану королём гарема!
Мисла засмеялась, увидав выражение моего лица и перевела взгляд на Риас.
— Дорогая, ты как? Хочешь повторить? Исе-кун снова готов, как и ожидалось от дракона!
Выражение лица Риас не изменилось, оно было таким же довольным и отрешённым. Она смогла лишь сделать лёгкое отрицательное движение головой.
— Прекрасно! Тогда ты как, Исе-кун? Готов наложить похотливые руки на свою порядочную и неприступную школьную учительницу?
Мой мозг едва регистрировал её слова, всё внимание было сосредоточено на восхитительной фигуре, прекрасном лице, медово-рыжих волосах и блестящих золотых глазах. Я зарычал и повалил её на кровать рядом с Риас.
Этой ночью я так и не заснул, никто из нас не заснул. Всё слилось в бесконечную череду прекрасных женских тел, томных стонов, пота и смятых простыней. Но когда мы, усталые, но довольные ("усталый", ха, да я чувствовал, что энергия переполняет меня настолько, что я могу бороться на руках с Великим Красным!) спустились в холл, нас встретили оглушительные аплодисменты собравшихся там девушек.
Глава 38
— Ты сегодня чрезвычайно энергичен, Иссей! — сразу сказал Азазель, как только я ввалился к нему домой.
