Пять человек, видимо, семья. Двое постарше, двое помоложе и мальчишка лет пятнадцати. Родители с детьми? Старшие спокойно лежали на раскладных сиденьях (белые трубки из какого-то лёгкого металла и плотная яркая ткань): женщина просто так, а мужчина со стаканом сока и с надкусанным бутербродом. Мальчишка бродил по неглубокой воде, сосредоточенно выискивая что-то под ногами. Парень и девушка перебрасывали друг другу мяч через сетку, натянутую на складную раму (опять металлические трубки, только не белые, а оранжевые). Всё — удивительно легко, до неестественности. Аккуратно прощупав эмоциональную гамму пятёрки, Эхагес нашёл лишь беззаботный покой и бесцельность минуты. Никто из пятерых не занимался делом, не говоря уже о Деле. Ни один. Даже сосредоточенность мальчишки-подростка была необязательной.
Удивительно.
Летун невольно задумался: смог бы он сам столь полно отбросить все напряжения, мысли, действия? Смог бы лежать не на раскалённом до багрового жара, а на этом вот безопасном тёплом песке, и лежать не в трансе, а в обычном сне?
Наверное, смог бы. Мало нашлось бы вещей, на которые он не способен. Но... да, пожалуй, такое пришлось бы ему не по вкусу.
Слишком просто! А тем самым — скучно.
Зато похоже, что жители Сферы скучать и умеют, и любят...
Не выходя из зарослей и не снимая "пепельного плаща", Эхагес скользнул вправо, к другой группе отдыхающих. Ещё одна семья, менее многочисленная и более молодая: родители при паре девочек моложе десяти. Эти не научились расслабляться по-настоящему: девочки строили замок из песка, увлечённо ссорясь из-за права пользоваться одной на двоих лопаткой. Мысли мужа в ореоле привычной озабоченности витали где-то далеко, то ли вокруг работы, то ли вокруг чего-то иного, но тоже достаточно важного. Наконец, его молодая жена, одним глазом посматривая на детей, предвкушала наступление вечера и томилась желанием, готовая утолить его либо с мужем, либо с первым подвернувшимся "подходящим мужчиной". При этом даже тень сомнения в уместности измены супругу не витала рядом с её бронзовокудрой головой; видно, "подходящие мужчины" уже не раз встречались на её пути, оставив по себе не самую плохую память.
Эхагес скользнул дальше... и насторожился. Замер. С большой моторной лодки, той, что сторожила выход из залива, по зарослям, где он таился, прянул луч внимания: очень плотный, узкий, напряжённый. Ну, узкий — это ясно: на Равнинах тоже было известно простое устройство из полой, вычерненной изнутри трубы и пары стеклянных линз. Другое дело — напряжение смотревшего. Оно-то Гесу и не нравилось.
Зеваки так не смотрят.
"А не меня ли это ищут?" И следом, антитезой: "Стоит ли таиться?"
Снова сменив "пепельный плащ" на Мантию, Летун почти открыто встал в просвете меж стволов. Магическая дальнозоркость с успехом заменила пару кусков шлифованного стекла. Глаза Эхагеса сошлись на двух фигурах, стоявших на носу моторки. Слегка прищурились, запоминая...
— Вот он. Засекла. Блондин в комбезе, молодой, суровый.
— И как тебе?
— Жутковато. Он смотрит, словно точно знает, что мы здесь тоже смотрим на него.
— Вполне возможно, знает. Безо всяких "словно".
— Значит, этот?..
— Да. Сличение стопроцентное.
— Так. Отвернулся, идёт дальше. Из зарослей не выходит.
— Что ему нужно?
— А мне откуда знать?..
Пожалуй, решил Гес, эти двое подойдут. И шагнул из зарослей.
Мужчина помоложе — сильно загоревший атлет уже лет под сорок, но без единой капли жира — мгновенно поймал его в прицел глаз, укрытых дымчатым стеклом очков. Спустя несколько секунд отреагировал и второй: тоже атлетически сложенный, но лет на двадцать старше, совсем седой и давно забросивший регулярные тренировки. На левом запястье у него имелся толстый и широкий браслет красноватого металлического цвета, а на коленях лежал небольшой складной планшет. Сочетание это напомнило Эхагесу одно из полупонятных слов Сферы: "кей-блок". Оторвавшись от планшета, седой смерил Летуна взглядом сквозь дымчатые очки — один в один таких, как у второго — и спросил с намёком на иронию:
— Ты откуда такой взялся?
Тот, что помоложе, не сказал ничего, продолжая следить за каждым движением стража.
Гес остановился в нескольких шагах от седого, без нужды поправил ножны своего меча и сказал подчёркнуто вежливо:
— Издалека, господа. Меня зовут Эхагес. Могу я узнать ваши имена?
— Почему нет? Я — Веррим, это — Чосс.
— Рад знакомству. — Кивок седому, кивок в адрес загорелого. — Один из моих учителей как-то сказал: если хочешь добиться результата быстро, бей прямо, без финтов. Не подскажете ли вы, как мне найти одно существо?
— Это смотря какое. — Седой открыто улыбнулся. — Подсказки — в каком-то смысле моя профессия. Кстати, почему "существо", а не просто человека?
— Потому что я ищу именно... существо. Мы называли её Наследницей. И, насколько мне известно, других подобных ей во Вселенной нет.
Летун кожей ощутил колебания спокойного прежде фона эмоций. Загорелый явно не понял, о чём идёт разговор, но седой — о, седой был осведомлён гораздо лучше!
— Если ты ищешь Наследницу, — медленно сказал он, — то, может быть, ты знаешь её имя?
"Неми ис-Тай кон Кефе Ассебиль Виат Третья. Для тебя — просто Виат".
— Нет.
От Веррима дохнуло прозрачным кисловатым разочарованием. Уже не просто медленно, а лениво-медленно он спросил:
— Почему ты не считаешь её человеком?
Припомнив тот единственный раз, когда Наследница показывалась ему в своём истинном обличье, Гес описал то, что увидел тогда, несколькими точными скупыми фразами. И закончил, возвращая Верриму ироничный прищур:
— Добавьте к этому набор способностей, людям не присущих. Так как, поможете вы мне или нет?
— С кем он говорит? И о чём?
— Первое выясняю. А второе... сплавай на берег, подойди к ним да расспроси.
(Три непечатных слова, соединённых предлогом "в", и злобное шипение в конце).
— Я тебе кто — волшебник? Этот пост мыслился синекурой. Курорт, одно слово! Так что скажи спасибо, что у нас есть хотя бы связь и орбитальный мониторинг.
— Сама знаю, не дурная. Так с кем он беседует?
— Так... локализован канал кей-связи... оп! Они сидят на плавающем коде!
Секунда потрясения.
— Ещё наши?.. Да нет же, чушь! Значит — десант?
— Похоже. Орёл орла видит... и на мух не ловится.
На вопрос Эхагеса седой не ответил, повернувшись и поглядев на загорелого. Чосс сделал в его адрес некий жест (насколько понял Гес — вопросительный). Вместо ответа седой что-то сделал со своим планшетом. Загорелый замер. Он словно внимал беззвучному голосу или, скорее, читал видимые ему одному знаки.
Меж тем Веррим снова повернулся к Летуну.
— Вот что: иди-ка ты своей дорогой. Все граждане имеют право на отдых, и мы тоже.
"Если хочешь добиться результата быстро... что ж, от ворот поворот — тоже ответ".
Две или три секунды Гес смотрел на седого. Потом кивнул.
— Ваше право. — После чего повернулся и ушёл.
Веррим глядел ему в спину, смутно ощущая неприятное давление в висках. Давило не изнутри, как при мигренях, а снаружи. И хотя секунду назад он собирался окликнуть странного собеседника, предчувствие заставило его промолчать.
Двойное предчувствие того, что Эхагес не ответит... и что скоро они встретятся вновь.
— Думаешь, он — провокатор? — нарочито бесхитростно спросил Чосс у седого. Так, как мог бы спросить настоящий телохранитель без лишних извилин под черепом.
Веррим покачал головой. И промолчал.
Право на отдых — это замечательно. Однако там, где одни люди отдыхают, другие должны работать, чтобы обеспечивать первым возможность отдыхать без забот. Это так же верно, как и то, что дождь идёт сверху вниз, а каждый шаг по земле оставляет свой след.
Летун не мудрствовал излишне. Он просто остановился среди зарослей на несколько минут, приоткрыв сознание для шума кьолри — то есть теней памяти, ощущений, мыслей, эмоций и более грубых следов присутствия разумных существ. Встав, он уже совершенно точно знал направление и после нескольких минут бега (нет, не спешка, что вы! просто приятная разминка) добрался до ближайшего городка. И пошёл по его длинной главной улице, ища нужное уже не при помощи магии, а глазами — читая вывески.
"Прокат глайдеров", "Сибаса ол реус", "Всё для подводной охоты", "Сенсорра", "Отели Керми", "Аппетит", "Точный выбор: сувениры"... не то, не то, не то. "1000 приятных мелочей"... тоже не то, но можно зайти. В крайнем случае, решил Эхагес, спрошу у хозяина, что и как. Жаль, что при мне нет денег. Серебро и даже золото тут, кажется, не в ходу, всё заменено чем-то очень сложным и даже не вещественным. При этом за что-то нужно платить, за что-то — не нужно, а некоторые вещи и услуги вообще не продаются... ладно, ещё успею разобраться в этой путанице. И даже, может быть, пойму, зачем она нужна.
Полупрозрачные дымчатые двери раскрылись сами собой. В "Мелочах" оказалось светло, чисто и пусто. То есть вдоль стен здесь действительно размещались полки со всякой всячиной, о назначении которой в девяти случаях из десяти Гес мог лишь гадать — но первые ощущения были именно таковы. За огромными окнами мелочной лавки палил разгар дня, но с потолка всё равно лился яркий свет, берущийся невесть откуда, и в воздухе, заметно более прохладном, чем снаружи, витали сложные необычные запахи. Летун не сказал бы, что пахнет неприятно, но сама сила этой смеси ароматов ему не понравилась.
И хозяина товара не было видно.
— Куда он зашёл?
— В частную лавочку. Вот её сетевой флаг.
— "1000 приятных мелочей", магазин-полуавтомат. "Мы не торгуем бесплатным", только товары высокого класса, ля-ля, дюбеля. По чести — слишком роскошное заведение для этих мест.
— Да уж.
Эхагес прошёлся по обширному залу, разглядывая броские цветастые коробки и отдельные предметы, упрятанные за очень гладкое и чистое стекло. Или не стекло, а материал, только похожий на него. Постучав согнутым пальцем по прозрачной поверхности, Гес кивнул сам себе: действительно, стекло так не звучит. Но где же продавец? Отойдя к центру помещения, Эхагес закрыл глаза и хлопнул в ладоши. В рисунке отражений звука обнаружились странности. Полки с товаром оказались очень хорошо (и неясно, как именно) сделанными иллюзиями. А ещё... хлопнув в ладоши во второй раз, Гес кивнул сам себе и направился в угол напротив входа. Туда, где обнаружилась дверь в заднюю комнату. Встав около неё, он попросил:
— Откройте, пожалуйста.
Надтреснутый голос, идущий сразу с четырёх сторон, поинтересовался:
— Зачем?
— Я хочу поговорить с вами лицом к лицу.
— А тебе не приходило в голову, что я могу не испытывать аналогичного желания?
— Это означает "нет"?
Вздох отовсюду. Спереди, от скрытой двери — тихий щелчок.
— Заходи, о вьюнош дивный. Ручка слева, толкай вправо. Замок я разблокировал.
Летун повиновался. Стоило сдвинуть дверь с места, как покров иллюзий дрогнул, утратив плотную убедительность, зарябил, "потёк". Но полностью не исчез. Чтобы пройти сквозь него, Эхагесу пришлось сделать над собой незначительное усилие. Внутри было черно.
— Закрой за собой!
Гес задвинул дверь. Щёлкнул замок. Загорелся свет. Впереди, всего в двух шагах, блестел гладкий металл второй двери. "Прямо как в шлюзе..." Шагнув вперёд, Летун толкнул холодный металл, но дверь даже не дрогнула.
— Вот теперь поговорим, — сказал знакомый уже голос разом справа и слева. — Ты кто такой будешь, парень?
— А как же дверь?
— Она останется закрытой. Пока. И предупреждаю: у меня есть речевой анализатор, так что лучше не пытайся врать...
Слушать дальше Эхагес не стал. Он просто убрал дверь в первую Тень, прошёл сквозь неё в следующее помещение и вернул дверь на место.
Вот здесь пылью пахло будь здоров. А свет почти отсутствовал — так, самый минимум, как от шести-семи свечей. Меньше, чем в тамбуре между дверей. И хозяин магазина тоже был здесь. Дрожащая, чрезмерно жирная туша на механическом кресле в ореоле запахов пота и страха. На голове — глухой шлем, вокруг шеи и плеч — какие-то провода, похожие на змей.
Кресло, зажужжав, откатилось прочь и со стуком въехало в край стола. Стоявшие на столе штуковины, невесть для чего предназначенные, закачались. Что-то тихо зашипело.
И тут страх, источаемый хозяином, резко пошёл на убыль.
— Так. А теперь скажи мне, кто ты? — Прозвучало это странно, словно толстяк плохо владел губами и языком. И ещё, как сообразил Гес с запозданием, теперь хозяин магазина сказал это сам, а не через какие-то хитрые устройства, которых вокруг было с избытком. — Кто? Даже парни Тура не настолько круты, чтобы проходить сквозь двери из синестали.
— Неверный вопрос.
— И вправду. Что тебе нужно от меня?
— Поговорить.
Туша в кресле заколыхалась, затряслась, как студень (каковым, собственно, и была). С безотчётной тревогой Летун вслушивался в скрипучие неравномерные звуки, слегка — именно слегка — напоминающие кашель, пока не понял, что толстяк-хозяин просто-напросто смеётся.
Странные звуки прервались внезапно. Как отсекло.
— Да ты остряк, каких мало, парень. Ладно уж, говори...
— Что он там делает столько времени?
— А я знаю? Может, он не любит, когда его видят с орбиты.
— Думаешь, он в состоянии распознавать спутниковое наблюдение?
— Ну, это было бы уже как-то слишком...
— Вот что. Вызывай глайдер.
— Что ты собираешься делать?
— Увидишь. Подстраховка будет на тебе.
— Ты собираешься идти ТУДА?
— Идею подал ты.
— Но...
— Не думаю, что он сразу бросится отгрызать мне голову. Даже если он дикарь, то вполне разумный дикарь. В отличие от многих других.
— Это намёк?
В ответ — молчание.
Толстяк снова принялся издавать неприятный трясущийся смех. Он даже немного отъехал от стола, который перед тем таранил спинкой кресла.
— Ты вообще представляешь, чего просишь?
— Смутно.
— Смутно! Это — аппаратура высочайшего класса, такое могут себе позволить едва ли два-три человека из десяти тысяч! Впрочем, цена необходимых железяк — ещё не самое важное. Калибровка, подбор и интеграция нужного софта, контроль "плотных" процессов в реальном времени... Для такого нужна либо спаянная команда специалистов, человек семь-десять, либо искин именного уровня. Ты знаешь, каково соотношение сигнальных и шумовых процессов в наших мозгах? Знаешь, каково очищать этот самый сигнал от разной шелухи?
— А если брать только сенсорную информацию? Как в вашем шлеме.
На этот раз Толстяк не рассмеялся.
— Кто дал тебе наводку, парень? — спросил он шуршащим голосом. — Как ты вообще вышел на меня?
— Случайно. Совершенно случайно.
— Я не... — Молчание. — Ну и ну. А ведь всё-таки верю. Ты не шуруешь ли под моей старой мягкой черепушкой?
