— Анкита, пожалуйста! Помоги! Я... я, — Гермиона запнулась, сглотнула, затем дрожавшим от волнения голосом закончила, — чуть не убила Луну... или убила...
Наверное, несчастный случай, вот только эта серая дымка вокруг неё и холод, непонятно почему внушают мне ужас, но вроде она вполне адекватная. Опустила взгляд на лежащее у ног тело. К демонам все неуместные мысли, надо работать! Присела на колени и начала диагностику. Спустя полминуты подняла взгляд на Грейнджер и, глядя в глаза громко произнесла:
— Живая! Успокойся, она — жи-ва-я. — Говорю ей по слогам, так как не уверена, что она меня услышала, после чего, поворачиваюсь обратно, и приступаю к работе. В чём сложность для меня её лечения, так в том, что необходимо срочно хоть немного пополнить уровень её жизненных сил, а в таком состоянии обычные зелья не подействуют, ей не хватит этих самых сил для усвоения поступающих, а специальных эликсиров, на такой случай, ни у меня, ни в доме нет. Но эта проблема решаема, я могу поделиться своей жизненной силой, но мой малыш... это для него будет вредно, очень вредно, а если хоть капельку переборщить — смертельно, но делать то нечего. Девочку то надо спасать. Волью капельку, надеюсь, малышу это не повредит, я ведь немного?
— Девочка остановись, хватит! — Слышу я словно сквозь вату каркающий и хриплый голос сегодняшней беглянки. — Тебе больше нельзя! Оставь для малыша свои силы, иначе он не родится! — Одновременно с этим меня мягко взяли за плечи и осторожно и бережно, но очень настойчиво отстранили от девочки. — Кричер! Ленивый мешок ты с костями, тащи шкатулку из за портрета Вальпурги! Быстро! — Голос Беллы, ставший внезапно похожим на крик хищной птицы, минув уши, неприятно резанул по подкорке черепа.
— Беллатрикс, она же умирает, ей нужна моя помощь... — Говоря это, я попыталась высвободиться из её рук, но куда там. Хватка этой ведьмы была просто железной. И откуда у неё столько сил взялось только?
— У меня не умрёт, испугается! — В голосе её было такое... практически ощущаемое обещание пыток и боли и медленной мучительной смерти, наверное. Я даже вздрогнула, сразу поверив во все слухи о бешенной Белле, которыми сегодня со мной поделилась Нимфадора.
Женщина, оттащив меня подальше, и силой усадив прямо на пол, повернулась к всё так же стоящей у двери девушку, и оценивающе посмотрев на ту, спросила — Грейнджер, круцио применить можешь?
— Могу, а к кому и зачем? — Никакой заминки у девушки не было, ответила мгновенно, только на миг на лице проскользнуло удивление, и всё.
— Да конечно на мне, Мерлин до чего не образованные тёмные ведьмы пошли! Ты что, как и эти белые идиоты, считаешь, что круцио изначально для пыток придумано? Ха! Ха-аха-ха! — Опять голову пронзил её каркающий с сумасшедшинкой смех. — Да где же носит то этого ленивого эльфа! Живьём в камине зажарю! — И обращаясь то ли к коридору, то ли всё же к девушке, продолжила. — У Круцио есть несколько применений, одно из них, скажем, вновь запустить недавно остановившееся сердце.
— Кричер принёс. Пришлось вначале хозяйку Вальпургу по портретам искать. Кричер себя накажет за промедление. — Перед эльфом на полу лежал небольшой ларец.
— Так Грейнджер, слушай внимательно, сейчас я умру, хотелось бы, что бы не на совсем, только, считай жить начала... — И опять её пробирающий до костей смех. — Твоя же задача заключается в том, чтобы я умерла, но ненадолго, спустя две минуты применишь на моё тело Круцио, пока сердце опять не забьётся. Да не своей палочкой! — Вдруг завопила она, когда увидела, что Гермиона тянется к своей палочке. — Дура! Сейчас, подожди!
А я, дочь брахмана и колдомедик, да ещё и целитель душ, сидела рядом на полу и слушала это всё. Слушала невозможный в моём понимании диалог тёмной, явно сумасшедшей ведьмы с возможно потомком Асуров? Я не уверена в этом, но в том, чем сейчас веет от Грейнджер, определённо есть что-то от демонов.
Беллатрикс наклонилась к ларцу и в несколько мимолетных касаний быстро открыла его, в нём оказалось несколько десятков всевозможных волшебных палочек.
— Вот эта, наверное, тебе, — новый быстрый взгляд на Грейнджер, — сейчас подойдёт. Из кости древнего лича. От тебя так несёт смертью, что ошибиться трудно. — И с этими словами, она просто кинула её девушке.
— А вот эта, — она вновь склонилась над ларцом, — сойдёт уже для меня, всё равно лучше пока не найти. Кричер, серебряный нож живо!
— Кричер исполнил хозяйка. — Удивительно, домовик буквально чуть ли не за одно мгновение исполнил указание, а вот указания моего мужа он исполняет куда медленнее...
Да что же она творит?! Беллатрикс удивительно быстро и ловко взмахнув ножом, разрезала вены вдоль своего запястья, и из разреза сразу же обильно потекла кровь. У меня даже дыхание перехватило, она что, собирается проводить ритуал на крови?!
— Беллатрикс! Ты что творишь!? Магия крови в Англии запрещена и к тому-же ты слишком слаба! Ты погибнешь! — Я была настолько растеряна, что вопреки правил безопасности проведения ритуалов, попыталась остановить её и даже закрыть ей рану.
— А что ты предлагаешь? — Натурально зашипела она. — Спокойно смотреть, как эта девчонка умрёт? А Грейнджер станет убийцей своей подруги? Или опять сама рвёшься лечить, делясь силой и забыв о своём ребёнке?! Дура! Впрочем, как и все светлый! — Сказала, словно плюнула она. — Дети не должны погибать не родившись! — И вдруг, сбавив голос, совсем тихо, так что я едва это расслышала, добавила. — Как мой. — И вновь злым, каркающим пронзительным голосом. — И раз у тебя нет других предложений, сделай милость, заткнись!
Меня словно облили холодной водой, осознав, что если не дам рисковать собой тёмной ведьме, то обреку на смерть или вот эту лежащую на полу совсем ещё юную девочку, или своего ещё не родившегося малыша!
— Я не целитель, — Беллатрикс продолжила объяснять ситуацию, — скорее наоборот, некромант, и поэтому жизнью, как ты, — взглянула мне в глаза сумасшедшая ведьма, — не могу поделиться, зато могу провести жертвенный ритуал, где жертвой стану я сама. Через минуту после того как потеряю сознание, остановишь мне кровь и залечишь мои раны, не раньше, запомни! Но только используй простейшие чары, и не смей силой делиться в каком-бы я не была состоянии, или самой сердце мне запускать! Ритуал мне сорвёшь своей светлой магией! Потом просто дашь кроветворного и восстанавливающего. — Она говорила это, быстро нанося своей кровью вокруг тела Луны что-то отдалённо похожее на круг, ну не ровно она его рисовала. — Да, не ровно, потому что спешу, а значит потери при передаче, конечно, будут повышенные, но времени нет, сойдёт и так — словно прочитав мои мысли, пояснила она.
— Анкита залечи! — Перед моим изумлённым лицом оказалась её окровавленная рука, и я автоматически залечила порез.
— Ну что же, всё хреново, но лучше уже точно не станет, а значит, начнём! — Сложные пасы палочкой сопровождались словами заклинания на древней латыни. — "In robore fortitudinis meae et in usum sacrificii in ipso usu".
Точнее, совершенно варварского её диалекта, которое можно перевести примерно так — "Приношу себя в жертву, используй силы мои, используй саму мою жизнь". Одновременно с последним звуком сорвавшимся с губ тёмной ведьмы, она отточенным движением руки вонзила жертвенный нож себе в шею, перерезая внешнею яремную вену.
— Прерви через минуту после того, как потеряю сознание. — При каждом слове кровь сильнее била из пробитой вены. Не понимаю, как она смогла хоть что-то сказать с такой раной!? Как смогла так точно ударить, что кроме кожи и вены не повредила ничего больше? Такое не всякий хирург может!
Я стала отсчитывать время. Беллатрикс потеряла сознание почти через минуту, а ещё через примерно полминуты после этого, её сердце остановилось. Выждав ещё ровно тридцать секунд, я срастила ей вену и закрыла рану, на это ушло всего полминуты (жертвенный нож оставляет настолько тонкий разрез, что и ученик справится, лишь немногим медленней) и практически спустя две минуты после потери сознания Гермиона применила круцио на Беллатрикс. Тело ведьмы выгнуло в дугу, но сердце молчало. Моё же сердце билось так, что казалось, оно сейчас выпрыгнет через горло, помня запрет ведьмы на моё вмешательство, я останавливала себя, но с большим трудом, в буквальном смысле пришлось хватать себя за руки. Да ещё мне помогло то, что у меня была пациентка — Луне стало значительно лучше, но требовался постоянный контроль. Стало ясно, что она не умрет. Так как она была без сознания, я через кожу диффузно, заклинанием вводила ей нужные для быстрейшего восстановления зелья. Гермионино круцио повторялось раз за разом, почти две минуты и я уже собиралась останавливать Грейнджер, в виду бесполезности её действий, когда после не понятной мне, кроме последнего слова, заклинания — "Да бейся ж ты сука! Круцио!" — сердце Беллатрикс забилось самостоятельно. Я в первые за всю свою жизнь видела, как тёмной магией реанимировали человека, запуская заново сердце... да я о таком раньше даже и не слышала!
Лорд Сириус Орион Блэк, для своих — просто Сириус
Когда ко мне подошел Михаил и сообщил что Гермиона нуждается в помощи колдомедика, это не вызвало у меня даже лёгкого удивления, Наверняка опять истощение, для неё с Михаилом это вообще обычное дело, рутина, они регулярно доводят себя до него. Я предложил помощь моей любимой жены, но к моему удивлению Михаил отказал.
— Сириус извини, но вынужден отказать, поверь дело не в недоверии, Герми сейчас не совсем контролирует свою магию и может неосознанно навредить вашему малышу. — А вот это меня напугало, я имею некоторое представление о их силе и одна только мысль о Гермионе слетевшей с катушек под действием собственной магии приводит меня в дрожь. Михаил тем временем продолжил. — Мы уже попадали в похожую ситуацию, — ну кто бы сомневался, они регулярно влипают во всё что только возможно, про себя прокомментировал я, — и обращались к тёте нашей Луны, она не раз нам помогала и в курсе наших "особых" проблем.
— Миш я всё понял, тебе просто нужно камином провести её к нам. Так как сейчас, по понятным причинам, защита особняка в пароноидальном режиме, а внезапное появление не знакомого защите человека вызовет вообще переход в боевой, поэтому я сейчас отправляюсь с тобой и сам её проведу. — Ну а заодно, тут, пока меня нет, страсти поулягутся, в том числе и мои мысли в порядок придут...
Найти Эвелин Лавгуд было очень легко, а вот добиться возможности встретиться... да я к министру быстрей попадал! Наверное, минуты за три всего, а тут у кабинета стоял едва не пятнадцать!!! Медсестра у неё настоящий цербер! И на моё привычное уже — "Я Лорд Блэк" последовал молниеносный ответ — "А мне разницы нет, будь вы хоть Мерлин!" И даже Мишино тихое и вкрадчивое — "А поторопить?", произнесённое в трансе и со снятыми блокировками (ну на что я уж привычен к такой его манере, но ещё бы немного и штаны менять мне пришлось бы точно). А эта рыжая пигалица, лишь слегка вздрогнула, передёрнула плечами, потом выгнула свою правую бровку дугой, смерила нас взглядом, хмыкнула, и... и всё! Говорю же, не девушка, а симпатичный Цербер в юбке.
Когда мы всё же попади в кабинет той самой Эвелин Лавгуд, то я увидел миловидную блондинку средних лет, с тщательно уложенными волосами, но ничем не примечательную, разве что выделялись её выразительные тёмно-серые глаза — больно они на нас сурово глядели, как будто бы пытались понять, нас лечить сразу, или же можно немного погодить. Пока я рассматривал колдомедика, она делала тоже самое. Кабинет же был вполне стандартный — кушетка с ширмой, большой письменный стол, два шкафа под бумаги и различные микстуры, платяной, всё напрочь стандартное и казённо медицинское. Михаил же выступив вперёд, представил нас друг другу.
— Эвелина, здравствуйте. Позвольте вам представить — Сириус Орион Блэк, Лорд Блэк, мой хороший друг, — и, развернувшись ко мне, продолжил, — Эвелина Лавгуд, тётя Луны Лавгуд, отличный колдомедик, не раз выручавшая нас в затруднительных эм... ситуациях.
— Здравствуй, Михаил. Что на этот раз случилось, опять истощение? — мягким голосом поинтересовалась женщина.
— Да, Эвелина, вы как всегда проницательны. Гермиона плохо себя чувствует... — парень как-то нервно дёрнул рукой, будто что-то хотел сказать, но передумал, — нам нужна ваша помощь. Я бы был вам очень признателен, если бы вы немедленно отправились с нами. Мы сейчас остановились в доме Сириуса, и... вы можете поторопиться? — При этом я заметил на его лице явные признаки беспокойства.
— Хорошо, — женщина встала, — тогда не будем задерживаться. Так, молодой человек, раз вы стоите ближе всех, откройте платяной и достаньте мой медицинский кейс, он в нижнем отделении, и моё пальто тоже не забудьте, а я пока подберу зелья. Да поторапливайтесь же вы, что встали истуканом?! — Поначалу я не понял, что она обратилась ко мне, нет, не так, я даже не понял, что сказанное произнесла именно она. Настолько была разительна перемена в её облике и тембре голоса. Ух, аж пробрало, пахнуло чем-то чрезвычайным знакомым, из детства, чем-то она мне мою матушку напомнила. Точно такая же резкая смена поведения и даже внешности. Эвелина как-то разом преобразилась из мягкой и женственной блондинки, в валькирию, пусть и миниатюрную. Мне даже в какой-то момент, боковым зрением, когда я уже метнулся к шкафу, показалось, что её глаза загорелись серым огнём.
В общем, не смотря на все наши старания, домой мы вернулись только минут через двадцать. То, что нас ждут неприятности мне стало ясно практически сразу из полученного мной сообщения защиты. Ведь после Мишиного предупреждения, одного того, что моя жена в её состоянии сейчас рядом с Гермионой, для пробуждения моего беспокойства было достаточно, но если к этому добавить, что там-же в правом крыле третьего этажа в самом конце коридора находится Луна и, самое главное, Белла! То тут в пору моему беспокойству начинать перерастать в панику. Поэтому ни где не задерживаясь и не представляя нашу новую гостью остальным присутствующим, я с Михаилом повел её на третий этаж. Когда мы уже поднялись на площадку то услышали "Круцио! Да бейся ж ты сука, Круцио!" голос Беллы был сам на себя не похож. Но кто кроме Беллы мог использовать круцио?!
Там же с ней Анкита! От страха за жену я весь похолодел и бросился большими скачками вперёд, взяв палочку наизготовку. Секундой спустя я увидел самый настоящий кошмар — в конце коридора моя милая очень бледная сидела на коленях, привалившись к стене, , чуть позади неё лежала Луна, кажется, мёртвая. А на полу возле Анкиты была кровь, а рядом с ней, ближе ко мне, на полу извивалось тело Беллы. Над ней, с палочкой в руке, склонилась Гермиона. "Эта дрянь ещё жива! Но это недолго и исправить!" Эта мысль промелькнула со скоростью молнии, и я начал произносить заклинание, но почему-то пол, вдруг, резко ударил меня прямо в лицо, а палочка, словно испарилась у меня из ладони. На взводе, тут же попытался перекинуться, что бы хотя бы зубами впиться в поганое горло этой дряни, но и этого не смог, да я даже пошевелиться не мог, любая попытка отзывалась острейшей болью в суставах.
