Когда мы, наконец, всё обсудили, Джейн уже увели к ожидавшему их лимузину, поэтому мы подошли к её детям. Пока подходили, рассматривал их. Подростки лет пятнадцати, тонкого телосложения, одежда чисто под грустное мероприятие — парень в чёрном костюме, девушка — в траурном платье. Но когда подошли ближе, мне в глаза бросилось, насколько же плохо они оба выглядели: бледные почти с синевой, угловатые от измождения лица с натянутой пергаментной кожей, красные из-за обширных кровоизлияний глаза. "Бедные, как переживают" подумал я. Но секундой позже, когда мы уже практически к ним подошли, невольно для себя отметил несколько странных деталей, заставивших непроизвольно напрячься: реакция на наше приближение, была не естественным для детей. Они чуть сместились в стороны, словно безмолвно распределили между собой нас как цели, так не должны вести себя дети, скорее подобного поведения можно ожидать от наших "коллег". Моё недоумение возросло, когда я заметил на их ладонях очень характерные мозоли. Но окончательно добили меня их взгляд — равнодушный, уставший, пустой, они словно глядели сквозь нас. Пятнадцатилетние дети так смотреть, да и вообще, вести себя не должны, Что тут происходит? "Совершенно не понимаю, почему они ожидают нападения с нашей стороны?", подумал я, глядя на чуть напряжённые мышцы икр девушки. Она ведь на самом деле была готова к атаке на Генри, а парень, очевидно, как первую цель выбрал Фреда, вон как носок правой ноги в небольшую ямку упёрся для лучшего толчка чуть в лево и вперёд.... И при всём этом у них на лицах даже мускул не дрогнул, всё такое же не читаемое выражение лица. Чтобы немного разрядить и прояснить ситуацию, я приподнял в успокоительном жесте обе руки, продемонстрировав пустые ладони, и произнёс:
— Молодые люди, спокойнее, мы не враги, мы с вашим отцом были вместе в Ливане и тем, что мы живы, во многом обязаны ему. Разрешите представиться Джон Филипс, а это Фред Кейнс и Генри Гуверт. Вот возьмите, — говоря это я, не делая резких движений, протянул им визитки, — если вам понадобится наша помощь или защита звоните в любое время. — Говорил, а сам очень внимательно разглядывал их, мои слова не произвели ни малейшего впечатления всё такие же кажущиеся немного рассеянными взгляды чуть в бок, но я понимал, они сейчас отслеживают любое наше движение, ведь периферийное зрение заметно быстрее центрального. Чёрт, да как же жил Джон с семьей в последнее время, раз его дети уже поседели!? Это не бросалось в глаза, тем более, что их волосы были перекрашены, но или небрежно красили, или просто в спешке, но кое-где седина пробивалась.
— Благодарю вас. — Раздался немного хрипловатый, спокойный и совершенно безэмоциональный девичий голос даже, наверное, почти механический. — Если бы не обстоятельства, я бы сказала, что рада знакомству. — Она сделав ко мне шаг взяла визитки и вернулась на прежнее место.
— Джентльмены, прошу извинить нас, но, к сожалению, мы не можем уделить вам достаточно времени, нас ждут. — Голос парня был на удивление похож на только что нами слышаный девичий. Нет, не тембром, а абсолютным отсутствием эмоций, разве что в нём слышалось больше усталости. Парень тем временем продолжил. — На родине моих предков есть традиция поминального ужина, тризны по воину, я приглашаю вас на неё сегодня в шесть вот по этому адресу в Сохо, приходите, мы будем рады видеть там сослуживцев отца. — Он протянул нам визитку ресторана. — А сейчас нам пора, извините.
И они, развернувшись в стороны ожидающего автомобиля, плавной почти кошачьей походкой пошли в его сторону. И только тут, когда они уже отошли от нас, я понял, они не опасались нас, они так действовали неосознанно, рефлекторно, наверное. Уж больно привычен и естественен для них этот "кошачий шаг". — Ну что о них скажете?
— Спросил Генри. — Лично у меня их странное поведение озноб вызывает.
— Не знаю, а вы заметили, они ведь уже поседели. — Сказал Фред, растеряно глядя им в след.
— Не знаю даже что и сказать, — начал я, обдумывая каждое слово, — ясно одно — видно Джон готовил своих детей к чему-то такому. — Я замолчал, обдумывая как объяснить свои мысли более понятно, но не понадобилось, меня и так поняли.
Михаил
Мы шли с Гермионой к машине, а я все пытался понять, зачем я организую тризну по папе, ведь в современной Англии нет этой традиции. Конечно, более близкое знакомство с друзьями отца может оказаться полезным, но утром я об этом точно не думал, когда внезапно для себя сорвался и тропой ушёл в единственный известный мне небольшой ресторан, мы там с Герми и девочками пару раз обедали, мне повезло, он уже работал и я смог забронировать в нём несколько столиков, точнее, все шесть, что в нём были. Вопрос только в том, зачем я это сделал? Я не жалею потраченных денег, я просто не понимаю ЗАЧЕМ? Но почему то уверен — так надо. Чёрт, и вот как мне всё успеть? А уже в машине, когда выпал из транса, все посторонние мысли смыло мыслями о потери отца, опять те же самые, что и в предыдущие дни, они вновь терзали меня. И, наверное, я бы с удовольствием напился, как Герми вчера, но, к сожалению, не с кем, нет времени, да и вообще, я просто не могу позволить себе такую роскошь. А если вспомнить к чему привело желание любимой хоть немного отрешиться от смерти отца, то впору на алкоголь для нас ввести строгий запрет. Просто сегодня рано утром, когда я только встал и оделся, она зашла ко мне в спальню, и, волнуясь, созналась.
— Миша я... — замолчала, как-то смущённо смотря на меня, но потом, резко выдохнув и набрав в грудь побольше воздуха, буквально выплюнула, — я должна сознаться тебе, вчера я... ну, в общем, когда мы напились вчера с Беллой, то я приняла у неё вассальную клятву.
Из-за этого, что с такой скоростью протараторила последние фразы, мне вначале показалось, что я ослышался, просто недопонял её, потом, что это у неё такая неудачная шутка. Но глядя на её милое, но до крайности порозовевшее от смущения и полное раскаяния лицо, мои надежды на это пропали. Я даже не знал, что сказать, слов не было, одни междометия. Но смотря на застывшую Гермиону, решил, а к чёрту всё нафиг! Сильнейшая ведьма решила служить моей Гермионе? Так какого хрена я вздумал этим грузиться, ну даже если и заавадит кого, так мне-то какая блин разница? Поэтому ответил вполне спокойно, и даже попытался улыбнуться, хотя, и не уверен, что получилось.
— Любимая всё в порядке ну приняла, ну и ладно, не вижу причины беспокоиться по этому поводу. Она сама по себе очень сильный маг, а клятва не позволит ей нас предать.
— А Невилл? — Спросила она.
— Будем думать, а вообще, насколько я понимаю, до того как ты сняла с неё клеймо, она вообще была безвольной рабой, а Лонгботтомы, что ж пока им незачем о ней знать, разгребём немного дела и будем думать, как о ней сообщить нашим союзникам. Да и о остальном наверное придётся рассказывать. Но ведь не прямо сейчас. Сириуса подключим, пусть тоже думает, его же родственница.
Михаил, некрополь Тени, сутки спустя
Не знаю, простит ли меня когда-нибудь папа и, к сожалению, скорее всего, этого я никогда не узнаю. Шансов на то, что через десятилетия работы всё у нас получится, слишком мало. Но, не смотря на это, проведя родовой ритуал некромагии, я приостановлю на столетие движение души отца по кругу Сансары. Я знаю, что моё решение безумно, и на успех мало шансов, но мне наплевать, я лучше сейчас на время заточу его душу в сапфир, пусть она упокоится там, ведь так у нас будет хотя бы шанс его возродить, если мы сумеем вырастить новое тело. Насколько я могу судить, по публикациям в прессе большого мира, исследования по клонированию млекопитающих уже ведутся, вот мы и подождём их результатов. Приняв это решение, я был готов долго убеждать Гермиону в необходимости подобного шага, но не успел. Три дня назад, когда у меня и возникла эта мысль, и найдя Гермиону, я начал рассказывать о возникшей идее, она перебила меня и сказала:
— Миш, я сама хотела предложить тебе тоже самое, и уже даже нашла где можно арендовать криокамеру для хранения биологических образцов в жидком азоте.
— А я для хранения думал использовать стазис. — Я в тот момент был даже немного растерян. Дело в том, что ритуал "Заточение души" предназначен для пленения души врага и использования её в артефактах. Ритуал древний, наш, родовой. Но на сколько знаю, подобные ритуалы сейчас запрещены, по крайней мере, в Англии. Я не думал о том, что Герми сама решиться на такой безумный шаг.
Вот так мы и дошли до того, что сейчас стояли в сердце родового некрополя. За порогом склепа весна, даже здесь в снежной Сибири уже тепло, можно сказать почти жарко, птицы брачные песни поют, а здесь, глубоко в толще скалы, царит вечный холод, всегда плюс четыре, на удивление сухо и холодно. Тут всегда кромешная тьма, и лишь при нашем появлении на своде не ярким голубоватым магическим светом загорается ряд кристаллов размером где-то с ладонь Гермионы, нарушая царствующую тут тьму. На стенах нет ни резьбы, ни других украшений, лишь надписи выжжены на черных базальтовых плитах — даты и имена. Санскрит очень древний язык, а такое его начертание, как здесь, наверное, уже не встретишь нигде. Многие лингвисты большого мира отдали бы мне свои души только за то, чтобы посмотреть и расшифровать то, что здесь есть. Но к их сожалению души их мне не нужны. Тут, в этой скале обретали вечный покой мои предки, более трехсот поколений, многие тысячи ниш вырублены в монолите скалы. Кажущийся бесконечным уходящий во тьму ряд траурных черных базальтовых плит, дат и имён. Только на двух саркофагах в отдельном зале, короткая надпись вместо имен, только древние забытые титулы в переводе: "Ужаса Лорд" а на второй "Леди Погибель". И только там выплавлен в стене герб — Меч рассекающий солнце. Странно, я никогда их не видел, но откуда-то знаю, они вон в том коридоре в самом конце. А вот там есть ещё один коридор, правда в нём кроме трёх погребальных камер, все остальные свободны. Там пока только отец и мои папа с мамой лежат. Мы же сейчас стоим в довольно большом, куполообразном зале, в центре своеобразной звезды из тоннелей. Здесь, в самом сердце некрополя, расположен древний алтарь, всё уже подготовлено. Не крупная костяная тварь, как и положено для такого алтаря, едва оказавшись на нём, неподвижно застыла. Первая тварь — это традиционная жертва тем, кто давно ушёл за порог... вот она уже и рассыпалась прахом. Вторая заняла её место, её сила нужна уже нам. Ритуал "Заточения" требует просто море энергии, но и тварей сегодня мы отловили четыре, трёх на ритуал нам должно хватить с запасом. Наконец четвертая тварь отдав алтарю всю свою силу рассыпалась в пыль. Дальше для нас всё знакомо и даже в некоторой степени привычно, как и всегда родовой ритуал требует нашей крови, и боли, и как всегда, достаточно много. Алтарь и гексаграмма призыва души щедро политы ей, наша кровь должна будет установить связь с алтарем и дать нам власть над силой, что он уже поглотил. Произнеся заученную ритуальную фразу, мы задали "ключ" и вот в контур призыва щедрой рекой потекла сила тварей немёртвых. Кисть левой руки отца в центре неё позволяет призвать его душу, а сапфир, расположенный в специальной нише, станет "тюрьмой". Время тянется долго, как патока, и одновременно с этим из нас вытекает сила, и в воздух падают нужные, и такие тяжеловесные слова мёртвого языка. Но наконец, всё заканчивается. Вот и готово, но завершена только лишь первая часть. Но вторую часть ритуала — "очищение" — мы не проводим, она нужна для плененных врагов. Мы же на этом всё. Завершив ритуал и собрав инвентарь: пара свечей и восемь серебряных ритуальных кинжалов, шесть в узлах гексаграммы и два в алтаре мы уже собирались уйти.
Беллатрикс Блэк
Сегодня я стала свидетелем ритуала, от одного воспоминания о ошибках, допущенных ими, меня до сих пор пробирает озноб. Сегодня я убедилась насколько же к моему сюзерену подходит любимое сравнение Луны их с "обезьяной с гранатой". Я первый раз, когда услышала это сравнение, не поняла, почему именно так, но мне Луна сама потом объяснило, действительно очень подходящее сравнение. Но всё по порядку сегодня в полдень в Тень вернулись хозяева этого "странного замка", ещё бы не странного, в нём нет самого необходимого для любого замка древнего рода — темницы и винного погреба, что уж говорить, если я даже бара и пары бокалов в нём не нашла! Впрочем, я повторяюсь. Ну ничего я ещё укажу моему сюзерену, на это колоссальное упущение, ведь с позавчерашнего дня это вообще стало моим долгом. Вместе с Михаилом и Гермионой прибыла их мама с младенцем, а также семейство Патил в полном составе и Луна. Я уже знала, что сегодня они собрались тут для похорон отца Гермионы. Но как оказалось, Михаил сегодня ещё решил и перезахоронить в родовом склепе останки своих настоящих родителей. Сама скромная церемония прошла быстро и практически сразу же после неё, уже в час по полудни, все покинули Тень, и я опять в "странном замке" осталась одна, не считая пары клыкастых кошек и вредной летающей ящерицы. Правда, почти сразу появилась пара домовиков. В общем, от скуки пришлось опять заняться "раскопками". А часа через три я почувствовала отголосок ритуала некромантии, "доносящиеся" со стороны находящегося ярдах в ста пятидесяти от меня входа в родовой склеп Черных. Обругав последними словами про себя идиотов. И тут же решила проверить всё ли в порядке, так как была абсолютно уверена, что это "шалят" Гермиона и Миша. Просто кроме них некому. А по моему глубокому убеждению — некромантия это не то, чем стоит заниматься без контроля пятнадцатилетним подросткам.
Как я и думала, вход в склеп был открыт. Я осторожно вошла в вырубленный в граните тоннель, и, пройдя по нему ярдов двести, достигла алтарного зала. Очевидно, тут, во времена расцвета рода Черных, приносили жертвы предкам, но сейчас эти неучи на этом самом алтаре занялись некромантией! Мордред, похоже, о том, к чему это может привести, эти олухи совершенно не думают! Не имея возможности вмешаться в проходящий ритуал (хуже нет, чем вмешиваться в такое, никогда не знаешь, чем может закончиться), я с максимально возможной дистанции наблюдала за действиями подростков и от всей души костерила их. Эти олухи, кретины, бездари... хотя, конкретно в этом я может несколько и перегибаю, не смотря на целый сонм мелких ошибок, они всё-таки ещё живы. Но не в этом суть, они, собрав весь свой инструментарий, и сложив его, собрались покинуть место ритуала. А такое я уже просто так не могла оставить, и, поэтому, в этот идиотизм мне всё же пришлось вмешаться:
— И куда это вы собрались? — Спрашиваю ребят, выходя из туннеля. — А подчистить за собой? Или вы желаете поднять весь этот склеп? — Я для наглядности обвела рукой всё пространство. — Так сказать, устроить небольшой Зиккурат наполненный низшей нечистью, и использовать последнюю вместо охраны? — Не хочу, но ехидство в моём голосе так и плещется.
— Белла, не поняла, что ты имеешь в виду? И что ты тут вообще делаешь? — Удивилась Гермиона.
Я только и смогла, что проглотить ругательства, так и рвущиеся наружу, хотя их невежество, других слов кроме непристойных и не заслуживает. Но всё же подобные слова не для ушек юной княгини.
