— Ну не плачь, всё же обошлось и уже хорошо. Лучше скажи, ты подумала, что тебе надо для того что бы такой выбор больше никогда не стоял? — какой же он милый!
— Конечно, мне нужны эликсиры, правда, они дорогие, нужный комплект обойдётся в Англии тысячи в две галеонов не меньше. — Ну вот, и чего надо мной смеяться?
— Анкита, ты вновь забываешь, что мы очень богаты, можно сказать, до не приличия богаты. А ты — "дорого... две тысячи". Да хоть восемь тысяч! Это вообще не деньги, мелочь, так, на булавки с заколками. Завтра же купим и минимум два полных комплекта. С нашими гостями и пары может оказаться, что мало.
— Как скажешь. — Я невольно смутилась, мой род хоть и очень древний, но, увы, мы не богаты. — Для меня две тысячи галеонов это, ну, много, это плата за обучение в школе младшей сестры.
— Извини, — он осторожно прижал меня к себе, — я не подумал, я немедленно оплачу её обучение.
— Я не об этом!
— А я именно об этом, солнышко, деньги нужны для того чтобы сделать жизнь близких безопасней и хоть чуточку приятней. И раз я могу оплатить обучение этой егозы, твоей сестрёнки, то я оплачу! И не спорь, и отец твой пусть не возражает. Между прочим, они сейчас и моя семья тоже! — Ну и как тут поспоришь? Он словно и не англичанин совсем...
— Спасибо любимый. — Я, встав на носки, нежно поцеловала его в губы, он начал отвечать, но неожиданно от меня отстранился, и стал очень серьёзным.
— Анкита скажи, что ты думаешь о Михаиле и Гермионе?
— Очень сильные боевые маги, правда, односторонние... — но он мня перебил.
— Я не об этом, я не о их магии. Ладно, скажу сразу, что я хочу от тебя услышать. Гермиона после происшествия с Луной пыталась покончить с собой, ты ведь целитель душ помоги ей! Ты же знаешь, что они для нас сделали, и я не прощу себе, если они вот так глупо уйдут из жизни!
Ками эта странная почти всегда спокойная и даже бесстрастная холодная девочка пыталась себя убить!? Но почему?! Луна жива и уже завтра поправится, Беллатрикс тоже жива.
— Сириус, я постараюсь, но я их едва знаю. Да и вопрос в том — согласятся ли они на мою помощь? Ведь они должны мне довериться, без этого я ничем не смогу им помочь.
Гермиона
Я проснулась в постели "своей" спальни. У нас в Тени тоже уже есть пара спален специально отведённых для Блэков, после расширения там достаточно комнат. Я, осторожно, стараясь не шуметь, огляделась, и точно Мишенька спал в кресле, придвинутом к моей постели. Он даже броню не снял, так в ней и спал, в полу изогнутом положении и со свесившейся на грудь, головой. Бедный мой, как же ему досталось. Вон, тёмные мешки под глазами залегли и седины, кажется, добавилось. Точно, вижу уже не только отдельную прядь "мага смерти", как летом, но и виски слегка припорошил серебряный иней. Морана, какой же он у меня... самый-самый, заботливый и милый... а я так его напугала, всё-таки я истеричная дура! Я с печалью и какой-то странной щемящей щенячьей нежностью всё смотрела на него и не могла отвести взгляд. Моё счастье, мой милый, он — сама моя жизнь. А я, испугавшись себя, своих дурацких фантазий и мыслей, едва не оставила его одного, какая же я всё-таки эгоистичная дура! И сейчас глядя на него, я поклялась никогда-никогда больше без боя не сдаваться, чтобы не случилось, как бы не было больно, я буду драться! Буду драться, пока во мне будут силы и даже когда их не будет, я всё одно продолжу бороться, я не уйду покорной овечкой за порог вместе с Прекраснейшей Леди. Пусть я берсерк, маг тьмы, а в придачу ещё и смерти, и вообще — чудовище способное лишь убивать, и иногда становлюсь опасна для всех, включая друзей и семью, но это не повод пойти за порог вслед за Леди, это повод повысить свой самоконтроль. Пора, уже любой ценой взять эту чертову магию смерти под жёсткий контроль.
Приняв это решение, я осторожно встала с постели, оделась, не забыв и броню, не могу уже без неё, неуютно, без неё и меча чувствую себя словно голой. Интересно, кто меня раздевал? Я сама, но этого просто не запомнила, или Миша? Если честно, то я была бы совсем не против того, чтобы это проделал Миша... Ладно, хватит пока мечтать. Я в курсе того, что Луна уже завтра будет в порядке, но я должна сейчас её видеть. Мне надо успокоиться и всё увидеть самой, вот увижу, и мой иррациональный страх за неё сразу же исчезнет. А то сейчас у меня такое ощущение, что если я сама всё не увижу и проверю, то так и не поверю в слова Анкиты. А потом мне предстоит хорошенько обдумать события последних трёх дней. В том числе, подумать о том, как я сама себя довела до состояния помеси лича с дементором, и самое главное, как в дальнейшем избежать трагедии, если я вновь окажусь в подобном состоянии. Хотя, с нашим-то везением скорее — когда. Перед тем как выйти из комнаты я опять оглянулась и бросила взгляд на любимого, нет, не могу просто так уйти! Вернувшись, осторожно, легко-легко, поцеловала его в губы, он не проснулся. Солнышко моё, как же он устал и перенервничал из-за меня, раз не проснулся от моего поцелуя, обычно он к этому чуток. Раз так, используя телекинез, осторожно перенесла его на постель. Бедный мой, пусть хоть сейчас в нормальном положении выспится. Своим сумасшествием я его совершенно измучила. — "Спи моё солнышко, не беспокойся, я больше не буду пытаться сбежать от тебя за порог." После чего, наконец, покинула комнату. Мне слишком о многом необходимо подумать перед нашей утренней встречей и разговором, чтоб позволить себе потерять время и насладиться близостью к тебе сегодняшней ночью, хотя-бы такой.
Поиски Луны заняли всего пару минут, делов-то — вошла в транс и по запаху "выследила". Третий этаж гостевое крыло, моя и Мишина спальня, так же как и хозяев, расположена на втором. Когда ищешь кого-то по запаху используя верховое чутьё, это чем-то смахивает на радио пеленгацию, или, точнее, на игру холодно — горячо. Но сейчас всё настолько элементарно, что я даже весь коридор не прошла, сразу ясно — она в этой спальне. К моему удивлению, в соседней комнате была Анкита и сам Сириус Блэк... Странно, чего это сегодня они не в своей спальне, а здесь в гостевой? Ой, ну вот, не надо было прислушиваться к ним, покраснела только, ну я же не виновата, что даже здесь чувствую специфический запах, ладно, они же супруги, и вообще, в этом нет ничего такого плохого! Ну запах, ну звуки... и что?
И вообще, я не к ним собиралась прислушиваться, за интересующей меня дверью слышалось тихое дыхание одного человека. Естественно это Луна. Я уверена в этом, ведь уже множество раз слышала, как она дышит во сне. Поэтому, не став открывать дверь, шагнула "через неё" по тропе. И уже в комнате, в которой действительно находилась Луна, остановилась со странной мыслью в голове — почему я себя так странно веду? Вместо того чтобы банального спросить домового, искала Луну по запаху да ещё и кралась, словно нахожусь на вражеской территории?! Даже дверь не открыла, а прошла тропой! Задумавшись над ответом несколько секунд, его не нашла... а, и ладно! Просто не задумывалась над этим, это как-то само получилось. Видимо это ещё один бзик больного сознания. Надо и это будет обдумать, но всё же чуть позже. Подошла и склонилась над Луной, осторожно поправила плед. Убедилась, что всё хорошо — Луна жива, просто спит. Страх за неё, который держал меня под напряжением, наконец-то полностью исчез. Ну и хорошо, можно немного расслабиться, пойти в библиотеку и за книгами, под чашечку кофе "от Кричера", подумать над тем, как мне дальше жить, осознавая какое чудовище во мне может проснуться, если я опять ошибусь. Я развернулась к двери.
— Не уходи! — голос Луны был слаб, но это естественно, а вот то, что я не заметила того как Луна проснулась, на мой взгляд удивительно. — Герми прошу, не уходи, останься со мной, мне всё ещё холодно. Ты же сама лучше меня знаешь, как это, когда душе холодно. А я даже не знаю, как об этом сказать, что бы кто-то, кроме тебя с Мишей это понял.
Морана, бедная девочка, как же ей сейчас одиноко и страшно, раз она даже говорит совершенно нормально.
— Конечно останусь. — Я села к ней на кровать, но Луне этого показалось мало, и под руководством её слабых рук, через несколько минут я уже лежала с ней рядом и обнимала, так как обычно обнимает меня Миша. Она на меня так глядела, что я не смогла отказать. К чёрту мораль, моей ученице, моей подопечной, да... да практически младшей сестрёнке, нужно не просто тепло, ей сейчас очень нужно чувствовать душевную близость дорогого для неё человека, свою ему нужность. Я это прекрасно знаю, когда просыпается ЭТОТ холод, мне Миша тоже просто физически необходим, он обнимет и мне сразу становиться легче. Именно поэтому мои руки сейчас находились не там, где моралью положено находиться при сестринской невинной ласке, но честно, именно это быстрее всего прогоняет холод из сердца. И мой поцелуй её нежной шеи вовсе, наверное, и не сестринский, как и руки, которые нежно гладят ей грудь, но именно так делает Мишенька, и именно так быстрее всего холод уходит из тела и души, сменяясь негой и жаром... А сейчас моя рука и вовсе у её на бедре и медленно поднимается в верх, это мне всегда помогало прогнать холод из сердца, а мораль, а... к чёрту мораль! Я вчера её едва не убила, так причём здесь мораль? Поэтому, когда её робкие не смелые губы всё же нашли мои, я ей ответила, правда, моя броня ей мешала заняться тем же, чем занята была моя рука в её трусиках, но ведь это просто лечение, а я не больна, больна Луна. Да и так, это "лечение" на удивление приятно даже мне... Ну вот, теперь она точно согрелась, мне кажется, я ведь точно не знаю, я ведь только читала об этом, мы же с Мишей, увы, так далеко никогда не заходим. Если я испытаю то, что как мне кажется, сейчас испытала она, то я убью всех, кто окажется рядом, уж попытаюсь, так это точно. Ладно, как бы меня не тянуло остаться и продолжить это безумие, но мне просто на просто нельзя, по сути, я же проклята за наслаждением испытывать ярость, а я испытала блаженство, ну, почти, почти, так как если бы Миша дарил его мне.
— Луна прости — прошептала я, и, встав с кровати, тропой ушла в лес, в Хогвартский лес на поляну, где я с Мишей не раз гасила свою ярость, разнося вокруг всё в щепки, в пепел, в труху.
Как непривычно быть здесь без него. Как будто бы чего-то не хватает, привычного и необходимого. Чехарда моих мыслей и чувств кружила сознание. Что это вообще было? Зачем? Отчего? Для чего? Я изменила? Или я совратила подругу? Или я просто помогла ей пережить то, что сама же с ней сотворила, едва не убив? Морана меня побери, я всё же точно безумна, но я жива и мне нравится ЖИТЬ!
Ярость, моя расплата за радость, за удовольствие что я испытала, за саму жизнь, сейчас что-то несколько под задержалось, да и то, что пришло чуть позже, моей Яростью и назвать то нельзя, это обычная ярость, ну почти что моё нормальное состояние, моя обычная злость... Даже по продолжительности мой всплеск не тянул на что-то обычное, всего минуту я изображала на поляне вулкан из заклинаний. Можно сказать, что не вулкан, а так, вулканчик, который к тому же, быстро иссяк. Ярость улеглась так быстро, словно ленилась, и пришла по привычке.
Странно сегодняшний день у меня начался, не ожидала от себя такого. Да и я сама весьма "странная", но я жива, жива Луна, и мне это чертовски нравится! А раз я жива, то и мой Мишенька заслужил мою благодарность и если я не могу сама получать удовольствие, то хотя бы дарить блаженство, наверное, могу?! По крайней мере, я надеюсь на это. Ему должно понравиться запланированное мной пробуждение, я читала об этом. Я вообще, много читала о всяком разном. И раз Луне я смогла помочь, используя то, что прочитала в книге на древнем санскрите, то значит и любимому тоже понравится, то, что я нашла в книге "Сура о руках Ками любезных". Ну такой перевод, что тут поделать? И это если выражаться цензурно. Я уже давно учу древний санскрит, словарь и грамматику купила почти полгода назад в Waterstone's. А для проверки усвоенных знаний начала переводить эту книгу. Ну я же тогда не знала, что в ней! Мне её мама Парвати дала перед нашим отбытием из Индии, случайно увидев, что я занимаюсь санскритом. Увидела знакомое "сура" вот и взяла. А о том, о чём я хотела подумать, подумаю после. Точно обдумаю! Потом обсужу с любимым, но позже. И, кажется, я опьянела от понимания того, что я хочу жить и любить. Да я чудовище, но я жива, люблю и любима, и поэтому — счастлива! Ха-ха! Счастливый маг смерти... а что, это кому-то не нравится?! Так я засуну такому в задний проход его возражения, а потом вместе с кишками через гланды достану, и если кто не верит, что это возможно? То пусть попробует, я же "чудовище", вот раз не верит, то прямо на нём и проверю! Ну это я так, весёлая злость накатила, это остатки, откат от сброшенной ярости. Но если бы действительно был здесь кто-то в пределах моей досягаемости, кто усомнился в моих словах, то я безусловно именно выше озвученное и сделала бы.
Открыв себе путь на тропу, я сделала шаг, чтобы следующий сделать уже в своей спальне, где по прежнему на постели спал Мишенька. Так, мой план разбудить его лаской, увы, обломался, я к своему стыду, составляя его, совсем забыла о том, что он, как и я, одет в нашу такую удобную, словно сама кожа, привычную и невесомую, но сейчас катастрофически лишнюю броню! Снять её может только он сам, ну не резать же мне её моим верным мечом! Это ведь не последнее утро, у нас будет другое, и потом ещё много, а всего через год, после проведения нескольких обрядов, у нас будет целая первая ночь! Обретя полную силу, моя магия смоет с меня всё наносное. Я, наконец, перестану платить за наслаждение слепой яростью! Эх, только до этого ещё надо дожить...
Горько вздохнув на несправедливость судьбы, я, почти абсолютно раздевшись, легла рядом с ним, и осторожно обняв, прижавшись всем телом, заснула. Ну да, наверное, со стороны это смешно и даже глупо, но именно так получилось. "Ну хоть такой сюрприз я ему всё же устрою" — была моя последняя мысль перед тем как сон принял мой разум в свои объятья. А планы обдумать? А это потом...
Михаил
Проснуться в объятьях любимой крайне приятно, а если вдобавок на ней при этом почти ничего не надето, то это, э-э-э, ну это приятней в двойне. Морана, как же она прекрасна. Как волнует и манит её тело. Мне тут же стало тесно и неудобно в своей броне. Но это, наверное, и к лучшему, иначе видя такое и чувствуя под руками её совершенное тело, я мог и не сдержаться. И так крышу сносит основательно. Не удержавшись, поцеловал её обнаженную такую красивую и соблазнительную грудь, вторую в этот момент я осторожно и нежно стал ласкать рукой. Тем самым, пробуждая Гермиону от сна, проснувшись, она улыбнулась. Посмотрела пристально в глаза, а потом впилась в мои губы своими, страстно целуя и прижимаясь ко мне. После чего, мгновенно провалилась в транс и исчезла. Лишь на губах остался вкус её поцелуя, а мои руки хранили память о касании к самому совершенству...
— Милый прости, — раздалось сзади, — ты мне настолько желанен, что ещё немного, и я сорвалась бы, а чуть позже опять начала бы вокруг всё разносить... Задрав голову кверху, обнаружил Гермиону, стоявшую возле кресла и надевающую броню.
