Гарри Поттер. Второй шанс.

— Гипноз. Как, черт побери, ему досталась такая способность? — воскликнул Ракеш.

— Понятия не имею. Я полагал, что это обычная пантера, — ответил Сайлас. — Подумайте только, на что он ещё может быть способен!

— Он не сказал тебе? — поинтересовался Салйас.

— Нет. Либо не знает, либо желает меня удивить, — сказал Сайлас. Ракеш рассматривал счастливо мурлыкавшего кота, имевшего чрезвычайно самодовольный вид.

— О, он знает. Просто ждет правильного момента, чтобы показать тебе.

— Когда вам возвращаться домой? — спросил Шараак.

— Через семь месяцев? Где-то так, — припомнил Ракеш. Демон медленно кивнул.

— Ты многое знаешь о вампирах, Ракеш. — Ракеш с любопытством взглянул на демона. — Так что, полагаю, ты понимаешь, что я имею в виду, когда прошу, чтобы ты дал мне фиал с твоей кровью перед тем, как покинешь нас. — Ракеш медленно кивнул ему. Он знал, чего хочет Шараак.

Ракеш вытащил фиал из кармана — это был выдолбленный алмаз, наполненный кровью. К одному из его концов припаяли крошечную золотую петельку — так его легко можно было повесить на цепь. Он вручил сосуд Шарааку; вампир укусил свой палец и уронил несколько красных капелек в фиал. Кровь внутри емкости засияла, но потом снова вернулась к норме. Шараак наколдовал золотую цепь и повесил фиал себе на шею.

Вампиры относились к долгу жизни даже серьезнее, чем люди. Если Шараак будет носить при себе фиал с его кровью, Ракеш сможет в любое время позвать демона/вампира себе на помощь. И Шараак ответит на вызов так быстро, как только сможет, независимо от обстоятельств. Смертные редко получали возможность призывать вампира по своему желанию, и если Шараак будет все ещё жив в его время, это означает, что на стороне Ракеша окажется один из немногих вампиров-старше-тысячи. В его время Шарааку исполнится около шестнадцати веков — он будет не настолько древним, как Намак, которому давно перевалило за три тысячи лет — невообразимо древний вамп, — однако достаточно древним, чтобы гарантировать уважение большинства остальных вампиров.

* * *

— Бабушка будет допрашивать нас по поводу этого места в течение десятилетий, — жаловался Салйас, когда они упаковывали свои сумки. Шел их последний день у чачапойаро в Вайлапе. Они должны были вернуться через час после полудня — если пропустят этот момент, то застрянут здесь ещё на год. Хотя это и не казалось такой уж плохой идеей — а троица всерьез обсуждала возможность остаться — они все же согласились, что пора бы и честь знать.

Друзья сидели в комнате у Ракеша: Ник расположился на краю кровати парня, а Ксери — на подоконнике. Они создали два сундука наподобие того, что Ракеш держал для вампиров. Оба вампира повторили действия Ракеша и прокололи себя по уху. Сундуки были сделаны так, чтобы их можно было спрятать в маленькие обсидиановые гвоздики. Магии, чтобы удержать их там, не требовалось — из-за обсидиана, полого внутри, и крошечных замочков. Это означало, что их невозможно ощутить с помощью волшебства.

Ракеш убрал на место сделанные им последние зелья, штук шестьдесят. За время, проведенное с чачапойаро, он наварил множество зелий, о которых знало только это племя. Он также насобирал с сотню фунтов ингредиентов для зелий и семян различных растений, которые можно использовать при зельеварении. А ещё он прихватил пару-тройку живых экземпляров из двадцати различных видов животных, многие из которых в его время вымерли или были неизвестны. Он планировал держать их пока в семейном хранилище в клетках-без-времени. Однажды звери пригодятся.

В оставшиеся месяцы в Вайлапе троица выкладывалась по полной, помогая отстраивать город. В Вайлапе прибыли люди из других городов чачапойаро, и со значительным уменьшением числа населения обычный контроль над рождаемостью был временно отменен. Контролеры определили, что теперь разрешено иметь детей всем, кому этого хочется. Однако кураторы осторожно организовали дело так, чтобы немедленного сильного увеличения населения не последовало. Тем, кто обращался за разрешением на рождение ребенка, его давали, но организовали все таким образом, чтобы демографического взрыва не произошло. При медленном увеличении числа населения они были в безопасности от слишком уж большого количества людей. А Вайлапе и другие города постепенно возвращались бы к своему прежнему образу жизни.

Помимо варки зелий, сбора растений и животных, а также изучения борьбы, они работали и над своей магией — нитей и крови, а ещё беспалочковой. Они узнали кое-что о магии перьев и камней — в этом чачапойаро были очень искусны. Научились распознавать потенциально полезные перья и камни, и как их собирать. Несмотря на то, что чачапойаро не слишком ценили драгоценные камни (кроме как в деле магии), троица набрала в горах множество необычайно ценных камней — вообще-то, на небольшое состояние. У Калахимрана они познали целительство и простейшую погодной магию. А ещё поработали над своей магией крови. После битвы с инками и Дарэй, и Сайлас сильно страдали от слишком длительного пребывания на солнце. От этого они выздоравливали гораздо дольше, чем от всего остального. С тех пор оба вампира закончили шестую стадию магии крови, которая позволила им проводить на солнце больше недели, прежде чем появлялись неприятные последствия.

Ракеш завершил третий и последний фрагмент рун выносливости. Он мог бы продолжить улучшать её в другом фрагменте, однако пока этого не решил. Существовала опасность переборщить. Драконья кровь ещё не показала реального влияния, что всех чрезвычайно смущало. Ракеш решил, что если эффекта пока не видно, то следует продолжать и дальше ритуалы по магии крови. В дополнение к выносливости он нанес руны, усиливающие ночное зрение, закончил три стадии улучшения рефлексов, три фрагмента против простейших заболеваний вроде обычной простуды, легких инфекций и аллергий.

В качестве прощального подарка Ксери и Ник подарили им три отличных посоха — неволшебные вещи предназначались лишь для боя — великолепное оружие. Ещё им подарили лук и комплект стрел, сделанные из костей одного из демонов, вызванных инками.

— Ракеш, Дарэй, Сайлас — пора, — позвал Шараак из-за двери. Ракеш надел сумку на спину и поднял Сигру. Дарэй сунул Сатану в рюкзак и выпил краткосрочный энергетик. Они надеялись, что больше не упадут в обморок. Сайлас тоже выпил зелье и снял с Нури ошейник. Огромная пантера помотала головой и замурлыкала, счастливая от того, что наконец-то свободна от удавки.

— Мы будем скучать по вам, — сказал Ракеш друзьям.

— Знаем. Постарайтесь держаться подальше от неприятностей. И возвращайтесь посмотреть, что стало с нашим племенем в ваше время, — ответил ему Ник.

— Обязательно, — пообещал Сайлас.

Проводить их собрались и колдуны, и множество горожан. Ньякахалия уже настроила руны и подготовила их. Все трое обняли друзей на прощание и помахали Энирету, обвившемуся вокруг вершины горы. Дракон, теперь уже союзник чачапойаро, взревел в ответ. Они встали в центр круга, и Ньякахалия с Калахимраном активировали руны. Подождав несколько минут, Дарэй порезал руку и положил её на отпечаток ладони на скале. Сильная вспышка света, и все кануло во тьму.

* * *

Шел дождь. Нет, ливень. Промокшие друзья лежали на влажном валуне размером с дом посреди наводнения и бушующей реки. Ужасно знакомая сцена. Ракеш наложил отталкивающее воду заклинание. Сайлас перевернулся и встал. Ракеш заставил себя подняться на ноги и помог Дарэю принять вертикальное положение.

— Что ж, мы определенно вернулись в то же самое время и место, — констатировал Сайлас с облегчением в голосе. — Левитируем? — Ракеш кивнул, и они отлевитировали себя с громадного камня в середине реки на берег. Нури громко жаловался, когда его подняли. Сайлас пригрозил бросить его в реку, что мгновенно заткнуло кота.

— Мы с Сайласом полетим на моей метле и отлевитируем Нури, а ты способен летать, — решил Ракеш. Дарэй вручил им свой рюкзак и трансформировался в демона.

— Полет! — прошипела Сигра.

— Неужели тебе хочется остаться под дождем?

— Нет.

— Значит, летим.

— Но я НЕНАВИЖУ летать.

— Альтернативой будет...

— Ну ладно, — прошелестела змея и угрюмо свернулась под волосами у него на загривке. Ракеш вынул из сундука метлу и снова убрал его в серьгу. Дарэй взвился в воздух и летел над ними; Сайлас накастовал заклинание укажи-мне-куда и обнаружил направление, в котором располагался особняк.

— Нам предстоит длинный полет.

— Ты когда-нибудь летал на "Молнии" прежде? — поинтересовался Ракеш.

— Нет.

— Чуть больше часа, — проинформировал его Ракеш. Дарэй наложил на себя несколько чар для ускорения полета, которых Ракеш не признал.

— Спорим, что я долечу раньше вас, — убийственно мурлыкнул демон. Ракеш засмеялся и покачал головой.

— Исключено.

Глава 20

Солнце только начинало садиться: опускающийся за долину шар окрашивал вершины гор в великолепные оттенки золотого, розового и оранжевого цветов. Яркий свет отражался от покрытых снегом склонов, отчего тени вечнозеленых деревьев удлиняли свои силуэты во много раз. Свет окрашивал поднимавшийся от горячих источников туман в дымчато-розовый и оранжевый тона; в дымке бродили едва заметные сквозь неё табуны животных. В устье долины поднялся в небо дракон и полетел через хребет в большую пещеру на склоне горы. Пара птиц Рух кружилась в танце над Горной школой волшебства Акрен вокруг одноименной горы.

Ракеш стоял перед зеркалом — снова проверял свою маскировку, хотя ему уже почти нечего было скрывать. Кровь дракона наконец-то заметно повлияла на него — изменился цвет глаз. Изумрудно-зеленый оттенок смертельного проклятья сменился на странную гипнотически завораживающую смесь золотого, черного и серебряного. Полоски трех тонов сплетались в его глазах завораживающим узором. Ракеша это слегка пугало. Зато больше не было нужды в зельях для изменения цвета глаз. Но и зеленый он не утратил. Стоило только призвать магию, и его глаза вновь зеленели. Из маскировки ему теперь требовались только имя и фальшивая кожа — скрыть шрам.

Оставшись довольным изменением внешности, он смахнул пылинки с плеча. В Акрен намечался ежегодный бал-вечеринка для всей школы. Надо было прийти в костюме или, как минимум, приложить усилия и прилично одеться. Черные брюки и черные же ботинки с темно-золотой отделкой, золотая рубашка с широкими рукавами, застегнутая до половины, обычный обсидиановый гвоздик-серьга и привычные тейзеры в ботинках, кобура для палочки на боку. Еще он надел золотое ожерелье с изумрудами и перьями, которое ему подарили целители чачапоайро. Яркие перья и изумруды были чересчур броскими на вкус Ракеша, но он не собирался отказываться от сильного амулета. В центре ожерелья располагалась голова дракона великолепной работы. Наряд дополняли ножи: один сзади на шее, скрытый его длинными волнистыми волосами, и второй в ножнах на бедре. Разумеется, на оружии были сильные чары незаметности и отвода глаз, а также скрывающие и затуманивания формы и размер предмета.

Ракеш наклонился завязать шнурок на ботинке, а потом, выпрямившись, бросил взгляд на зеркало и замер.

Дарэй как обычно развалился на его диване, занимая места намного больше, чем, казалось бы, физически возможно. В который раз вампир как-то пробрался в комнату незамеченным. Ракеш яростно вперился в зеркальное отражение ухмыляющегося парня, сжал зубы и постарался игнорировать его, пока накладывал заклинание незаметности и другие скрывающие чары на серьгу.

— Сол до сих пор жив, — угрюмо проинформировал его Дарей. Он был в своей человеческой форме: приди он на бал как демон, и неприятности обеспечены. Вампир был полностью в элегантно-черном, серебре и золоте — почти как Ракеш, только рубашка черная. Сверху он накинул легкий черный плащ, шелковый с бархатом и меховой отделкой.

— Не удивительно, — ответил Ракеш.

— То, что он еще жив, я считаю оскорбительным для себя.

— Ты считаешь, что он не достоин жить?

— Именно так.

— Кто ты такой, чтобы судить? В глазах большинства именно ты не достоин жить.

— Это не одно и то же.

— Разве?

— Нет, — устало вздохнул тот.

— Как так? — спросил Ракеш, наблюдая в зеркале, как вампир кормит мышь кровью из пальца. Зрелище было причудливым, но ни один из кровососущих не видел в этом ничего странного.

— Сол часто пытает смертных просто ради забавы. Именно пытает. И вампиров тоже, да и вообще всех, до кого может добраться и кто не в состоянии дать отпор. Большинство из них хорошие люди. А его особенно радуют убийства монахинь, — пояснил Дарэй.

— Ладно, — подумав, согласился Ракеш.

— Я знал, что ты со мной согласишься.

— Возможно...

— Что?

— Сол должен умереть.

— Значит, ты согласен. Чем же тогда недоволен?

— Если ты хочешь видеть его мертвым, то имей смелость убить его собственноручно, — ответил Ракеш вампиру.

Дарэй внимательно взглянул на него. Потом кивнул.

— С этим я согласен. И так и сделаю.

— Когда?

— Когда закончу его пытать.

— Уже пробовал?

— Еще нет. Но планирую начать сегодня. Я выследил его днем, — Дарэй садистски улыбнулся, — он потерял немало крови.

Ракеш вернулся к попыткам трансфигурировать плащ. Ответа Дарэй не дождался. Вампир вздохнул и покачал головой.

— Ты злишься на меня.

— Нет необходимости пытать и унижать его.

— Не больше, чем сам он сделал многим людям.

— И этого достаточно, чтобы обойтись с ним таким же образом...

— Да.

— Принцип "око за око" работает только в теории.

— Разве? Лично я считаю, что он очень даже неплохо работает. Я мог бы убить его и без причины, если бы захотел. Он не может победить меня, поэтому на самом деле неважно, заслуживает он этого или нет: если я захочу его убить, то убью, — объяснил Дарэй. Такова истина вампирьего мира: жизнь — это сила, и более сильные решают судьбу слабых — жить им или умереть. — Но я не могу убить Сола прямо сейчас.

— Ты хочешь сначала повеселиться за его счет. Придется тебе дождаться летних каникулов — или когда он покинет долину, — заметил Ракеш. Дарэй кивнул. Ракеш не стал продолжать спор; он не собирался заморачиваться образом жизни вампиров. Ему и без того хватало забот. И этот ублюдок действительно заслужил того, что с ним сотворил Дарэй.

Ракеш решил не надевать плащ и отложил его в сторону. Развернувшись, он отправился в другой конец комнаты. Пока он оборачивался, появилась Рианаэ. Она сидела в кресле, уже одетая к балу: темно-зеленая с черным и золотом мантия поверх черных штанов и темно-зеленой рубашки. Эти цвета ей удивительно шли. Ракеш пристально на нее посмотрел, потом сердито рыкнул и прошествовал мимо нее к полке, на которой хранилась трансфигурированная мебель. Взяв оттуда еще одно кресло, он увеличил его. Оба вампира самодовольно улыбались.

— Неужели это обязательно? — спросил Ракеш, имея в виду их привычку беззвучно появляться у него за спиной.

— Это забавно.

— Шли бы вы доставать кого-то другого...

— А мы и так достаем всех, — ответила Рианае. — Тани с нами больше нет.