Дракон меланхолично отметил:
— Далеко ты так не убежишь. Метров двести, не больше. А потом я тебя выкину из астрала и сожру. Но за жертву не приму, даже не надейся!
— Лоренц, у тебя есть план? — шепотом спросила его Асанте. Остальные с интересом следили за приготовлениями.
— Есть, я сейчас буду мстить.
Лоренц достал из кармана перчатки для верховой езды, схватил полупустую сумку с реагентами, лежавшую на полу, вытряхнул содержимое и начал собирать туда конский навоз. Благо его было немало.
— А дальше что? — поинтересовалась Асанте. — Это какая-то особая магия?
Вместо ответа Лоренц сосредоточился на своем големе. Без хрустального шара было не так удобно, но пачкать его не хотелось. Точку он выбрал сразу — на вершине огромного валуна, стоявшего чуть в стороне от входа в пещеру.
Мир на секунду исчез за радужной круговертью перехода. Лоренц вышел из портала как раз сбоку от головы ящера, с любопытством смотревшего внутрь пещеры, сжимая в руке кусок навоза, который не замедлил отправиться в полет.
Дракон взвыл. Не от боли, от обиды, естественно. Его глаз, в который попал снаряд Лоренца был защищен ничуть не хуже, чем остальное тело. Он открыл пасть, чтобы смести обидчика потоком яростного пламени и туда, прямо в глотку, отправилось еще одно конское яблоко. Дракон поперхнулся, его начало неукротимо рвать. С остервенением Лоренц опустошил сумку и телепортировался обратно, лишь чудом избежав удара хвостом.
Вильгельм, пожал Лоренцу руку и хлопнул по плечу.
— Все. Нам конец, — простонала Асанте.
— Вы, Лоренц, сделали ему больнее, чем вся лесная стража во время войны драконьего наследия...— констатировал Джониен, забираясь глубже в пещеру.
Парой минут спустя дракон немного пришел в себя и обрушил на гору всю свою ярость. Потоки пламени нагрели воздух внутри. Потолок сотрясался, с него сыпался мусор под ударами заклятий боевой магии, которые обрушил древний ящер на их убежище.
Гусары материли Лоренца. Злость отступила, страх пришедший ей на смену заставил баронета втянуть голову в плечи. Лишь Элам пытался сделать хоть что-то для спасения. Рунный жрец узурпировал большой накопитель и, держа его подмышкой, методично разрисовывал стены пещеры таинственными знаками.
Ярости дракона хватило на четверть часа. Потом все стихло, и они опять ощутили знакомый мерзкий запах. Осторожно подойдя к входу, Лоренц, а потом и остальные увидели, как дракон выдыхает тонкую струйку пламени, разогревая ей замороженную кучу своих экскрементов.
— Должен признать, это было находчиво. Хотя и неизящно, но с выдумкой, с огоньком. Уважаю. И даже свои условия менять не буду. Мне нужен один из вас. Добровольно.
Дракон замолчал и продолжил готовить свое 'химическое оружие' к повторному применению.
— Еще раз я не переживу, — застонала Асанте.
Ирэн пошла вперед, не оглядываясь, и не говоря ничего.
— Не надо! — Лоренц и Вильгельм запоздало попытались ее остановить, но в них вцепились руки гусар.
— Не-не-не, пусть идет, — прошептал ротмистр.
— Я на вас рапорт напишу!
— Если будет, кому писать, оберлейтенант. Это ее выбор, не мешайте девочке!
Лоренц слышал, как Ирэн читает себе под нос псалом: 'на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона...'
Она подошла почти вплотную к голове внимательно следившего за ней ящера, пока Лоренц пытался освободиться. Ее ладонь легла ему на нос. Полная огромных зубов пасть распахнулась.
— Нет... — выдохнула Асанте, Лоренц же малодушно зажмурился. Но вместо крика боли или хруста костей, он услышал хлопанье тяжёлых кожистых крыльев.
* * *
Вечерело. Они остановились в долине на берегу небольшой горной речки. С одной стороны, все хотели оказаться как можно дальше от дракона, а с другой, надо было быть идиотом, чтобы не понять, если древний ящер захочет, то догонит их минут за десять. А испепелит вообще за несколько мгновений. А поэтому в лихорадочном бегстве смысла никакого не было.
Зато было много смысла в стирке и купании. Воняло все. Одежда, оружие, доспехи. Даже чистый горный воздух, побывав в легких, приобретал этот отвратительный аромат. За несколько часов пути едкий запах драконьих экскрементов ничуть не выветрился.
Пока солдаты занимались стиркой и раскладывали вещи, чтобы они хоть немного проветрились, Лоренц ругал Ирэн.
— Как вы могли ослушаться приказа! Он же мог бы сожрать вас!
— Я помолилась. И видите? Иштар-Нингаль не оставила меня!
Лоренц фыркнул. В беседу вмешался Элам Элам-та.
— Барышня, причем тут богиня? Он издевался просто. Они же бессмертные. Хозяева мира. Любой из них не уступит богоравному в схватке. Но им скучно, вот и развлекаются, как могут.
— Вы хотите сказать, что нам ничего не угрожало? Почему же вы раньше не сказали? — удивился Лоренц.
— Еще как угрожало. Он и сожрать мог, но видимо мы его достаточно позабавили своими попытками выбраться из ловушки...
На ночь они выставили караулы, но никому не спалось. Встреча с неодолимой силой, заставляла всех нервничать. Ирэн тихо молилась. Голос просил Лоренца подождать полуночи для того, чтобы посмотреть 'шоу, которое устроит один его знакомый охотник с Терры' и оберлейтенант послушно ждал. Айрин тихо жевала молодой бамбук в виде панды. Лишь Конрад тихо посапывал. Его лошадкам ничего не грозило.
После полуночи сон у всех как рукой сняло. На востоке в небе сначала появились зарницы, затем до них долетел гром. Почва под ногами подрагивала от разрядов молний, которые видимая в свете луны тень дракона обрушивала на фигурку в блестящих доспехах, парящую в воздухе.
Противники танцевали в небе. Темноту рассекали огненные линии, расходящиеся веером от маневрирующего Коги. Сверкали волшебные щиты дракона и гостя, принимавшие в себя удары титанической силы. Распускались цветки взрывов. Земля тряслась, когда-то или иное заклятье промахивалось и ударяло по ней.
Минут через десять все затихло. Все видели, как пронзенный копьем яростного света дракон упал за грядой холмов.
Тело древнего ящера они обнаружили на следующий день лежащим посреди поломанных деревьев. Голова отсутствовала, шея была не рассечена, а словно пережжена пламенем. Так же выглядела и сквозная рана от копья света пронзившего дракона вдоль. Солдаты под контролем Джониэна потрошили труп, собирали в бутыли кровь и сдирали чешую. Все это могло пригодиться для магических ритуалов.
Рядом валялся оплавленный чудной доспех, явно приведенный в негодность.
Перелесок был настолько наполнен остатками магии, что у чувствительного Лоренца через пять минут разболелась голова. Ему с трудом удалось сотворить даже простейшее заклинание разжигающее костер.
— Что же здесь произошло... — Спросил оберлейтенант глядя в небо. — Явление нового богоравного, не иначе...
/ Тебе интересно, Лор? Рассказать? Хорошо, отложим, мне тоже сложно в этом месте с тобой связь держать. Помехи сильные... /
Стоявший рядом Элам лишь пожал плечами. Появилась из кустов Асанте. Она с трудом тащила за собой волшебную аркебузу, которую нашла неподалеку. К ее глубочайшему огорчению стрелять оружие категорически отказывалось.
На рукояти мерцали таинственные светящиеся руны 'Out of ammo'.
Встреча с кээра не заставила себя ждать. Двух разведчиков на птицах гаруда заметила Асанте. Они кружили на горизонте, не спеша приближаться, наверняка с высоты они могли гораздо лучше оценить масштабы последствий ночной битвы. После некоторых размышлений, Лоренц в компании де Фриза отъехал на километр от трупа дракона, в местность, не столь загрязнённую магическим фоном, и выпустил несколько сигнальных огней.
Тогда разведчики рискнули приблизиться и сделать пару кругов над выжженными и вымороженными джунглями. Один из них после этого сразу устремился прочь, а второй приземлился рядом с лагерем.
Когда Лоренц и Вильгельм пробрались через бурелом обратно, Айрин уже что-то объясняла разведчику на языке карни. Лоренц никогда раньше не видел кээра живьем, только иллюстрации в трудах по антропологии и истории, и был приятно удивлен несоответствию книг реальности. Разведчик оказался невысоким хрупким пареньком. Если порождения князя-демона Раннамаари зверолюди-бистаа по большей части походили на причудливых вставших на задние лапы животных, во всяком случае, именно таких держали долгое время в столичном зоосаде, то дети Аамона почти не отличались от людей. Ни когтистых птичьих лап, ни клюва. Венец из перьев, росших на голове, если не присматриваться, можно было счесть причудливым головным убором.
— Я надеюсь, вы не стали врать, что это мы убили дракона? — подозрительно спросил у Асанте Лоренц.
— Нет, Лор, я хотела, но потом решила, что это будет слишком нагло, Айрин сказала ему что, благодаря ее молитвам вмешалась сама богиня Агни, поразившая ящера силой света. Тоже чушь, но в это они поверят.
— Дай-ка я с ним поговорю... — Лоренц хотел было направиться к разведчику, но остановился после следующей реплики Асанте.
— С ним не очень-то пообщаешься, он на языке карни почти не говорит, только отдельные слова знает. Мы от него добились только, что его напарник полетел прямиком к вождю. И вскоре сюда прибудет его дружина. Но он как мог, выразил свое восхищение, когда узнал, что наш вождь, то есть ты, Лоренц, вчера вступал с драконом в единоборство и вышел победителем.
— Эмм?
— А кто в него конскими яблоками кидался? — Асанте уже давилась от смеха.
— Я надеюсь, эти подробности ты ему не сообщила, — Лоренц покраснел как рак.
— Лоренц, посмотрите на их птицу! — из-за туши мертвого дракона показалась Ирэн и поманила к себе.
Баронет посмотрел, как Айрин четвертый раз повторяет одну и ту же фразу птицечеловеку и решил оставить общение на потом.
Гаруда был прекрасен. Огромный, в полтора человеческих роста в холке, ворон, слегка склонив голову набок, смотрел на Конрада. Вокруг него свет солнца казался тусклее, а трава потеряла цвет.
Бестиенмейстер листал небольшую тетрадь, которую дал ему с собой Йозеф Фогт, бросая быстрые взгляды на птицу. Там была записана вся имеющаяся у рейха информация про гаруда. Теоретически Конрад должен был ознакомиться с ней в дороге, но руки до чтения у него так и не дошли.
— Ого! — только и смог сказать Лоренц, — Конрад, а его можно погладить?
— Каррр!... — сказал гаруда повернулся к Лоренцу и наклонился, подставляя шею под руку.
— Как будто понял!
Лоренц с некоторой опаской подошел ближе, прикоснулся к иссиня-черным перьям птицы. Мир вокруг стал блеклым, потерял краски, как будто наступили сумерки. Лоренц с испугом отшагнул назад.
— Ох, баро, тут написано, что они могут исполнять сложные команды, повторять слова, даже выполнять простые математические действия и понимать абстрактные характеристики предметов.
— То есть они разумны? — удивился баронет, он сосредоточено смотрел на свои пальцы, на которых остались следы магии Света и Тени.
— Нет, написано, что не разумны, а это все результат дрессировки, — ответил бестиенмейстер.
— Конрррад, дуррак! — авторитетно заявил гаруда.
— И ведь не поспоришь, — сказал подошедший Вильгельм.
— Он говорит на таирском? — удивился Лоренц. — Но меня больше беспокоит сила Тени, что я в нем ощущаю.
— Да, баро, судя по размеру ему лет сто, если не больше. Он наверняка принимал участие в Великой войне, там солдаты научили. А про магию не беспокойся! Тут написано, что они поглощают свет, и расходуют его силу для создания своих молний. Сказки!
— Возможно... — Лоренц решился подойти к гаруда еще раз и погладил его, одновременно наблюдая за магическим фоном. Методичка майора не врала. Баронету вспомнилось, как вовремя взрыва в лаборатории Айрин прикрывала их от палящего света схожей магией.
Тут из-за туши дракона появился кээра в сопровождении Айрин. Увидев Лоренца, гладящего гаруда, тот что-то истошно закричал и начал сбивчиво от волнения творить незнакомые баронету чары. Лоренц поспешно отошел. Кээра успокоился и начал что-то торопливо говорить на карнатакском.
— Что случилось, Айрин?
— Он говорит, что вы, Лоренц-джи были в шаге от смерти. Отец Воронов никому не позволяет прикасаться к себе, без совершения обряда. А чужаков убивает сразу.
— Пфф... Что я успокаивающих чар не знаю? Да у нас в поместье четыре птицы Рух росло. Помельче, конечно. На них не покатаешься и молниями не жарят, но характер отвратительный. А у этого сознание словно специально для команд открыто.
Лоренц кивнул, но остаток дня к гаруда больше не приближался. Тому, что он не понимал, баронет не доверял, а магия Конрада относилась именно к категории непонятного. Бестиенмейстер между тем, совсем не стесняясь воплей кээра, осматривал птицу. Он даже по плечо засунул руку в зоб, чтобы посмотреть какого размера камни глотают эти твари для перемалывания пищи.
Баронету очень не нравилось, что Джониен крутится неподалеку от гаруда, держа сенсорные чары наготове. В открытую одергивать эльфа он не стал, вместо этого начал методично отрабатывать заклинание молнии, которое порядком позабылось за время путешествия. Магический фон, несколько успокоившийся к вечеру, снова пошел помехами, и эльф с разочарованным видом пошел на охоту в сопровождении пары гусар. Оставшиеся солдаты вяло продолжали ошкуривать дракона, а Лоренц отобрал у Конрада материалы по птицам гаруда и сам погрузился в чтение.
Солнце уже прикоснулось к краю горизонта, когда в небе появилась стая гигантских птиц. Лоренц насчитал не менее полусотни. Он поднял ладонь вверх, и в небо взлетел шарик зеленого света. Повинуясь команде баронета, он распух в размерах, а потом начал гаснуть. Кээра повернули и начали снижаться.
Когда гаруда заходили на посадку, Лоренц увидел, что в своих когтях они сжимают воловьи туши. Птицы сначала бросали их на землю, потом мягко ступали сами. Поляна наполнилась криками, гомоном, хлопаньем крыльев. Уставшие и возбужденные после долгого перелета гаруда не могли успокоиться, и отказывались подчиняться наездникам.
Вперед вышел старый, тощий, покрытый морщинами кээра с добрым десятком амулетов, висевших на шее. Его крючковатый нос с горбинкой напоминал клюв. Он что-то проклекотал на своем наречии. По поляне прокатилась волна магии и наступила тишина. Последовала еще одна команда, подкрепленная заклинанием и птицы, приступили к поеданию принесенного с собой мяса.
— Ай, ты видел баро? Нет, ты видел? Прям как я в курятнике! — Конрад с благоговением смотрел на мага птицелюдей. Лоренц тоже теперь зауважал шамана. Так непредсказуемо и оригинально сплести в одном заклинании магию природы и разума не смогли бы и профессора Академии.
Навстречу ему выбежал разведчик, остававшийся с ними и начал что-то возбуждённо рассказывать, показывая то на Конрада, то на Айрин. Шаман протянул руку, прикоснулся к губам молодого кээра и тот замолк.
— Приветствую, вас на нашей земле, — шаман говорил на таирском со странным певучим акцентом.
