Доброе. Светлое. (общий файл)

Стена, казалось, надежно запиравшая все мои переживания, чуть дрогнула, но я тут же вышвырнул из головы все лишние мысли. Милорд мой отец жаждет извинений? Он их получит.

Я встал так, что ни один церемониймейстер не смог бы придраться к моей позе или счесть ее недостаточно уважающей, и нацепил на лицо маску бесстрастия. Чувствовать или не чувствовать я могу все, что угодно, но па... то есть, Лорд Света... Он этого не увидит. Никогда.

— Простите. — я вздернул подбородок, — Милорд мой отец... — выдавить из себя нужные слова наяву оказалось труднее, чем в мыслях, — Я хочу официально принести свои извинения. Вероятно, я был неправ в оценке своих мыслей и поступков, а также ваших действий в отношении меня. В свое оправдание могу сказать только то, что я всегда слабо разбирался в политике, в связи с чем ваши планы относительно моей свадьбы казались мне...

Я насквозь официальным канцелярским языком без капли искренности в голосе просил у папы прощения. Точнее, не у папы, а у Лорда Света. Папы сейчас здесь не было, был только насквозь прожженный политик, который злился не из-за пропажи сына, а из-за сорванных дипломатических планов. Сухими фразами я сказал ему то, что он наверняка хотел от меня услышать — что я осознал свою ошибку (имея ввиду, что ошибался в папе), которую хочу исправить, что я готов следовать его воле и сожалею, что принес столько страданий своей семье. Потом добавил в голос чуть-чуть едкости и заметил, что мои суждения о милорде отце были неверными — мол, как и любой король, он ставит политические ценности выше семейных, что поразило меня и открыло глаза на суть родственных связей в нашей семье...

На этой фразе он издал какой-то нечленораздельный звук, одним шагом оказался рядом со мной, притянул к себе и обнял, мгновенно превратившись из Лорда Света в папу.

— Тин, какой же ты идиот, — прошептал он мне в затылок голосом, теплота которого с излишком компенсировала предшествующий холодный тон и ледяной взгляд. Жгут эмоций звонко лопнул и раскрутился, чувства плотной волной накрыли меня и затопили душу. Я буквально купался в раскаянии, любви, облегчении — и затмевающей все и вся радости. На глаза навернулись слезы, губы предательски задрожали, и я с силой ткнулся в папино плечо, чтобы не расплакаться.

Действительно, какой же я идиот! Слава Светлоликому! Сейчас мы поругаемся немного, потом будет гневная отповедь — и мы снова помиримся. И все будет хорошо. Все станет почти как раньше.

Нет. Не как раньше. Лучше. Уж я об этом позабочусь.

Пару минут мы так и стояли — папа молча дышал мне в затылок, а я, стараясь всхлипывать как можно тише и незаметнее, пытался загнать дурацкие слезы обратно. Буря эмоций в душе сменялась умиротворением и верой в лучшее.

Эти две минуты я был счастлив.

А потом папа отодвинул меня на расстояние вытянутой руки и снова осмотрел. И опять нахмурился. Я в последний раз шмыгнул носом — все-таки мне удалось победить слезы и не разрыдаться, как какой-то барышне. Но папин взгляд выдернул меня из Поднебесья и вернул на твердую землю.

Ну, все. Сейчас будут бить. Папа выяснил, что сыночек в относительном порядке — как физическом, так и душевном, — значит, можно начинать бить головой о собственные ошибки. И будет лучше, если я начну сам.

— Пап, я... действительно прошу прощения...

Он лишь хмыкнул в ответ. Хорошо, он в добром расположении духа и пока не злится. Можно продолжать.

Набравшись храбрости, я выпалил:

— Пап, я рассчитывал...

— Ты рассчитывал? — перебил он меня.

Не поняв насмешки, я добавил:

— Ну... Я думал...

— Ты — думал?! — Лорд Света расхохотался. Хохот был нервным и ярко показывал мне, как сильно папа переживал за меня.

— Пап! Я же серьезно! Я у тебя прощения прошу, а ты издеваешься!

— Тин, — папа явно получал удовольствие от ситуации, — Ты не в том положении, чтобы позволить себе возмущаться. Но продолжай, ты меня заинтриговал. — и он с преувеличенным интересом уставился на меня.

Из вредности я ответил:

— Я уже закончил. — вызвав тем самым новый приступ хохота у отца.

— Ну? — спросил он, отсмеявшись, — Что будем делать?

— Со свадьбой?

— Ну да.

— Будто у меня есть выбор... — невесело заметил я.

— Вообще-то есть.

Я вытаращил глаза так, что они чуть на пол не выпали. Так у меня выбор был?! Тогда чего они молчали?!

— И?..

— Ты можешь жениться...

Ага, а можешь не жениться. Спасибо. Замечательный выбор.

— ...или отказаться...

Вот! А я что говорил?

— ...но в этом случае я выдам Кейру замуж за младшего брата Деяры.

Я прикрыл глаза. Сосчитал до десяти, потом до двадцати. Затем до боли впился ногтями в ладонь. Ничего не помогало — хотелось взвыть.

— Милорд мой отец, по-моему, у вас не все дома...

— Да. — папа наотрез отказался понимать намеки, — В частности, мой сын сейчас бродит где-то у дохра на рогах. Может, встречал — наглый и самоуверенный мальчишка двадцати с лишним лет, но с гонором на все двести?

— Ты специально, да? — тихо спросил у папы.

Тот только пожал плечами.

Вот интриган! Нарочно поставил меня перед выбором. Либо моя свобода, либо Кейра. Политик, как есть политик! Но, слава Светлоликому, все равно любит. И я его люблю. И маму. И Гета. И Кейру. Перед глазами встала сестренка — невысокая эльфиечка с большими мамиными синими глазами под светлой челкой, вечной улыбкой на детском курносом лице; тонкие ручки мнут одну из лент на новом платье, на щеках — легкий румянец смущения. И вот это вот маленькое чудо отдать непонятно кому? Ладно еще я — я взрослый парень, мне проще. А каково будет Кейре? Когда она вырастет и поймет, что папа ее в далеком детстве отдал непонятно кому? Нет, я верю, что папа не отдаст свою дочь в плохие руки, но... Да дохра с два я позволю ему сделать Кейру разменной монетой!

— Но, насколько я понимаю, мой брак с Деярой выгоднее для обоих государств? — вкрадчиво уточнил я.

Папа сделал вид, что задумался.

— Ну... пожалуй, да. Выгоднее.

Все. Теперь главное — натиск. И не давать опомниться.

— Милорд мой отец, я хочу заключить сделку.

Удивлен, но в глазах проснулся интерес. Это хорошо, папа, потому что сейчас я удивлю тебя еще больше. Сейчас я попытаюсь продать свою шкуру и свободу со всеми потрохами — но как можно выгоднее. Благо, папа не знает, что я пообещал Светлоликому жениться — и теперь во что бы то ни стало должен исполнить обещанное.

— Я безропотно женюсь на миледи Деяре Подлунной, если вы, призвав в свидетели Свет и Тьму, поклянетесь, что моя сестра и ваша дочь Кейра ас'Геллиаль Дир'ван'Дек выйдет замуж исключительно по собственной воле за того, кого сочтет нужным сделать своим мужем. Не больше и не меньше.

Папа усмехнулся.

— А если я не соглашусь?

Проверяет, осознаю ли я, что делаю. Проверяй-проверяй, пап, к формулировке и доводам не подкопаешься. Твоя школа, как-никак.

— Если вы не согласитесь и выдадите мою сестру замуж против ее воли и желания, я сбегу. Как вы уже поняли, я умею скрываться от преследования — как прямого, так и магического. Но на этот раз я воспользуюсь услугами знакомой демонессы, чтобы она набросила на меня Полог Тьмы. В этом случае вы никогда не сможете меня найти, даже если потратите на это всю оставшуюся жизнь. Таким образом, если вы согласитесь принять сделку, то получите брак более успешный, нежели в случае вашего несогласия.

— Я могу тебя запереть.

— Я могу сбежать. Во избежание крупномасштабных внутрисемейных конфликтов вы не посмеете запретить моим родственникам общаться со мной, а в этом случае я смогу повлиять на них и уговорить выпустить меня.

Папа чуть подумал, потом вздохнул:

— Да-а-а, уговорить ты сможешь кого угодно... Согласен.

Пап, а пап... не хитри. Я, может, и идиот, как мы оба недавно признали, но не настолько, чтобы, накрутив на кулак твою острую потребность в моем браке, отпустить ее с одним лишь твоим "Согласен".

— В связи с событиями последних недель я не очень доверяю подобным кратким обещаниям, поэтому заранее прошу прощения, но я вынужден просить вас поклясться Светом и Тьмой и произнести полную формулировку.

Посмотрев на меня почти с уважением, папа усмехнулся и произнес:

— Призываю Свет и Тьму в свидетели, что моя дочь и твоя сестра Кейра ас'Геллиаль Дир'ван'Дек выйдет замуж исключительно по собственной воле за того, кого сочтет нужным сделать своим мужем — но только в том случае, если мой сын Тинар ас'Геллиаль Дир'ван'Дек согласится без каких-либо возражений жениться на Деяре Подлунной.

Все. Я прикрыл глаза, чувствуя, как позвоночник покалывает от волнения, и хриплой скороговоркой ответил:

— Призываю Свет и Тьму в свидетели, что я без каких-либо возражений женюсь на миледи Деяре Подлунной — но только в том случае, если моя сестра и твоя дочь Кейра ас'Геллиаль Дир'ван'Дек выйдет замуж исключительно по собственной воле за того, кого сочтет нужным сделать своим мужем.

Снова свет, затем полумрак. Свет и Тьма запомнили наши слова. Я вздохнул с облегчением и снова прикрыл глаза — на этот раз от усталости, которая, как всегда, незаметно подкралась и теплой кошкой свернулась вокруг измотанного тела, призывая отдохнуть, отоспаться, помыться, в конце концов.

Стоп. Какое "отдохнуть-отоспаться-помыться"?! У меня там команда пропадает, а я об отдыхе мечтаю! Я искоса взглянул на почему-то вполне себе довольного папу и вздохнул. Похоже, пришло время познакомить родителя с теми, благодаря кому его второй сын все еще топчет эту землю, а не водит хороводы с Тенями.

— Э-э-э... Пап? Прежде чем мы покинем эту... обитель порока... Можно мы еще кое-куда зайдем?..