Ника никогда не отличалась такой лёгкостью. Да и позволить себе подобного не могла. Каждый выход из квартиры приравнивался для неё к дефилированию по подиуму. Внешний вид был тщательно продуман заранее. А улыбаться ей часто приходилось натянуто, как на школьную фотографию.
Сначала Веронику напрягало, что она блекнет на фоне подруги. Слишком она привыкла сама быть центром вселенной. Но не любить Дашу трудно. Легче, пожалуй, было ненавидеть. Только ненавидеть её Нике было категорически не за что.
— В Ростове-на-Дону. В магазине. Здесь распродажа, — быстро-быстро, глотая часть звуков, рассказывала Даша. — Не могу решить, что купить. Брюки или платье? Брюки просто потрясающие, но с чем мне их носить...
Ника хотела бы пропустить её слова мимо ушей. Как-то не до покупок в другом городе ей было теперь, когда в собственной квартире царил бедлам, вызванный потусторонними существами.
— Возьми платье, — надеясь поскорее закончить разговор, посоветовала Вероника. — Ты когда вернёшься?
— В понедельник, — пообещала подруга. Этот ответ вполне мог означать, что дома она объявится лишь через месяц. Или когда у неё закончатся деньги. — У тебя там всё хорошо? Как самостоятельная жизнь?
— Не очень, — честно призналась Ника. Но дальше распространяться не стала. Дашка, конечно, девушка с богатым воображением. Но и у неё есть лимит доверия. Закончившись, этот самый лимит приведёт к звонку в психиатрическую больницу.
— Расскажу, когда приедешь, — задумчиво произнесла Ника.
— Надеюсь, я приглашена на новоселье.
— Ты самый желанный гость, — заверила Вероника.
Попрощавшись с подругой, она вернулась к уборке. Воду в ведре пришлось несколько раз сменить, прежде чем белые разводы смылись с линолеума.
Интересно, а поверила бы она сама рассказу о Тенях, если не события этого дня? Всего сутки назад Ника не отличалась верой в потусторонние силы. Теперь же ей до конца жизни не забыть жуткое существо с мёртвыми глазами, шептавшее неясные слова на ухо. Да и отделаться от троицы спасителей, видимо, не так просто. Не зря они пообещали за ней приглядывать. А Надежда Сергеевна, кажется, всерьёз решила, что Вероника и сама стала ведьмой. И кто знает, может оно действительно так.
Её жизнь всегда была размеренной. Правильной. Одиннадцать классов, золотая медаль за успешную учебу. Не то, чтобы Вероника была умнее своих одноклассников. Она была старательной. Не зря же она успешно сдала первую сессию на математическом факультете в институте. Заучить каждый билет экзамена было нелегко. Тем более, что все формулы и решения казались ей случайным набором знаков. Натренировавшись на решении однотипных задач, она всё же смогла закончить первый семестр. Но предметы становились всё сложнее, а понимания точных наук не приходило. И преподаватели окончательно убедились, что в её внимательном взгляде кроется вовсе не осознанное мышление, а хорошо замаскированное недоумение. На экзаменах их подозрения подтвердились при первых же вопросах, не входивших в билеты. В итоге ей предложили самой забрать документы из института.
Возможно, чего Веронике никогда не хватало — это как раз осознанности. Папа хотел, чтобы она получила медаль в школе — Ника серьёзно засела за учебу. Дедушка мечтал, чтобы она училась на физико-математическом факультете, где деканом был его хороший товарищ, и Вероника подала документы в институт. А бабушка Лида надеялась выдать её замуж за подающего надежды юриста. Не то чтобы Нике нравились юристы, но она была совсем не против завести свою семью, иметь собственный дом. А дедушка и бабушка всегда казались ей идеальным примером семейной пары, так что ослушаться их воли было бы глупо.
Но чем она в действительности хотела заниматься? Ведь кроме семейной жизни, должны быть ещё увлечения, интересы, работа. Вероника никогда всерьёз об этом не задумывалась. Единственное, что она точно знала, ей нужна размеренность. Не жуткие, сверхъестественные силы, мечтающие похитить человеческую душу. Вовсе нет. Ей были просто необходимы безопасность и спокойствие.
И на данный момент их категорически не хватало.
* * *
Как известно, беда не приходит одна. Она приводит с собой лучших друзей, и они от души веселятся. Поиздеваются над человеком, потреплют ему нервы и распрощаются. До следующей встречи. Вот и на Веронику проблемы обрушились всем скопом. Началось, конечно, всё в июне. Во время летней сессии. Или даже раньше. В прошлом году, когда она поддалась на уговоры дедушки и поступила на физико-математический факультет. Если бы не эта фатальная ошибка, она бы не попала в неприятности. Не было бы ни переезда в жуткую квартиру, ни мёртвого духа бабки, почившей шестнадцать лет назад. И на работу ей, кстати, устраиваться бы тоже не пришлось. Как выяснилось, торговать было вовсе не так просто, как Ника это себе представляла.
Клиенты капризничали и придирались. Времени категорически не хватало даже на обеденный перерыв. Приходилось довольствоваться короткими перекусами. Под конец дня Ника чувствовала себя изнурённой и лишь мечтала о спокойном вечере в одиночестве. Тогда она и вспомнила, что Женя обещал прийти в семь. Вероника запаниковала. Магазин должен был закрыться в восемь часов вечера, и уйти раньше она никак не могла. А спросить номер телефона Чипа, не догадалась. Записку, оставленную Надеждой Сергеевной, как назло, забыла дома.
Нервничая и чувствуя свою вину, девушка промаялась в беспокойстве до конца рабочего дня. Нетерпеливо считая каждую секунду, она время от времени по привычке обновляла свою страницу в соцсети. Ни одного входящего сообщения. Обидно.
Большая часовая стрелка часов, висевших в магазине, почти доползла до цифры восемь. Маленькая тоже смилостивилась над Вероникой.
"Всего четыре минуты осталось. Можно и закрываться," — решила девушка.
Напевая себе под нос, она собралась выключать свет в отделе.
— Подождите, пожалуйста, — в магазин влетела женщина лет тридцати. — Мне только шампунь купить.
— Да, конечно, — улыбаясь, попыталась скрыть недовольство Ника и только тогда пригляделась к посетительнице.
Вид у той был усталый, измотанный. Бледная, с синяками под глазами. Словно всю кровь из неё кто выпил. Руки женщины казались ссохшимися, старческими. Осунувшееся вытянутое лицо. Острый выделяющийся нос. Лишь глаза горели лихорадочным блеском. Волосы короткие, сухие, ломающиеся. И из-за них, сидя на плече женщины, выглядывала мерзость. Маленькая такая, лохматая. С жёлтыми крошечными глазками. Мерзость заметила неприкрытое внимание Ники. Повернулась к ней и оскалилась. Зашипела.
— Твою дивизию, — чуть слышно ругнулась девушка.
Чтобы это не было, покупательница вела себя, как ни в чём не бывало.
— Этот, пожалуйста, — она назвала марку шампуня. Поспешила расплатиться. Вытащила кошелёк, вытянула из него купюру. Пальцы у неё оказались неловкие, непослушные. Видно было, с каким невероятным трудом ей даются самые простые движения.
Ника вернула сдачу, не сводя глаз с существа на плече покупательницы. Клиентка рассыпала мелочь и долго собирала, постоянно извиняясь. Вероника поспешила ей помочь.
— Извините меня, — повторяла незнакомка. — От усталости всё из рук валится.
Жёлтые глазки существа злобно щурились. Маленькие цепкие лапки крепко держались за свою носильщицу. Треугольные зубы скалились на Нику, предупреждая держаться подальше.
— До свиданья, — попрощалась Вероника с клиенткой, провожая её взглядом. Что бы за дрянь не сидела на плече этой женщины, она не могла принести ничего хорошего. Знала ли клиентка о самом существовании мерзкой твари? Чувствовала ли её присутствие? В любом случае, теперь было ясно, отчего она выглядела такой усталой. Не нужно быть квалифицированной колдуньей, чтобы понять, что то существо причиняло ей неописуемый вред.
Может, стоит догнать её? Предупредить? Но Вероника и сама толком ничего не знала, ни о таинственном мире сверхъестественных существ, ни об их возможностях. Ещё позавчера в её жизни не было ничего подобного, пока на пороге квартиры, одержимой духом бабки не объявилась троица экзорцистов. Или как они себя называют.
После встречи со странным существом, Ника совсем позабыла про Женьку. Голова её была забита смутными страхами.
Будто из-за стекла наблюдая за окружающим миром, она дошла до автобусной остановки. Солнце выглянуло из-за редких облаков и пригрело её светлую макушку. Погрузившись в собственные мысли, Ника чуть не пропустила нужный автобус. Народу в транспорте было мало. Ей посчастливилось занять свободное место. Откинувшись на спинку сиденья, девушка устало вздохнула.
Только три дня прошло, как она поселилась в бабушкиной квартире. Её мир перевернулся с ног на голову. Всё казалось совершенно иным и непривычным. Сколь многое она прежде не замечала. Ни мрачных теней на улицах, ни жутких существ, сосущих из людей жизнь. Многое становилось понятным. Вот почему её мама сбежала от бабушки Веры. Это был не юношеский бунт и жажда свободы. Ира, скорее всего, знала о способностях бабушки Веры и не желала с ними связываться. Могла ли ведьма применить их против единственной дочери, или нечто другое послужило причиной их раздора? В любом случае зря Вероника вчера расспрашивала отца. Вряд ли он знал правду. Иначе он не позволил бы ей даже переступить порог проклятой квартиры.
Только выходя из автобуса, Ника снова вспомнила о Женьке. Стуча каблучками, прибавила шагу и поспешила к дому. Уже подходя к подъезду, Ника наткнулась на торжественный пост на скамейке. Три женщины пенсионного возраста внимательно оглядели её с ног до головы, пока она доставала ключи от домофона из сумочки.
— Здравствуйте, — кивнула она пожилым дамам.
— Добрый вечер, — ответили те неровным хором.
Одна из них оказалась нетерпеливее остальных:
— А это ты, дочка, в семнадцатой теперь живёшь?
— Да, я, — коротко ответила Вероника, надеясь, что на этом допрос закончится. Надеялась она зря.
— Добро пожаловать, — вставила вторая бабка. Вероника повернулась к ней и заметила, как нетерпеливо та прикусывала нижнюю губу. Очевидно, её буквально раздирало от нетерпения что-то сказать. И тогда Ника решилась:
— Если честно, я не снимаю квартиру. Она мне от бабушки досталась. Вы её знали?
Бабки так и обмерли на месте. Уставились на неё, распахнув рты. Ника ждала, что у кого-нибудь из них вывалится вставная челюсть.
— Веру-то? — недоверчиво промямлила первая бабка.
Ника с трудом сдержала победный смех. Как она сразу не догадалась, что лучший источник информации — это сами жильцы дома. Папа знать ничего не знает, Надежда Сергеевна говорит загадками, а у соседей точно уже долгие годы тихой ненависти к семнадцатой квартире язык чешется, как хочется поделиться невероятными историями.
— Ага, бабы Веры. Только я её не знала никогда. Правда, слышала всякое. Говорят, что в моей квартире кто-то повесился.
— Брешут, — возразила пенсионерка, сидевшая посередине. Волосы у неё были мелко завиты и покрашены в чудовищный светло-сиреневый оттенок. Молодящаяся была бабка. Наверно, главная местная заводила. Из тех, что всегда организует крупное гуляние во дворе. Частушки громче всех поёт, а разошедшимся пьяницам легко промоет мозги метким подзатыльником.
— Повесились в соседнем доме. Стёпка Шолохов. Да только бабка твоя за ним бегала. У Стёпки сначала жена с крыши сбросилась, а потом и он сам повесился. Верка сглазила его, зуб даю.
— Помолчала бы, Люда! — шикнула на разболтавшуюся подругу другая старушка.
— А чего?! Правду говорю, — возмутилась сплетница.
— Ничего, всё в порядке, — успокоила их Ника. — Я не знала ничего об этом, спасибо.
Ей стало не по себе от услышанного. Повесился. А жена с крыши спрыгнула. И всё из-за бабы Веры. Глупости, это просто дурные слухи.
— Мне пора. До свиданья, — промямлила девушка.
Поспешив скрыться за входной дверью, она взлетела вверх по лестнице. На сердце стало тяжело. Непроста, совсем непроста была бабушка Вера. Не зря соседи до сих пор косо смотрят на её квартиру. Не стоит удивляться, если их неприязнь и на внучку перекинется.
Женьки в подъезде не было. Не удивительно, что он не дождался её. Было уже почти девять.
В этот раз возиться с дверным замком не пришлось. Вероника вошла в квартиру и испуганно замерла на пороге. С кухни доносился шум.
— Привет, а я тебя жду! — послышался жизнерадостный голос. В коридор выглянул Чип.
— Господи, я чуть не умерла от страха, — схватившись за сердце, выдохнула Ника. Она прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат ноги. — Как ты здесь оказался?
— Магия, — делая руками пасы в воздухе, широко улыбался Женька. — Потом как-нибудь покажу.
— Кто угодно может пробраться в мою квартиру? — насторожилась Вероника.
— Не переживай, я сегодня решу эту проблему. Поставлю защиту.
— Тебе нужно будет рвать обои?
— Не в этот раз, — пообещал парень.
Он обернулся в сторону кухни и, выглядя слегка смущённым, поинтересовался:
— Ничего, что я тут немного кулинарю? Ужасно есть хочется.
Вероника пообещала, что своему спасителю она с радостью приготовит ужин. Поменяв элегантные босоножки на розовые тапочки, она принялась за готовку.
Чип ещё до её прихода поставил вариться макароны, но Ника решила, что это несерьёзно. Из имеющихся в холодильнике овощей она быстро настругала салат, попутно пересказав Чипу свой диалог с соседками. Женя выслушал внимательно, между бровей у него залегла морщинка.
— Если это не случайное совпадение, то вывод один. Шепчущая, причём тёмная, — заключил он.
— О чём ты?
— Твоя бабка сглазила ту семью. Конечно, это всё слухи и домыслы. Мы многого не знаем. Посмотрим, какой дар передался тебе. Но если опираться на эту историю, то твоя бабка использовала силу для проклятия. У нас это... не одобряется.
Если Нике достался дар шепчущей, то всё не так уж и плохо. Точно лучше, чем быть беззащитным предсказателем, способным лишь время от времени изрекать ненужные никому пророчества.
— Многие соседи боятся этой квартиры, — призналась она.
Девушка вытащила из холодильника батон колбасы и нарезала его тонкими кусочками. Поставила на огонь сковородку, налила подсолнечного масла.
— Я часто слышала всякие гадости от папы. Все, кто снимал квартиру бежали отсюда в страхе. То ли наслушавшись сплетен, то ли с ними действительно что-то случалось. Папа считает, что это глупые суеверия, — говорила Вероника, выкладывая на сковороду кусочки колбасы. — Раньше я тоже так думала.
— Знаешь, я не слишком давно занимаюсь практикой, но слышал достаточно. И впервые сталкиваюсь с тем, чтобы дух бабки преследовал собственную внучку. Обычно обряд передачи более мирно проходит, — похлопывая себя по коленям, Чип нетерпеливо посматривал на плиту.
— Мне, если честно, жутковато здесь жить. Как подумаю, что столько лет здесь был призрак.
— Тень. Контрактник, — уточнил Женя.
— А это ещё что значит?
— Ничего хорошего.
— Может, объяснишь?
Чип как-то виновато посмотрел на Нику.
