Ключ от бездны. Книга первая

Вахр взвизгнул, сбрасывая с ноги крайта и шарахнулся в сторону, тревожа и давя зашипевших гадов.

— Стой! — снова крикнул Одрух.

Но ядовитые челюсти крайтов уже вцепились в тело упавшего безумца...

* * *

Следующая пещера оказалась весьма вместительной, прямоугольной в плане, с ровными стенами и полом. Едва мужчины оказались на просторной площадке, тяжелая плита за ними стала опускаться, преграждая путь назад. Правда, желающих вновь вернуться в галерею со змеями и быть не могло. Одновременно с каменной дверью пришли в движения два подиума с множеством отверстий. По мере того, как опускались плиты, расположенные вдоль западной и восточной стен, из них выдвигались металлические колья в локоть длинной. Получившиеся резервуары быстро наполнились водой, чуть прикрыв концы заостренных штырей. Меж двух бассейнов остался проход, выложенный плоскими камнями с замысловатыми символами.

— Ну, это просто, — беспечно высказался Сахулл, но стоило ему ступить на одну из плит, она пришла в движение, и опрокинулась бы вместе с охотником, не успей один из улхурцев схватить его.

Рисунки на некоторых плитах вдруг высветились желтоватым сиянием и скоро погасли.

Мужчины переглянулись. И когда символы загорелись вновь, заговорил грузный, лысоватый улхурец:

— Я понял. Это старинная игра аксуменов. Мне говорил о ней дед. Развивает память и...

— ... и как в нее играть? — перебил его Хоруг.

— Легко. Запомнить отмеченные плиты и пройти по ним на другую сторону...

Он дошел до середины, когда камень перевернулся, опрокидывая вскрикнувшего мужчину в черные недра и становясь на место.

— Так, так, — напряженно следивший за ним Сидмас, пересчитал плиты. — Три ряда по восемь плит... сколько нас?

— Тоже восемь, — отозвался Креламет.

— Каждый из вас запоминает по три камня в ряду и называет свой идущему: правый, левый или средний. Поняли?

Он назначил очередность.

— Я пойду первым. Будьте внимательны. Двигаемся, как можно быстрее — нужно успеть добраться до конца дорожки, пока знаки не загорятся вновь. Начали...

* * *

Справились не все...

Снова Хоруг шел впереди. Тень скорби лежала на его скуластом лице.

Теперь их было семеро.

Что-то предательски дрожало в груди. Отец учил его брать на себя ответственность за слабых. Среди тех, кто следовал за ним, таких уже не осталось, пожалуй. Но что их ждало впереди? Как близки они к заветному Хеллу? Кто сможет добраться до него живым?

— Вождь, — позвал его Сидмас. — Подожди.

Он остановился, чувствуя, как обдало сердце теплой волной благодарности к чужаку, назвавшему его так.

— Мы все устали, — сказал тот, пристально глядя в глаза Хоруга. — А эта пещера не вызывает опасения. Предлагаю отдохнуть...

— Хорошо, — Хоруг кивнул, легко ударив Сидмаса по плечу, понимая и разделяя его неприкрытую горечь. — Не вини себя, — добавил он тихо. — Ты не ошибся.

Обессиленные и подавленные мужчины устроились на полу. Никто не хотел разговоров. Никто не хотел, чтобы другой видел его слабость. Никто не хотел продолжения жестокой гонки за звание Стражника.

Но выбора не было...

* * *

И снова каменный туннель впереди. Галерея с неровным потолком в наростах, и стенами, будто выцарапанными огромными когтями. В слабо освещенном пространстве встают зыбкие тени, оползают, растекаясь по полу, и поднимаются за идущими, всматриваясь в спины людей бездонными очами.

Страх, страх крадется по пятам, трогая холодно-липкими руками. Он преграждает путь, заглядывает в глаза. Пленяет души, леденит кровь, сжимает сердца.

Страх...

Он сильнее всякого чувства. Поддавшийся ему укрепляет его силу, становится безвольным рабом и служит господину страха — извечному злу...

— Не надо, — улхурец с ярким ожерельем из перьев остановился, глядя прямо перед собой темнеющими от ужаса глазами.

Идущий впереди обернулся:

— Пошли, что ты?

— Нет, — тот отступил и покачал головой. Взгляд его налился безумием. — Нет. Нет! Отступитесь от меня!

— Держите его!

Он бросился к стене, яростно отбиваясь от чужих рук, цепляясь за камни, ломая ногти, из последних сил пытаясь вдавить в твердь охваченное горячкой тело.

— Ты разобьешься, дурной!

Обезумевший истошно завопил, ударившись головой о глыбу. Еще и еще раз, пока не затих, вздрагивая и погружаясь в спасительное небытие...

* * *

Следующий грот, чистый и светлый показался измученным мужчинам самым волшебным местом на земле — его наполняли ароматы жареного мяса и свежеиспеченных лепешек.

В центре пещеры уютно курился дымок очага. Рядом с ним на глиняных блюдах блестели жирком аппетитные куски жаркого и высились горки золотистых лепёх. Сыр, румяные фрукты и кувшины с красным кифрийским вином завершали прекрасную картину.

— Чего мы ждем?

Мужчины сгрудились вокруг тлеющего огня, жадно глядя на яства и все еще не решаясь наброситься на них.

— Это может оказаться очередной ловушкой, но если суждено мне умереть, пусть я умру сытым и счастливым! — Хоруг первым опустился на пол. — Я приглашаю свое племя на знатный пир! — воскликнул он, проглатывая первый кусок и валясь на бок.

Остальные последовали его примеру и скоро на ошалевших лицах загнанных людей появились блаженные улыбки.

Вместе с вкусной пищей возвращалась сама жизнь!

Какое-то время все были полностью поглощены едой. Энергично двигались челюсти. Вино сладко обжигало нутро. Мягко таяла во рту сочная сладость зрелых плодов. Что могло быть лучше?

Но скоро у многих проснулся интерес к окружающему. А в гроте было на что поглазеть. Четыре кованых сундука, выставленных парами друг против друга не могли не притягивать любопытных взоров.

— Интересно, что в них? — хмыкнул улхурец с шустрым взглядом. — Нас накормили и хотят отблагодарить?

— Опомнись, Тавлух, — посоветовал Хоруг и кивнул на письмена, выведенные красной и черной краской. — Если кто не умеет читать, помогу: "взалкавшего чужое богатство ждет смерть".

— А-а-а, трусы! — блестя глазами, Тавлух вскочил и, подойдя к одному из сундуков, откинул крышку. — Святой Улх, храни меня! — взревел он. — Да здесь сокровища! — он запустил руку в сундук и поднял ладонь, любуясь россыпью рубинов. — Достойное вознаграждение за ужасы лабиринта!

Юный Рехум потянулся к манящим драгоценностям, но вдруг отпрянул, заметив, как ладони Тавлуха быстро покрывались зеленоватым налетом.

Тот тоже увидел это, привлеченный странным жжением. Вскрикнув, он с испугом стряхнул в сундук сияющие камушки. Его кожа быстро меняла цвет и, стягиваясь, лопалась.

— Нет! — Тавлух задергал руками, лихорадочно стирая въедавшуюся в его плоть зелень, но та распространялась все выше, а кожа несчастного покрывалась чешуйками. — Помогите!

— Не трогайте его! — поднимаясь, приказал сын вождя, с которого вмиг слетела сытая сонливость. — Не трогайте...

С ужасом участники состязания наблюдали, как корчится, страдая от боли, их собрат.

— Не надо, нет, — твердил он, — не надо.

Скоро все тело его покрылось чешуей. Бедняга опустился на колени, схватившись за лицо, похожее на маску. Издав тоскливый стон, он неловко завалился на бок и затих... уже навсегда.

* * *

— Я и не надеялся, что этот пир означал конец испытаний, — скорбно заметил рыжий Сахулл.

Перед взорами всех предстало неожиданное и, одновременно, захватывающее зрелище — пещера, залитая огненной водой.

— Как это возможно, — не веря глазам, пробормотал травник. — Огонь и вода. Только Кхорх мог выдумать такое!

Ему никто не ответил. А Хоруг присел, заглядывая в небольшую прогалину — вода в ней была безмятежно-прозрачной, а дальше, до самой стены с узкой продольной расщелиной по центру, ее покрывали языки пламени.

— Надо нырнуть, — вставая, сказал он.

— Но почему горит вода? Здесь не обошлось без нечистого, — снова горестно произнес Рехум.

— Горит жидкое вещество, разлитое по воде, — пасмурно изрек Креламет. — Нет здесь ничего колдовского. Но добраться до стены — задачка не из легких. И нет ли огня по ту сторону пролома?

— Я могу проверить, — довольно спокойно произнес Одрух.

— А я предпочту умереть с голоду здесь, чем сгореть там, — высказался Сахулл. — Сдается мне — первосвященник переоценил человеческие силы.

— Он просто издевается над нами и хочет заполучить себе наши души, — подхватил травник.

С легким шумом поднялась плита у восточной стены, и в гроте появился Герех. Встретив вспыхнувшие гневом взгляды участников состязания, он быстро вскинул перед собой открытые ладони в примирительном жесте.

— Вы дошли до конца, дети Улха! — с искренним восторгом в голосе произнес жрец. — Вы — достойнейшие из достойных, братья мои!

— Это — озеро Хелл? — с надеждой спросил Хоруг.

— Нет, — покачал головой Герех. — Оно — там, за стеной. — Жрец какое-то время стоял, не шевелясь и не поднимая глаз. Кротость его, казалось, возымела нужное действие.

— Мы должны продолжить испытание, — твердо сказал змеелов. — Иначе, все жертвы будут напрасны. Кто со мной? — он подошел к краю бассейна.

— Я иду, — Хоруг встал рядом.

К ним молча присоединились Сидмас и Креламет.

— Я не сомневался в вас, — с благодарностью проговорил Герех и легко склонился перед храбрецами. — Кто еще?

Запустив пятерню в рыжую шевелюру и потрепав ее, вперед шагнул Сахулл.

Сын вождя улыбнулся:

— Знал, что ты пойдешь со мной до конца.

— Мне можно с вами? — несмело спросил Рехум.

— Ты уверен в своих силах? — окинув его оценивающим взглядом, спросил змеелов.

Большие глаза юного травника заблестели.

— Пусть озеро решит, достоин ли я, — отозвался он, явно уязвленный. — Я не трус и не слабак.

— Пусть Хелл решает, — подхватил Герех. — Вперед!..

* * *

Одрух не ошибся. И, главное, не ошибся в себе. Жадно хватая ртом воздух, он первым вынырнул с обратной стороны стены и осмотрелся. Кувшинки у берега, песок, валуны в зеленых пятнах мха. Змеелов поднял голову и замер. В обширном проломе меж отвесных скал прямо над ним догорал малиной закат.

Над серебристо-розовой водной гладью показалась голова Фархуса. Горец фыркнул, стирая влагу с лица.

— Вот это да! — он широко улыбнулся, и сразу осмотрелся с тревогой, ища друга.

Но Лахвар не заставил себе долго ждать.

— Где остальные? — спросил Одрух.

— Вот Хоруг!

Тот вынырнул, встряхнув мокрыми волосами и вытирая воду со смуглого лица.

— У Сахулла проблемы! — сообщил он. — Я не совсем понял, что именно произошло, но в какой-то момент парень повернул назад. Под водой есть еще что-то! Я хочу сказать — кто-то. Надо вернуться, — набрав в грудь побольше воздуха, сын вождя погрузился в мерцающую глубину.

Одрух молча последовал за ним. Он быстро миновал стену, но ничего не увидел, кроме бурлившего водоворота. Не теряя времени, змеелов оттолкнулся от камня, преодолев этот опасный участок, и едва успел увернуться: Рехум с искаженным от ужаса лицом, метнулся в сторону. Одрух успел поймать его и протолкнул в расщелину. И снова рванулся вперед. Но воздуха не хватало, сказывалась слишком большая усталость. И ничего не видя в воде, что стала вдруг подозрительно мутной, он повернул обратно...

За ним в спасительный пролом скользнул подоспевший Сахулл.

— Все здесь? — гаркнул на него змеелов, стоило охотнику вырваться из мучительного водяного плена. — Что там произошло?

— Не знаю! — Сахулл обернулся к Рехуму.

Лицо юного травника казалось серым. Он смотрел перед собой пустыми глазами, нервно смахивая бороздки влаги с мелко дрожащих щек.

— Где Хоруг?!

— Он не вернется. Огромный ящер напал на нас, — Рехум зажмурился, силясь не заплакать. — Вождь спас меня...

ГЛАВА 5

Достопочтенный Герех проводил в грот Умбры участников недавнего состязания и мужчины снова оказались там, где все началось. Здесь ничего не изменилось, если не считать появления квадратного помоста, шириной в три локтя, прикрытого пурпурной материей. По обе его стороны в больших чашах горели огни.

А вот жреца словно подменили. Служитель был непривычно учтив, и, выражая почтение стражам священных невилл, кланялся и слащаво улыбался.

— А он научился сгибать спину, — заметил Сахулл. — Кхорх может многое дать, таким, как наш бывший вождь, — он широко улыбнулся, хлопая короткими белесыми ресницами и озорно блестя черными глазами.

— Приятно, что вы отдохнули и находитесь в веселом расположении духа, — сказал Герех.

— Чего мы ждем? — любезно, в тон жрецу, поинтересовался Одрух.

Служитель сразу стал серьезным. Осмотрев будущих стражников, он деловито заговорил:

— Надеюсь, вы понимаете, что отныне ваша жизнь станет другой? И начнется с одежды. Смотрите на меня — я больше не выгляжу, как дикарь. Никаких бус из клыков, косичек и, — жрец поморщился, — шкур на бедрах. Служители Кэух должны носить белые одежды в знак чистоты.

— Сам-то чего не в белом? — хмыкнул Сахулл.

— Цвет одежд в Улхуре символизирует положение того, кто их носит, — повторил Герех хорошо заученную фразу. — Лиловый — цвет жрецов. Но это уже вас касается.

Змеелов поклонился, храня на лице притворно-вежливое выражении:

— Скажи, достопочтенный, а от кого мы должны охранять невилл?

Среди улхурцев раздались смешки. Веселость мужчин была скорее нервной — напряжение последних дней давало знать и требовало разрядки.

— От всех, — серьезно ответил жрец. — От всех, кто осмелится войти в грот дев и на берега озера Хелл.

— А ты сам можешь появляться там? — продолжал любопытствовать Одрух.

— Нет, — еще строже сказал служитель. — Эта земля — священна. Только отданные Кэух и первосвященник могут находиться на ней. Да еще Матенаис, жрица. Она станет связующим звеном между Стражами и миром, что будет закрыт для вас с момента посвящения.

— Навсегда закрыт? — испуганно спросил Рехум.

Герех мрачно взглянул на юного травника:

— Навсегда.

В гроте, где восстановилась тишина, появился Кхорх. Его сопровождали служки, которые, войдя, выстроились вдоль стен, держа в руках факелы. Жрец, едва завидев господина Улхура, низко поклонился. Тот в ответ протянул служителю руку для поцелуя.

Подвижно-нервного и тонкокостного Кхорха никак нельзя было назвать приятным. Но в его заостренном лице с тонким носом, впалыми щеками, словно присыпанными мукой и в черных глазах под сросшимися бровями таилось нечто странно-притягательное. Он выглядел старше своих лет из-за высоких залысин и неизменно тяжелого взгляда, словно старик, сумевший остановить время.

— Приветствую вас, Стражи, — заговорил он, предварительно оглядев мужчин, склонивших перед ним головы. — Надеюсь, его преподобие уже разъяснил вам основные правила будущей службы?

— Да, господин, — ответил за всех Сахулл. — Теперь мы знаем, что должны посвятить остаток дней охране святой земли.

Кхорх покосился на жреца и усмехнулся.

— Пока с вас не будут сняты символы Стражей, — уточнил он.

— Какие, господин? — спросил Одрух.