— Ох нет — возьму я все! Они великолепны! Как он силён, а здесь — как элегантен! Но дома ли он сам — желаю я не только лишь портреты увидать, но и беседою с любимым насладиться.

— Увы. Он где-то тренируется. И он никогда не говорит — куда отправится.

— Как жаль... — вздохнула блондинка — Набики, тебя хочу спросить и о другом. Уж раз ты имя моё помнишь — быть может прошлое напомнишь ты моё?

Набики отвернулась, прикрывая лицо рукой. Татэми тронула её за плечо.

— Ужель и ты не помнишь? Что ж случилось с нами?!

— Я помню, но... Боюсь — эти воспоминания тебя не сильно обрадуют. Я даже рада, что вместе со всем остальным ты забыла и...

— Что?!

По-прежнему не глядя на собеседницу, Набики вздохнула.

— Есть вещи, которые тебе лучше не вспоминать. Просто поверь мне на слово. Я тоже не очень хочу вспоминать их теперь...

— Так значит — правда, что подругами мы были?!

— Как тебе сказать... — младшая Тэндо снова вздохнула, опуская глаза. — Мне самой ещё предстоит всё обдумать.

Татэми взяла её за плечи.

— Не скрывай же от меня! Ведь это моя жизнь — и знать её имею право!

Девушка с причёской "каре" посмотрела блондинистой собеседнице в глаза.

— Есть вещи, которых лучше не помнить. Вот скажи — ты уверена, что забыла всё не потому, что не хотела помнить главного?

— О — нет! Да что же это было?! Столь страшное, что лучше всё забыть, чем долю малую припомнить!

Набики пожала плечами.

— Мне и самой ещё надо разобраться. Вот что: пойдём — просто посидим в кафе, как раньше.

— С тобой ходили мы в кафе?!

— Ну... — Набики пожала плечами. — Ты всегда любила вкусно угостить. А я — знаешь ли — была и не против.

* * *

Ветер ещё не унёс последние тучки, а возле дома Тэндо уже звякнул звонок велосипеда. Шампу вбежала с радостным лицом.

— Айрен! Моя уже тут!

Из дома выглянул панда. Пошуршав маркером, он поднял табличку: "Его нет. Что-нибудь передать?"

— Однако — где Ранма?

Панда пожал плечами, зевнул и завалился подремать на вечернем солнышке. Шампу поглядела с подозрением:

— Однако — новая невеста быть тут?

Панда почесал лапой затылок и кивнул.

— Догнать! Убить! — свирепо закричала Шампу, прыгая на велосипед.

Под домом раздался осторожный шепот парня:

— Как думаешь: сегодня больше никто не явится?

— Откуда я знаю... Вроде — темнеть уже начинает. Может быть и все.

* * *

В кафе тихо играла музыка. За столиком в углу две девушки неторопливо уплетали десерт. Блондинка завела глаза к потолку.

— Мне кажется, что я припоминаю. Мы были как-то здесь уже с тобой...

— А я о чём, — кивнула средняя Тэндо. — Напоминаю — ты угощаешь.

— Да-да, я помню... — рассеянно проговорила Куно.

— Ну да. Кто ж тебя знает — с твоими-то провалами памяти.

— Набики, ты права — сие ужасно. Приходится теперь мне по крупицам детали своей жизни собирать.

Она вдруг выронила на стол ложку и закрыла глаза ладонями.

— Но что ж случилось-то со мной?!

Набики потянулась через стол, беря её за руку.

— Перестань, Татэми. Не порть хороший ужин своими слезами.

— О — да, я постараюсь. Скажи — такой слезливой я всегда была?

— Пожалуй — нет. Ты вообще сейчас очень странная.

— О, Набики, мне ведь тяжело — искать свои воспоминанья средь чужих.

Зазвенело разлетающееся оконное стекло. Набики едва успела подхватить со стола вазочку с десертом — на это место приземлился влетевший в окно розовый велосипед. Велосипедистка-китаянка схватила блондинку за шиворот.

— Куда твоя деть мой айрен?!

— Никуда! — вскочила Куно. — Я сама хотела бы знать — где он! Даже подруга детства моего не знает — где он и когда вернётся!

Шампу резко обернулась к Набики.

— Так ваша — подруги? Ваша — очень подруги?!

Средняя Тэндо с готовностью закивала.

— Очень-очень?! — с надеждой переспросила Шампу.

— И давно, — подтвердила Набики.

Шампу скинула велосипед со стола и радостно затрясла руки обеим.

— Моя рада за ваша! Моя желать ваша счастья!

Две девушки проводили умчавшуюся в разбитое окно китаянку ошарашенными взглядами.

— Набики, что она имела в виду?

Средняя Тэндо подглядела на Куно в задумчивости и хитро улыбнулась.

— Ну вообще-то пару раз ты мне букеты дарила.

— Ох — нет! — испугано схватилась блондинка за щёки. — Я что же... А как же к Ранме моя любовь?!

— Ну... Мы-то с тобой знакомы гораздо дольше. И в последнее время ты очень сильно изменилась. Я ведь поначалу тебя даже не сразу узнала.

Куно плюхнулась на стул и схватилась за голову.

— Ох — нет! О — быть того не может! Я — и ты...

Обернувшись к зеркальной стене кафе, Куно вдруг испугано прикрыла рот ладонью.

— Ох — быть того не может! Я и не задумывалась! Одежда! Мужскую ведь одежду я ношу! И стрижку! Набики! Что делать мне?! Люблю я Ранму, но если было что-то между нами...?

— Татэми, успокойся. Теперь мы просто подруги. Я уже жалею, что нечаянно напомнила тебе об этом.

Набики обошла стол и взяла жалобно глядящую на неё блондинку за руку.

— Жаль только — я не сохранила стихи, которые ты писала для меня. Иногда у тебя неплохо получалось.

— Набики... — глаза блондинки повлажнели.

— Татэми, ну перестань. Ты же всегда хотела быть парнем. Пойдём лучше — поздно уже.

* * *

Кодачи в очередной раз перебирала новенькие фотографии своего любимого. Она то раскладывала их на столе, словно пасьянс, то собирала в пачку и разглядывала по одной. Тренированный парень с великолепным мускулистым торсом, джентльмен в смокинге с бабочкой — он производил неизгладимое впечатление. В коридоре громко хлопнула дверь, за которой поселилась неожиданно объявившаяся старшая сестра. Кодачи вскочила, оставляя фотографии на столе, и подбежала к двери соседней комнаты. Прислушавшись, она различила рыдания. Довольная ухмылка перекосила лицо младшей сестры.

— Что, стерва крашеная, не складывается твоя любовь? — злорадно прошептала она, с наслаждением слушая доносящиеся из-за двери звуки. — Я говорила тебе: Ранма — мой.

* * *

Переводя дыхание, высокая блондинка оторвала лицо от мокрой подушки.

— Хотела парнем быть... Уж не от этого ль мои воспоминанья странные? Неужто ж я была такой? Ох — нет. Должна забыть я это и... О — боже! Нет! Не надо снова! Лишь только начала я что-то вспоминать — и вновь забыть?! Должна я это пережить!

Она перекатилась на спину и обняла обеими руками пышную грудь.

— Должна я женщиной настоящей стать! Скромной и нежной, и привлекательной. Быть может — потому и охладел нежданно так ко мне любимый мой, что я... О — что же делать мне?! Я ничего не помню! Я даже...

Она вскочила и поглядела на себя в зеркало.

— Я ведь не помню ничего! Ведь даже как готовить — я забыла! Любимому не приготовлю ни печенье я, ни шоколад! И даже свитер не свяжу! О — как теперь любовь ему свою я докажу?! Ох — нет! Я должна! Обязана я это вспомнить, и тогда...

В предвкушении она прикрыла глаза и провела ладонями по талии.

— О, мой любимый, парень мой с косичкой! Добьюсь я, чтоб любовь вернулась к нам. И горе мы и радости с тобою навсегда разделим пополам.

Она с улыбкой разомкнула ресницы и на глаза тут же попался валяющийся на полу бокен. Она в сердцах пнула его ногой.

— Нет! Больше — никогда!

Глава 8

Стоя у пыльного окна — единственного светлого места в комнате — девушка с короткой стрижкой перевернула лист и дочитала:

— О, милая, прошу — не отвергай.

Прими любовь, что послана нам свыше.

Другого к сердцу ты не приближай,

Меня лишь позови — тебя везде услышу.

Навеки утону в твоих очах,

Твой голос звуки все заменит.

Всё моё счастье — на твоих губах,

Моей любви никто уж не изменит.

Навеки предан я тебе.

Не смейся над несчастною любовью.

Прими — что должно быть в судьбе

Мы будем счастливы с тобою.

За сим прощаюсь, веря всё же,

Что страсть моя растопит хлад,

Ответ на "да" будет похожим.

Тому я буду очень рад.

Читавшая подняла глаза от листа. Девушка с косичкой сидела на матрасике, прикрыв глаза, и чуть покачивалась в ритме стихов.

— Чудесно... — шепнула она.

— Тебе что — понравилось? — удивлённо подняла брови читавшая.

Девушка поднялась и подошла к подруге.

— Стишки — так себе. И наверняка — не его, видать — надёргал у разных авторов. Но прочла ты талантливо.

— Незачем так нахально льстить.

Нежно погладив короткие волосы, девушка с косичкой поцеловала подругу и шепнула:

— Просто я не могу быть к тебе объективным.

* * *

Младшая Тэндо слезла со спины парня с косичкой и ушла с сумкой на кухню. Парень уселся на пороге дома и устало вытянул ноги. Только он расположился — на него вылилось ведро воды.

— Ты что творишь, старая скотина?! — вскочила на ноги девушка с косичкой.

Хаппосай поставил ведро и поглядел хмуро.

— Ранма, до меня дошли слухи, что ты намерен остаться в гордом одиночестве.

— Это не повод, чтобы обливаться!

— Глупец! Я намерен показать тебе секретный приём нашей школы, который обязательно пригодится тебе в жизни. Именно для этого ты мне нужен в виде девушки.

— Что за приём, дедуля? — сменила тон Ранма.

— Сперва я должен тебе объяснить. Однажды ты поймешь, что нельзя быть совсем одному. Твоё тело потребует соответствующих действий. Приём, которому я должен тебя обучить, называется...

Дедок присел.

— Поймай девочку!! — крикнул Хаппосай, прыгая на девушку с косичкой.

Её кулак впечатал его в пол.

— Дедок, ты неисправим, — насмешливо сообщила она. — А теперь ты слушай меня. Я сам — девушка. Так неужели ты думаешь, что я не знаю, как взяться за девушку?

Дедок извернулся и стал в боевую стойку.

— У тебя нет моей многолетней боевой практики!

— Думаешь — она мне нужна?! Старый пенёк! Да ты глупее, чем я думал!

Она обернулась и крикнула в дом:

— Аканэ!

В ответ раздались шаги.

— Чё тебе? — сердито спросила выходящая на крик девушка. Игравшие в шоги отцы оторвали взгляды от доски. Девушка с косичкой уперла руки в бока и ехидно глянула на Хаппосая.

— Смотри. Чтобы ты не думал, что я в этом разбираюсь хуже тебя. Вот стоит самая корявая девчонка в Японии, которую я терпеть не могу. И она меня тоже терпеть не может. А теперь смотри, — как это на самом деле делается!

— Эй! Это кто тут?!... — возмущённо начала Аканэ. Девушка с косичкой вдруг взглянула на неё с нежностью, протянула руку и ласково провела ладонью по щеке.

— Ранма?! — испугано шепнула младшая Тэндо.

Кончики пальцев девушки с косичкой скользнула по плечу, руке, осторожно взяли её за ладонь. Трое мужчин следили, затаив дыхание. Не отпуская, другой рукой Ранма провела по коротким волосам и мягко потянула Аканэ к себе. Та шагнула вперёд, прикрывая глаза. Девушка с косичкой отвела глаза на Хаппосая и подмигнула:

— Учись, старый дурак.

Губы двух девушек медленно сближались, приоткрытые в предвкушении. Дрожащий дедок вытаращил глаза, не в силах оторвать взгляд от этого зрелища. Генма и Соун тихо ахнули, когда губы девушек встретились. Ранма отпустила руку Аканэ и её ладонь скользнула на спину всё плотнее прижимающейся к ней младшей Тэндо. Руки Аканэ сомкнулись на спине девушки с косичкой. Тэндо-старший завалился на бок. Папаша Саотомэ дернулся, опрокидывая доску и рассыпая фигуры. Закрыв глаза, девушки страстно целовались. Сквозь поцелуй прорывалось прерывистое дыхание, ладони тихо шуршали по одежде. Заглянувшая в дверь старшая сестра выронила щётку пылесоса. Дедок тихо застонал. Ранма вдруг резко прервала поцелуй и обернулась на него.

— Понял, старый придурок?!

У Аканэ подогнулись ноги, она села на пол, переводя дыхание. Посидев немного, она справилась с собой и злобно процедила сквозь зубы:

— Ррранма!

Вскочив, она влепила девушке с косичкой пощёчину.

— Изврат!!

Возмущённо развернувшись на пятках, Аканэ вышла. Дедок глядел ей вслед, как завороженный.

— Даже не пытайся это повторить, — надменный голос девушки заставил Хаппосая очнуться. — Не выйдет.

Девушка сплюнула, вытерла губы рукавом и скрылась за дверью, ведущей в сторону ванной. Отцы переглянулись.

— Саотомэ-кун, что это было?

— Тэндо-кун, по-моему — они поцеловались. Но теперь я ещё больше боюсь за перспективы их помолвки.

* * *

Аканэ вбежала в свою комнату и с разбега плюхнулась на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Заглянувшая Набики увидела сестру, лежащую ничком. Её плечи изредка слегка вздрагивали.

— Сестрёнка... — осторожно позвала средняя Тэндо.

— Уйди! — прикрикнула младшая, не оборачиваясь.

Набики вышла. Если бы она оказалась чуть более настойчива — она могла бы увидеть то, что скрывала подушка. Довольную улыбку, которую Аканэ не в силах была сдержать.

* * *

Ранма неторопливо отжимался на одной руке в уголке додзё. Вошедшая Набики поглядела на парня с подозрением.

— Что случилось с Аканэ? Ты что — действительно её поцеловал?

— Ну да. Показывал Хаппосаю свою секретную технику.

Набики присела рядом.

— И в чём она состоит?

Ранма плавно сделал стойку на одной руке, хлопнул вверху ногами, перепрыгивая на другую руку, так же плавно опустился и сел на корточки.

— Одна старая прохиндейка в Китае научила. Техника называется "Подчиняющий поцелуй". От подчинения на несколько секунд до полного изменения сознания. Но для этого надо быть или неотразимым парнем, или прекрасной девушкой. Абы у кого не работает.

Набики усмехнулась, скептически складывая руки на груди.

— Так ты считаешь себя настолько прекрасной девушкой?

— Хочешь — спроси у папаши. Аканэ даже не пыталась сопротивляться, пока я её не отпустил.

— Уже спросила. Он до сих пор в шоке от этого зрелища. Но почему ты этим не пользуешься?

Ранма заложил руки за голову и усмехнулся.

— А как ты думаешь? Когда любая девушка настолько легко доступна — это уже просто неинтересно.

— А парень?

— Терпеть не могу целоваться с парнями. Но если захочу — ни один не уйдёт.

— Ты опасный человек, Ранма.

— Не — я добрый. Был бы я опасный — ты бы уже бегала по всему городу и зарабатывала мне деньги.

— А ты бы меня поцеловал? — заискивающе спросила Набики.

Парень усмехнулся.

— Хочешь рискнуть здоровьем?

— Хочу тоже освоить эту технику. Научи меня.

— Считаешь себя достаточно неотразимой?

— Думаю — да. Во всяком случае — я привлекательнее сестрички.

Ранма задумчиво потёр подбородок, глядя оценивающе.

— Ну... Если постараться — может быть у тебя и получится. Ты всё-таки не настолько привлекательная, так что потребуется большая предварительная подготовка объекта соблазнения. Кого хочешь соблазнить-то?

— Тебе не всё ли равно?

— Ну... Может — подсказал бы что. Но раз не хочешь говорить — ладно.

— Так что — покажешь?

Ранма мягко завалился на бок, вытягивая ноги, и подпер голову рукой. Его глаза, не мигая, смотрели в глаза Набики.