Очарованный тролль. (Горный тролль 2).

Это "может быть" в его словах мне очень понравилось. Просто до умопомрачения.

— А если нет?!

— Вы оба умрёте! Это я, фьерр Коммон, вам обещаю! Никто не имеет права безнаказанно убивать моих людей!

— Никто из них не умер! — выкрикнул Ал.

— Но это дело поправимое! — не удержавшись, добавил я.

Видно наглость студиоза — штука заразная.

— Кто там смеет мне угрожать?!

— Я смею! — высунул я на мгновение голову и тут же её спрятал.

Пусть у меня шкура толстая, но получить в глаз стрелу не было никакого желания.

— Кто таков?!

— Гонец.

— Представься!

А вот тут я задумался. Ладно б барон... Были бы мы наедине, его ещё можно было попросить хранить тайну... Слово рыцаря и всё такое. Но с ним тут почти два десятка рыл. Откуда мне знать, кто там на кого работает и кому чего доносит. Я покосился на студента. О моей миссии и так знают слишком многие, и кому надо, и кому не надо.

— Что, забыл, как тебя зовут? — поддел меня фьерр.

— Помнить-то помню, да не уверен, что должен говорить.

— Вот даже как, жалкий слуга не желает снизойти до Стража Западной границы! Совсем оборзели, босотва! Как попали к королю на побегушки, так потомственные фьерры для них никто! Пыль под ногами! Да я вас самих в пыль! Воины, слушай приказ...

Не знаю, что он там собирался сотворить, меня это не волновало!

— А ну, хватит, мне это надоело! — рыкнул я, — Ал, иди сюда! Сейчас сниму печати и жги их всех нахрен, напалмом!

— Как? — вытаращился на меня студент.

— Полностью! В пепел! К еб...ям! — разошёлся я.

Достали, сволочи!

— Э-э-э, чего это вы? — задёргался барон.

Ха! Задёргаешься тут, когда пути отступления ему перегораживали столпившиеся в воротах его же собственные воины.

— Чего вы?

— Чевочка с хвостиком!

— Мы стражи границы.

— Похрену! Эта бляха, — я поднял блямбу над головой, — даёт мне право карать любых врагов короля, вставших на моём пути, кем бы они ни были.

— Короля?

— У нас что, разные короли?.. Мы, хоть, в Кармилане? — как можно тише спросил я у студента.

— Да, а почему ты спросил? — шепнул тот в ответ.

— Засомневался. Уж больно тупой этот фьерр.

Студиоз хихикнул.

— Всё, вы меня достали, снимаю оковы! — взревел я.

— Эй, подожди, мы не враги! — выкрикнул Коммон.

— Тем хуже для вас! Одно должно радовать, если вы просто дураки, то с чистой совестью предстанете перед Создателем!

— Я не потерплю оскорблений! — взвился барон.

— Это уже не важно!.. Так, Ал, сейчас я отпрыгну и упаду на землю, а ты их всех в пепел.

— И лошадок?

Я на миг потерял дар речи. Но тут шельмец подмигнул мне правым глазом, который никак не могли видеть наши противники, состроив такое выражение лица, что я чуть не расхохотался. Вот был бы номер!

— А что не так? — моё изумление было неподдельным.

— Животных жалко, они ни в чём не виноваты.

— А-а, тогда другое дело, — брякнул я первое, что пришло на ум, — Нам-то лошади ни к чему, или я не прав?

— Не-е, не понадобятся, — замотал головой мальчишка.

— Тогда чего ждёшь?! Начинай с всадников, а дальше, как получится!

— Эй, подождите! — барон, наконец, обрёл дар речи, — Что вы задумали?!

— Сейчас сниму оковы и будь, что будет!

— Ты правда можешь это сделать? — с надеждой шепнул Ал.

— Конечно нет, иначе давно бы снял, но они-то этого не знают.

— Жаль, — горестно вздохнул студент, но потом посмотрел на меня такими глазами...

Не знаю, что в них было больше — благодарности, обожания, любви... В их голубизне можно было утонуть... Э-э-э, о чём это я?

— Я хочу посмотреть на бляху! — выкрикнул барон, по-моему, он пытался на пальцах передать какие-то приказы подчинённым.

Вот только воинам, похоже, было уже не до них. Каждый незаметно хотел протиснуться в ворота, мешая друг другу, отчего там сразу возникла давка.

По-хорошему, надо было бы схватить студента в охапку, перебросить через забор с той стороны, что ближе к лесу и сигать следом. А жратва? Да-а, мешок с припасами сиротливо валялся чуть ли не под ногами вражеских коней. Его бы точно пришлось бросить. Обидно.

— Я ж показывал, — откликнулся я, чтобы потянуть время.

Может, солдаты потихоньку покинут двор, а я как-нибудь заберу пожитки.

— Плохо видно.

— Так подъедьте ближе.

— Ещё чего, брось её сюда.

Ага, ща-аз-з-з!

— Мне советник приказал её из рук не выпускать! Так что, или ближе, или никак!

— Какой ещё советник?

— Ясное дело, какой — магэрр Уллианский Рамир.

— Ты с ним знаком?

— А как бы иначе он дал мне поручение?

— О-о! Что ж ты сразу не сказал?!

Как же мне нравится эта фраза!

Блин! Я, вроде, говорил, да никто меня не слушал! А-а, ладно, что теперь права качать.

Барон подъехал к нам, и я предъявил бляху.

Ну, слава богу, обошлось без побоища!.. Ну, относительно.

Барон поинтересовался, почему студент в оковах.

— Неконтролируемый скачок силы, — брякнул я первое, что пришло в голову.

Дворянин отшатнулся, за ним шарахнулись его подчинённые.

— Сейчас опасности нет никакой, — поспешно добавил я, чтобы не вызвать паники.

— Я немного интересуюсь магией, — заметил Коммон, переводя взгляд с меня на Ала, — в нашем роду есть чародеи. Но, признаться, ни о чём таком раньше никогда не слышал.

— Понятие "Сжатие внутреннего поля сопряжения с нелинейным скачком уровня виалекции по шкале Награнта на три пункта" — вам о чём-нибудь говорит? — невинный взгляд светло-зелёных глаз моего попутчика уставился на дворянина.

— Э-э, честно говоря — нет, — не стал отпираться тот.

Похоже, не один я тут в этих чародейских делах пафнутий пафнутием. Ещё парой фраз студент навешал барону такой лапши на уши, отчего они стали ещё раскидистее, чем мои. А тем временем мозги бедолаги, видно, совсем собрались в кучу. Что, правда, не помешало нашему новому знакомому осведомиться, куда мы держим путь, и предложить посетить его замок.

— Твоё мнение? — повернулся я к Алу.

— Прошу искренне нас простить, но мы должны спешить, — рассыпался в извинениях студент.

Когда нам удалось вырваться из цепких лап Коммона, который всё никак не хотел нас отпускать под разными предлогами... а может, он просто был гостеприимный хозяин, или хотел узнать какие-нибудь столичные новости погорячее, спросить о которых посреди дороги в присутствии подчиненных просто не решался... В общем, ему хотелось общения в тёплой и дружественной обстановке за стаканчиком винца, которое он щедро предлагал, а Ал просто-таки жаждал как можно скорее покинуть словоохотливого дворянина. Хотя того можно было понять, сидя в этом медвежьем углу, и поговорить-то, наверное, не с кем. А уж всякие новости сюда приходят с задержкой на несколько месяцев, если не лет.

Как бы то ни было, расстались мы, когда солнце уже коснулось верхушек деревьев. На моего попутчика страшно было смотреть. Его глаза опять стали чёрными, как ночь. Как он удержался, чтобы с голыми руками не кинуться на фьерра и всю его свору, просто ума не приложу.

— Напрасно ты сказал, что мы идём в Воллар, — буркнул он.

— А чего скрывать? Если мы не отправились по дороге, значит идём напрямки. Думаешь, Илор сможет нас перехватить?

— Вообще-то не должен, но кто его знает.

Тут я бросил взгляд в сторону, на огибаемый нами постоялый двор и застыл, как вкопанный.

— Что? — тут же насторожился Ал, оглядываясь по сторонам.

— Да нет, ничего, — продолжил я движение.

Увиденного мне хватило с лихвой.

Ёшкин кот! Нет, есть всё-таки Бог на свете, и он на нашей стороне. Слава ему, слава! Великая благодарность, что я не перекинул своего спутника через ограду и не прыгнул следом, пытаясь скрыться в лесу.

Не ведаю, что это было, старый овраг или рукотворный ров, но опоясывавшая бугор с постройками глубокая канава была просто-таки утыкана острыми кольями, как шкура дикобраза иголками. Вот мы приземлились бы, так приземлились. Масса "острых ощущений" в самом прямом смысле этого слова. Меня аж передёрнуло.

— А? — повернулся я к студиозу, вопрос которого прослушал.

— Говорю, о чём задумался?

— Да всё о превратностях судьбы... До темноты болото пройти успеем?

— Тут всё зависит от тебя. Не зря ж тебя прозвали Шэрхом.

Хм-м.

Сумерки уже окутали лесную чащу, когда мы упёрлись в топь. Вроде бы тут должна быть какая-то тропинка. Проклятье!

— И это, по-твоему, называется подсохшее болото? — буркнул я.

— Ну, они же летом все подсыхают, разве нет?

А-а, о чём тут спорить? Только время зря терять, а его оставалось всё меньше и меньше. Я пригляделся.

Вроде какие-то следы шли к воде. А дальше? Даже не представляю, кто тут мог проскакать... Не иначе какой-нибудь местный сайгак... или лань. До первой кочки два моих шага, до следующей три, потом до маленького островка с одиноко стоящим корявым деревцем — все четыре. А дальше? При свете дня я бы ещё разглядел, а в сумерках... Так кое-что различаю, но я же не сова и не филин.

Был бы сам по себе, доскакал бы до острова, а там... Вот только я не один. Придирчиво окинул взглядом своего попутчика, его костюмчик, белоснежную рубашку с дорогими кружевами. М-да, с таким напарником только по болотам и шастать.

И что остаётся? По-хорошему, надо бы смотаться на разведку, а уж потом тащить за собой "прицеп". Вот только пока я буду скакать туда-сюда-обратно, все эти кочки, и без того слишком зыбкие, как опоры, истопчу вдребезги, почище любого мамонта. Если уж форсировать эту водную преграду, так с налёта.

А-а, была не была. Перехватил поудобнее левой рукой шест из свежесрубленного деревца, которым пробовал дорогу... потом где такой срубишь.

— Ой! — пискнул паренёк, когда я подхватил его, чтобы усадить на правое плечо.

Епическая сила!

— Фух, — обе моих ноги с противным чавканьем мигом ушли в землю едва ли не по колено, а плечо заскрипело и заныло, будто я туда не тощую задницу попутчика, а бетонную балку забросил.

Я тут же скинул свою ношу и с трудом выдернул увязшие ступни.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — рыкнул на студента, — Откуда такая тяжесть?!

— Э-э-э, наверное, это — магия, — неуверенно протянул юноша, часто хлопая глазами.

Такими же большими, бездонными и невинными, как в японских мультиках. Мой спутник пробормотал что-то ещё столь же невразумительное, о векторах магического воздействия, или чём-то подобном. По-моему в его словах не было ни единого слова правды. Если и была, то в микроскопическом количестве. Тем временем его широко распахнутые бесстыжие зенки успели поменять цвет с зелёного на голубой и обратно.

Проникновенный взгляд и монотонное бурчание студиоза ввели меня в какое-то полусонное состояние.

— Бр-р-р, — я отчаянно затряс головой, пытаясь сбросить колдовское наваждение.

Что за фигня?! Ладно, выяснять отношения будем после.

— Пошли, — буркнул я попутчику и побрёл вдоль топи, выискивая новую дорогу.

Проклятье! Если мы тут не пролезем, то и не знаю, как вообще выберемся. Тропа действительно натоптанная, основательная... Это-то и плохо.

Не знаю, кто тут шастал... лоси, буйволы, гиппопотамы... но дорогу они всю разбили, превратив в вязкое месиво. Не поймёшь куда ступать, тем более в кромешных потёмках. Хоть бы луна показалась что ли.

— Может, здесь переночуем, а утром перейдём на ту сторону? — предложил я.

— Нет, Ил может меня почуять. Мы должны оторваться.

— Да, но...

— Не спорь! Ты не в курсе, а я знаю! Мы во что бы то ни стало должны преодолеть болото.

— В кромешной тьме?

— Ты обещал меня слушаться!

— Да ну?!

Что-то не припомню такого исторического момента.

— Мы заключили соглашение. Если струсил, я пойду в одиночку!

Самое время было сказать: "Скатертью дорога", и будь, что будет. Вот только не дай бог это чудо в перьях провалится в трясину, что я потом делать буду. Не знаю, откуда в этом хрупком теле такой вес, но эту тушу мне потом из болота не вытянуть.

— Стой! — преградил я дорогу, — Держи! — сунул напарнику в руки шест и, как старшина из фильма "А зори здесь тихие" прочёл лекцию на тему, что на болоте можно, что нельзя. Полюбовался, как мой напарник неуклюже вертит в руках деревяшку, горестно вздохнул и полез в вязкую жижу. Будем надеяться, что нам повезёт.

Дальше пришлось шлёпать по грязи. Сначала по щиколотку, потом по колено, затем... "В общем, вам по пояс будет", а то и по грудь. Периодически приходилось оглядываться, цел ли мой напарник. Если он ухнет в трясину... Даже думать об этом не хотелось.

Парень молодец, пока держался. Упорно брёл, барахтаясь в болотной жиже. Его белоснежная сорочка и лицо были щедро перепачканы грязью. От былого лоска не осталось и следа, лишь жалкие остатки былой роскоши. Но стоило взглянуть на паренька, его сосредоточенное лицо, сверкавшие глаза и до крови закушенные губы, как шутить по поводу внешнего вида совершенно не хотелось. Упорство заслуживало уважения.

До зарослей, которые должны были обозначать границу проклятого болота, оставалось буквально несколько шагов, как сзади послышались вскрик и всплеск. А-а, чёрт! В следующий миг я уже был рядом.

— Держи! — сунул я шест, — Что ждёшь, хватайся!

Ошарашенный парень вцепился в деревяшку мёртвой хваткой.

Не знаю, на что я рассчитывал, наверное, на чудо. Хрясь! Его не случилось. Шест переломился, а я, не удержавшись, шлёпнулся на задницу, едва не соскользнув в трясину.

Твою мать! Что ж теперь делать?!

Рыча от злости на себя, юного олуха и грёбаное болото, я развернулся и, тяжело плюхая по грязи, бросился к лесу.

— Стой! Ты меня бросаешь?! — донеслось сзади.

Да нет, блин! Я, скрестив руки на груди, буду спокойно созерцать, как ты пойдёшь на дно!

Выхватив кинжал, я принялся сечь кусты и молодые деревья, валя их с одного удара. Потом сгрёб добычу в охапку и бросился обратно.

Гадство!

— Шэрх, ты вернулся? — удивлённо уставился на меня студент, успевший погрузиться почти по плечи.

— Да я никуда не уходил, — зло буркнул я, вываливая перед его носом охапку нарубленной поросли, — Что смотришь, греби их под себя, пытайся вылезти.

— Не поможет, — обречённо вздохнул Ал, — они слишком тонкие.

— А ты попробуй.

Сминаемые деревяшки весело захрустели.

Дьявольщина! Лучше б я туда пучок травы бросил — возни меньше, а эффект тот же.

А я-то какого хрена стою, ещё немного, и спасать будет некого!

"В лесу раздавался топор дровосека..." наверное, с ним было куда бы проще, чем с кинжалом... Но выбора-то нету. Неожиданно дерево затрещало. Э-э-э, алё, стоять Зорька. Я что есть мочи навалился на норовистый ствол, который так некстати решил упасть в противоположную от болота сторону. Ты куда, гад! Врёшь, не уйдёшь!

— Кряк! Бух! — мой противник рухнул на землю. Вцепился в поверженного врага и поволок его туда, где из болотной топи торчала теперь лишь одна голова.

— Хватайся!

— Не поможет.

— Заткнись и держись!