Частица невероятности - Мс

Девушка распахнула глаза, вскочила с кровати и приставила к горлу живого будильника клинок. Одновременно с этим по углам комнаты возникли четыре девы-воительницы в доспехах и при обнаженном оружии. Они склонились перед своей принцессой.

— Ты коснулся меня, — сурово прозвенел голос царственной дроу. Глаза её исследовали спальню, и острый клинок у горла благородного спасителя исчез. Синхронно исчезли в ножнах и многочисленные клинки дев-стражей. — В присутствии девы-свидетельницы ради снятия проклятия — допустимо! Дарую тебе жизнь.

'Красивые у них клинки, — Маша мечтательно взирала на оружие дроу. — Жаль, я так не умею быстро выхватывать и вообще ничего не умею в фехтовании...

— Но тебе придется смешать со мной кровь, став братом, во искупление касания, — продолжила командным тоном дроу.

Согласия у будущего брата никто не спрашивал. И, подумалось Маше, даже не думал спрашивать. Если бы кандидат в братишки сей секунд стал отказываться, то, наверное, клинок бы снова вернулся к горлу и довершил начатое.

Так что, пожалуй, интуитивно рыцарь правильно выбрал тактику. Поцелуй в щеку и звание брата все-таки лучше, чем женитьба по принуждению. Ох, и решительная девушка эта дроу!

— Проклятие Великой Ллоос, милостиво наложенное на уходящих из пещер, снято. Не прошло и пятисот лет, — довольно заключила девица с мимолетной улыбкой.

Сазонова озадаченно поперхнулась и нахмурилась. Милостиво??? Как проклятие, висевшее половину тысячелетия, может быть милостью? Кажется, Маша резко перестала понимать язык местных жителей. Пусть и не русский, но совершенно доступный для восприятия, вероятно, благодаря силе ключа.

Но, вроде с пониманием проблема возникла не только у ортэс. На мордашке спасителя тоже были ярко нарисованы озадаченность и недоумение.

— Вам, людям, сложно понять. Когда в пещерах нас становится слишком много, лишние должны исчезнуть. Некогда им была лишь одна дорога — на жертвенный алтарь богини, или, куда реже, в битвы с иными народами пещер за жизненное пространство. Но великая Ллоос нашла путь. Она дозволила нам, даруя дневное зрение, уйти из благодатной тьмы наружу к палящему свету солнца. Отсрочила действие божественных чар, дабы мы успели обосноваться на землях поверхности, и лишь затем опустила полог неизбежного проклятия.

— А зачем было вообще вас проклинать, если вы исполняли то, что она хотела? — не поняла Маша причуд божественной логики.

— Мы вышли из-под власти Великой, переходя под руку ее божественного супруга Лиоса. Отпустить нас без проклятия, значило умолить силу богини, — удивилась в свою очередь удивлению Маши принцесса дроу. Не прерывая рассказа и нисколько не стыдясь юного рыцаря, торопливо спрятавшего лицо в ладонях, она облачалась в одежды и доспехи, почти не отличающиеся видом от облачения стражниц. Одна из них помогла собрать волосы принцессы в высокий тугой хвост.

— Политика, — первым сообразил юный принц, украдкой глянул на принцессу дроу и облечено выдохнул. Та уже оделась!

— Именно так, будущий названый брат мой, — покровительственно кивнула принцесса и протянула ему ладонь. — Дай руку!

Не чуя подвоха, тот исполнил просьбы и недоуменно вскрикнул, когда серокожая красавица располосовала его ладонь кинжалом, в мгновение ока сорванным с перевези. Впрочем, со своей конечностью дроу поступила алогично-варварским образом. И с криком 'Лиос, свидетельствуй!' схватила своей раненой ладонью ладонь человека, крепко сжала, смешивая кровь. Вспыхнул серебристый свет.

Когда свидетели проморгались, юный рыцарь уже озадаченно разглядывал свою совершенно целую, не считая тончайшего серебряного шрама, ладонь. 'Значит, обряд получился!' — догадалась Маша и в свою очередь задумалась: сделала ли она все, ради чего сюда перенеслась и можно ли уже отправляться домой.

— Теперь ты, дева-свидетельница, — переключилась на новую жертву принцесса, смерив ее несколько озадаченным взглядом. — Яви нам свой меч, коему мою честь блюсти надлежало!

'А что будет, если не явлю? — на миг-другой задумалась Маша. — Побратимство отменят и нас на чей-нибудь алтарь утащат? Нет, ерунда, конечно, мы ж их всех спасли. Убивать спасителей и их помощников нельзя. Но они очень хотят все по правилам сделать и огорчатся, если не получится. Как там мне во сне говорили: 'Я — прАвило и правИло, я ключ и меч', значит, меч у меня есть, то есть я сама меч, теперь надо сделать так, чтобы они его увидели. А как?'

Маша чуть нахмурилась и добросовестно постаралась вызвать то странное ощущение абсолютной правильности своего множественного состояния и человека и ключа, и меча разом. Девушка протянула на пробу руку и в сжатой ладони возникла рукоять клинка, переливающаяся золотым и красным. Ровный, неширокий, без изгиба, клинок под одну руку. Маша ничего не понимала в фехтовании и никогда ему не училась, но поняла сразу, если ей придется сражаться, то она все-таки сможет, если будет биться этим клинком. Только им и сможет. То есть, получится, не она будет биться, а меч задействует ее тело, как средство для нужных движений. Забавно... Наверное, потом мышцы непривычные будут сильно болеть. Нехорошо. Значит, нужно будет как-то потренироваться, а пока, к счастью, одной демонстрации клинка достаточно, чтобы успокоить дроу.

Маша перестала разглядывать свой меч-ключ и присмотрелась к дроу. Те тоже смотрели на клинок со смесью одобрения и легкой зависти.

— Клинок, связанный с сутью и плотью! — уважительно пусть и едва заметно обозначила кивок-наклон головы принцесса. — Достойная дева-свидетельница! Великое побратимство!

'Вот и ладно! Теперь-то мне пора?' — спросила сама себя Маша и даже получила ответ.

Завершая ритуал, одна из дроу-стражниц обнажила свой меч и стукнула им плашмя по золотисто-красному клинку. Наверное, несильно стукнула, во всяком случае, никакого напряжения ни в фигуре, ни в движениях серокожей девушки не было, а что у Сазоновой буквально отсушило руку, так только по одной веской причине: необученная Маша держать меч не привыкла. И ее хватило только на то, чтобы не разжать пальцы и не выронить клинок. Да, было больно, но выносливая девушка удержалась от вскрика.

— Славьтесь Ллоос и Лиос! — дружно проскандировали стражницы, обнаженные клинки свистнули в салюте, и принцесса дроу на пару мгновений обняла зарозовевшего принца. Возможно, как раз сейчас, оказавшись прижатым к груди экзотической красавицы, юноша и пожалел, что последовал Машиному совету. Но реальность назад не отмотаешь! Вместо невесты рыцарь получил сестру и ему с этим жить!

Мария же для себя рассудила: все хорошо получилось! И почувствовала, как исчезает из пальцев меч, растворяясь не в пространстве, а в ней самой. А еще Сазонова ощутила четко: Вот теперь ей точно настало время возвращаться!

— Прощайте, мне пора домой, — открыто улыбнулась новым знакомым девушка.

— Да будут милостивы к тебе боги! Прими мою сердечную благодарность! Могу ли я узнать имя твое, дева, ставшая моим проводником и спутником?

Запоздало сообразил поинтересоваться личностью помощницы юный рыцарь.

— Мария, — тряхнула рыжей челкой Маша и исчезла из покоев черного замка.

— Маирель? — распахнул глаза юноша и, прижав руку к груди в районе сердца, восхищенно выдохнул: — Все-таки Маирель! Моей спутницей была аватара самой светозарной Маирель? О-о-о!...

Довольно улыбнулись и невозмутимые девы-дроу. Когда за ритуалом следит подходящая дева-блюстительница — это хорошо, а уж если роль этой девы исполнила младшая богиня Светлого Пантеона — вообще замечательно! Воистину на их народ легла милость Ллоос и Лиоса!

Глава 6. От будней до подвига и обратно!

Дом встретил Машу тишиной, покоем и списком совершенно обычных дел, которые были отложены на выходные. К примеру, сейчас ей следовало сходить в подвал и набрать картошки. Уже немного вялая, с ростками, но выращенная на своей даче, картошка все равно оставалась куда вкуснее той, что продавалась в магазинах.

Быстро переодевшись в старые джинсы, Маша прихватила ключи, пару старых тряпичных сумок и сбежала по лестнице вниз. Неизменный рюкзачок со спины она и так не снимала.

Общая дверь в подвал была открыта. Потому Маша посигналила выключателем на входе, чтобы соседи знали, что в подвал пришел кто-то еще и не вздумали запирать дверь без проверки. Выбираться обратно черед маленькое подвальное окошко Сазоновой совсем не хотелось.

Оказывается, в подвале был не кто-то, а соседка снизу. Тетя Вера деловито копошилась в своем закутке, звеня банками и шурша пакетами. Наверное, пришла за какими-нибудь домашними заготовками вареньями-соленьями. Маша поздоровалась и занялась своими делами: оборвать ростки у всей картошки и набрать в сумку клубней на неделю. На все про все не больше пятнадцати минут.

Мурлыча под нос песенку про зарядку, так любимую дедушкой, Мария, натянув матерчатые перчатки с резиновыми пупырышками, ловко сортировала картошку. Оборванные ростки и гнилушки бросала в одну из сумок, во вторую клала картошку.

Нечеловеческий пронзительный визг разорвал умиротворение девушки и тишину подвала. Сазонова и сама не поняла как, но в ее руке возник золотисто-красный меч, сияющий гораздо сильнее лампочки в шестьдесят ватт.

— Тетя Вера, что? Что случилось? — крикнула девушка, без раздумий кидаясь на помощь.

— Па-па-паук! Громадный! — снова чуть тише взвизгнула грузная женщина, каким-то чудом взгромоздившаяся с ногами на полутораметровую пирамиду из пустых ящиков. Они были складированы в противоположном от полок с банками углу высокой каморки. Соседка дрожащей рукой тыкнула в сторону полок.

Меч растаял в руке героини очень вовремя. Тетя Вера как раз повернула голову в сторону своей спасительницы.

— Машенька, убей его, пожалуйста! Я ужас как пауков боюсь! — взмолилась соседка.

'Миры разные, фобия одна', — философски пожала широкими плечами девушка и подошла к месту дислокации 'громадного' чудовища.

Между банками, снизу полки, притулился самый обычный крестовик. Не чета тем смертельно-ядовитым громадным паукам, в которых были превращены дроу. Крупный, конечно, если сравнивать с косиножками, но совершенно не опасный для человека. Маша удивилась, как этот обитатель лесов ухитрился забраться в городской подвал. Но скорее всего, попал он недавно — паутины вокруг не было.

— Тетя Вера, это крестовик, он не опасен для людей. Можно я его в банку поймаю и заберу? — пожалела студентка бедолагу-арахнида, почему-то сразу сообразив, кого именно обнаружила. То ли училась хорошо, то ли знание о пауке всплыло в голове само собой, освеженное недавним приключением.

— За-за-бирай, только побыстрее! — пискнула соседка.

Маша воспользовалась банкой из-под солений на пол-литра и ловко смахнула 'страшного зверя' в нее, заботливо прикрыв крышку.

— Все, — студентка отнесла паучка в свой подвальный закуток и вернулась к тете Вере. — Можете спускаться.

— Спускаться? — переведя дух, робко уточнила спасенная, только сейчас сообразив, где она находится, но совершенно не помня, как она вообще умудрилась забраться на такую верхотуру и абсолютно не представляя, как она будет слезать. — А как? Маша-а-а?

Последнее 'а-а-а' вышло протяжным, потому что ящики под грузной тушей соседки угрожающе скрипнули, намекая на несопоставимость веса женщины и запаса прочности дерева.

— У нас лесенка была, сейчас принесу, — сжалилась над беднягой Сазонова и сходила за железной лестницей. Разложила ее в подвальчике и помогла соседке спуститься, крепко придерживая за руку.

После перенесенного шока тетя Вера тарахтела как заведенная про то, как пауков с детства не переносит, как ее старший братишка пугал ими, какие страсти рассказывал. Маша слушала молча. Тетке сейчас требовался не собеседник, а банальная жилетка. А спасенного паука Машка в полуразрушенный заколоченный дом за пару кварталов отнесла. Его в ближайшее время реставрировать или сносить точно никто не соберется, на краткий паучий век (максимум полгода) точно хватит. Помытую банку соседке Мария решила закинуть к подвалу в следующий раз, как соберется за картошкой.

Больше за выходные ничего экстраординарного не случилось. Пауки не шествовали поодиночке или толпами, а обнаруженное под подоконником гнездо ос Маша успела опрыскать отравой и срезать ножом до того, как оно приняло угрожающие жильцам размеры. Осы не пауки, с этими насекомыми мирно существовать не получится, все равно укусят. И если самой Маше опасаться нечего, реакция на яд слабая, припухнет, будто комарик куснул и все, то этажом выше имеется семья с маленькими детьми. Так что нечего всяким полосатым жужжалкам летать и малышей пугать!

Словом, жизнь у студентки Сазоновой потекла самая обычная, не считая снов. Здесь обычностью и не пахло. Исполнилось ее желание! Каждую ночь Машу посещали четко структурированные видения, по сути своей являющиеся ни много ни мало, а обучающими роликами и тренировками с мечом.

Причем тренировалась Сазонова ни с кем-то незнакомым, а сама с собой. Ночь за ночью в разных условиях: на траве, среди камней, на деревянном настиле — против нее вставала точно такая же, только гораздо более умелая Маша и учила, учила, учила. Сколько длилась каждая такая ночная тренировка-поединок по времени, девушка определить почему-то не могла, но четко понимала одно: ровно столько, сколько нужно из того времени, что отводились на сон.

И нет, страшно от таких снов не было, Маша помнила, как сама недавно при виде смертоносно-прекрасных клинков охранниц-дроу захотела научиться обращаться с мечом. Иногда мечтам свойственно сбываться! И все было прекрасно в этом исполнении чаяний, кроме каждодневных утренних болей в мышцах. Ныло и тянуло те мышцы и связки, которые раньше не напрягались на занятиях спортом. Они болели изрядно, доказывая странную реальность происходящего. Но Сазонова, конечно, терпела. Всегда лучше уметь что-то, чем не уметь!

В один из весенних дней Маша привычно выскочила из подъезда и побежала в сторону остановки на занятия. Кроссовки приятно пружинили по асфальту. Утренний воздух был чист и прохладен. На миг-другой девушка прихмурилась от удовольствия и тут же встала по стойке смирно. Солнечный свет сменился сгущающимися сумерками, а улочка города — ухоженным роскошным парком. Нет, не городским, а... Точно! Дворцовым парком! Фигурные кусты, пышные газоны, фонтаны, беседки, прудики, причудливые клумбы, от которых шлейфом тянулся аромат цветов, напоминающий дорогие духи, кружевные мостики и мраморные статуи... Все это было дворцовым парком, а сам дворец, сверкающий множеством огней, издали походил на именинный торт-мороженое или безе со свечками.

'Зачем я здесь?' — сосредоточилась на самом главном вопросе девушка, не тратя попусту времени на восторги. Обстановка вокруг была самой что ни на есть мирно-идиллической. Со стороны сияющего дворца доносилась музыка. Должно быть, там шел какой-то праздник или бал?

Пожав плечами, Маша принахмурилась, мысленно повторяя свой вопрос о причинах. Как ответ в правой руке возник чуть заметно светящийся красно-золотой меч и словно магнит потянул к правому крылу дворца.