— Ваша проницательность и опыт делают вам честь, маг-наставник Рин. Как, вы говорили, называется школа, где вы работаете?
— "Пламя над потоком". Если угодно, я могу проводить вас: мы как раз возвращались туда после обеда в ресторации.
— Был бы весьма признателен.
Вот и клиент, подумал я. Даже три клиента. Причём денежные. То-то Ландек обрадуется!
"Прости..." — шепнуло у меня над ухом эхо аккуратного ментального посыла.
"Не за что, Схетта. И ты прости меня (надеюсь, урок пошёл ей впрок)..."
Как я ни старался, но нотки сухости из своего ответа убрать не смог. А она, разумеется, прочитала эту холодную сухость. Но повторять извинения не стала.
Умница.
Угу. Мне удар по морде тоже резко повысил ай-кью...
Несколько забегая вперёд, скажу, что со своим трофеем я провозился больше месяца. Как уже было сказано, просто скопировать память иного существа, присвоив её, невозможно. Во всяком случае, я таких способов не то, что не знаю, но и не слышал об их существовании. Да, конечно, высший вампир вроде меня может урвать толику чужих познаний. Но — именно урвать, и именно толику. Малую часть содержимого оперативной памяти, немногим более того, что может при глубоком зондировании воспринять хороший менталист. Отрубая башку Сакхавейру, я имел в виду разобраться с его долговременной памятью. Постичь — насколько это может сделать человек или человекоподобное существо — опыт, схемы восприятия, самую суть Паутинника.
Целей своих я достиг лишь частично. И Схетта очень помогла мне. Полагаю, без неё я не сумел бы выстроить рабочую систему копирования данных, попросту не разобрался в путаных (с моей колокольни путаных) принципах, на которые опирались механизмы запоминания твари. Многое оказалось потеряно, несмотря на все предосторожности. Многое — повреждено, искажено или попросту непонятно. Но когда мы извлекли из трофея всё, что он мог дать, моя Параллель обогатилась здоровенным пластом перекодированной информации, которую я постепенно начал пропускать через себя во время особых трансов (методику которых тоже пришлось разрабатывать отдельно, строго под эту задачу).
Самым полезным из умений, которыми я в итоге обогатился, оказался не практический опыт жизни во Мраке, как я поначалу предполагал, и не новые заклятья, которых Паутинник, можно сказать, вообще не знал. Самым полезным умением оказался кисэх-лойрэв, дословно — "метельный взгляд". Очень сложно объяснить, что это такое. Пожалуй, не буду даже пытаться отразить совершенно нечеловеческий взгляд на вещи при помощи человеческих слов. Скажу лишь, что следствием освоения "метельного взгляда" стал стремительный рост числа объектов, между которыми я мог делить своё внимание. От двухсот тридцати, чего я добился традиционными методами и общедоступными упражнениями, до — поначалу — тысячи, а потом и до неопределимо больших чисел. Не бесконечно, отнюдь нет, а именно неопределимо больших.
Сколько отдельных снежинок можно увидеть в метельной круговерти в одно и то же время? Если ответ "свыше тысячи", конкретное число уже не имеет большого значения.
Разумеется, следствием второго порядка явилась способность конструировать и воплощать структуры сложнейших комплексных заклятий. Овладение магией на — фактически — мастерском уровне оказалось делом достаточно простым и быстрым, хотя добился я этого не прямым штурмом, а самым что ни на есть типичным обходным манёвром. Фланговым охватом то бишь. Если бы я придерживался классических методов, я бы начал охоту за комплексной магией, разработанной великими древними. Но поскольку мне казалось ближе изобретение новых, своих собственных активных форм, я предпочёл брать уроки у Схетты и творить уникальные комплексные чары.
Но все эти плюшки просыпались на меня позже, в близком, но всё же будущем. А вот в первые дни после появления Схетты... охо-хо...
Начать с того, что Айс объявил "подделке" под свою любимую женщину бойкот. Я бы, в общем, даже не стал его осуждать, если бы он не распространил бойкот и на мою персону. Общаешься с этой? Значит, и тебя станем обходить, не замечая. Тоже понятно, в общем... но обидно ведь! Да, мне бы следовало отправиться к Сьолвэн на большую разборку вместе с Айсом. Поддержать морально. Угу. И много бы от меня там было толку? Скорее всего, дело закончилось бы тем же бойкотом. Особенно если бы высшая поведала Айсу, чья это была идея — создать Схетту и вызвать у него психологический кризис с последующим переосмыслением ситуации.
Ну, Айс — это полбеды. Его протест хотя бы носил молчаливый характер. А вот Колючка объявила Схетте открытую войну.
Как же! Явилась тут вся из себя — и претендует на "моего" Айса. Фигу ей без масла, а не чужого мужчину! (То, что Схетта особо на Айса и не претендовала, в расчёт не принималось; довольно было уже того, что она подвинула Колючку с пьедестала самой красивой женщины в округе). Хорошо ещё, что арсенал атакующих приёмов, которыми располагала Колючка, не отличался большим богатством. В части магии она мало что могла, а то бы "Пламя над потоком" пришлось переименовать в "Пламя над кратером".
После эпической "честной" баталии на парах равных прямых клинков Колючка стараниями Схетты обзавелась пятью дырками в разных частях тела, задев соперницу лишь один раз, да и то по касательной. После этого старшая дама угомонилась. Не совсем, но более-менее. Впрочем, принимать пищу в столовой школы в присутствии обеих враждующих персон стало откровенно стрёмно. Колючка в лёгкую могла запустить в соперницу каким-нибудь столовым инвентарём и заявить, что это, дескать, проверка бдительности. Имели ли место факты мелкого и не очень вредительства, точно не знаю — но, скорее всего, имели. Поскольку Схетта сначала очень уж быстро сменила пяток нарядов, а потом стала облачаться в плотную иллюзию, испортить которую куда сложнее, а восстановить при помощи магии — легче.
Воспринимать Схетту как невинно пострадавшую тоже оказалось... сложновато. Видимо, вразумление при помощи оплеухи получилось кратковременным. Не прошло и недели, а эта кошка гулящая успела интимно пообщаться с те-арром Аржесом (видимо, в стиле незабвенной Талез, ибо бедный аристократ начал её избегать), соблазнить Векста Полуденного, навестить общую спальню Энкута Скалы и Лаконэ Лисий Хвост ради интима на троих, а также пофлиртовать с Манаром.
Ну, своего ученика-учителя я прикрыл. Стоило мне застать в коридоре его и Схетту в достаточно откровенной позе и добродушно заметить:
— Резвитесь, детки? Это правильно, продолжайте... — как они моментально превратились в "просто друзей" и далее приветственных поцелуев, вполне целомудренных, уже не заходили.
Кстати, после моего благословения Схетта вообще притихла. Не то успокоилась, не то сменила тактику. Понять, чего она добивается на самом деле, я не мог. Да особо и не пытался. Я твёрдо взял курс на общение с ней как с компетентным магом и курс этот выдерживал. Хотя — не без участия самой Схетты — штурвал так и норовил вывернуться из хватки воли. Соблазнять она и без ментального принуждения умела будь здоров как...
В общем, жить в "Пламени над потоком" стало весело, жить стало интересно.
Привычно уже парил в воздухе десятиметровый червь-моллюск. Столь же привычно глядел на меня своими немигающими золотыми глазами через пилообразные зрачки Видящий. Но вот его ярко-алый гребень раздулся и колыхался волнами, выдавая нешуточное напряжение. Для древнего создания, почти не отличающего будущее от прошлого, поведение нетипичное.
И настораживающее.
— Ты сам выдвинул это предложение, Рин!
— Может, и так. Но идею психологического кризиса одобрил именно ты, Ящер. Постольку, поскольку Айс важен для ваших великих планов.
— Наших.
— Хорошо, пусть наших. Но всё равно важен!
— Ты ведь избегаешь моих советов.
— Когда дело касается лично меня — да. Но не тогда, когда дело касается не безразличных мне людей! Айс замкнулся в себе и не похоже, чтобы он успешно преодолевал кризис...
По своему обыкновению, Ящер не дослушал.
— Ничего не делать. Терпи!
— И это всё, что ты можешь сказать? А...
— И Схетту торопить незачем. Дай ситуации созреть.
— Чтобы ситуация взорвалась?!
— Если тебе не нравится мой совет, незачем было приходить сюда. Попробуй разговорить кого-нибудь другого, но тогда я не стану отвечать за последствия!
— Ну-ка, ну-ка! Уж не хочешь ли ты сказать, что...
— Догадка верна. Но я бы на твоём месте не стал ею пользоваться.
Я ухмыльнулся.
Вот и оно, то самое. Всё объясняющее.
— Давно хотел выяснить, — медленнее обычного протянул я, — как соотносятся друг с другом воспринимаемые события, если их пытаются разглядеть сразу двое Видящих? Вот у друидов всё просто: если оба они хотят говорить друг с другом, понимание приходит быстрее и полнее. Но ты-то, полагаю, был бы вовсе не рад быть увиденным своим коллегой, э? Раз ты успешно прячешь себя уже не первый век, значит, ты можешь искажать чужое предвидение. Но и другие Видящие наверняка могут затемнять поле твоего восприятия. Чего я не знаю, так это свойств затемнения...
— Непроизвольно, — буркнул Ящер.
— Ирван?
— Разумеется.
— А их много?
— Больше трёх. Меньше восьми. Если говорить именно об этом городе. В целом по домену от полутора до четырёх десятков.
— Почему такой разброс?
— Не все разумы суть монады. Неужели общение со Сьолвэн не научило тебя этому?
— Люди?
— Один в человеческом секторе — это наверняка. Но...
— Да хватит уже трепетать. Не собираюсь я трепаться о лишнем с твоими коллегами.
— Даже если не трепаться...
— И о мерах предосторожности я знаю. Кстати, как ты оцениваешь мои замыкающие смысл беседы заклятия? Насколько они надёжны?
— Достаточно надёжны. Проявляя себя в качестве риллути, ты защищён от способностей Видящих почти так же хорошо, как я сам.
— Ну-ка, ну-ка! Ты сказал...
— Все, кто использует умения высшего порядка, могут считаться подобными риллу. Не тем, которые ютятся в этом Лепестке, а истинным, и лишь отчасти. Но всё-таки могут. Я — риллути, и ты — риллути. И даже Лада, при сравнительной скудости её нынешних умений, — риллути.
— А Сьолвэн? Наша щедрая Мать?
— Метафора. Ты, я, хилла — подобрали кто листья, кто ветви или плоды, упавшие с одного и того же дерева. Наша покровительница ничего не подбирала, и ствол её Силы много тоньше, но дерево её равно этому дереву по высоте.
— Ясно. Формально — нет, фактически — да. Что ж, это радует. Тогда ещё вопрос...
Ящер опять не дослушал. Я уже почти привык к этой его манере.
— Не определяемо.
— Как? В смысле, почему?
— Слишком много вариантов. Да, нет, частично, при большом везении, почти наверняка, в соответствии с твоими планами, некими непредвиденными способами... я Вижу тысячи путей, но не могу Увидеть наиболее вероятный. Его пока что просто нет: слишком далеко и смутно.
— И слишком много помех, создаваемых риллути?
— Ты понимаешь.
— Тогда почему ты можешь Видеть правильный вариант действий в случае с Айсом?
— Потому что он — не риллути, а маг! Но наихудшие варианты маловероятны, большинство исходов имеют обратимый характер, а мой опыт советует не делать в такой ситуации ничего, чтобы не усугубить положение.
— Всё ясно с тобой, пророк. Не любишь ты ответственности.
— Личная ответственность добавляет неясности, Рин Бродяга. Только косвенно могу я как-то влиять на будущее. А на прошлое не могу вообще, ибо я — не риллу из истинных. Продолжай избегать моих советов: это — наилучший образ действий для творящего реальность.
Червь-моллюск изогнул хвост, разворачиваясь, и Летучий Ящер на своём транспортном средстве стремительно уплыл куда-то за пределы видимости, заслонённый могучими стволами. Я же, как существо вежливое, настаивать на продолжении разговора не стал.
Благо, поводов для размышлений Видящий мне подкинул — будь здоров.
37
Это походило на художественную гимнастику, номер с лентами. Очень отдалённо. Потому что, во-первых, лент в сумме было от пяти до дюжины штук — их, в соответствии с тактической надобностью, создавали и снова впитывали; а во-вторых, пользовались этими лентами примерно как холодным оружием. Рассекаемый воздух так и свистел! Далеко, ох, далеко ушли мои ученики от первых опытов со своей Силой! Чтобы просто отслеживать все их фокусы и анализировать общий рисунок на предмет ошибок, мне требовалось ускорять восприятие. Не сильно, так, раза в три.
Но приходилось.
— Лада, ты опять танцуешь?! Что за манера воспринимать противника, как партнёра! Да-да, я знаю, у тебя так лучше получается. Знакомый случай. Но если ты вздумаешь с настоящим врагом так потанцевать, он тебя быстренько отучит искать гармонию движений. Голову снимет, и что тогда?.. а ты, Манар, ей потакаешь! Ну-ка, живо скроил морду потупее! И скалься не так, как своей любимой девушке, а так, чтобы у взглянувшего сердце от ужаса в пятки уходило!
— Я же не вампир, чтобы ТАК скалиться! — резонно заметил Манар. Вполсилы работает, раз не запыхался. Филонит, отродье Теффора...
— Недостаток внешних данных надо уметь компенсировать искренностью. Не вижу жажды крови в глазах... а должен видеть! Причём у обоих! И — темп, темп! Что вы тут вальсируете, как на балу у гр-р-радоначальника? Щасс я васс...
Сказал — и сделал. Из песка под ногами у тренирующейся пары начали выскакивать острые шипы, мною в случайном (якобы) порядке наколдовываемые. Ритм сразу же сломался: чтобы не получить шипом в стопу, Ладе и Манару пришлось гораздо живее перебирать ногами. Вышла такая себе джига на углях. Фокус я, кстати, позаимствовал из арсенала тренировочных заклятий Ночных Шипов. Правда, там это заклятье было попроще, и шипы выскакивали действительно случайным образом. Но я всё же не людей воспитываю, да и реноме злобного вомпэра надо поддерживать.
А то не реноме получается, а прямо штаны на вырост без ремня. Р-р-р-р!
— Всё гоняешь? — мурлыкнула Схетта, подкрадываясь ко мне со спины. Хе! Это ей только казалось, что она подкралась незаметно. Да и то лишь до момента, когда между нами осталось три шага и у неё на пути выросло трепетное марево неактивного до поры "суховея"... что наглядно доказывало: я заметил её, несмотря на все ухищрения, секунды на три раньше. Как раз столько и нужно для создания "суховея", если учесть, что я уделял значительную часть внимания ученикам.
Заклятье я сразу деактивировал: всё-таки всерьёз лупить эту партизанку тяжёлой боевой магией, предназначенной для поражения двух-трёх десятков целей средней защищённости, я не собирался. У нас просто вошло в обычай проверять друг друга на бдительность.
Я к Схетте, правда, подкрадывался намного реже и намного проще. Чаще всего — "лифтами" со второй грани Мрака или банальным реверсом, ставя больше на внезапность, чем на скрытность.
— Гоняю, как видишь. А вы двое — не отвлекайтесь! Не с вами беседую!
За отсутствием преграды приблизившись ко мне невозбранно, Схетта положила подбородок на моё левое плечо, одновременно приобнимая. Чувствительно так. Никакая она не партизанка, а хулиганка. Малолетняя.
