Лоренц смутился, но быстро понял, призрак узнал кинжал, и возможно и подчерк главы совета личей в чарах.
— Кто ты?
— Я дух лугаля Бад-ад-да, Энмеркара, что скитается по этим землям без малого четыре тысячелетия.
— Что ты хотел от нас?
— Я хотел напугать вас, тем, что древнейший Зиусудра обратит против вас свой гнев. Но раз ты посланец Гильгамеша то я скажу тебе правду... Моя левая рука, энши всех теней Бад-ад-да тяжело ранен. Пришел ли ты, чтобы исцелить его или лугаль лугалей все еще гневается на него, и ты даруешь ему окончательную смерть? Скажи и я отведу тебя...
Лоренц на секунду задумался. С одной стороны, у-и-на-э-наг представлял угрозу, как и любая нежить его надо было бы уничтожить, с другой... Баронет вопросительно посмотрел на Вильгельма. Тот отрицательно помотал головой. Лоренц и сам помнил свою схватку с сестрой дроу, от которой осталась лишь тень, потом вспомнил виденную им схватку в тронном зале Многоповидавшего. Даже раненый Зиусудра был опасен для них. За их спинами хищно улыбался Джониен Смитиэль.
— Я не буду карать. Но и помощь не окажу. 'Раз та земля ему милее Ки-эн-ги, то пусть там и остается он на веки!' сказал Гильгамеш и слово его нерушимо, — пафосно сказал Лоренц вспомнив свой сон.
Призрак понуро склонил голову и повторил:
— Слово лугаля нерушимо ... Что же привело тебя сюда юный энши?
— Источник магии нестабилен, я должен восстановить правильный ток маны.
— Я проведу тебя.
Лоренц опять задумался. Помощь призрака была подозрительна, тем более он не мог контролировать мысли и желания приведения, но с другой стороны так они могли выгадать кучу времени.
— Идем, — решился Лоренц.
— Слушай Лор, я бы не стал... — начал Вильгельм. Остальные тоже были настроены скептически.
— Если что, Элам подстрахует, — ответил Лоренц.
Гном нехотя кивнул, и они двинулись дальше.
За пару часов блужданий они ощутимо спустились вниз. Стало откровенно холодно, уже привыкшего к карнатакской жаре Лоренца потряхивало. Гном, поначалу отнесшийся к идее баронета со скепсисом, постепенно успокоился и на молчаливые вопросительные взгляды, которые на него бросали члены отряда показывал большой палец. На развилках он оставлял отметки магией и просто мелом, на случай обратного самостоятельного пути.
Всему есть конец. В том числе и дороге по подземельям. Они остановились на берегу мерцающего голубым светом идеально круглого подземного озера. Водяную гладь ничего не нарушало.
— Какая красота! — вздохнула Асанте, — хотя бы ради этого стоило сюда идти!
— Скажи, энши, — спросил призрак у Лоренца, — хорошо ли я служил своему народу.
— Карни до сих пор рассказывают про тебя легенды, а земля Бад-ад-да считается у них проклятой.
— Могу ли я обрести свободу?
— Эммм... Наверное, да, — не успело эхо замолкнуть как призрак рассеялся.
— Ого, развоплотился! — присвистнул Вильгельм.
— Странно, — сказала Ирэн, и подозрительно посмотрела на баронета, — в книге Мардука написано, только темный маг — владыка может отпустить любого немертвого на свободу посмертия...
— Это просто из-за эффектов интерференции и дифракции магических волн вблизи источника, — ответил откровенную чушь Лоренц, а у самого в голове крутилась мысль, что Ирэн права. Он в некотором роде последний живой ученик Гильгамеша.
Солдаты расстелили на белом песке, покрывавшем пол пещеры одеяла, установили на треноге магический нагреватель и стали варить кашу. А Лоренц погрузился в расчеты, предваряющие наложение чар. Элам знакомый с теорией горнопромышленного волшебства и геомантией вызвался ему помочь. Потом к ним присоединился и Вильгельм с Джониеном.
Вчетвером они методично разрисовывали стены пещеры клинописными знаками. Заклятья накладывались друг на друга, создавая неосязаемый барьер, который должен был ограничить выходящую энергию и направить ее излишки на создание безобидного вихря. Процесс начертания шел ни шатко, ни валко. У Лоренца совсем не было опыта в подобной магии, только конспекты лекций из академии. Элам и Джониен тоже, всего пару раз были на подобных ритуалах, что уж говорить про Вильгельма... Остальным же доверять плетение подобных чар было просто опасно. Неточности могли привести к катастрофе.
Вскоре стало ясно, что за один день они не успеют — на поверхности, судя по хронометру Элама, уже должен был наступать вечер, а они успели обойти только треть берега подземного озера. Надо было возвращаться в Сетхи, но Лоренц, уловивший усиливающийся поток магии от источника, понимал, что за ночь недоделанные чары под напором дикой магии рассыпятся и на следующий день придется начинать заново. Поэтому, скрипя сердцем, он отдал приказ оставаться в пещере.
Ротмистр выставил у входов караул, раскидал в проходе противопехотные руны на листах вощеной бумаги и несколько сенсорных заклятий, после чего скомандовал отбой.
* * *
На хронометре гнома было четыре часа. Колдовать всю ночь без перерыва было слишком опасно, рассеянное внимание могло слишком дорого обойтись в дальнейшем. Сейчас работали Элам и Вильгельм, а он с Джониеном отдыхал.
Лоренц задремал, когда пещеру тряхнуло от нескольких взрывов слившихся воедино — ловушки установленные ротмистром сработали. Баронет вскочил как ужаленный, судорожно колдуя ледяной шторм и ища укрытие.
Облако пыли быстро рассеялось, и Лоренц увидел солдат рассредоточившихся за валунами и сталактитами, державших на прицеле своих посохов вход. Чуть в стороне прижимались к стене Ирэн и Элам. Вокруг них разливалось мягкое желтоватое свечение рунной магии. Где-то прятались Асанте и Айрин.
Лишь Вильгельм стоял посреди пещеры с двуручником наперевес. Вокруг него постепенно разгорались магические щиты: на земле голубой круг малого рассеивания Эллрана, по кирасе бегали синие искорки 'доспеха мага', воздух вокруг переливался как над раскаленными камнями от 'щита энтропии' и еще чего-то незнакомого Лорнецу из арсенала Джониена, ставившего де Фриззу защиту.
— Здрасте, гости дорогие! — сказал Вильгельм и оскалился, глядя темноту.
В ней, за маревом магических щитов, мельтешением теней и всполохами черного пламени смутно угадывались три силуэта. Два в бесформенных балахонах — некроманты и еще одна высокая стройная фигура, держащаяся за стену, Зиусудра подумал Лоренц.
Нападать никто не спешил. Лоренц чувствовал, несмотря на помехи от источника магии, что у темных колдунов наготове есть какое-то разрушительное заклинание. Но он так же понимал, здесь и сейчас, на пике активности, применять подобные чары самоубийственно.
— Энши, — закричал Лоренц, — мы пришли с миром! Дай нам довершить дело, и мы уйдем!
Эхо несколько раз повторило его слова, но ответа не последовало. Лоренц почувствовал несколько аккуратных прикосновений к той паутине, что он плел вокруг озера. Зиусудра развернулся и, тяжело ступая, пошел обратно в темноту. Один из колдунов поддерживал его под локоть. Второй медленно шел следом за ними, продолжая поддерживать защитные чары.
— Фух! Пронесло... — Вильгельм стер со лба испарину.
— Да уж, силен упырь! — почесал затылок Элам, — чуть в Тень нас не затянул...
Лоренц сначала удивился словам гнома, а потом обратил внимание на то, как медленно возвращаются к предметам, бывшим серыми и бледными, естественные цвета.
— Господа, давайте заканчивать быстрее! Ритуал не потерпит промедления, — напомнил им Джониен, и они продолжили работу.
Сон у всех как рукой сняло. Хотя уход у-и-на-э-наг можно было трактовать, как разрешение оставаться в пещере, все от этой демонстрации силы были как на иголках. Даже обычно невозмутимая Айрин явно нервничала, она чувствовала, насколько силы Зиусудры превосходят ее.
Лоренц между тем не стеснялся, применяя тонизирующую магию на себя и на остальных. Он знал, что за это придется, потом расплачиваться, эти заклинания не добавляли сил, а лишь заставляли использовать резервы тела до последней крупицы, но и ему хотелось поскорее выбраться из подземелий.
Они завершили начертание к обеду следующего дня. Знаки на стенах и песке неярко засветились, стоило Лоренцу нанести последнюю руну замыкавшую круг. Озеро на секунду пошло рябью, а стены пещеры дрогнули от перераспределения потоков силы, но через минуту вновь наступила тишина. Лоренц провел несколько ритуалов магометрии и с удовлетворением кивнул сам себе — теперь магическая сила не изливалась во все стороны, а проецировалась конусом над озером.
Дорога назад заняла больше времени. Во-первых, приходилось подниматься, а во-вторых, Элам вел по лабиринту совсем не так уверенно, как призрак Энмеркара. Злополучную комнату с разлитой кислотой Лоренцу пришлось вымораживать еще раз, пройти ее иначе не получалось. Они дошли до развилки, когда о себе заявила откровенно скучавшая до того Асанте.
— Лоренц, пойдем, посмотрим, что там? — девушка махнула на проход, который они проигнорировали, когда спускались в пещеры.
— Аса, послушай, мы все устали...
— Лор, должна же здесь быть сокровищница, да и просто интересно!
— Хм...
— Ну, пожалуйста! — Асанте сделала жалобные глаза.
— Ладно, пошли, ротмистр, вы со своими людьми возвращайтесь наверх. Мы скоро будем, — скомандовал Лоренц, и они отправились в левый коридор.
В отличие от того прохода, что вел в склады, это был прямым как стрела. Через пару сотен метров они оказались перед разбитой каменой плитой, закрывавшей проход в большую, метров двадцать на двадцать, комнату. Плита, казалось, была выломана изнутри титаническим ударом. В центре стоял мраморный саркофаг. Туман струился из него на пол и растекался по всей комнате. В коридоре валялись осколки мрамора с иероглифами, несколько крупных осколков проглядывали сквозь туман, скрывавший пол комнаты. В воздухе плавал отчетливый запах тлена и разложения. Лоренц сделал несколько пассов и недовольно сощурился, магический фон в этой комнате был куда сильнее, чем в пещере у источника. Причем здесь безраздельно царила магия смерти.
— Должно быть Зиусудру заточили здесь, но он смог выбраться, — констатировал баронет.
— Черт, отсюда ничего невидно, — вздохнула Асанте, внимательно рассматривавшая комнату, — надо поближе посмотреть.
Девушка проигнорировала предупреждающий окрик Лоренца и перемахнула через кучу обломков. За ней последовал Вильгельм.
— Куда вы все! Это опасно!
-Да ладно, баро, если нам кровопийца древний ничего не сделал, то и тут ничего не случится. А вдруг, правда, золото или артефакт древний найдем какой... — Конрад тоже не собирался оставаться в стороне. Со вздохом Лорен пропустил вперед Айрин и Ирэн, а потом вместе остальными присоединился к ним и сам.
Они подошли к саркофагу. Содержимое видно не было. Конрад хотел было засунуть туда руку, и баронет еле успел остановить его. Изнутри настолько несло некротической энергией, что казалось, они оказались около источника магии, только не природного, дающего силу стихий, а рукотворного, созданного темными колдунами Ки-эн-ги. Лоренц для пробы подобрал осколок камня и кинул внутрь, едва преодолев границу, очерченную стенками, он рассыпался прахом.
Асанте между тем начала обходить комнату по периметру. Она несколько раз наклонялась, нащупав ногой что-то в тумане, который доходил ей до колена, но это были лишь осколки камня и кости.
— Проклятье и тут ничего ценного... — вздохнула она.
— И не говори, не загадочные руины, а непонятно что! — ответил Вильгельм, — вот, помнится, попали мы как-то в заброшенный замок, который ковен ведьм облюбовал, так там...
— Ну не скажи, баро, — перебил Конард, — ты там посуду видел? Медь, скажешь? Так ей четыре тысячи лет! Если ее коллекционеру загнать, так на вес золота пойти может!
Асанте встрепенулась:
— Правда?
— Матерью-Иштар клянусь!
— А я вот блюдечко Леошу взяла в подарок, — похвалилась Ирэн.
— Надо вернуться! — решительно сказала Асанте.
— Тихо все! — внезапно сказал Лоренц.
Нехотя друзья замолчали, и стал отчетливо слышен тихий стук.
— Что это? — спросил баронет.
— Не знаю, — ответил Вильгельм. Он достал на всякий случай короткий меч и направился к углу, из которого исходил звук, но дойти не успел. Прямо из тумана поднялся скелет в бронзовых доспехах с мечом странной формы, напоминавший отдаленно эллонийский копеш или карнатакский кукри, только огромный, размером с двуручник Вильгельма. Кости, из которых состоял немертвый, явно принадлежали разным людям. Плечи и предплечья были разной длины, нижняя челюсть была мала для распухшего, словно у больного младенца, черепа.
Де Фризз сначала подался назад, но потом, заметив неуклюжие и медленные движения нежити убрал короткий клинок и скинул с плеча ножны с двуручником.
— Ха! Ща я его!
Вильгельм рамахнулся и мощно, с оттяжкой рубанул. Скелет неожиданно резво подставил свой клинок в жесткий блок, но суставы не выдержали, и копеш отлетел в сторону. Меч Вильгельма раздробил череп, развалил скелет пополам и выпал из рук де Фризза на пол.
— Ааа!!! — на лице Вильгельма появилось выражение паники, — Я рук не чувствую!
— Вилли, что с тобой?! — Асанте поспешила к де Фриззу.
— Вильгельм назад! — крикнул Лоренц.
И действительно, не успел Конрад подхватить под локоть растерянного Вильгельма, чьи руки не только потеряли чувствительность, но и оказались полностью парализованы, как из тумана поднялся еще один собранный из обломков различных костей воин. Лоренц, оказавшийся рядом встал на его пути, он успел произнести формулу божественного щита, который, как считалось, мог защитить от любых проклятий, и отбил удар копеша своим посохом. Его защита не выдержала и лопнула как мыльный пузырь, хотя и ослабила чары. Руки баронета онемели, но все-таки посох он удержал. Мимо него с шелестом пролетела железная чурка, запущенная Эламом с помощью заклинания линейного ускорения, она раздробила левое плечо скелета. Следом полоснул луч ля Сера, сорвавшийся с рук Айрин. Нежить развалилась пополам и тут же начала собираться вновь.
— Все к выходу! — Скомандовал Лоренц, услышавший опять перестук костей в месте, где упал отлетевший копеш.
Очередной скелет поднялся из тумана с проклятым клинком в руках. Они устремились назад. В комнате осталась только Ирэн.
— ... Как исчезает дым, да исчезнут враги Мардука! Как тает воск от лица огня, так да погибнут от лица Божия... — шептала она абсолютно уверенная в том, что молитва спасет ее. Как спасла от пасти дракона. Как помогла уцелеть в круговерти теней Безымянной сестры и яростном пламени ме-лем.
— Назад, Ирэн-джи! — Крикнула Айрин, но та не послушала.
От первого удара она уклонилась, скользнула вперед, изящный финт отсек кисти скелета, державшие меч и тот со звоном, снова упал на пол.
— Ирэн, это ничего не решает, надо уходить! — сказал Лоренц девушке.
— Лоренц, это же так просто! Дело не в скелете, дело в мече!
— Да, Ирэн, я знаю...НЕТ!!!
Девушка наклонилась и с некоторой натугой подняла с пола массивный изогнутый на конце бронзовый клинок, покрытый клинописными знаками.
