— Что примерять хочешь? — Разгадала мои намеренья вещающая птица — а свою, чего не восстановишь?
— Твоя догадливость, точно когда-то отправит тебя в суп, или на костер.
— Скорее спасет жизнь. Ладно, надевай, я ни кому не скажу, кто носил это до тебя.
— А ты типа знаешь?
— Конечно. Я же не даром столько лет терся возле Хугина с Муниным. Это одеяние принадлежало Богине Дарительнице Жизни и Целительства — Нин-Хур-Сати. Она не стала забирать этот свой наряд, видимо решив, пусть у тебя останется, вещественное, напоминание о ней.
— Ну, смотри Рунин, если что станешь чучелом в моем первом постоянном жилище.
Говоря эти слова, я извлек асгардский кинжал, и отрезал кое-какие части от одежды Нисы, а после принялся натягивать это на себя, поскольку одежду сотворенную магией, носить не хотел, то решил использовать эту. Свои же лохмотья, кое-как скрутил в узел.
Рунин тем временем заявил:
— Апри, ты б сказал, что с тобой заскучать не успеешь. Я может тогда, и не стал бы покидать Асгард. Мы вон только начали осваиваться на Ки, с местной фауной и флорой знакомиться, мне уже начало там нравиться, как вдруг на тебе — чуть не ошмалили и не поджарили! Я даже разозлился и хотел чертать "злые руны" чтоб тому поганому магу хайло подпортить, так тут...
— Рунин, хорош! Не ворчи, а? — Прикрикнул я, на, не в меру, разговорчивую птицу — Кто мог предположить, что так получится? Главное, не впустую сходили — и мир, перестал стягивать на себя потоки Силы, и Яшу там нашли — теперь тебе будет, кого поучать. Хорошо, что ты цел, и в добром юморе, а то я уже, начал переживать, как вы перенесли, эту свистопляску, с дальнейшим пролетом сквозь Окна.
— Да че мне сделается? — Начал бахвалиться попугай — кстати, а силенок после этого кошмара, то добавилось.
— Это хорошо, а то могло бы быть и наоборот.
— Да ладно, не может такого быть — сразу нахохлился попугай — если уж дар, есть, он только усилится.
— Может — не может, а случается так, что пропадает дар. Знания остаются. Но ты уже не можешь их применять. Со мной, так уже было. Так что в этот, раз нам повезло — то же, чувствую, привязанную ко мне, добавочную мощь. Думаю все, кто попал под вырвавшуюся на свободу Силу, ну там, на Ки, обретут новые возможности, и способности.
Тем временем я как раз, закончил надевать эту неудобную штуку, но едва начал разглаживать складки, как этот чешуйчатый костюм, сам принял форму моего тела, где надо раздавшись, а где наоборот сузившись. Теперь я по шею был обтянут сверкающей тканью, состоящей, словно из крупных чешуек.
— Ну, как? — Спросил я у попугая — Только не вздумай шутить или наоборот недоговаривать.
— Да вроде бы довольно сносно. Я в ваших людских зааморочках не разбираюсь, но вид у тебя не нелепый.
— Ну и хорошо, на первое время сойдет. Остальные где потерялись?
— Их Куру собирает, скоро приведет.
— Хорошо подождем их здесь, только пойдем к той, вон роще, глянь какие деревья "агромадные".
— Идем, там должны быть орехи или манго.
Он взлетел с песка, и уже сверху донесся его хрипловатый смех.
Я усек, в чем дело, и тоже засмеялся — насколько могущественнее, мы б не стали, все равно старые привычки берут свое. Поэтому хоть надобность в пище временами и отпадает, а старые вкусы все равно держатся.
Мы действительно полакомились различными орехами и фруктовыми плодами, пока поджидали остальных, от чего получили несказанное удовольствие. Вскоре Куру, сообщил, что он уже недалеко, и ведет всех остальных в полном составе. Прибегать к долгим разговорам мыслеречью, я не стал, занесло нас очень далеко, и тут могло таиться, все, что угодно, поэтому, чем меньше о нас узнают, тем лучше.
Лес услужливо развернул тропку, на которой уже показался идущий первым Куру, сзади раздался встревоженный крик попугая. Я обернулся посмотреть, что там такое, и увидел лишь падающее из ветвей извивающееся гибкое тело. Мне под ноги упала жирная двухголовая змеюка, уже дохлая, поскольку Рунин успел ее уже чем-то угостить из своего арсенала.
— Неплохо — сказал я ему — очень неплохо. Для птички. Обычно все наоборот.
— Я тебе не птичка — возмутился Рунин — Не, ну ты посмотри — какой хороший трофей, давай возьмем, пояс сделаешь.
— Да не дури, она же без короны, а таких много, шкура не ценная, долго не продержится.
— Ну и ладно.
Он спикировал на землю, подскочил к змее, и принялся рассматривать ее, то одним, то другим глазом, при этом, трогая, лапой.
Тут как раз подошли остальные мои спутники. После быстрых и радушных приветствий, я сказал, чуть торжественно:
— Я свое обещание сдержал, из подвалов вас вывел, и даже пределы мира вы покинули. Здесь, вас уже никто недостанет. В принципе если пожелаете, можете быть свободными, если захотите остаться при мне, возражать не буду, но своеобразную присягу принести придется.
Они на мгновение застыли, а затем все как один упали ниц и торжественно заговорили. Я не вслушивался в слова, просто пристально осматривал каждого. Это были уже не те, полулюди-полузвери, что еще совсем недавно сидели в клетках. И не только потому, что побывали на воле и обрели свободу, а еще и из-за того, что сквозь них прошла поистине неописуемая мощь. И если бы не кокон, который вобрал их в себя намного раньше, чем я уволок его за собой, они бы погибли. Погибли бы все, за исключением Куру, и наверное Рунина, того теперь спалит наверное только Предвечный Огонь. И сейчас передо мной на коленях стояли существа, Сила которых выходила далеко за рамки многих, так называемых, богов, и еще все они обрели, если не бессмертие, то уж довольно сильно, отсрочили приход смерти. Таким образом, под моим началом оказалась довольно мощная команда. Оставалось только обучить их всему необходимому.
Я повелевающим жестом воздел их на ноги, и хотел, было уже заняться изучением нового мира, как заметил пристальный взгляд Могуса, разглядывающего что-то за моей спиной.
— Что эта неугомонная птица там делает — поинтересовался он, видимо за время, проведенное с моими спутниками, он успел настрадаться от Рунина.
Я обернулся, за истекшее время картина так и не изменилась, попугай продолжал расхаживать вокруг змеюки, и изредка трогать ее лапой.
— Похоже, пытается оживить ползучего гада — ответил я львиноподобному человеку, а затем пристальнее вгляделся в него, и изумленно перевел взгляд на остальную четверку.
Ранее все они были покрыты густой шерстью, за исключением Миры, у той она была короткой, больше похожей на белый пушок, а сейчас кожаный покров всех пятерых претерпел изменения. У людей с головой обезьяны черты лица сгладились, волосатости поубавилось, они стали похоже больше на аборигенов многих южных или экваториальных островов любого практически, обитаемого мира. Теперь, еще более сильно стала видна разница между ними, ибо одежда в пути растрепалась, и изорвалось и стало хорошо заметны половые признаки. Из обезьяноподобных людей было две самки и один самец. Вернее две женщины, Кора и Шегана, и мужчина Фарагл. И должен отдать должное Нин-Хур-Сати, как создательнице — все пятеро выведенные мною из заточения, были симпатичны, хоть в каждом и присутствовали черты и повадки животных. У Миры была великолепная фигура, поистине кошачья грация, белоснежная, слегка розоватая, кожа, покрытая легким белесым пушком. А от кошачьей головы остались только глаза, остроконечные ушки, да кошачьи усы, торчащие в положенном месте. У Могуса в лице, добавилось что-то от, мужественного, гордого человека, кожа его была оливковой, с короткими жесткими шерстинками. У них обоих вместо ногтей появились прячущиеся, в азуры когти, хвосты, как отсутствовали так и не появились.
Дождавшись, когда куатар останется со мной один на один, я снял с него свою походную сумку, и быстро перешептываясь, мы поделились друг с другом своими приключениями. Содержимое сумки я вывернул на простеленный плащ, извлеченный из нее же, и решил проверить, что же у меня осталось.
Небольшая каменная фляжка с вином, на месте, давний подарок Альрии с остатком семян, еще один мешочек с самоцветами и кристаллами, шкатулочка, и все, Остальное, я истратил, или использовал за прошедшие годы. Сложив все обратно в сумку, я бросил туда и стержень Нин-Хур-Сати, а ее заколку положил к самоцветам.
Я поднялся — настала пора осмотреть местность и познакомиться с самим этим миром — конечным в длинной веренице, миров, через врата которых нас протащило. Для более быстрого и объемлемого ознакомления, я решил организовать три разведгруппы. Поскольку владение Силой было теперь доступно каждому из них, может быть и не навсегда, но надолго, пришлось наскоро обучать их заклятию Перемещения и принципом его действия.
Таким образом, три сформированные группы направлялись в разные стороны мира, у которого пока нет имени. Люди-обезьяны, отправятся в Южные области, Могу и Мира в центр, а моя развеселая компания останется здесь на западе, после я собирался исследовать еще и север. Договорившись встретиться через два дня по времени Ки — так удобней будет всем, мы распрощались.
Забросило нас в сравнительно небольшой мир, имеющий один материк, и множество островов, на первый взгляд, не носивший на себе ни каких следов, жизнедеятельности разумных существ. Местность, была немного лесистой, с небольшими пригорками в том месте, где мы назначили место сбора, бежала веселая речушка. Прошагав часов около семи, по однообразному редколесью, где местами попадались и сосновые боры, и дубравы, не встретив ни чего и ни кого, интересного, мы изрядно приуныли, и я решил остановиться на привал.
Выбрав один из пролесков, мы направились к нему. Почему-то сразу стало ясно, что зверь здесь непуганый и разнообразный. Куру, истосковавшись по местам, изобилующим разной дичью с удовольствием вломился в густые заросли с явным намереньем, изловить кого-нибудь на обед. Я возражать не стал, мы все тогда повели себя немного беспечно, уверовав в свою безопасность и силу. Ну и соответственно расслабились. Рунин отправился вместе с куатаром, правда, полетел поверху, а не сквозь кусты.
Едва два этих охотничка скрылись, мною овладело чувство необоснованной тревоги.
— Слышь Яшка, как ощущение? — Поинтересовался я у последнего своего спутника.
— Да цто-то стланное, цювствую, по цесуе холодком веет.
— Э, братец, надо бы тебе речь поправить, или мысленно научить говорить. Что-то смутное такое в воздухе витает. И вроде как темные чары применялись...
Задетые Куру, ветви кустарника, еще колышутся, в месте, где он проломился, стебли высокой травы пока тоже не поднялись. Я уже приготовился броситься следом, как оттуда повеяло злой довольно мощной магией, и явно Темной.
— Яша, за мной! — Крикнул я ящеру, и словно взбесившийся тур проломился сквозь первый ряд кустов. Опасность, грозившая Куру, пугала меня больше, чем если бы угрожали мне.
— Узе безу. Только ветки приделзы, а то по глазам бьют, а у меня лапы колоткие.
Я ломился дальше, за мной следом спешил маленький драк, который, не взирая на малый рост, теперь кое-что мог. Наш охотничек, за тот короткий промежуток времени, который отсутствовал, успел отмахать, довольно приличное расстояние, Темнеющее небо, вспороли красные огненные стрелы, это судя по всему, бьют по Рунину, который в полете, но у того есть опыт по уклонению от стрел, потому особо, я не беспокоился. А вот магии куатара, я почему-то не чувствовал. Хотя он тоже явно там — из-за кустов слышатся нарастающий гвалт, громкая людская ругань, рычание каких-то животных все это сопровождалось треском ломаемых веток и топотом множества ног.
Не раздумывая, я помчался дальше, ориентируясь на шум. На ходу приводя в готовность самые разительные заклятия боевой магии, которые только пришли в голову в тот момент. Когда, проломившись сквозь заросли кустарника, мы узрели развернувшуюся на Куру и Рунина охоту, то неистовая, как говорят Асы, священная ярость всецеликом, и полностью овладела мной. И что странно мгновенно. Как будто, это был уже не я.
Она всклокотала внутри меня, и накрыла всепоглощающей волной все мои мысли, затмевая рассудок. Забыв обо всех, приготовленных заклятиях, потому потянулся к "Ракару" всем своим естеством. За спиной нарастал страшный рев, на который я, не обратил внимания, и все ясное мышление, практически отключилось. Потом помню только крики, и шипение клинка при попадании на него жидкости жизни, да этот свирепый рев, раздающийся то сзади, то слева от меня.
Что за действо происходило на огромной поляне среди лесных чащоб, я не стал выяснять. Там были какие-то люди, стояли шатры, бегали воины с сетями и копьями. Несколько чернокнижников в черных балахонах, вздымая посохи, готовили, заклятье. Со мной творилось, что-то не то. Я впал в неистовство, и уже не понимал что делаю. Помню только что, выйдя из кустов, с ходу пустил в дело Ракар, наконец-то дав, ему разгуляться.
...А когда пелена спала с глаз, и разум очистился, я узрел залитую кровью, огромную поляну. Везде разбросаны окровавленные ошметки, порванные и разгрызенные кожаные доспехи, сломанное оружие. Сердце медленно стало замедлять свое частое биение, я обнаружил куски изрезанных, раскромсанных тел и вокруг себя тоже, но здесь крови было не много. Измазанный кровью куатар катал головы двух церберов, остатки их тел валялись неподалеку, а два оставшихся жалобно выли, застыв перед взъерошенным и грязным Руниным. А за пределами поляны все еще слышался треск, вопли и чьи-то тяжелые шаги.
— Да-а! Хорошо же вы друзья поохотились — протянул я, медленно растягивая слова.
— Да че ты смотришь Апри? Я сам в шоке — отозвался куатар мысленно, видимо от пережитого потеряв дар речи.
— А что тут вообще произошло — спросил я, переводя взгляд с одного на другого "охотничка".
— Да.... — Начал Куру, но тут раздался треск, и он, взвизгнув словно кот, отскочил в сторону.
А мимо меня пронеслось что-то толстое и колючее, грохнулось на землю подымая тучу темной пыли. На поляне лежала толстая раскидистая сосна, едва не придавившая куатару хвост, но он почему-то даже не дернул им, уставившись остекленевшими глазами мне за спину.
Я очень медленно начал оборачиваться, хотя хотелось сделать это мгновенно, но мало ли что, там узрел мой снежный кот? Забыв о возможности посмотреть не глазами, я, завершил оборот на сто восемьдесят, и застыл, растерявшись, не зная, что и делать — позади меня стоял, огромный, грязный, с опаленными пятнами на шкуре, скалящийся тираннозавр. Вернее не совсем он, но сходство было явным. Он подобрался настолько близко что я пребывал в шоке, еще и от того, что не мог поверить что такая громада могла приблизиться ко мне бесшумно и я не обратил на нее внимания, Не почувствовал опасность, не в магическом, ни в каком ином плане.
— Может это иллюзия? — Пришла спасительная мысль — или последствия моих недавних бедствий?
Но громадная тварь рыкнула, так что вновь поднялась, почти было осевшая пыль. Рука сама собой выхватила Ракар, из той области пространства, где он всегда пребывает, когда спит — следовало быстрый нанести удар, а затем сместиться куда-нибудь, в сторону иначе придавит падающей тушей.
