— Этого еще не хватало! — Взвыл Коршун, разворачиваясь — Сзади обходят!
Но он ошибся. Это бежали Степан с Маликом, ведя за собой дружину Вершихора, в которой имелись и волхвы. В воздухе замелькали первые молнии, и через пару мгновений, от них стоял уже невообразимый треск. Волхвов хоть и было не много, но навершия их посохов, то и дело озарял новый извивающийся перун.
Мне еще никогда, не приходилось сражаться, полагаясь только на руки и ноги, теперь лишенный многих магических возможностей, я ощущал себя непередаваемо беспомощным и бесполезным. И потому, как ни когда, остро возжелал обрести хотя бы малую часть, оттого, что, умели местные чаровники, вернее их силы. Но, как бы там, ни было, а выбирать не приходилось, к тому же воздух разрезали молнии, а значит, чары здесь действуют. Нужно только найти к ним ключик, понять, как зачерпнуть из окружающего пространства хоть немного Силы.
К сожалению, для того, чтобы, применять магию в бою необходимо знать особенности течения местных потоков, прохождения линий, а также знать сами боевые заклятия. К тому же, в этом месте не было ни льда, ни воды, к которым у меня была особая предрасположенность. А будь они поблизости, я мог бы попробовать наделать ледяных стрел или дротиков, или на худой конец игл, это не боевая магия, но весьма эффективная, и думаю я бы смог сплести короткое заклятие, пользуясь силой самой стихии воды.
Куру вон, застыл рядом со мной, и уже преображается — лапы укрупнились и налились силой, когти выпущены, удлинены и готовы кромсать, глаза бешено сверкают и чуть ли не метают молнии. Тем временем, стоявший в трех шагах от меня, Зорян метко разил из лука, одного за другим "рептиля", ловко всаживая стрелы в глазницы, и тем самым, поражая мозг. Богдан и Гатило, держа свое оружие в замахе, и готовые начать крушить, направо и налево, застыли в боевых позициях. Хотя в круге, это крайне затруднительно — можно задеть товарища, но тут уж не до перебора, средств. Рамир вновь раскручивал пращу, после очередного броска, Фадей с Буруном выставив копья, уперли их древками в землю, и продолжали метать маленькие пузырьки. А когда те закончились, принялись за ножи, стараясь успеть поразить как можно больше врага.
— Почему никто не бережет метательного оружия? — Перекрикивая шум, спросил я Вильдигора.
— Потому что в рукопашной, будет уже не до того — кратко ответил он.
Я решил не отставать, от остальных, поскольку у меня еще было и то, и другое в целости. Выхватывая, маленькие флакончики из кармашков на поясе, я швырнул их, один за другим, в кучу набегавших человекозавров, и с радостью заметил, что бросил довольно далеко, и попал, в самую гущу. И тут же, быстро поменял тактику, потому как самые быстрые и проворные рептилианы, уже добежали до нас, по-прежнему пытаясь поймать наши взгляды своими мерцающими глазами.
Короткие копья, зажатые в их руках-лапах, внезапно удлинились, наконечник зловеще заблестели, и мне вдруг сразу стало ясно, что деревянные, окованные железом щиты, и кожаные с металлическими нашивками куртки, они пробьют с легкостью. Оставалась слабая надежда, на кольчужные рубахи, да на собственную ловкость.
В следующий миг, клыкастая морда, одного из нагасов, оказалась возле моей шеи, а подбежавший слева, человекозавр замахнулся своим копьем. Я уклонился от удара, нацеленного в лицо, зловеще блеклый наконечник прошел возле самого уха, вонзившись нагасу в ноздрю, чем и спасло меня от укуса. Все это, заставило организм, начать работать в другом, еще более, ускоренном темпе, после чего моя рука нанесла ответный удар. Человекоподобный ящер свалился к моим ногам, корчась в конвульсиях. Далее, я, уже щитом разбил голову, не успевшему прийти в себя, змеевидному выкормышу. Ну а после, пришлось, уже вертеться волчком, так, как твари начали атаковать на всех уровнях. Я помнил только одно — нужно нанося удары щитом, и секирой попеременно, и стараться не зацепить своих товарищей. Закрутилось, понеслось, разглядывать, как бьются остальные, стало некогда, лишь иногда, я бросал быстрые взгляды, на сражавшегося неподалеку барса.
Постепенно, внутри меня, стала накапливаться злость, затем пришел гнев
— Как же, ранее я жег их целыми толпами, выжигая гнезда в Кайлане, за такое же время, сколько трачу сейчас на троих! Пожертвовать всем, чтобы залатать ту Дыру, образовавшуюся на месте гибели Эльдариуса, а взамен получить прорыв, все тех же человекозавров, за столь короткий период это знаете ли чересчур!
Сейчас, я конечно, способен на всяческие там мелочи, типа заклятий Познания или Обучающим заклятиям, но сотворить нечто серьезное нечего и пытаться. Это даже не то состояние, как в первый день в Кайлане, когда истощенный и еще не сумевший обуздать магию того мира, проделал лишь небольшие изменения в структуре копья. Любому, даже очень сильному чародею, после огромных затрат требуется отдых и восстановление. Может быть, такие как Атрид или Кодр, и не нуждаются в подобном, или даже тот же Младший поток, но я не отношусь ни к тем, ни к другим, и божественности Авароса тоже больше нет. Потому что-что, а мгновенное плетение чар, это сейчас не мой уровень.
На ум сразу же, как только вспомнил об этом, пришло простенькое заклятие, на которое не требовалось много сил. Называлось оно "Удавка Бауса" это заклятие, придумал и опробовал, один из представителей Младшего поколения — Баус, поэтому оно и носило его имя. Он любил путешествовать по заболоченным местностям Южного континента и часто подвергался нападению громадных змей, не лишенных магических сил, и поэтому это простое, но прочное заклятие его не раз выручало, в подобных странствиях. Он был дружен с моей матерью, от того, и мне стало известно это заклятие.
Прошло, несколько коротких мгновений, после того как, помогая себе определенными звуками, я наспех сплел его по памяти, взяв немного силы из насыщенного разрядами молний воздуха. Не совсем то, конечно, но вдруг.... И набежавшая было на меня тварь, свалилась, на землю, корчась, с накинутой на шею невидимой удавкой, которая продолжала сжиматься и разъедать плотную чешую человекозавра.
Руки по-прежнему, отражали удары странных копий, ноги били в оскаленные морды, тело прогибалось в уклонах, а мысли текли на каком-то другом уровне сознания. Впервые в жизни, мне пришлось, сражаться за свою жизнь, лицом, к лицу, с таким, лютым, неприятелем. И тут мне, словно кто-то вложил в голову знание: — как зачерпнуть силы, составить и сплести, некое Заклинание, и я готов поклясться чем угодно, что не мог знать его — оно было боевым. Но после применения "Удавки Бауса" кто-то понял, что можно вложить мне в голову эти знания, и показать путь, к кладовым Силы. На плечи навалилась тяжесть, это этот кто-то открывал мне доступ к поистине великим запасам магии этого мира.
— Вильдигор! Мирослав! Можете не подпускать их ко мне хотя бы некоторое время? — Пришлось снова орать, чтобы перекричать шум схватки.
— Ты что-то задумал Рус? — Обернулся ко мне сын старосты, хоть и обращался я совсем не к нему. — Так мы с Коршуном тебя прикроем, все равно оба уже пустые, одни чеканы остались...
— Куру ты тоже помогай им, мне нужно хоть немного времени — бросил я пару фраз снежному побратиму, прежде чем приступить к задуманному.
Они сразу же заступили меня, затолкав внутрь круга, за спины остальных бойцов. Я, ни мига не выжидая, принялся за дело, выполняя все указания неведомого подсказчика. Спустя некоторое время, с неба опустились невидимые обычному человеческому глазу, сверкающие, блестящие нити, их концы сворачивались в петли, и мягко опускались на шеи набегавших Серпентоидов и Нагасов.
Для остальных, картины представилась такой: — некая сила внезапно начала выдергивать нападавших одного за другим, и подбрасывать вверх, к самым верхушкам деревьев. Они хватались за шеи, когтистыми лапами пытаясь разорвать невидимые петли, и наверное, многие особенно нагасы сумели бы освободиться, или по крайней мере, выжить. Но края невидимых петель, вдруг начали покрываться режущими кромками, удавки затягивались, и головы захваченных жертв отделялись от тел.
— Здорово ты их! — Восторженно воскликнул Вельдемир — Теперь можно, и лес наш очистить от этого змеиного отродья.
Я не стал говорить, что это не совсем я, точнее вообще даже не я — меня просто использовали как направляющий проводник для Силы. Заклятие уничтожило почти всех нелюдей, остатки добивали подоспевшие дружинники Даридара. Наскоро перевязав, легко раненых, мы принялись за прочесывание и осмотр оврагов. А сильно израненных Буруна и Гатило, с Зоряном, которого ужалил нагас, на быстро сооруженных носилках, отправили обратно к ладьям. Нести их пришлось шестерым, и наш и без того маленький отряд, уменьшился на девятерых бойцов. Но делать нечего, требовалось идти дальше, к тому же, пока мы не встретили, ни одного из описанных свидетелями странных чудищ, ни о каком возвращении, не могло быть и речи.
При прочесывании оврагов обнаружились уходящие вглубь, широкие норы. Почти все их выжгли и засыпали, дружинники Даридара, а мы в виду своей малочисленности, принялись исследовать самую широкую дыру в склоне. Нас осталось пятеро, Мирослав с сыном, Вильдигор и я с Куру. Влезать в нее приходилось на коленях, но потом потолок, резко поднимался, и можно было шагать, даже не наклоняя головы. Внутри стоял запах мускуса и еще чего-то незнакомого, было сухо и жарко. В норе никого не было, пол был плотно утоптан множеством ног, к тому же было ясно, что ходили по ней и туда и обратно, а значит, она куда-то вела и мы, держа оружие наготове, и подсвечивая дорогу небольшими летящими впереди нас шариками, продвигались в неизвестность.
Конечно, в такой малой численности, было рискованно заниматься исследованием подобных лазов, но никто из нас не дрогнул. Под ногами то и дело хрустели остатки скорлупы, она была довольно старой, то есть вылупились хладнокровные уже давно, и успели вырасти и развиться, видимо пережрав всю окрестную живность. В неярком свете были видны, и остатки выползков, а также какие-то сморщенные кожистые ошметки. Но вот живых там не оказалось. Так никого и ни встретив, мы добрались до разветвления. Далее вело два хода, один шел чуть левее, второй круто поворачивал вправо.
— Придется разделиться, иначе потратим уйму времени, а уже темнеть скоро будет, нам бы лучше выбраться отсюда, засветло — подал голос Мирослав.
— Идет. Ты с сыном давай в левый проход, а мы правый осмотрим — согласился с ним Вильдигор.
Куру первым повернул направо, и мы, освещая себе, путь все тем же способом, осторожно двинулись по проходу. Пол начал постепенно понижаться, уводя вглубь земли, здесь уже повеяло сыростью, а воздух стал затхлым, противным. Защекотало в носу, и в горле, глаза заслезились, но мы терпели, чтобы не выдать своего присутствия, хозяевам этого места неосторожной волшбой. Проход резко расширился, и внезапно оборвался, далее распахнулась большая пещера. Шарики света метнулись в нее, словно пытаясь осветить по максимуму, но смогли охватить лишь малую часть, возле входа. Но и этого хватило, чтобы высветить громадного гегенотха, уже изготовившегося к нападению. И что странно никто его не почувствовал, видимо в этой пещере что-то притупляло наше магическое восприятие.
А потом, разом, произошло несколько событий. Гегенотх прыгнул, Вильдигор принял его на короткое копье рептилианов, которое до сих пор нес с собой, Куру быстро поднырнул, под нависшее над нашим спутником, тело и принялся рвать живот твари уже удлинившимися когтями. Я наскочил сбоку, и широко размахнувшись, нанес рубящий удар по задней лапе, благо дело ковать топоры здесь умели на славу. Раздался хруст, и гегенотх завалился на бок, пронзенный копьем, и с вывалившимися внутренностями, но продолжал пытаться достать хоть кого-то из нас. Оставшиеся три лапы скребли по полу, синяя кожа вмиг покрылась вонючей кровью, но жизни в твари оставалось еще много.
Огромная зубастая пасть клацала, зверь ревел от боли и ярости, и старался подняться, встав на три конечности. Но тут Куру запрыгнул ему на спину и вонзил громадные клыки в шейную область, принялся перегрызать позвоночник, а мы с Вильдигором вовсю заработали топорами, и боевыми ножами. А когда все было кончено, занялись осмотром пещеры, в поисках того, что должен был защищать Гегенотх. Ведь было ясно, что он хоть и обитает в подземельях, но на его логово пещера была совсем не похожа, он явно здесь находился в качестве стража.
Прямо посреди земляной пещеры, оказался колодец, обложенный таким состарившимся камнем, что сразу становилось ясно, что ему не одна сотня лет. Но вот свое прямое предназначение он, конечно, не исполнял, это было место открытия врат, своеобразная точка перехода, начало дороги, ведущей в неизвестное место. Мы молча переглянулись.
— Ну что пойдем? — Спросил я.
— Да ты что? — Отпрянул Вильдигор — давай хоть заночуем, покличем Мирослава с Вельдимиром, устроим ночлег наверху, а с утренней зарей наберем еще воинов, и двинем на разведку.
— И ты предлагаешь столько топать обратно?
— А ты хочешь ночевать в этом смраде? Мы, конечно, можем очистить воздух, но как-то не охота предупреждать неведомых противников, о своем присутствии.
— Да ты прав — вздохнул я — что ж, идем обратно.
Уже на подходе к разветвлению, мы встретили старосту с сыном, и вместе двинулись обратно. По дороге мы рассказали им об обнаруженной пещере со стражем, они же поведали нам, о своих изысканиях. Оказалось, что их ход просто вывел их в еще один овраг, где были лишь остатки скорлупы и обглоданные кости различных животных. Бегло осмотрев бывшее гнездо, они решили вернуться за нами.
Когда мы, наконец, выбрались наружу, было уже темно, и Даридар предусмотрительно выставил караулы. Поэтому, едва заслышав шорох внутри норы, копейщики дружно выставили копья, а лучники взяли выход на прицел.
Как выяснилось, привал, устроили прямо возле тех оврагов, из которых на нас поперли рептилианы. Лишь возле не засыпанных нор, подобной той, которую исследовали мы, были выставлены дозоры.
Поскольку пришли мы сюда по реке, а не по суше, то амуниции у каждого почти не было, поэтому, нарубив лапника для импровизированных лежанок, воины завалились спать. Небольшой лагерь окружили поддерживаемыми кострами, внутри тоже развели парочку, для согрева, как не как Березол еще не закончился, и ночью было достаточно холодно. Часовые были выставлены за линию огней, и находились в таких позициях, чтобы пламя не ослепило их. Мы завалились на лапник, его нарубили в излишке, и провалились в забытье, сразу же, едва головы коснулись подложенных под них, скатанных валиком курток.
...Едва забрезжил рассвет, мы в числе двадцати, отобранных дружинников, отправились к потайному колодцу. Как и в прошлый раз, по дороге никого не
встретив, добрались до пещеры, вонь в которой, стала вообще не выносимой, ведь за ночь труп гегенотха, раздуло газами, и он начал разлагаться. Меня всегда интересовало, откуда берутся эти трупные черви и жуки. Стоит где-нибудь появиться трупу, как не ведомо, откуда возникают массы этих пожирателей плоти, то ли спят они в каждом из нас, и когда гниющее мясо подает определенный сигнал, они вылупливаются из своих личинок, и принимаются за работу. Наверное, по замыслу Творца, они выполняют функцию утилизаторов, иначе все земли давно бы были завалены долго гниющими трупами, и далеко не везде водятся вороны и различные стервятники. А так проблема решается всегда, хоть и не так быстро как хотелось бы, но все же. Вот и сейчас трупники уже принялись за работу, но едва вошедший в пещеру Даридар, который оставил дружину на попечений своих сотников, скривился и сходу скомандовал:
