— Мерлин! Насколько же она быстрая! Я даже её движение не увидел! — С восторженным ужасом воскликнул один из стажёров. — Лишь смутная размытая тень и бледно-серый луч вашего мэм заклинания, и всё!
Меня замутило, земля под ногами закачалась, собрав последние силы, повернулась к стажёрам, и отдала приказ — Срочно возвращаемся в аврорат! — После чего моё тело отказалось служить и я начала оседать. Последней мыслю было: "И почему же мне так холодно?"
Корнелиус Фадж, министр магии
Этот день для многих разделил жизнь на "до", и "после", одним из них был и министр магии Фадж. Впервые за всю свою жизнь он воочию, и очень близко увидел свою смерть. И надо отметить это ему не понравилось. Можно даже сказать весьма не понравилось! Пожалуй, он впервые осознал, что за всё необходимо платить, а за власть часто платят кровью и даже жизнью, и если раньше для него это были чисто фигуральные слова, то сегодня он смог убедиться, что это может быть очень даже не фигурально. Нет, как и другие политики платить жизнью других он привык, но сегодня едва не расплатился своей. И к такому повороту событий он был не готов.
"Предатели, кругом одни предатели! Даже Долорес, ну кто бы мог только подумать?! А с виду, эх... он ведь её поднял, можно сказать — взрастил, а она предала! Он же должен был быть в момент нападения как раз в её кабинете! Амбридж нашла прекрасный повод, чтобы поднять его популярность, и опорочить "Светлого мага" с его идеями. Магл убил четверых чистокровных магов из старых семей, вот она и пригласила его по этому поводу, обсудить стратегию совместных действий. Он задержался у себя в кабинете всего на пару минут, это его и спасло, иначе в момент нападения он бы был именно в её кабинете. Стерва!!! Она не исчезла, не-ет! Она вместе с нападавшими сбежала! Ну ничего, когда он её найдёт, то засадит в Азкабан! На нижний уровень! Пожизненно!!!"
Такие мысли текли в его голове в редкие сегодня моменты, когда он оставался один. Вообще ему, наверное, даже можно посочувствовать. Впервые и сразу очень остро ему пришлось осознать, что он не просто смертен, а смертен внезапно. А ещё узнал, что где то в тени притаился некто, кому нужна его смерть, некто, кто не пожелал поговорить, даже не угрожал, а сразу послал по его следу пару убийц. Убийц, которые мимоходом разнесли половину министерства и покалечили невесть сколько магов. И их так и не смогли остановить!
"Как, как такое стало возможно? Почти сотня магов из министерства попали в Мунго с тяжелыми ранениями. По министерству кое-где даже нельзя пройти, эти, эти сумасшедшие, психи, вандалы, стены проломили, прорываясь в обход авроров. Теперь ещё предстоят такие затраты на восстановление всего разрушенного! А холл?! Ну вот чем им фонтан то помешал? Животные! Самое паршивое, что может оказаться прав тот невыразимец, который меня уверял, что так могли поступить только немёртвые! Личи! Личи в сердце министерства!!! Мерлин, и откуда только их выкопали, мы ведь не в Египте, мумий у нас нет!?! Они настолько сильные, что даже мысли о них вызывают у меня непроизвольную дрожь. Страшно подумать о личности хозяина... И главное — кто на такое способен?! А защита министерства, получается, вообще ни на что не способна? Придётся согласиться с предложениями невыразимцев и авроров, эх, где только столько галеонов-то взять? Хорошо маглам у них налоги, а что ему делать? Но всё же главное — кто? Кому всё это понадобилось?! Нет, чтобы как все нормальные маги подойти и поговорить, ну и заплатить, конечно же, а как без этого, налоги то маги не платят. А тут устроили такой погром! Может быть, эти напавшие чего-то потребуют... но почему таким способом?! Не понимаю!!!"
Так думал министр в редкие минуты "покоя". Он, как и все остальные сотрудники министерства, авроры и невыразимцы искал скрытый смысл в том, что откровенно говоря, смысла вообще не имело. Какой смысл в отчаянии и протесте пятнадцатилетних детей потерявших мать и отца? Если бы дети были слабы, то их протест прошёл незамеченным, но протест пары берсерков, да к тому же магов смерти и тьмы вылился в то, что в несколько отдалённом времени изменит ход истории этой страны. Не имея осмысленной цели, имея только причину, их действия приведут к отдалённым и значимым последствиям. Помимо очевидных уже сейчас.
Джейн Грейнджер
Я была в полной растерянности, не представляю, что мне с этим делать, даже тоска по мужу немного отступила. Дело в том, что в данный момент, почти посторонняя четырнадцати летняя девочка вжавшись в меня и обняв со всей её силы, рыдала навзрыд, уткнувшись мне в грудь. При этом сквозь слёзы и всхлипы постоянно твердя: "Жива! ... Ты жива! Ты ... не ушла ... как мама моя! Ты жива!" В ответ я невольно её обняла и начала утешать, гладить по волосам, шептать всякие успокаивающие фразы и глупости, я чувствовала, как с каждым моим прикосновением и поглаживанием Луну, которая так доверчиво прижалась ко мне, отпускает боль её страшной утраты. Не знаю, почему, но именно в этот момент я окончательно приняла выбор моей Гермионы. Не умом, умом я давно его приняла, сейчас же я приняла его своим сердцем. Можно сказать, что именно в этот день у меня в сердце появилось место для ещё двух дочерей. Я всегда хотела много детей, и вот судьба преподнесла мне такой горький подарок, забрав мужа, она подарила мне дочерей, не ещё одну, а сразу трёх. Я крепко обняла ребёнка и помолчала, ещё раз взвешивая ситуацию с разных сторон, и, наконец, прошептала одно короткое слово: "Доченька". Луна вздрогнула и подняла на меня свои большие серебристо-серые глаза, и робко улыбнулась сквозь слёзы, в ответ на это я кивнула ей и тоже улыбнулась... Мы так и застыли, обнимая друг друга, нам обеим это было остро необходимо.
Магия очень страшная вещь, обычные люди перед магом совершенно беззащитны. И я не говорю о боевых или запрещенных заклинаниях, я говорю вообще о магии. Вот и сейчас Луна на моих глазах использовала, как она сказала: "Простейший, школьный конфундус", приказала медсестре принести в палату для себя ещё одно кресло и считать своё присутствие здесь совершенно нормальным... После чего, когда мы остались одни, и когда мы обе смогли успокоиться, Луна рассказала мне — в какой же заднице мы все оказались. Мои дети, узнав о трагедии, и считая, что погибли мы оба, исчезли. Что в министерстве магии был бой, и с большой вероятностью можно считать, что напали именно они. Видимо мои дети, поддавшись отчаянию, решили устроить вендетту убийцам. Только я не могу понять, зачем же они отправились в министерство? Возможно они хотели добыть информацию о том, кто же выжил и донёс до магов информацию о "сумасшедшем магле". Очевидно, из-за их особенности в психике и их состоянии, они были не в состоянии просто сесть и подумать, что им нет нужды с боем прорываться в министерство, уже к вечеру, в крайнем случае завтра они бы всё узнали от Блэка, но... что сделано, то сделано, осталось ждать результатов.
Главное — точно известно, они живы, а с остальным мы разберёмся вместе, они не остались одни. У них осталась я и малышка, есть Луна с Парвати. А ещё, как мне объяснила Луна, родители Парвати моих детей и меня с мужем уже давно приняли под негласную опеку, и считают частью своей семьи. И именно сейчас они носятся по всему городу в моих поисках. Как оказалось у нас очень большая семья, а ведь есть ещё друзья и союзники, Блэки с Лонгботтомами. Правда, со слов той же Луны, в общении с последними некоторые недавние события лучше не упоминать, и даже не думать о них. Благо, о чём не думать, я так и не услышала, успев закрыть её рот, и прошептав: "Не стоит, в отличии от магов я не умею скрывать свои мысли".
За час, пока моя малышка спала, я узнала очень многое из того, о чём раньше могла только догадываться. Гермиона и Миша очень о многом умалчивали, не желая лишний раз беспокоить меня с мужем. Правда и Луна упорно молчала о том, что же случилось две недели назад у Блэков, старательно переводя разговор на иные темы или же включая свой "режим Луны". А чуть позже проснулась малышка, и я отвлеклась на её кормление. Господи, с каким же восторгом почти что благоговением и невероятной нежностью Луна смотрела на мою дочурку! В её глазах что-то такое светилось... такое неповторимое и не совсем понятное. В этот момент мне её стало так жалко! Будь проклят тот мир, в котором дети, за малую толику участия и ласки, без оглядки отдают свою любовь чужим, в общем-то, людям. Нет, конечно, я уже ей не чужая, но, тем не менее, это как же бедной девочке было плохо, раз она так потянулась ко мне?
Уже после восьми часов вечера ко мне в палату вошла довольно колоритная пара. Стройная, миниатюрная, очень, грациозная, чёрноволосая, немного смугловатая девушка на первый взгляд лет восемнадцати. Вот только мудрый, всё понимающий и проникающий взгляд карих глаз мог принадлежать только прожившей очень напряжённую и долгую жизнь, я бы сказала, что ей должно быть около сорока, или даже немного больше. Одетая в довольно странный чёрный закрытый брючный костюм из очень плотного, не привычно тяжёлого шёлка, скорее всего, из тафты. И подтянутый мужчина неопределенного возраста в походке и жестах чем-то неопределенным напоминающий моего мужа (не могу заставить себя даже мысленно сказать погибшего), одетого в тёмно-серый костюм тройку вполне обычного европейского стандарта.
— Здравствуйте, примите наши искренние соболезнования. — Произнёс мужчина мягким участливым баритоном с едва заметным акцентом. — Разрешите представиться Келашу Дас Патил, а это моя супруга Садхья Каришма Патил. С нашей дочерью, Парвати Патил, вы должны быть знакомы. Мы хотим предложить вам свою поддержку и помощь.
С этих слов всё понеслось вскачь. Уже через десять минут я с дочкой и Луной в сопровождении Каришмы оказались в особняке семейства Патил, а Келашу Патил остался в клинике, как он выразился, чтобы уладить формальности. А ещё спустя минут двадцать, после того, как меня разместили в просторной комнате, меня и дочурку осматривала Эвелин Лавгуд одновременно с этим выговаривая Каришме.
— Аппарировать с младенцем безответственно! Малейшая потеря концентрации могла привести к трагедии! — Эвелин явно была в гневе.
— Оставьте, — махнула ладонью Каришма, подпиравшая стенку, — я владею... как же это у вас называется... наверное, наиболее близко будет "боевой аппарацией". Я просто не в состоянии потерять контроль при столь тепличных условиях. — После чего повернулась к юной блондинке, которая хвостом увязалась за нами, и теперь скромно сидела на низеньком диване — Луна, необходимо срочно известить лорда Блэк о последних событиях и пригласить к нам для согласования наших дальнейших планов. Не могла бы ты взять на себя это?
И не дожидаясь ответа, повернулась уже ко мне.
— Джейн поверьте, при аппарации вам с дочерью ничего не грозило, простите меня, что не объяснила раньше. В обычных обстоятельствах действительно не рекомендуется аппарировать с грудными детьми или беременным женщинам, а так же серьёзно раненым, но на магловский транспорт у нас не было времени, да и неизвестно, ищет ли вас полиция. Сейчас остался только один насущный вопрос — дети! Пока мы не найдём и не укроем их у себя, они будут находиться в большой опасности.
От скорости развития событий у меня просто голова шла кругом. Я оказалась в положении ребёнка, в ситуации, когда от меня самой ничего не зависело, и за меня решали "взрослые", довольно давно забытое и поэтому неприятное чувство. Но мне пришлось подавить их в себе. Каришма старается помочь моим детям и раз уж я сама в этом бессильна, то, по крайней мере, не должна ей мешать. Пока совершенно не до пустых переживаний.
Луна
Неожиданной просьба Каришмы для меня не была, ведь друзья знать должны о событиях, что меняют расклад судьбы на столе наших жизней. Счастливую весть отнести весьма рада союзникам Луна. На просьбу Каришмы, молча, кивнула, и сразу камином ушла в резиденцию Блэков на площадь Гриммо. В гостиной, что у Блэков считается малой, чему я вижу только одно объяснение — полный состав Визенгамота там не сможет сесть за праздничный стол, в отличие от того, что спокойно встанет в гостиной большой. Мне пришлось ждать, минут, наверное, пять, прежде чем хоть кто-то пришёл на мой зов. Разве что Кричер, учтиво чай предложил, а также печенье и фрукты, ещё он сообщил, что сейчас в доме один не считая: "Благословенной Анкиты". Анките, безусловно, я рада всегда, она почти никогда не приносит мне огорчений в беседе, но сегодня, к сожалению, мне нужна не она. Она не в том положении, хотя нет, узнать о счастье рождения ей будет полезно. Впрочем, вот и она, не успела я даже допить чашечку чая.
— Леди Блэк, — я встала и исполнила книксен, — рада безмерно приветствовать вас.
Подняла взгляд на неё и, улыбаясь довольно беспечно и, наверное, слегка с сумасшедшинкой продолжила.
— Известия благие о союзниках вашего рода. В роду Грейнджер, что без сомнения находится под опекой Князя Черных, родилась ведьма, с этой вестью пришла в твой дом леди Вондер. С этим, а ещё с приглашением на встречу союзников наитемнейших князя с княгиней.
Так начала я свой разговор. Но прикинув, что даже мне такой гениальной не всегда понятно, что же порой я несу, решила упростить Анките понимание речи моей.
— Не грузись, сейчас всё объясню я нормально. Мама Гермионы к счастью жива, погиб только папа. В результате случившегося начались преждевременные роды, они сейчас под опекой родителей Парвати. Патил предлагают согласовать планы и сложить усилия в поисках Михаила и Гермионы.
Только после моего перевода собственной речи в глазах Анкиты зажёгся огонёк понимания, а потом на лице появилась счастливая улыбка. После чего она подошла ко мне вплотную, взяла за ладони и, глядя мне в глаза, произнесла.
— Леди Вондер всегда желанная гостья в резиденции нашего тёмного рода. Благая весть, что принесла она под сень нашего дома, наполнит радостью сердца его обитателей. Были мы опечалены утратой постигшей темнейших Князя с Княгиней. Известие о рождении дитя благословленного небом, послужит всем нам утешением, а сейчас Луна, что на изнанку так любит разум мой выворачивать, слушай перевод на нормальный язык моей речи. — Она улыбнулась. — Луна, я всегда рада видеть тебя и очень рада узнать о том, что маме Гермионы с дочкой удалось спастись. Я немедленно сообщу мужу об этом и о приглашении Патил.
После чего аккуратно притянула меня к себе и обняла. Отстранившись, и отпустив меня, она вызвала Кричера и приказала принести письменные принадлежности и пергамент с её стола. Написав несколько строк на пергаменте, чего-то недолго подождала, смотря на пергамент, а потом с улыбкой пояснила мне.
— Вот и всё, Сириус уже в курсе. Думаю, что минут через десять явится, он с Луни из аврората Нимфу забирают. — И видя моё удивление, поспешила пояснить. — Нет, нет, ничего серьёзного, немного перестаралась на службе и заработала магическое истощение, а Мунго и так ранеными до предела забит. Дома отлежится. — А потом она поглядела на меня, и, подмигнув, продолжила. — Девочка родилась на два месяца раньше срока, и я как колдомедик просто обязана её осмотреть! Поэтому ты меня к ней сейчас проводишь и вообще, мне самой скоро понадобиться опыт обращения с детьми!
