Упавшая Звезда

— Сбежала, страховидла, — ещё не до конца веря в это, пробормотала девушка.

Встреча изменившая мир

Listen up, there's not a moment to spare,

It's quite to drop

From the top, so how you feeling down there?

It's a cold cruel, harsh reality

Caught stuck here with your enemies

Who do you think you are,

Tearing us all apart?

Shinedown — "Enemies"

Цири, плотно сжав в правой руке свой меч, медленно приближалась к темнеющему среди оседающей тучи пыли массивному силуэту неведомого создания. То, что бестия, напавшая на неё, не была живым существом девушка поняла совсем недавно…

Она шла по каменистой равнине ровным, быстрым и лёгким шагом, не замечая ни жары, ни палящего солнца. Чудовище себя не выдавало, лишь один раз из облака пыли раздался противный шипящий скрежет, да мелькнули непонятные силуэты, но после этого всё снова затихло. Странности начались, когда девушка подошла к месту посадки существа и принялась разглядывать следы, как учили ведьмаки, чтобы понять, с какой напастью она столкнулась. Но следы были чудные, совсем не похожие на драконьи, или какие-то другие. Словно что-то очень большое рухнуло на землю, затем несколько раз подскочило и заскользило вперёд, сдирая по земле и немногочисленным камням свою шкуру. И вот с этой шкурой, которую Цири издали ошибочно приняла за куски блестящей чешуи, было всё совсем не в порядке.

Когда девушка подошла поближе, оказалось, что ошмётки чешуи на самом деле очень похожи на разбросанные обломки, как на берегу после кораблекрушения. Вот только они были очень странными — из перекрученного и измятого исцарапанного синеватого металла. Они так и манили, чтобы их взяли и полюбовались ими поближе. Цири нагнулась и в тот же момент, резко одёрнув руку, вскрикнула. Холодный на вид металл был ну просто ужасненько горячим.

Впрочем, это не охладило её исследовательский пыл. То тут, то там на протяжении всей борозды, буквально пропаханной в твёрдой земле бестией, валялись самые разнообразные и диковинные штуковины причудливых форм и расцветок. Так Цири обнаружила немного в стороне здоровенную длинную плоскую железяку в жёлто-чёрную полосочку. Наученная горьким опытом она перевернула её носком сапога, как оказалось предосторожность была излишней — эта штука оказалась не горячей. На обратной стороне девушка обнаружила целый ряд неизвестных ей рун. Она даже наклонилась, пытаясь разобрать написанное, но руны были ей абсолютно не знакомы. Это не походило ни на хорошо знакомые простые руны всеобщего, ни на изящные письмена эльфов, ни на грубые буквы краснолюдов и гномов, читать которые девушка всё равно не слишком умела. Не походило это и на острые угловатые буквицы островитян со Скеллиге и даже на пару раз виденные ею нильфгаардские письмена. Нет, абсолютно не похожи. «Может быть какое-нибудь тайное храмовое письмо?» — подумала Цири, продолжая осмотр места падения. Приближаться к всё ещё плохо различимой за пылью туше чудовища ей почему-то совсем не хотелось. Однако больше ничего интересного ей обнаружить тут не удалось. Перекрученные куски блестящего и матового металла, какие-то непонятные штуковины самых разнообразных форм и размеров. Всё это и отмечало путь монстра. «А монстра ли?» — задумалась она, идя вперёд, к темнеющей впереди туше, даже не думая убирать меч.

Неизвестное создание и не пыталось шевелиться. Подойдя ближе, чуткий слух девушки различил негромкий пищащий звук. Пищание повторялось и вновь, и вновь, раз за разом. Шло оно откуда-то с обратной стороны тёмного тела. Подходить ещё ближе Цири совсем не хотелось, но чудовище не подавало никаких признаков жизни и в конце концов любопытство в ней пересилило опасения. Мягко ступая по земле она приблизилась к неизвестной штуковине, а то что это именно штуковина, а не какое-то существо, теперь уж она была уверена совершенно, и не придумав ничего лучше, ткнула в блестящий чёрный бок остриём меча. Не произошло абсолютно ничего. Помедлив мгновение, девушка решительно убрала меч за спину. Нападать на неё тут явно некому.

Конструкция была странной. Очень странной. Медленно идя вдоль неё, Цири останавливалась всякий раз, стоило ей разглядеть что-нибудь интересное. Первое, что бросалось в глаза, так это здоровенная пластина на конце сооружения, напоминающая гигантский плавник-хвост. Девушка нахмурилась — на «хвосте» красовалось жёлтое солнце в круге. «Нильфгаард?» — она даже отпрянула на шаг назад, — «Нет, не похоже — у Нильфгаарда другое солнце — без круга». Она ещё какое-то время простояла на месте, задумчиво разглядывая незнакомый герб, когда взгляд её наконец-то зацепился за руну, начертанную перед солнцем. К сожалению, прочесть её так и не удалось — она была ей абсолютно не знакома. Под вертикальным «плавником» в разные стороны расходились два небольших «крылышка», а ещё ниже виднелись тёмные зевы двух огромных труб, от которых даже на расстоянии так и ощущался идущий жар. Подходить ближе к ним девушка не рискнула, вместо этого пройдя к вырастающей чуть дальше, откуда-то из-под брюха сооружения, здоровенной плите. Штуковина была изрядно побита и искорёжена с одной стороны, а с другой так и вообще оказались вырваны целые куски металла. На её краю же красовалось ещё одно жёлтое солнце в круге. Внимание Цири привлекла крупная дыра в прочном и на вид, и на ощупь борту конструкции. Она даже заглянула, силясь просунуть голову между рваными и вогнутыми внутрь кусками металла и какой-то ткани. Однако, тут её ждала неудача — дырка была не такой уж и большой, как показалось сначала. Впрочем, ничего интересного, там внутри и не было — какие-то малопонятные переплетения изогнутых и поломанных трубочек, верёвочек и проволочек, к тому же оттуда нестерпимо несло чем-то палёным и вообще неприятным. Почти у самого края, на матовой светло-серой поверхности красовался целый ряд непонятных рун и здоровенная пятиконечная красная звезда с белой окантовкой. Цири попробовала ногтем отодрать немножко краски — где там, даже царапины не оставила. Мечом — тот же результат.

Внезапно откуда-то из-за обратной стороны конструкции, вдобавок к уже малость поднадоевшему пищанию, пришли новые звуки — шорох и скрежет… Не задумываясь девушка отпрыгнула от серой стенки, вскидывая меч в защитной стойке. Шорох продолжился, но показываться, или выпрыгивать сверху никто не спешил. Аккуратно обойдя сужающуюся часть сооружения с нарисованной на самом краю зубастой пастью, Цири замерла, даже опустив меч. По сухой каменистой земле, немного поодаль, полз человек в массивных чудных доспехах…

Неизвестному воину было явно плохо. И пусть никаких видимых повреждений на нём девушка не заметила, однако ноги его совсем не слушались.

«Неужели эта штуковина на него упала?» — мелькнула у девушки короткая мысль. А спустя пару секунд, не найдя вокруг никаких признаков опасности, она уже кинулась к неизвестному человеку.

Что ей двигало в тот миг? Жалость и беспокойство о незнакомом человеке, или же радость от осознания, что в этой бескрайней мёртвой пустыне она не одинока? Наверное, всё вместе взятое, хотя задай ей кто этот вопрос в тот момент, и она бы наверняка не смогла ответить. Подскочив к полностью закованной в непривычный, просто поразительный доспех здоровенной фигуре, замершей на животе, Цири уже было хотела попробовать перевернуть её, как человек снова пошевелился и даже кое-как попытался вновь ползти вперёд, абсолютно не замечая её. Хватило его, впрочем, ненадолго — на пару саженей от силы, после которых он затих.

С трудом перевернув массивную фигуру на спину, Цири не смогла сдержать удивлённого возгласа, увидев пред собой зеркало, со своим испуганным отражением. И лишь спустя мгновение она сообразила, что оно заменяло неизвестному рыцарю (а кем ещё мог быть человек в таких доспехах?) привычное обыкновенное железное забрало. Только здесь оно было цельным — на всё лицо, будто выточенным из горного хрусталя и залитым ртутью.

«Странно», — мелькнула у девушки мысль, — «как он только смотрит, тут же нет ни одной щёлочки!». Но на долгие удивления не было времени и Цири решила сперва снять с незнакомца шлем. Впрочем, прежде чем взяться за дело, она не удержалась и ещё раз глянула в своё отражение, правда лишь за тем, чтобы презрительно фыркнуть, — «Красавица!» Спутанные, от пота, висящие отвратительными сосульками пепельные волосы, красное, обгоревшее на солнце лицо, слезящиеся от пыли и песка покрасневшие глаза, из которых казалось ушла вся изумрудная зелень… Лишь бледная тень её прежней. Хуже было только в лесах Заречья…

Однако несмотря на все её старания, снять шлем с загадочного рыцаря так и не удалось. Доспех, покрывавший тело человека был очень странным, так Цири не смогла найти под шлемом никаких завязок или ремешков, да что уж там! Она даже до кожи незнакомца дотронуться не смогла. Ребристая, но на удивление гладкая ткань, состоявшая из каких-то маленьких чёрных трубочек, что показывалась в некоторых местах, не прикрытых латными деталями, казалось оплетала вообще всё тело!

Бесплодно провозившись с рыцарем какое-то время, Цири чувствуя, как уже у неё самой от безжалостно солнца начинает кружиться голова и подкашиваются ноги, с трудом доковыляла до непонятной конструкции и уселась в спасительную тень под задранной вверх длинной плоскостью — «крылом», как про себя назвала её девушка. Привалившись к гладкой и на удивление прохладной стенке, она лишь на мгновение позволила себе сомкнуть глаза, а вновь открыв их, увидела, как палящее солнце уже вовсю лизало носки её сапог. А ведь когда она только села — тень была точно на полсажени длиннее!

«Мамочки, сколько же я проспала!?» — мысленно воскликнула девушка. И тут же подскочила, как ужаленная, едва не ударившись головой о «крыло», — «Человек! Он же всё это время лежал на открытом солнце! А если… А если он…»

Что «если», додумывать совсем не хотелось. Возможность вновь остаться в одиночестве посреди безжизненной пустыни лишь своим упоминанием уже приводила её в несказанный ужас. Со всех ног она кинулась к всё так же распростёртому на земле неподвижному телу. Попытка растрясти незнакомца — привести в сознание ни к чему не привела. Девушка даже не была уверена, жив ли он. Под бронированной кирасой было не понять дышит ли человек, а никаких дыхательных щелей в зеркальной поверхности забрала шлема она просто не нашла. В конце концов, отчаявшись привести рыцаря в чувство, она совершила то немногое, на что вообще была способна — отволокла его тело под тень «крыла».

Скрипя зубами от натуги, рывками, едва сдерживаясь, чтобы не закричать в голос она медленно тащила тяжёлого незнакомца. Да в нём было не меньше девяти пудов веса и аршина три роста! Таких великанов девушке встречать ещё не доводилось. Даже её названный дядька, ярл с островов Скеллиге Крах Ан Крайт, слывший настоящим здоровяком среди рослых островитян, казался ей ниже. Как и ведьмаки из Каэр-Морхена — Геральт, Эскель… О простых людях она и вовсе не говорила! Да что уж там — она сама, в свои пятнадцать была почти на голову выше многих деревенских мужиков и даже горожан.

Пару раз, совсем выбившись из сил, девушка буквально падала на пышущую жаром землю прямо рядом с закованным в доспехи телом. Отбредать в тень она теперь боялась, опасаясь, едва войдя туда, больше не найти в себе сил тащить человека. Она даже хотела стащить с себя курточку и, хотя бы немного укрыть ею рыцаря, чтобы тот в своих латах буквально не зажарился изнутри. Но тут её ждал сюрприз — странные доспехи, везде, где бы она их не трогала, оказались на ощупь лишь едва тёплыми. Словно и не было замершего в зените давящего, поистине испепеляющего солнца. Облегчённо вздохнув, хотя в её случае скорее просипев, Цири вновь намотала куртку себе на голову — хоть какое-то спасение от солнечного удара и снова принялась за дело. До спасительной тени оставалась какая-то жалкая сажень. «Что, она не преодолеет сажень? Тьфу, раз плюнуть! Сколько таких саженей было перед ней на Мучильне? Сотни, тысячи! А там было холодно, склизко, мокрый снег и дождь в лицо! Дождь… Влажный, мокрый, холодный… Живительный, питающий, освежающий… Влажный… Что угодно за хотя бы каплю того дождя». Цири стиснула зубы, стараясь выкинуть из головы все мысли о воде, но в её рту было сухо, как в этой проклятой всеми богами пустыне и… Она бы, наверное, расплакалась от отчаяния и бессилия, да плакать ей было нечем.

Когда ноги рыцаря коснулись тени, внутри девушки будто что-то взорвалось и почуяв скорое окончание этой муки, она, яростно рыча, из последних сил затолкала громадного рыцаря под «крыло». А спустя миг, полностью обессиленная, повалилась прямо на него.

«Я смогла! Смогла!» — было последней осознанной мыслью, прежде чем сознание покинуло её.

* * *

Как сумел выбраться из приземлившегося… Эх, кому я вру, грохнувшегося, именно грохнувшегося, самолёта я не помнил абсолютно. Наверное, на одних инстинктах. Первое, что я запомнил после того удара об землю — это собственно ту самую землю. Каменистую, пыльную, отвратительно рыжую… Но такую родную и желанную!

— Земелька… — просипел я, сжимая в кулаке горсть.

Всё вокруг кружилось, ног я не чувствовал совсем, а при любой попытке двигаться, казалось всего меня скручивает боль. И словно в издевку надо мной, в шлеме мерзко пищало сразу несколько зумеров. Кое как сфокусировав взгляд на экране забрала я смог вычленить главное — надо отсюда убираться. Я всего в пяти метрах от корпуса истребителя, а его реактор готов рвануть в любой момент и непонятно, сможет ли уцелевшая автоматика его заглушить. Сколько у меня времени? Секунды, минуты, часы… А хрен его знает! Главное отползти от самолёта хотя бы метров на сто, а там возможный взрыв будет уже не так страшен. В конце концов, я же не голый тут валяюсь. И я пополз. Медленно, с трудом, каждое движение отдавалось вспышками боли, от которых я едва не терял сознание. Благо умный автодоктор брони не давал мне скатиться в спасительную и смертельно опасную пелену беспамятства. Нет, в иной ситуации он бы меня туда и отправил, но видимо по остаткам сети на него пришла информация о возможной детонации реактора и оценив моё местоположение он пытался дать мне шанс уцелеть. Умничка такая. Ещё бы не пищал как оглашенный, гад такой! Или это не он пищит? Шут его знает. И вновь руки вперёд, подтянуться, руки вперёд, подтянуться… Как бы я жил без синтетических мышц брони — даже не представляю.

Количество тревожных красных сообщений-маркеров на экране постепенно зашкаливало все возможные пределы. И на очередном движении я попросту отрубился. Провалился в болезненное забытьё, разрываемое редкими вспышками боли и галюцинациями. Я снова видел себя в академии, родителей… Первый бой на орбите Табаски, мою любимую Айрин… Словно часть жизни промелькнула перед глазами. Потом мне казалось будто кто-то пытался до меня докричаться, привести в себя, даже лупил по шлему. Чей-то тоненький силуэт на фоне палящего солнца. К частью на этом галлюцинации окончились, и я наконец потерял сознание, на этот раз уже по-настоящему.