Твёрдая Надежда. Второе рождение

— Я попала в больницу.

— Могла хотя бы позвонить.

— Не могла. Я была без сознания.

Начальник скептически прищуривает глаз.

— Целый год?

— Четыре месяца. Потом заново училась ходить. На днях выписалась.

— Прости, я не знал. Но твоё место уже занято.

Извинилась и вышла. Но прежде, чем уйти совсем — зашла в само кафе.

— Номер сто тридцать три! Ваш заказ готов! — говорит приятный голос. Обернулась. Приятная девушка с юным личиком отдаёт поднос клиенту и заученно говорит до боли знакомые фразы.

— Приятного аппетита.

На ней форменная блузка, волосы тщательно убраны под косынку. Вспомнила — как было трудно добиться, чтобы ни один не выглядывал. Ей это удалось. Подошла к ней ближе и вдруг поняла, что с ней что-то не так. Неестественно гладкое лицо, неестественно сидящая юбка. Дождалась — когда она отлучится от прилавка за следующим подносом. И поняла, что это не юбка, а пластиковый корпус, похожий на юбку до пола. Из под которого слегка выглядывают колёса. Таких раньше видела в более престижных кафе. Простой колёсный робот — официантка. Кто-то говорил, что такие стоят, как зарплата за три года. Зато ничего не забывают, никогда не путаются, ничего не просят, никогда не прогуливают и никогда не устают. Заметив стоящую у прилавка посетительницу, она подкатилась и, едва шевеля вечно улыбающимися губами, указала на панель заказа.

— Пожалуйста — выберите Ваш заказ.

Поглядела в глаза роботу, покачала головой, отвернулась и пошла. В спину услышала:

— Заходите снова.

Вдруг поняла, что, когда работала на этом места — вела себя точно так же, как она. И в чём разница? Неужели — только в ногах вместо колёс?

* * *

Снова вечер и снова пустая комната. Когда замолчал фен, стало совсем тихо. Звуки со двора почти не долетают на верхний этаж. Стало интересно — что под косынкой у этих официанток. Закрыла глаза и погрузилась в поиск на телефоне. Оказывается — есть две модификации. С париком или просто — с имитацией причёски. Наверняка с париком дороже, так что экономный шеф выбрал с имитацией. Пришла мысль — попробовать выдать себя за очень дорогого робота и продаться подороже. Но тогда ведь придётся работать без отдыха. А это тоже не подходит. Выходит — настоящие роботы лучше? Не утерпела — и позвонила знакомому специалисту.

— Внимаю.

— Димочка, прости. Это опять я. Я была на прежней работе. На моём месте теперь робот.

— Надюш, а ты ожидала, что за это время никого не возьмут?

— Дим, я не об этом. Получается — робот лучше человека?

— До определённого момента — да.

— До какого?

— Ну вот что там был за робот?

— Официантка на колёсах. Наверно — самая простая. И она со всем справляется вместо меня.

— И чем она по твоему лучше?

— Она никогда не устанет и не ошибётся. И не уйдёт гулять с каким-нибудь идиотом.

— Это есть. Но во первых — роботы тоже иногда ломаются. Во вторых... Ты там когда-нибудь делала не свою основную работу?

— Ну... Случалось.

— Робот-официантка этого не сможет. А если она случайно упадёт — уже не встанет сама. У неё не хватит силы в руках.

— Постой-ка. Ведь я теперь свободно делаю стойку на руках, а раньше этого не могла! Она что — настолько слабее?

— Твои приводы подобраны так, что твоя сила на уровне средней спортсменки. С той разницей, что приводы не устают. Это компенсирует невозможность физических тренировок. Роботу-официантке это не нужно. Максимум — она носит поднос с обедом. А то, что может её опрокинуть — она просто не поднимет. К тому же — делать робота, общающегося с людьми, очень сильным — опасно.

— Постой-ка. Я видела передачу по телевизору. Там робот поднимал огромные моторы для грузовиков.

— Это промышленные роботы. Они не ходят по улицам и у них сетевое питание.

— А роботы-охранники? Роботы для полиции?

— Они только наблюдают. Это, скорее, ходячие камеры наблюдения, снабжать таких роботов оружием запрещено. Так что с любым из них ты справишься одной левой.

— Разве?

— Могучие киберполицейские с пистолетом в руках — это только слухи, да фантазия киношников. Иначе я бы про них уже знал.

— Ой-ой...

— Клинику снабжают технической информацией, в том числе — полусекретной. Про оружие мы ничего не знаем, но в тебе есть кое-что из военных технологий двойного назначения.

— Вау, я крута. А как же боевые роботы?

— Боевые дистанционно управляются человеком. Они могут сами находить цель, но в любом случае человек даёт разрешение на открытие огня. К тому же — боевые роботы больше похожи на небольшой танк или самолёт. Человекоподобные оказались настолько дороги и сложны в управлении, что их используют только уж совсем в крайних случаях. Поэтому от живой пехоты не отказались до сих пор. Иначе армия не подкидывала бы нам регулярно очередную работёнку.

— Выходит — я всё-таки лучше робота?

— Однозначно, Надюша. Вне всякого сомнения. Твоё тело и стоит намного дороже.

Поглядела на свою руку с гордостью.

— Офиздипеть. Надо теперь следить, чтобы меня не украли. У тебя нет знакомого охранника?

* * *

Утром покрутилась у зеркала в нижнем белье. Изображать культуриста — правда — неинтересно. Ручки с виду обыкновенные — по-женски изящные — и мускулы на них не вздуваются. Пожалела, что не уточнила — где именно эти военные технологии запрятаны. Главное женское оружие по мнению одного прежнего знакомого — попа. Может быть — там? Захотелось накраситься. Но, внимательно оценив внешность, пришла к приятному для себя выводу — на помаде и прочей косметике можно сэкономить. Виктор не подвёл. Куколка. Такую и без образования на какую-нибудь работу возьмут. Главное — найти эту какую-нибудь. Принарядилась, кинула на плечо сумочку. Встала у зеркала и по-военному приложила руку к виску.

— Боевая задача! Найти работу! Есть! Разрешите идти? Идите. Ни пуха ни пера.

Повернулась, шагнула к дверям, потом снова заглянула в зеркало и послала себя к чёрту.

* * *

— Надюха, принимай!

Такого пополнения на автомойке не было давно. Симпатичная девчонка, с кайфовой фигуркой. Что её занесло на мойку — загадка. Но с работой освоилась быстро. Хотя — чего ей осваиваться? Тряпка, шланг, да моющие средства. Любая девчонка с этим умеет обращаться с детства. А эта ещё и моет, как заведённая. Кажется — может не отдыхать вообще. Но когда работы нет — сидит тихо в уголке. Другая бы уже в телефон пялилась, а эта чуть прикрывает глаза и будто в свои мысли уходит. А может — дремлет. В один из таких перерывов отряхнул руки и подошел к ней.

— Надь, а ты к нам вообще надолго?

— Как повезёт.

— А ты откуда сама?

— С деревни Большие Пузыри.

Сразу становится понятнее. Деревенские — они все такие. Не в смысле — такие красивые. В смысле — работать умеют. Не то, что городские красотки. Только и глядят, чтобы ноготки не запачкать. А эта один раз второпях подскользнулась на мокром полу, упала — так даже не ойкнула. Отряхнулась — и пошла дальше мыть.

— Клювом не щёлкаем! — окликает старший напарник. — Серёга, потом будешь знакомиться!

В подъёмные ворота вкатывается очередная пустая машина. Как обычно — едет по разметке, в положенном месте останавливается. Надя уже рядом — с поливалкой для моющего. Возле задка машины встретились и не удержался — спросил:

— А правда, что коровам хвосты заворачивают?

— А правда, что городские все — простофили? — парирует она тут же.

— Один-один.

* * *

Глава 7

Купание железного коня — процесс не простой. Когда заезжает — надо показать его передней камере карточку с кодом мойки. На висящем у стены табло выскакивает уведомление о прошедшей оплате и заказанная услуга. Иногда требуют только почистить салон, чаще — только мойку снаружи. Такси всегда заказывают полную мойку с уборкой. Клиенты ведь у них попадаются разные: могут намусорить или выпачкать салон. Сперва надо пройти от передка к заду, нанося разбрызгивателем моечную пену. Серёжка в это время делает так же с противоположной стороны. Потом, так же — вместе с разных сторон — протереть специальной тряпкой. Потом стряхнуть пену скребками и обмыть горячей мойкой. При этом важно не попасть струёй в напарника. Для человека это опасно. Однажды украдкой попробовала подставить руку — горячая и бьёт сильно. Видно, как кожа проминается. Когда машина вымыта — нужно пройти сушилкой. Этакий мощный фен. Парик высушивает за минуту. Если заказана уборка — к камере бокового обзора надо поднести другую карточку. Двери отпираются — и можно приступать к уборке. В конце — ещё одна карточка заставляет машину закрыть и запереть двери, а потом — выехать за ворота.

Машины все разные. Иногда кажется — что у них даже есть свой характер. Такси — трудяги, без всяких изысков. Похожие, как родные братья. У них не бывает руля и простой, зато вместительный салон с местом для багажа. Зато снаружи оклеены яркой рекламой своей компаний, с которой приходится обращаться аккуратно — чтобы не сорвать струёй из мойки. Грузовые такси похожи на них, только салон поменьше, зато чистить у них приходится ещё и грузовой отсек.

По частным машинам хочется угадать характер владельца. В салоне БМВ сразу представляется нахальный тип в дорогом костюме. От этого и морда БМВ кажется нахальной. Мерседес — солидный дядька. Глядящий на всех через губу и основательный во всём. При этом не менее модный, чем БМВ. С маленькой красненькой Реношкой хочется поболтать, как с подружкой. Она приезжает часто и на переднем сидении всегда привозит крошки от печенек. Чёрная Рено выглядит её старшей сестрой. Строгой немолодой тёткой. За вечные следы шерсти на заднем сидении прозвала её "дама с собачкой". Форды — суетливые служащие, обычно торопливо смывающиеся, только обмывшись снаружи.

Внедорожники — странные ребята. Вкатываются солидно. С мягким покачиванием. Но при этом бывают грязными, как будто переплыли болото. Самый большой грязнуля — Уазик. Кажется — ни разу не приезжал, не вымазавшись по самую крышу. При этом у всех внедорожников обязательно есть руль. Бывает интересно во время уборки на секунду присесть за руль, взяться за него руками и сделать фото. Будто вела сама.

* * *

— Дядь Сень, тебя подменить?

— Надь, ты будто не устаёшь.

Отошел и присел в сторонке. Она всё-таки странная. Вроде — обычная девушка, иногда задумчивая, иногда — хохотушка. Но держится всегда будто сама по себе. Даже обедать никогда не садится. Не то брезгует, не то фигурку бережёт. А там есть — что беречь, хороша. Сколько Серёга ни пытался её куда-нибудь пригласить — в кафе или прогуляться — сразу отказ. Видать — парень у неё есть. Да и как не быть у такой милахи? И к автомобилям у неё отношение особенное. Сама себя называет не мойщицей, а банщицей. Когда моет автомобили — может с ними тихо разговаривать, как с живыми. Заезжают — здоровается, уезжают — прощается. Вот сейчас суетится вокруг красной Рено, а сама будто подружку увидала. Говорит тихо, что говорит — не разобрать. Но только похоже — о чём-то ей рассказывает. Нашла что-то под сиденьем — удивилась, погрозила пальцем, положила в кармашек на двери.

* * *

Работа на мойке — день через день. Начинается рано утром и заканчивается довольно поздно, когда улицы и дворы уже пустеют. Но хотя район считается хулиганским — идти домой одной совсем не страшно. Не потому, что самое страшное уже случилось и терять нечего. А просто поняла, что прочная пластиковая кукла ничем не рискует. Одета скромно, в маленькой невзрачной сумочке ничего ценного. Но пока никто и не приставал. Даже собаки лают только издали. Видимо — что-то их отталкивает в запахе. По дороге зашла в дежурную аптеку, запаслась очередной бутылью "завтрака язвенника" — вот и все припасы. Остальное есть в розетке. И ради чего было усложнять, запихивая в довольно стройную талию ещё и генератор? В походы по горам ходить? Пока ни разу не пригодился. Лучше бы сделали систему "тихо поплакать от одиночества". Но без неё приходится быть пластмассовой оптимисткой. Даже странно, что ни дядя Сеня, ни Серёжка до сих пор ни о чём не догадались. А может быть — просто не подают вида, чтобы не обидеть? Да и как спросить? "Скажите, девушка, Вы резиновая?" Хихикнула, поднимаясь в лифте.

В квартире так чисто, что скучно. Даже некому нашкодить — хоть котёнка заводи. Но котёнка надо будет кормить. А на еду теперь смотреть... Потому и в кафе больше не пыталась устроиться. Улеглась на диван, подключилась к зарядке, закрыла глаза. До самого утра можно не шевелиться. Но это не значит — сразу спать. Мобильник набит учебниками для поступления в университет. В школе никогда не была отличницей и теперь приходится навёрстывать упущенное. Тренировать последнее, что ещё можно тренировать.

* * *

Завтрак не радует совсем. Больше напоминает приём какого-нибудь лекарства. Поэтому придумала себе развлечение: закрыть глаза и представить себя за столом с чем-нибудь вкусным. Когда это получается — настроение сразу улучшается и предстоящий выходной уже не кажется таким уж пустым. Тёплый сентябрь ещё радует солнечной погодой, можно одеться в лёгкую курточку с рукавами до локтя, повязать новый тонкий шарфик, и идти по дворам и улицам — разглядывая дома, деревья, людей. Можно представить себя художницей, ищущей натуру для картины. Можно незаметно сфотографировать взлетающего голубя или красивую тень. Потом, когда погода снова заставит сидеть дома — можно будет перебирать фотографии, удалять неудачные, вспоминать интересные моменты.

Из дома можно идти разными путями, в разные стороны. Можно сесть в автобус и уехать в старый центр. Там ещё сохранились дома, не похожие один на другой. Их строили, когда по улицам вместо автомобилей двигались лошади, запряженные в повозки. Телефон услужливо показывает старинные фотографии, привязанные к карте. Можно остановиться у памятника Пушкину. Он бронзовый и неподвижный. Молча смотреть на него, а в левом ухе будут звучать его стихи. И тогда можно представить, что бронзовый Пушкин живой внутри, и он сам читает свои стихи. И сразу он становится роднее и ближе. А ещё можно зайти в музей и, стараясь двигаться бесшумно, переходить от одной картины к другой.

А потом будет дорога домой. И длинный тихий вечер, заполненный учёбой. Не потому, что надо. А потому, что сама так решила.

* * *

Отпирая мойку, дядя Сеня подзывает с хитрой улыбкой и подмигивает.

— Серёга, у меня для тебя идейка.

— Вываливай.

— Ты за Надькой ничего необычного не заметил?

— А что — с ней что-то не так?

— А как она машины моет?

— Да как? Кайфово моет, быстро и чисто.

— Балда ты, Серёга. Она с ними, как с живыми — разговаривает.

— Тю. Я думал — это она напевает что-нибудь. Думаешь — она с приветом?

Хотя Надьки ещё нет, он понижает голос.

— Девки все малость с приветом. Походу — Надька технику обожает. Пригласи её куда-нибудь — где техники много. Глядишь — и поведётся.

— Дядь Сень, ну ты Пинкертон. Я бы и не подумал.

— Всему вас, молодежь, учить надо.

Идея дозревает моментально. И вовремя же дядя Сеня мыслю подсуетил. Только появляется напарница — сразу же выдал ей без всяких предупреждений: