Упавшая Звезда

Не знаю через сколько я пришёл в себя, но первое что я увидел за прозрачным забралом шлема — чёрное крыло «Фантома» с таким знакомым мне опознавательным знаком ВКС Солнечной Федерации — ярко-желтым солнцем. Какого чёрта? Я же прекрасно помнил, как отполз от самолёта метров на тридцать… Ну хорошо, хотя бы пятнадцать! Как я мог оказаться вновь у его борта? Впрочем, когда полз, я толком не смотрел по сторонам — неужели вышло так, что я невольно сделал крюк? Хреново то как. Бросаю краткий взгляд на инфо-табло шлема, в голове всё ещё кружится, в глазах непонятная резь, но успеваю осознать, что схематичная фигурка человечка из полностью красной в районе поясницы и желтой в районе ног стала полностью жёлтой. Это хорошо, значит автодоктор не терял времени зря. Не знаю, что у меня там было, отчего не слушались ноги, потом гляну логи отчётов, сейчас это всё не важно! Нужно поскорее убраться от самолёта подальше, и с хоть слегка послушными ногами сделать это не в пример проще.

И я, перевернувшись на живот, вновь пополз. В глазах от резких движений всё плыло, тело до сих пор ощущалось каким-то ватным — последствия сильных обезболивающих. Мне на миг даже показалось, что с меня что-то упало, но в таком состоянии времени на осмотр у меня просто не было. Каждая секунда была дорога! Если реактор не рванул сразу, то это ещё не значит, что он не взорвётся позже. Движение, ещё движение… От медленно накатывающейся боли сознание вновь принялось куда-то уплывать. Опять противно заверещал автодоктор, вкалывая мне какую-то очередную гадость. Давай родименький, коли всё, что есть… Потом в себя приходить буду, а сейчас каждый стимулятор… Ах ты ж сволочь! По телу разливается слабость и немощь, а остатки мыслей затапливает безмятежное спокойствие. Это ублюдок вколол мне снотворное пополам с успокаивающим! Совсем обезумел дебил! Тут мой взгляд зацепился за крупную надпись на самом верху обзорной области забрала. Вот… Дебил. Только не автодок, а я. Полный дебил. Почему? Потому что уведомление гласило «Реактор заглушен. Угрозы взрыва нет». Сознание уплывало. Твою мать…

Когда я вновь очнулся, вокруг было темно как у негра в жопе. Но вот аккуратно, чтобы не навредить глазам, тьма передо мной начинает развеиваться — компьютер брони включил ПНВ. И что же я перед собой вижу? Хм, я опять лежу на спине, а надо мной это долбанное крыло «Фантома» с желтым солнцем. Пиздец. Это меня так глючит, или? Что «или» я не знал. Но никаких разумных объяснений тому, как я вновь оказался под самолётом у меня не было. Не мог же я второй раз проползти по кругу? Что-то здесь однозначно было не так, но вот что?

Осторожно кошусь на информтабло перед глазами — в этот раз видно всё достаточно чётко и картинка не «плывёт», уже радует. Так-с, как там наше самочувствие? Осторожно делаю мысленный запрос. Автодок тут же откликается, выдавая полный перечень повреждений и предпринятых мер. Сотрясение мозга, ага, ясно. Многочисленные ушибы, так это всё ерунда, ерунда… А! Вот — перелом позвоночника. То-то я ног не чувствовал. Хотя нет — лишь трещины, спинной мозг повреждён не был. Тогда почему? Смотрю на пометку автодока… Ясно, это он мне искусственно нижние конечности обездвижил. Считал что, если рванусь со всем возможным ускорением, что дают импланты, повреждение появится. Правильно в общем-то. Услышав писк зуммера и сообщение о возможной детонации, я бы размениваться на мелочи не стал — рванул бы что есть духу. А «чинить» спинной мозг автодок брони к сожалению, не умеет. Что там ещё? Ну остальное мелочи и уже ликвидированы. Правда во избежание осложнений, компьютер рекомендует ещё два часа не совершать резких движений и не задействовать импланты. Так что через два часа буду уже полностью здоров. Ну почти. Полное восстановление ожидается в течение двух стандартных суток. К сожалению, резервы автодока брони исчерпаны на 94%. Хотя это сейчас не столь критично. Самолёт не взорвался, так что в аварийных запасах меня дожидаются целых четыре запасных аптечных модуля. Угу, вместе с тридцатью литрами воды, четырьмя аварийными питательными комплектами, загружаемыми внутрь брони и пятью топливными ячейками для неё же. Жить можно. Питательная паста из аварийных комплектов на вкус конечно то ещё говно, но всем необходимым обеспечивает. Да и, кажется, у меня ещё с прошлого вылета, когда буи в системе ставил, завалялась парочка нормальных сухпайков.

А теперь минусы. Система связи накрылась капитально и бесповоротно. Починке, так сказать, не поддаётся. О чём мне жизнеутверждающе и сообщил резервный компьютер «Фантома». Резервный по причине того, что основной накрылся как раз вместе с той самой системой связи. Двигатели выведены из строя, левое крыло валяется примерно в полукилометре отсюда, а это значит что? Правильно, мой «Фантом» в небо самостоятельно больше не поднимется. И как в таких случаях разумно советовали те самые курсы «полевого ремонта», мне следовало активировать аварийный маяк и сидеть рядышком, дожидаясь помощи. Вот только сделать это для меня равнозначно самоубийству. Спасать меня некому, а пираты, что нас покромсали (а кто это ещё мог быть, кроме пиратов?) с меня живого шкуру спустят, уж я эту братию знаю. Нет, сдайся мы им без всякого боя и нас бы, продержав какое-то время в камерах, скорее всего отдали бы за выкуп. Но надеяться на такой благоприятный исход, после того, как мы перебили большую часть их флотилии, было бы верхом самонадеянности.

Ещё немного покопавшись в логах автодока и резервного компьютера «Фантома», я наконец сообразил, что валяться на земле на незнакомой планете — не самая удачная задумка. Мало ли какие зверушки тут водятся. От некоторых может и боевая броня не спасти. А вот в кабине самолёта меня никто не достанет, да и ложемент опять же куда удобнее жёсткой земельки… С такими мыслями, ещё раз глянув на свой индикатор состояния, что сейчас отсвечивал желто-салатовым, я аккуратно поднялся, согнувшись правда в три погибели под треклятым крылом.

А потом я понял, что галлюцинации меня, похоже всё никак не отпускают. Даже приказал автодоку ещё раз провести экспресс-тест своего состояния. Короткий писк, сигнализирующий об относительном порядке, даже заставил меня вздрогнуть. А всё потому, что я не отрываясь разглядывал ЕЁ.

Девушка… Скорее даже девчонка. В какой-то совершенно несуразной одёжке. Грязная, пыльная, со спутанными волосами и сгоревшей на солнце кожей. Мирно спит, привалившись к борту «Фантома». Я прикрыл глаза и, успокоившись, мысленно досчитав до десяти, открыл вновь. Девчонка никуда не исчезла.

Да что за чертовщина тут творится?

Примечание к части

Иллюстрации к части: Цири: https://pp.userapi.com/c846017/v846017123/896ab/7Cq4JZKM8-o.jpg Цири в пустыне: https://pp.userapi.com/c846017/v846017051/916b0/4A3dPDqQz7o.jpg Примерный внешний вид Владислава в броне (да я знаю, что это из МЕ:А, спасибо): https://pp.userapi.com/c830209/v830209051/130d03/XGW5h_Sb2Y8.jpg "Конкордия" и "Фантомы": https://pp.userapi.com/c846017/v846017051/91673/hSqXT8alfmQ.jpg Остальные иллюстрации по ссылке в моей группе Вконтакте: https://vk.com/album-163045366_256081756

>

Обитаемый остров

— Обитаем! Обитаем! — завопил Кащей, чуть было не запрыгав от радости. На узкой полоске мокрого пляжа он обнаружил след босой ноги и, радостно приплясывая, прошептал: — Я готов целовать песок, по которому ты ходил... Только кто?

С. Лукьяненко — "Остров Русь"

Первый раз Цири проснулась, когда рыцарь, резко дёрнувшись, скинул с себя её хрупкое тельце и вновь куда-то пополз. Солнце тогда уже заходило за горизонт, заливая и без того оранжевую пыльную равнину оранжевым же светом. Близилась ночь. С трудом разлепив глаза, девушка с изумлением наблюдала, как незнакомец в исступлении ползёт прочь от конструкции, в этот раз активно помогая себе ногами. Впрочем, через пару-тройку саженей он вновь затих, уронив голову и неподвижно замерев.

Прошептав несколько проклятий, Цири с трудом поднялась, ощущая, как болит едва ли не каждая мышца в её теле. Но хуже всего было лицу и рукам. Они, казалось, горели нестерпимым огнём — солнце Кората безжалостно ко всему живому. Уже сама, толком не понимая зачем, она вновь перевернула человека на спину и пыхтя, привычными рывками опять потащила его под «крыло». Солнце уже почти скрылось за горизонтом, дневной зной быстро отступал и теперь в её действиях не было никакого смысла, но девушка не думала об этом. Она сейчас вообще мало о чём могла думать. Всё её нутро занимали лишь жажда, голод, чудовищная усталость и боль от обгоревших рук и лица. Последние несколько скупых механических движений-рывков, и фигура в массивном доспехе вновь под «крылом». Помня свой предыдущий опыт, Цири всё же находит в себе силы отойти от человека и, прислонившись к стенке конструкции, тихо сползти вниз. Уснула она ещё до того, как коснулась земли.

Ночи в пустыне Корат настолько же холодны, насколько и жарки дни. Стоило солнцу сесть, как над пыльными равнинами поползла первая сухая прохлада, вскорости сменившаяся настоящим холодом. А поднявшийся ветер лишь усиливал его. Ещё не было и полуночи, как Цири во сне почувствовала, что замерзает — как немеют от холода пальцы ног и рук, как по разгорячённой дневным зноем коже дует ветер, кажущийся по-настоящему ледяным… Но у неё не хватало сил проснуться — она замерзала, пребывая в каком-то странном сне, вызванном воспалённым от жары сознанием. Мелькали образы, лица, места. Кого-то она узнавала и тут же забывала, а некоторых и вовсе видела в первый раз. И всё это сопровождалось мертвенным сухим холодом, что одолевал её с каждым вздохом.

Но вот что-то неуловимо изменилось. Нет, не исчезла ни эта проклятая пустыня, ни ледяной пронизывающий ветер, боль в теле — всё это осталось, вот только… Цири явственно ощутила, как на неё кто-то пристально смотрит, словно изучая. Девушка открыла глаза… И с ужасом закричала, вжавшись в стенку. Перед ней стоял согнувшийся загадочный рыцарь, а вместо головы… Вместо головы у него был ужасающий, светящийся синим череп.

Страх стальной иглой пронзил всё её естество, противной липкой жижей растекаясь по ней и парализуя любые потуги. Девушка не могла отвести глаз от чёрных пустых провалов мерцающего в призрачном синим свету черепа, те словно манили заглянуть внутрь. Заглянуть и потеряться на века, забывшись в том непроглядном ужасе. Ужасе пустоты…

«Нет», — с трудом найдя в себе силы, Цири оторвала взгляд от этих мёртвых провалов, и судорожно нащупала свой верный меч, пристроившийся у стенки. Рывок, и вот уже узкая блестящая в мертвенных синих отблесках полоска стали замерла у неё в руках, нацеленная на монстра.

«Что делать, что же делать?» — мелькнуло в голове у неё. Тварь меж тем, разведя в стороны свои чудовищные лапы уже приготовилась к прыжку, медленно приближаясь к ней, словно плывя над землёй. Девушка понимала, что не успевает. Стоит ей на мгновение убрать клинок в сторону и совершить кувырок вправо, чтобы наконец подняться на ноги, как чудовищное создание, почуяв шанс, тут же набросится на неё. Да и толку от того кувырка? Ей с её мечом никогда не пробить этот толстенный доспех. И всё же…

Кувырок, перекат. Встать на ноги, развернуться к монстру, пируэт, уклонение, ещё пируэт и… Цири невольно замирает. Чудища рядом нет. Оно всё так же стоит, согнувшись под «крылом» и наблюдая за ней, как ей показалось, с изрядным удивлением. «Глупости, это монстр, у него не может удивления!». Наконец создание делает несколько осторожных шагов к ней, выходя из-под «крыла» и распрямляясь во весь свой чудовищный рост. «Мамочки какой же он ужасненько здоровенный!» — только и успевает мелькнуть в голове, как Цири понимает, что у неё, кажется, трясутся коленки, а от страха поджимаются ноги. Но волевым усилием она стряхивает с себя вновь нагрянувшее оцепенение перед монстром и решительно выставляет вперёд меч. Тварь замирает и, подняв свои лапы ладонями к ней, начинает медленно приближаться, раз за разом повторяя слова неизвестного девушке языка. «Заклятия читает!» — понимает девушка. Вес сместить на одну ногу, меч слегка отклонить, перехватив правой рукой и освободив левую. Магии сейчас в себе Цири ощущала буквально капли, но один раз выставить не сильный магический щит её хватит.

Девушка, отбросив все лишние мысли прочь, уже приготовилась к продолжению яростной схватки, но тут чудовище останавливается, не иначе, как замечая её подготовку, косится на свою правую руку, по которой так и пляшут отблески синего пламени, лижущего череп, и… Со всего размаху бьёт себя ладонью по лбу под нечто, своим тоном больше напоминающее проклятия, чем заклятия.

Ладони монстра смыкаются у основания головы, что-то едва слышно щёлкает, пшикает и… Тварь медленно поднимает свой череп на вытянутых руках, а затем и вовсе сжимает его под мышкой. Мгновение, и черепа, утопающий в призрачном сиянии уже нет. Вместо него чудовище держит тот самый странный шлем с блестящим забралом и… Чудовище? Глаза Цири медленно расширяются. Вместо ужасающего монстра, пришедшего будто бы из кошмарных снов, перед ней стоит обыкновенный молодой мужчина. У незнакомца были короткие русые волосы, светлая бледная кожа, прямой нос без горбинки, да чуть отросшая тёмная щетина… Северянин, одним словом. Одет он оказался в тот самый чудной доспех — пожалуй, этот доспех, да непривычно большой рост, вот и всё, что было в нём необычного или странного. Мужчина мягко улыбался, поглядывая на ошарашенную девушку.

Впрочем, расслабляться Цири не спешила, ей доводилось слышать истории ведьмаков о монстрах, способных скрывать свой ужасающий облик. Вампиры-бруксы, способные притворяться красивыми девушками, или морские ламии, очаровывающие моряков своим пением, а затем утягивающие под воду… Так может есть бестии, способные притворяться мужчинами? На всякий случай, Цири поудобнее перехватила меч, не отводя его от странного незнакомца. Тот на это лишь удивлённо вскинул брови, а затем, словно поняв что-то, перевёл взгляд на всё так же зажатый под мышкой шлем. Мужчина хмыкнул, а затем просто протянул шлем ей. Мгновение и на поверхности шлема проявился столь испугавший её призрачный череп в синем сиянии. Девушка ощутимо напряглась, но на этот раз страха не было. Ещё миг и череп исчез, а потом появился снова. «Чары иллюзии!» — догадалась ученица чародейки, — «Значит… Значит этот рыцарь тоже чародей?» После резни на Таннеде, что чародеи из Капитула устроили друг другу, она ничего хорошего от них не ожидала, но всё же… Всё же… «Пусть он и оттуда», — мысленно убеждала девочка сама себя, — «Пусть… Но уж лучше так, чем остаться в этой пустыне одной-одинёшенькой».