— Прекрасно! Тогда сумма, которую я впишу в чек на ваше имя, — при этих словах он опять в упор выкатил на меня глаза, но моё лицо оставалось бесстрастным, — Впишу в чек на ваше имя, это будет сорок три миллиона, пятьсот девяносто две тысячи пятьсот лир. Сейчас придут наши поверенные, и мы заключим договор, согласны?

— У меня есть замечание и дополнение, — сложив руки в замок, решил эти двести пятьдесят два доллара ему просто так не дарить, — Первое: мы уже говорили, что абсолютно вся оснастка, в том числе и пресс, и ножницы, и щипцы, и всё прочее, должно быть изготовлено из высокопрочной нержавейки. И второе: штемпелей должно быть две пары!

— Но, зачем вам две пары, сеньор?! — воскликнул он, — Да мне всё равно, одну пару делать или две?! Но они не то, что три сотни, они три тысячи заготовок выдержат!

— А вдруг не выдержат?

— Даже не стоит сомневаться, сеньор!

— И всё же, за свои кровные большие деньги я желаю получить не только высокое качество, но и надёжность. Поэтому, сеньор, штемпелей должно быть две пары! — твёрдо настоял. Да-да, я такой, богатый глупец и старый маразматик.

— Хорошо, заказчик всегда прав, — тяжело вздохнул он, бросил на меня быстрый взгляд и указал на монету, — Может быть у вас есть ещё что-нибудь подобное?

— Всё может быть, — едва заметно кивнул головой, — Но, сеньор Цемах, предлагаю вначале исполнить взаимные обязательства по одному контракту, а потом, может быть, продолжим разговор по интересующей вас теме.

Вскоре пришли юристы и наши взаимоотношения вышли на официальный, деловой уровень. А на следующий день в присутствии поверенного заключил контракт на изготовление копии старинного судна. Выписанный ювелиром чек вместе с Паоло Андреотти отвёз в банк и зарегистрировал, затем все деньги в качестве частичной оплаты работ перевёл на его счёт.

Оружие, найденное в бабушкином сундуке, пристроил к делу. Здесь же, рядом с пансионатом, на проспекте святого Джованни существовал и успешно функционировал с давних времён и до XXI века оружейный магазин и мастерская при нём, которые не закрывал даже фашистский режим дуче. Антикварное оружие хозяину магазина очень понравилось. Дуэльная пара и одноствольный курковый "дерринджер" были выставлены на комиссию, при этом меня официально зарегистрировали их владельцем, проводить подобную сделку подпольно никому даже в голову не пришло. 'Ремингтон Дабл Дерринджер' отдал мастеру на переделку под патрон .45АСР, с учётом использования двухместной обоймы, без которой патроны в патроннике не сидели бы. Здесь же заказал касетную пулелейку на двадцать мест со вставкой для экспансивной выемки; ручную пуансоно-матрицу на высадку латунной рубашки под полуоболочечную пулю; две пуансоно-матрицы на формовку верхнего и нижнего стаканчиков капсюля, а так же оправку для его сборки. И, наконец, прибор для снаряжения этого патрона.

Пока мне обсчитывали калькуляцию, прошёлся по магазину и осмотрел выставленное на продажу оружие. Гладкоствола было много, преобладали модели старейшей не только в Италии, но и во всём мире компании Beretta. Дробовики здесь всегда пользовались повышенным спросом, особенно в сельской местности. Для борьбы с волками, пастухи овец переделывали их в лупары.

Винтовки и карабины, что меня больше всего интересовало, были представлены скудно. Витриной считалась стена с подставками, на которых располагались энфилды, манлихеры, маузеры, но если не найду ничего получше, то остановлюсь на "бошевском" карабине К43, под патрон 7,92х57.

— Сеньор, с вас сорок две тысячи пятьсот лир, — мастер озвучил сумму заказа.

— Не вопрос, только всё это должно быть изготовлено из прочной нержавеющей стали, — высказал ему своё пожелание.

— У нас есть оружейная нержавейка, — почесал он затылок, — Но это будет стоить на двенадцать тысяч больше.

Утвердительно кивнул на его вопросительный взгляд, забрал листочек с написанным расчетом суммы и пошёл в кассу.

Через два дня, приехав из библиотеки в пансионат, администратор сообщила мне о звонке из оружейного магазина. Оказывается, заказ в мастерской был выполнен, а на антиквариат появился покупатель. Предложенная сумма в восемьсот тысяч лир по местным меркам считалась приличной, поэтому торговаться не стал, оплатив пятнадцать процентов комиссионных, оставшейся суммой был вполне удовлетворён.

Переделанный "Дабл Дерринджер" испытывал в подвальном тире магазина. В общем, полностью снаряженный патрон .45АСР для него оказался избыточно мощным, отдача получилась неслабой даже на мою тренированную руку. Снизив заряд пороха на двадцать процентов, получил вполне положительный результат, как по удобству и комфорту ведения стрельбы, скорости перезарядки запасных обойм, так и убойной дальности полёта пули.

Со времени перехода через портал прошёл месяц. За это время перезнакомился практически со всеми постояльцами, а их здесь обитает шестьдесят семь человек и некоторые живут парами. Накоротке ни с кем не сошёлся, в совместных посиделках участвовал редко, а вечерами много читал, поэтому заработал репутацию чокнутого профессора. Правда, со своей соседкой по номеру Луизой сошёлся поближе, а если быть откровенным, то совсем близко. Однако, свои отношения мы не афишировали.

С ней и её маленькой дочерью Констанцией, я познакомился на следующий день после вселения в пансионат, столкнувшись в коридоре, когда отправлялся в оружейную мастерскую пристраивать оружие, найденное в бабушкином сундуке. Потом выяснил, что она занималась переводами, за счёт чего и жила. Часто подвозил её в редакцию, вроде бы как нам было по пути, а возвращаясь обратно, останавливался в кафе, где угощал мороженным. Несколько раз приглашал в ресторан на ужин. Почему-то её дочь, которая теперь отзывалась на имя Кони, ко мне сразу привязалась, да и мама была в трансе от неожиданно свалившихся давно забытых ухаживаний. Мужчины были в дефиците и послевоенные женщины от жиру не бесились, тем более, что она была вдовой погибшего в сорок пятом году моряка.

Несмотря на свой возраст и седины, внешность имел спортивную и женским вниманием не был обделён ни в своём будущем, ни в здешнем прошлом. Во время обедов в столовой зале не раз ловил неоднозначные взгляды многих постоялиц-одиночек, но держал дистанцию и лишь мило раскланивался. А вот Луиза мне понравилась сразу. Через две недели после нашего первого знакомства опять столкнулся в коридоре, когда она после ужина уложила дочь спать, а сама собралась на вечерний моцион. Тогда взял её крепко за руку и повёл к себе. Отдавалась она страстно, но наши отношения хранила втайне от общества тщательнейшим образом.

Нельзя сказать, что я вёл праздный образ жизни. Теперь ежедневно, с девяти утра до двух пополудни, проводил в читальном зале Национальной библиотеки при Палаццо Реале — Королевском дворце Неаполя, изучая перипетии европейской политики и дворцовых интриг. В этом деле мне сильно помог местный профессор-библиограф Адриано Пьюзо, к которому обратился за советом. Узнав, что я владею старыми европейскими языками и наречиями, он ко мне проникся уважением и составил список первоисточников, написанных современниками, начиная от распада Римской империи, по ХII век включительно.

Книг было очень много и по тому, как двигалось дело, понял, что смогу их прочесть лишь месяца за четыре, и только потом заняться более поздними эпохами. И это не считая того, что почти каждый вечер часа два перед сном уделял внимание разного рода технической литературе: минералогии, металлургии, практической химии, судостроению, теоретической механике и астрономии. Самое интересное, что основы последних двух предметов сформировались ещё в античной древности, но с развитием христианства, мракобесами были повсеместно запрещены. Работы учёных они либо сожгли, либо упрятали в архивах Ватикана, как противоречащие его закостенелым постулатам.

Как это ни странно, но мозги работали отлично, материал усваивался сходу. Теория по металлургии давалась легче всего. Мы, пятиборцы, к оружию относимся с уважением, а холодное клинковое многие из нас изготавливали самостоятельно. Реплику средневековых доспехов тоже ковали по заказу Одесской киностудии, так что в заводской литейке, кузнице и термичке, провёл времени немало. Как отлить, отковать и термообработать качественную сталь, знаю не понаслышке.

Оставалось ещё подыскать специалиста-химика, который бы занялся со мной практическими лабораторными работами, так как школьная программа вспомнилась сама собой. Немало накупил справочной литературы, большинство из неё даже прочёл, так как заметил, что всё прочитанное могу свободно хранить и вызывать из памяти. И всё же, некоторые химические вещества и соединения хотелось научиться синтезировать лично.

Зачем мне это нужно? Исключительно для собственного развития и употребления, облагодетельствовать народы техническим прогрессом или лезть в европейскую политику категорически не собираюсь, да и Игроки не позволят. Но и сидеть, как мышь под веником, тоже не буду, не интересно. Что-то подсказывает, что поиграть для собственного удовольствия там, наверху, мне дадут, и уже сейчас делают ставки.

Бабушка думала, что оставленных ею денег мне на переход хватит с излишком. Ага, если бы она только знала, какие меня мысли гложут, какие планы строю, и как быстро мне их надо реализовать, она бы ужаснулась. Решение двух из них находилось за пределами Неаполя, в Риме и Милане. И оттягивать с этим делом не следовало.

Резко загрузив мозги информацией, и с непривычки заучившись, захотелось пару дней отвлечься и отдохнуть. Однако, самый лучший отдых, это смена рода деятельности, поэтому решил мотнуться в эту ранее запланированную, наиболее дальнюю поездку. Подготовившись с вечера, я нормально отдохнул и проснулся, как всегда рано, поэтому выехал со двора пансионата задолго до рассвета.

От Неаполя до Рима двести двадцать четыре километра пути, в том времени я их преодолевал за два часа, сейчас же пыхтел все четыре, но в столицу не заезжал, а пошёл по автостраде А1 северней и заправлялся, лишь когда пересёк область Тоскана. Впрочем, той отличной скоростной автострады ещё не существовало, но дорога была хорошей. И вообще, Италия славилась приличными дорогами ещё со времён Римской империи.

Моей энергии всегда хватало на восемьсот километров пути или восемь часов поездки за рулём, то есть, семьсот восемьдесят километров до Милана всегда доезжал без проблем 'за один присест'. Но сейчас за девять часов смог добраться лишь до Флоренции, краем сознания отметив, что это совсем не тот трёхсоттысячный город с новостройками дальних окраин, который помню по XXI веку. Шёл третий час пополудни, и можно было ехать ещё, но психологический настрой подошёл к концу, я начал зевать и понял, что нужно остановиться, поэтому направился прямо в исторический центр города, который за шестьдесят лет фактически не изменился (за редким исключением).

Протиснувшись на своём юрком Виллисе через узкие улочки, выскочил на улицу Кавура и, не доезжая квартал до палаццо Медичи-Рикарди, дворца семьи Медичи, разыскал отель "Fiamma", в котором мы с Машей снимали (или будем в будущем снимать) номер. И четыреста лет назад, и сейчас он считается доходным домом, где жаждущим предоставляется возможность достойно провести ночь. Машину загнал в арку под охрану, отнекнулся сутенёру, предлагавшему за сорок долларов супердевочку-блондинку высшей категории, устроился в номер, освежился под душем и благополучно уснул.

Вечером спала жара, и я прогулялся по городу, взяв ориентир на видимый издали купол кафедрального собора, дошёл до соборной площади и уселся под навесом пиццерии. Принявшись ужинать, посматривал по сторонам, вспоминая, где ступала моя нога, когда Маша таскала на экскурсию по местным достопримечательностям. Мы даже под купол колокольни лазили, а там четыреста шестнадцать крутых ступеней; я-то ничего, кадр старый, но опытный и здоровья не занимать, взбирался без проблем, а вот Маша требовала всё чаще и чаще останавливаться на передых.

В душе возникло чувство ностальгии от разлуки с красивой молодой женщиной, которая, если честно, мне нравилась. Эх, сколько ещё предстоит таких разлук? Между тем, укротив сентиментальные порывы, понимая, что это мой крест, рассчитался по счёту и вернулся в отель, помылся и уснул без сновидений.

Утром на выезде из города меня остановил пост карабинеров. Оружие при себе имелось, "Дерринджер" пристегнул над лодыжкой правой ноги, но в Европе полиция иностранцев без консула не щупает, а я, вроде, как канадец. Да и запретить его ношение мне здесь никто не может. Впрочем, меня не держали ни одной лишней минуты, посветив фонариком на водительское удостоверение, почтенно кивнули союзнику по НАТО и пожелали доброго пути.

Оставшиеся триста километров до Милана доехал за пять часов и успел попасть в офис компании, в XXI веке знаменитой на весь мир изготовлением холодного спортивного, подарочного и декоративного, а так же метательного оружия и реконструкции древних доспехов. В будущем именно здесь заказывал два ножа и почти боевую шпагу из отличной стали. Потом её лишь правильно заточил и отшлифовал. Между тем, как до середины девяностых годов прошлого века у них можно было заказать исторические реплики настоящих боевых клинков вполне официально, чем и собрался воспользоваться. Забрав из машины чехол со сложенным арбалетом, вошёл в старое кирпичное здание и направился на второй этаж.

Глава 5

— Такая вот короткая и тонкая кольчужка из нержавейки, — показывал рисунок в альбоме одному из мастеров, — выдержит ли удар ножом средней силы?

— Безусловно, такие изготавливались для скрытого ношения, — ответил он, — Но, может быть, для защиты вам лучше использовать многослойный стёганый жилет из натурального шёлка?

— Одно другому не помеха, — не согласился с ним, — даже сняв верхнюю одежду, хочу выглядеть на сборах, как настоящий рыцарь, поэтому, заказываем.

Присутствующие украдкой переглянулись, у двоих мелькнули лёгкие улыбки. Здесь присутствовали все четверо молодых людей, основавшие сразу же после войны пока что малоизвестную компанию. Каждый из них занимался каким-то определённым оружейным направлением.

— Теперь прошу вас, сеньор, перейдём к доспеху для участия в рыцарских турнирах, какой именно вы хотите? — задал вопрос тот же мастер.

— Только не бутафорский, а настоящий боевой. Для походных условий можно кирасу, а для боевых состязаний что-то понадёжней. А ещё собираюсь построить замок и организовать средневековую обстановку. Надеюсь привлечь заинтересованный народ, — вешал парням лапшу на уши.

— Вы хотите настоящий миланский? — спросил другой молодой человек.

— Нет, мне такой не подходит, для моего стиля фехтования нужен доспех, не сковывающий движений. Да и человек я уже старый, мне чего-нибудь попроще и полегче, чтобы не сильно выходить из образа начала христианского периода Европы.

— Ну, такую простоту даже делать неинтересно, впрочем, давайте пофантазируем, — он начал показывать мне рисунки, — Походная защита — классическая французская кираса, но из высококачественной стали, толщиной металла два с половиной миллиметра, будет весить около двенадцати килограмм. И кирасирский шлем с кокардой в виде вашего герба, невысоким бронзовым гребешком и затыльником — один килограмм семьсот грамм. В ту эпоху похожий доспех существовал, даже в более сложном виде.