Зверь лютый. Книга 30. Канава

По этой же причине я, со склоненною главою и преклоненными коленями, молю ваше Великолепие, являющееся главой мира и защитой стен дома Израилева — не должно верить греческому императору".

Выразительно, эмоционально. Неправда. Не только лживая, но и вредная для автора.

Сибилла всю жизнь ненавидела мачеху — племянницу Мануила Комнина, и её дочь — конкурентку на престол Иерусалима. Личная неприязнь к единокровной сестре, ко всем Комниным накладывалась на общую неприязнь между католиками и православными.

Взгляните на этот текст, выкиньте эмоции, оценки и найдите ложь.

Саладин не посылал в лагерь крестоносцев отравленную пшеницу — ему такие методы несвойственны.

Да, продовольствие, вероятно, оставили в Константинополе. Для прокормления огромного войска самого Барбароссы.

Стремление вызвать неприязнь между императорами бессмысленна: греки и католики и так постоянно делали друг другу гадости. Но в данный момент их вражда создавала опасность самому существованию иерусалимских латинян, самой Сибиллы. Грозила прекращением участия Барбароссы в Третьем крестовом походе. Что и случилось, хотя и по другим причинам.

Кого только не называли причиной смерти Барбароссы: коня, асассинов, бестолковую охрану. А ведь это письмо, например, может дать ниточку к ещё одной версии. В РИ Барбаросса хоть как-то, но сумел договориться с греками. Пренебрёг ненавистью Сибиллы. Это ли не основание для того, чтобы утопить германского императора?

А Сибилла умерла. Там же, в лагере крестоносцев под Акрой. Не от придуманного отравленного зерна, а от примитивной дизентерийной палочки. Вслед за двумя своими малолетними дочерьми и множеством благороднейших и христолюбивейших рыцарей.

Лучше бы они со своим благородством выгребные ямы обустраивали...

* * *

— Погоди. А зачем она? Ну, эта... как ты говоришь — мерзопакостная сопливка? Расскажем им, ну, всем там, что ты тут нам... и пусть они разбираются.

— "Разбираться", как ты говоришь, князь Глеб, означает спасать величайшую христианскую святыню и весь мир христианский. "Они там" — негодны. Прах и тлен, мусор в шелках и бархате. Они просто не будут слушать. Как ты здесь. "Пока гром не грянет — мужик не перекрестится". Там не мужики, они будут креститься. Многократно, истово, закатывая глазки и распевая псалмы. И ничего не будут делать. Не все — верхушка. Но власть — у них. Если надавить — озлобятся, выгонят. А потом будет поздно. Единственное, что я придумал: вот этот брак. Князь Всеволод входит в королевское семейство. Зятем. И, лет через двенадцать-пятнадцать, становится королём Иерусалима. Вот тогда, сам став там властью, он может вычистить тамошнюю гниль и призвать на помощь праведников. Заранее зная, заранее готовясь, он сможет, с Божьей и нашей помощью, выиграть две войны. Явную — с неверными, тихую — с гнилью под крестами на одежде и теле, но не в душах. С местными грешниками.

— Но там же есть... Наследник Иерусалимский. Как же его... Балда... чего-то там. Малец вырастет, станет королём, понаделает себе наследников. А наш, со своей этой... Сибиллой так в зятьях и будет прозябать. Или помрёт королевич?

— Помрут — все. Каждому свой срок придёт. Королевич станет королём. Неплохим. Умным, энергичным, храбрым. Но болезнь высосет его силы и не позволит иметь наследников. У мальчика проказа.

— Что?! Откуда ты знаешь?!

Про Иезикилю и "свиток кожаный" — ни слова? Тогда исключительно силой своего супер-пупер ума, свободно предсказывающего падение стаканов. С мудрой соболезнующей улыбкой:

— Наставник принца наблюдает за детской игрой: мальчишки щиплют друг друга, выясняя кто дольше терпит боль. Побеждает принц. Все считают такое проявлением его королевского происхождения. А наставник обращает внимание на характерные пятна на руке мальчика.

Это будет через год. Пока ни наставник, Гийом Тирский, ни сам принц об этом не знают. Никто не знает. Это очень хорошо: актив по имени "Сибилла" недооценён. Используя инсайд покупаем по дешёвке, а потом... Потом фиг продашь. Тут не фондовая биржа, тут игры посерьёзней.

Говорить там об этом Всеволод не будет. Не надо. Да и помочь парню ранней диагностикой не удастся — проказа здесь не лечится.

Присутствующие смотрели на меня с ужасом. Нет, не от моей проницательности и предсказательности — это-то фигня, тут возле каждой церкви такие же ошиваются, в монастырях — помощнее, а есть и вовсе... Не то на горах Афонских, не то в пустынях Египетских.

Причина — в диагнозе. Проказа не просто одна из болезней, но прямое выражение кары Божьей. Проклятие. Неизлечимое и весьма распространённое.

* * *

Ещё одна странная дырка в попаданских историях. И не только. Кажется, "Черная стрела" Стивенсона — единственный исторический роман, где, хоть эпизодически, хоть маскарадно, появляется прокажённый. Человечество, кроме профессионалов, утратило память, само представление об этом бедствии. И попандопулы — в общем ряду склеротиков. Да и зачем? — За 1996-2007 годы в России отмечено всего 43 новых случая заболевания.

Увы, коллеги, в Средневековье — не так.

С XI века проказа — главный инфекционный бич Европы до прихода чумы в середине XIV века.

Есть гипотеза, что причиной распространения болезни стал мех, привозимый викингами с Востока. Т.е. с Руси? А как же тогда у нас? В решениях "Стоглавого собора" (16 в.) прокажённые выделены отдельной категорией, а в 12 в.?

Нет. Не верю. Нет кладбищ прокажённых ни в русской археологии, ни в скандинавской этого периода. Позже — да, сам возбудитель выявили в одном из последних лепрозориев в Норвегии. Но в эту эпоху... всё-таки, основной ареал распространения — южнее. Самая древняя (6 тыс. лет) форма болезнетвора найдена в Индии.

В Европе возник обряд ритуальных похорон живых людей, по которому прокажённый переходил в статус "мертвеца" — символическое погребение, специальная одежда, полностью скрывавшую лицо и тело, трещотка или колокольчик, чтобы громкими звуками заранее извещать людей о своём приближении.

Именно этот колокольчик звонит герою "Чёрной стрелы". А потом замолкает, зажатый рукой его носителя, тайком подбирающегося к юноше.

В 1179 г. (Блин! Всего десять лет от "сегодня"! Надо готовиться к этой гадости) на Третьем Латеранском соборе утверждена формальная процедура исключения прокажённых из общины с длинным перечнем запретов, направленных на изоляцию больного.

В начале XIII века в Европе около 19 тысяч(!) лепрозориев. Они располагались при монастырях, способствовали профилактике распространения болезни, действуя как карантин. Такие меры показали свою эффективность, в XV веке болезнь отступила настолько, что опустевшие лепрозории стали массово закрывать и перепрофилировать: пошла эпидемия сифилиса.

* * *

— Пока никто не знает об этом несчастье будущего короля Балдуина IV. Не знают и цену принцессы Сибиллы. Поэтому отдадут ее... не за дорого.

— Да не отдадут ее за нашего... гречника малого! На кой хрен он им сдался?!

Зря, Перепелка, ты так. Переход к личным оскорблениям означает отсутствие аргументов по смыслу.

— Ты — сказал. Ты сказал — "гречник". К принцессе Иерусалимской сватается не кое-какой князёк из глухих северных дебрей, пусть бы даже и Переяславльских, а племянник императора ромеев Мануила Комнина.

Съел? Вы — братья. Но род твоей матери уважаем только в Степи, а императоры Рума... величина.

Снова два столь похожих и столь разных взгляда двух пар чёрных глаз: Андрея и Михаила. Неужели что-то новенькое для них? Ведь это все знают. Суть Всеволода не изменилась, я просто вытащил на поверхность давно известный ярлычок.

Иерусалим слабеет. Со времён "Кровавых полей" им постоянно не хватает людей. Ручеёк помощи с Запада пересыхает. Вот откуда, например, попытка выдать Сибиллу за Сансера: он родственник королей Запада, мог бы поспособствовать притоку вооружённых паломников. Не срослось.

— Четыре года назад Амори развёлся со своей первой женой, два года переговоров, уступка прав сюзерена в Антиохии... Два года назад он получил новый договор с Византией и новую жену, племянницу императора. Королевство и империя тянутся друг к другу. В прошлом году Амори воевал Египет. Неудачно: пришлось уносить ноги. В этом году, в конце лета, он, вместе с греками, нападёт на Дамиетту. Обе стороны стремятся к союзу. Вот очередной шаг по этой тропе: племянник императора берет в жены дочь короля. Кто против?

— Церковь. Союз короля и императора только усилил вражду церковников. Всеволода не обвенчают в Иерусалиме, пока он не примет католичество.

Ну-у... есть и другие варианты. В моё время были популярны полёты на Крит с бракосочетательными целями.

Однако Михалко прав: свадьба в Иерусалиме лучше, публичнее, однозначнее.

— Это вопрос цены. Надо же будет послать подарки будущему тестю. Нужен католик? — Подарки уполовинить.

— Но как же... они же схизматы, раскольники, еретики... они же... это же душу свою опоганить... отказаться от райских кущ... безвозвратно...

— Глебушка, вспомни то, о чем я прежде говорил. О цене падения Иерусалима. О тьме тем загубленных за столетия душ христианских, о тысячах тысяч иуд, предавших веру христову, наполняющих собой легионы сатанинские. Неужто Господь, Всевидящий и Всемилостивейший, коему ведомы не только деяния наши, но и помыслы, не простит душу, пусть бы и измазавшуюся в грязи папизма, но устремлённую к спасению столь огромного множества подобий Его?

Глебушка ещё пытается осмыслить услышанное, а я, ещё более жёстко, вдалбливаю:

— Какой бы грех не был свершён, даже и продав душу свою Сатане, человек, идущий по пути столь великого подвига, сохранивший Иерусалим для христиан, получит не только прощение Всевышнего и вечное спасение, но и особую радость Его, возвеличивание в чертоге небесном. Ибо пожертвовав собой, даже и душой вечной своей, он спасёт невообразимое количество душ человеческих. Невообразимое.

Как вам, братцы князья, такое? Не расширение, но полная отмена "рамок допустимого", норм, правил, пристойности, чести, "добра и зла".

Не "цель оправдывает средства", но — Бог "оправдывает". Вы же верите в Него? Вы же — "по Его образу и подобию"? Вот и экстраполируйте. Свои эмоции в бесконечность Создателя.

"Переход количества в качество".

Соотношение душ 1:1000000, хотя можно добавить в правую часть ещё ноль или два, в сочетании с всезнанием, с оценкой помыслов, "богоугодных" намерений, справедливости Всевышнего, делает этот "1" абсолютно свободным от обычной морали. Слишком велика цена. Стремление к величайшему подвигу выдаёт карт-бланш на аморальность в повседневности?

Я внимательно смотрю на Андрея. Ты понял? Даже продав душу дьяволу, в рамках реализации моих планов, ты получишь высшую награду — вечное спасение. Никакие из дел твоих несравнимы с вознаграждением от участия в моих. А ты удивлялся почему мне Богородица щастит...

— Разделите два знания. Наше — о грядущей вселенской катастрофе. Их, ромеев и латинян — о нынешних делах. О будущем, которое они, лишённые прозорливости по воле Господа, видят лишь "на расстоянии вытянутой руки". Для них — мы лишь помогаем. Им, в их, им понятным, ими уже делаемым, делах. Способствуем империи и королевству укрепить свой союз новым династическим браком. Это не чрезвычайно важно для них, но полезно и приятно. Это полезно и Руси. Русские паломники в Святой Земле будут встречаемы более заботливо. Не так уж важно, но хорошо. Возможно, начнём напрямую продавать там русские товары.

Меняю интонацию, старательно изображаю глуповатую хвастливую морду мелкого купчишки.

Когда-то давно, девять лет назад, Фатима с Юлькой частенько разыгрывали передо мной подобные бытовые сценки. Не для развлечения, конечно, а для понимания: кто, что и как должен говорить "правильно".

— Лавку там открою. Приказчиков посажу. С немалой прибылью буду.

Оп-па! Я снова выбиваю шарики с роликами в княжеских головах из привычной колеи.

Зашита веры христовой — понятно. Войны, союзы, династические браки — они в этом живут. А вот торговля... Мыто, вира, взаимная защита инвестиций... Лучшие из них в состоянии "создать благоприятные условия для торговли". Но не могут сами этим воспользоваться.

— Да, крещение Всеволода в латинский обряд — важнейший подарок. Прочие же... Мы там — нищие. Голые, босые и дикие.

— С чего это?!

— С того, князь Глеб. Ты, помнится, на радостях от рождения сына долгожданного, роздал два ста гривен нищим да три ста — церквам божьим. Все светлые князья русские купно за год получают сотню тысяч.

Возражений нет? Понятно, что год на год не приходится, но для оценки приемлемо. Теперь прикинем, хотя бы по порядку величин.

— В прошлом году Амори сговорился с калифом Каирским, что уйдёт из Египта за два миллиона динаров.

— И получил?!

Севушка, не надо так явно проявлять зависть. Это чувство не является украшением человека.

— Нет. По собственной глупости. Но было возможно. Калиф даёт Саладину миллион золотых на постройку флота. 60 галер и 20 траспортников.

"Даёт" — через год. Но знать полезно уже сейчас. И иметь представление о суммах в обороте.

Напомню: золотая монета — нумизма, безант, динар... примерна равна серебряной кунской гривне по ценности.

— Наши подарки там — мелочь малозаметная. Тысяча гривен кунами — вообще не о чём. Вот если товарами... редкостными, невиданными... Но их собрать — время нужно. Времени нет, только то, что здесь, в Киеве, взято. Такого, туда годного — немного. Но когда князь Всеволод придёт в Иерусалим, когда Амори готовит новый поход — каждый грошик имеет значение. А уж благословение императора...

— Ты сказал "благословение"...

— Конечно, князь Всеволод. Идти из Киева в Иерусалим — Константинополя не миновать. Пройти мимо дома брата твоей матери — тяжко обидеть. Согласие, поддержка Мануилом брака — обязательна. Добавлю: не тяните в Иерусалиме. Если что — намекните, что пока любящий дядюшка любимого племянника с молодой женой у себя не увидит — византийский флот к Дамиетте не придёт. Только намекнуть.

— А ежели Мануил не согласится? Поддержать этот брак?

— С какой стати? Племянницу он туда королевой посадил, теперь её падчерицу за своего племянника сватает. Убирает возможность выдать принцессу за чужого латинянина. Где ему худо?

Михалко прав: по логике, вроде бы, всё правильно, но люди поступают не рационально, а как вожжа под хвост... Акция требует скорости, тонкости и изворотливости. Нужно каждому партнёру сказать его правду, нужно создать впечатление, не идя на прямой обман.

Нужно... найти Всеволоду серьёзных советников. Свиту, которая будет его играть.

И где ж таких взять? Бли-ин. Думай голова. Дума-а-ай.

— Итак. Улыбаться, соглашаться, венчаться. Жену в охапку и бегом в Царьград.

— А чего ж там не остаться? Оглядеться, людишками обзавестись, при тесте пристроиться? Глядь, этот королишко... Заморенный? Умореный? И удел даст. Зятёк-то во какой. Витязь! Киев брал! Погоняет-порубает всех сарацин сабелькой.

Перепёлка смирился с моим планом. Вот — предлагает уже разумно. Но не умно и злобно. Всеволод в будущем (в РИ) — реально славный воин. Не сейчас. Сейчас — подросток. Сказать, что он "Киев брал" — обидеть. Все ж понимают, что мальчика привезли и позволили посмотреть. Не более. Любые мои рассуждения по теме: "да, брал" или "нет, не брал" будут Всеволоду обидны. Поэтому вернёмся к сути.