Финляндия и Швеция, вероятно, официально вступят в НАТО в какой-то момент в 2023 году. На Мадридском саммите НАТО, проходившем 28-30 июня, Североатлантический союз официально пригласил две страны присоединиться, после того как они обе подали заявки в предыдущем месяце. К октябрю 28 государств-членов НАТО ратифицировали необходимые документы о вступлении, остались только Венгрия и Турция. Финляндия и Швеция ранее тесно сотрудничали с НАТО, в том числе в проведении операций и в рамках таких структур, как возглавляемые Великобританией Объединенные экспедиционные силы (JEF). С точки зрения потенциала, обе страны привносят ценные активы в Альянс, хотя и в ограниченном количестве. Взятые вместе, их расходы на оборону составляют менее 5% от совокупных расходов европейских стран НАТО. Для НАТО вступление Финляндии и Швеции подразумевает расширенные обязательства по коллективной обороне. Это включало бы защиту 1340-километровой сухопутной границы Финляндии с Россией. Тем не менее, НАТО выиграет от того, что Северная Европа станет более интегрированным пространством с точки зрения сдерживания и обороны. Это означает, что, за исключением российских береговых линий в Финском заливе и в Калининграде, берега Балтийского моря будут контролироваться членами НАТО. Однако и Финляндии, и Швеции, вероятно, потребуется осуществить дополнительные инвестиции в оборону из-за сигналов о спросе со стороны Процесса оборонного планирования НАТО (NDPP), несмотря на их историю партнерства с членами НАТО. Заполнение вакансий в многонациональной командной структуре НАТО увеличит нагрузку на когорту штабных офицеров. В то же время обоим государствам необходимо будет рассмотреть вопрос о том, как они могли бы обеспечить приток большого количества сил НАТО в случае непредвиденных обстоятельств коллективной обороны на восточном фланге НАТО. Пока не принято никаких решений относительно постоянных структур НАТО в Финляндии и Швеции. Но, по крайней мере, государства НАТО, вероятно, захотят обсудить предварительное размещение оборудования и механизмов командования и контроля (C2), которые, хотя и укомплектованы в основном Финляндией и Швецией, включают многонациональный слой, который при необходимости может быстро расширяться. Это также потребует дальнейшего совершенствования системы упражнений Финляндии и Швеции. В настоящее время оба государства проводят некоторые учения с членами НАТО, но более тесные связи с членами Альянса будут означать более тесную интеграцию с циклами учений НАТО.
Решения Германии и Польши в области оборонной политики также попали в заголовки газет. В июле Варшава подписала соглашения о закупке у Южной Кореи до 1000 основных боевых танков Hyundai Rotem K2 Black Panther, 672 155-мм самоходных артиллерийских установок Hanwha Defense K9 Thunder и 48 легких штурмовиков Korea Aerospace Industries (KAI) FA-50 Fighting Eagle. Они будут приобретаться поэтапно, которые включают передачу технологий и местное производство, а первоначальные поставки начались в 2022 году. Польское лицензионное производство K2 и K9 в их специфичных для Польши вариантах должно начаться в 2026 году, и есть планы последующей совместной разработки двух стран. Если она будет полностью реализована, масштаб сделки бросит вызов оборонно-промышленной базе Южной Кореи, но это также станет испытанием для Польши. Учитывая, что эти заказы сопровождаются значительными закупками у американских и европейских производителей, Варшаве необходимо будет не только обеспечить необходимое финансирование, но и выполнить свои планы по наращиванию своих вооруженных сил, и в то же время поддерживать, поддерживать и обеспечивать возможности, которые призваны создать эти закупки. Хотя очевидно, что обычный военный потенциал России был уменьшен в результате ее войны на Украине, Варшава явно продолжает рассматривать Москву как прямую угрозу. Об этом свидетельствует скорость, с которой Польша вступила в первоначальные переговоры с Южной Кореей, и заинтересованность Варшавы в скорейших поставках. В Европе, возможно, самый значительный разрыв между потенциальным и фактическим обеспечением обороноспособности наблюдается в Германии. В своей речи 27 февраля канцлер Германии Олаф Шольц утверждал, что вторжение России в Украину ознаменовало новую эру (по-немецки Zeitenwende) для европейской безопасности, которая будет означать радикальные изменения в политике. В рамках усилий по устранению давнего дефицита обороноспособности Германии Шольц объявил о создании специального фонда в размере 100 млрд. евро (106 млрд. долларов США) для финансирования инвестиционных проектов Бундесвера и проектов по оснащению. Оборонный бюджет Германии в 2021 году составил 1,3% ВВП. Первоначально некоторые союзники — и некоторые наблюдатели в Германии — ожидали, что специальный фонд дополнит шаги по увеличению регулярного оборонного бюджета до 2% ВВП в соответствии с рекомендациями НАТО. Однако обсуждения, проведенные в Берлине после заявления Шольца, предполагают, что в ближайшие годы он, скорее всего, будет использован для достижения 2% за счет последовательных сокращений средств фонда. В 2022 году правительство Германии объявило о своем намерении приобрести до 70 дополнительных самолетов Eurofighter, около 35 F-35A Lightning II и около 60 тяжелых транспортных вертолетов CH-47F Chinook. Согласно планам правительства, около 41% средств специального фонда будет инвестировано в военно-воздушные силы, затем около 25% — на нужды оцифровки бундесвера (в основном в районе C2), 20% — в наземные системы и чуть менее 11% — в морскую сферу. Представляется, что потребность в широкомасштабном пополнении запасов боеприпасов должна будет финансироваться за счет регулярного бюджета. Вполне вероятно, что большая часть специального фонда будет инвестирована в программы, которые уже были запланированы до 24 февраля и были указаны как в документах планирования Бундесвера, так и НАТО, но которые не получили надлежащего финансирования из-за ограничений, налагаемых основным оборонным бюджетом Германии. Более того, неясно, привела ли речь Шольца в "Цайтенвенде" к подлинному сдвигу в мышлении. Партнеры Берлина по Центральной и Восточной Европе были разочарованы нерешительностью Германии по поводу поставок тяжелого вооружения на Украину и распространения значимых санкций против России на энергетический и финансовый секторы. Тем не менее, дебаты по оборонной политике Германии в 2022 году быстро развивались, и в начале 2023 года страна примет свою первую в истории стратегию национальной безопасности.
Война на Украине заставила многие государства пересмотреть свои приоритеты в области обороны, и она эффективно переместила стратегический центр тяжести в Европе дальше на север и восток. Для НАТО это, вероятно, затруднит сохранение своего подхода на 360 градусов. Четкое позиционирование России как ключевой угрозы в новой стратегической концепции, если рассматривать его наряду со смешанным наследием операций по урегулированию кризисов, включая вероятный провал в Афганистане и ощущение в некоторых столицах, что ЕС может быть более подходящим средством для борьбы с нестабильностью и хрупкостью государств на южной периферии НАТО, — это затрудняет обеспечение того, чтобы южному флангу уделялось надлежащее внимание. Тем не менее, для достижения единодушия в отношении участия НАТО на восточном фланге потребуется найти надежные способы сделать это. Стратегическая концепция характеризует попытки Китая подорвать и перестроить международный порядок как системный вызов евроатлантической безопасности. Но Китай не был непосредственно включен в систему сдерживания и обороны, потому что ряд союзников по НАТО не считают, что Пекин представляет военную угрозу их безопасности. Тем не менее, возвращение войны в Европу не повлияло на амбиции нескольких европейских правительств играть растущую роль в области безопасности и обороны в Индийско-Тихоокеанском регионе, хотя ресурсы для достижения этого будут ограничены. Великобритания продемонстрировала намерение, направив в регион два морских патрульных судна речного класса (OPVS), а также запланировав развертывание новой десантной группы литорального реагирования в 2023 году и фрегата позже в течение десятилетия. Но в то время как Индийско-Тихоокеанский поворот, объявленный правительством Великобритании в марте 2021 года, вероятно, останется лишь скромной движущей силой британского военного планирования, Великобритания развернула силы в 2022 году, включая четыре боевых самолета Typhoon и многоцелевой транспортный танкер A330 (MRTT), для участия в австралийских Воздушных учениях Pitch Black. Германия также отправила самолеты в Pitch Black. Вслед за развертыванием в Индийско-Тихоокеанском регионе фрегата "Bayern" в 2021 и начале 2022 года Берлин отправил шесть Eurofighter Typhoons, четыре транспортных самолета A400M и три A330 MRTT в Pitch Black и на учения ВМС Австралии "Какаду". В рамках этого развертывания были запланированы дополнительные взаимодействия с Японией, Сингапуром и Южной Кореей. Со своей стороны, Франция поддерживает военные корабли и войска в регионе и регулярно развертывает дополнительные суда и авиацию. В 2022 году она направила в регион несколько боевых самолетов Rafale, а также самолеты-заправщики и транспортные самолеты в рамках учений по проецированию сил, в том числе некоторые для участия в "Pitch Black".
Оборонные инициативы ЕС
В марте 2022 года ЕС опубликовал свой "Стратегический компас для безопасности и обороны". Процесс был начат в июне 2020 года, анализ угроз был представлен в ноябре 2020 года, а большая часть работы была завершена в 2021 году. Документ был призван обеспечить стратегическое руководство деятельностью ЕС в отношении управления кризисами, жизнестойкости, развития военного потенциала и многонациональных партнерств. Однако, несмотря на внесенные в последнюю минуту правки и дополнения, глубокие изменения в ландшафте европейской безопасности, вызванные войной России на Украине, означают, что стратегический компас не может не выглядеть так, как будто события подорвали его. Джозеп Боррель, Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности и вице-президент Европейской комиссии, написал в своем предисловии, что "Компас" должен помочь "превратить геополитическое пробуждение ЕС в более постоянную стратегическую позицию". Инициативы, изложенные в стратегии, включают создание Потенциала быстрого развертывания ЕС (RDC) для обеспечения потенциала кризисного управления численностью 5000 человек для операций в условиях, не допускающих разрешения, и должны быть полностью готовы к 2025 году. В нем также содержался призыв к разработке Космической стратегии ЕС в области безопасности и обороны, а также к инвестициям в общие решения для стратегических партнеров и в технологии для стимулирования оборонных инноваций и возможностей следующего поколения с использованием Европейского фонда обороны (EDF) и Постоянного структурированного сотрудничества (PESCO).
Предполагается, что RDC будет построен на модифицированных боевых группах ЕС, а также силах и потенциалах, выделенных государствами-членами. Однако этот подход пока принес лишь ограниченный успех в контексте ЕС. Например, боевые группы ЕС полностью функционируют на бумаге с 2007 года, но ни разу не использовались, несмотря на то, что, возможно, недостатка в кризисах не было. Тем не менее, концептуальный документ военного быстрого реагирования находился на стадии разработки в середине 2022 года для дальнейшего информирования об архитектуре и планировании RDC. По состоянию на лето 2022 года ЕС также работал над своей первой военной стратегией, призванной помочь в планировании операций ЕС и предоставить конкретные военные рекомендации. Возвращение войны в Европу вызвало множество других инициатив, которые могут принести определенный эффект в будущем, особенно в отношении оборонно-промышленного сектора. В марте 2022 года Европейской комиссии было поручено в координации с Европейским оборонным агентством оценить пробелы в европейских инвестициях в оборону и наметить меры по укреплению оборонно-промышленной базы Европы. Результаты были представлены 18 мая и указывали на то, что члены ЕС должны увеличить запасы оружия и боеприпасов, заменить оставшееся оборудование советских времен на своих складах и инвестировать в противовоздушную и противоракетную оборону. В результате в июле Комиссия предложила постановление о создании Европейского закона об укреплении оборонной промышленности посредством общих закупок (EDIRPA). Предполагается, что бюджет EDIRPA составит 500 миллионов евро (528 миллионов долларов США) в период с 2022 по 2024 год, и план заключается в том, что он будет эффективно субсидировать закупки государств-членов ЕС из бюджета ЕС. В долгосрочной перспективе подобные шаги, направленные на прямое стимулирование совместных закупок, послужат основой и усилят Европейскую программу оборонных инвестиций (EDIP), еще одно предложение, которое Комиссия планировала запустить до конца 2022 года. В целом, эти инициативы, вероятно, будут способствовать расширению сотрудничества внутри ЕС в области оборонных разработок и закупок, что уже является характерной чертой EDF и PESCO.
Субрегиональная оборона: V4 и JEF
Помимо национальных усилий и сотрудничества на уровне НАТО и ЕС, европейские государства также используют минилатеральные и другие субрегиональные оборонные форматы для достижения своих целей в области оборонной политики, хотя они по-разному фокусируются на войне в Украине. В то время как Вышеградская четверка (V4), по-видимому, в основном продолжает осуществлять существующие рабочие программы с ограниченными корректировками, другие, такие как JEF, возглавляемый Великобританией, имеют большую оперативную направленность. Например, рабочие программы для председательства Венгрии в V4 (2021-22) и Словакии (2022-23) отразили акцент на подготовке боевой группы V4, которая должна перейти в режим ожидания для операций ЕС в первой половине 2023 года. Боевая группа будет работать над проектами военной мобильности в контексте Стратегического компаса, одновременно расширяя масштабы совместной подготовки и учений для повышения готовности и оперативной совместимости. Напротив, страны JEF (Дания, Эстония, Финляндия, Исландия, Латвия, Литва, Нидерланды, Норвегия, Швеция и Великобритания) объявили в марте о проведении серии усиленных учений, сосредоточенных на Крайнем Севере, Северной Атлантике и Балтийском море, отражающих ключевые области, вызывающие озабоченность их правительств. В мае Постоянный штаб объединенных сил (SJFHQ), базирующийся в Нортвуде, Великобритания, начал развертывание сил в Литве и Латвии, чтобы помочь координировать военные действия стран JEF в Балтийском море (решение сделать это было принято в феврале, незадолго до вторжения России в Украину). Затем, в июле, правительства JEF объявили о дополнительных учениях, в то время как Финляндия и Швеция ожидали ратификации своего членства в НАТО.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ
Макроэкономика
Европейские экономики пострадали от сильных экономических встречных ветров в 2022 году, и они, как ожидается, сохранятся и в 2023 году. Вторжение России в Украину в начале 2022 года нанесло масштабный ущерб и разрушило европейские экономики. Краткосрочные экономические перспективы Европы ограничены стремительным ростом цен на энергоносители, проблемами с безопасностью поставок, высокой инфляцией и растущим — и все более дорогим — уровнем государственного долга. По данным Международного валютного фонда (МВФ), реальный рост ВВП в еврозоне замедлится до 3,1% в 2022 году и упадет еще ниже, до 0,5% в 2023 году, по сравнению с вызванным пандемией сокращением на 6,3% в 2020 году и ростом на 5,2% в год восстановления в 2021 году. Реальный ВВП Великобритании сократился на 9,3% в 2020 году, значительно восстановился на 7,4% в 2021 году, и, хотя прогнозируется, что в 2022 году он вырастет на 3,6%, прогноз роста на 0,3% в 2023 году указывает на более сложные краткосрочные перспективы как для Великобритании, так и для еврозоны. В 2022 году показатели еврозоны оказались сильнее, чем ожидалось, отчасти из-за роста туризма в Италии и Испании. Но на экономический рост влияют значительные риски снижения, не в последнюю очередь перебои с поставками газа из России и влияние, которое это окажет на промышленное производство.
