Страна Облаков облегчает ношу жизненных тягот, даря море счастья и отдохновения. Она исцеляет эльфийские души, служит сеансом лечебной терапии от обыденности. От фантазий может трещать небо и гореть земля, но никто не погибнет. Переносное значение выражения "спустить пар" приобретает в ней прямой смысл. Деструктивные мечты при воплощении теряют свою силу и влияние, а светлые резонируют, оставляя одновременно и удовлетворение, и желание испытать подобное в яви. Страна-санаторий, страна-курорт. Здесь буквально разлита дармовая энергия, скорость ее циркуляции в душевном теле резко возрастает — чистые потоки буквально вымывают шлаки, очищая душу.
Одна беда — она на Бодо. Над поверхностью океана, покрывающего всю дальнюю луну Глораса, лежат слои облаков, меж которыми и появляются эльфы. Только эльфы. Души спящих облекаются облачными оболочками, обретая временное воплощение на спутнике.
Когда-то именно эльфы атаковали Пантеон. Предводители воплотили план по замыканию астрального океана жизни на физическом плане с океаном Бодо. Тогда был праздник, тогда пригласили детей, тогда же эльфы совершили вероломное предательство. С тех вот пор и действует антураж, правда, растеклись пиршественные площадки и воздушные замки облаками, но путь-то открыт, токмо ключ вставь и проходи, и воплощай мечты — ангелоподобные конструкты, тени былого, в помощь.
Традиционно Страну Облаков открывают дуотам в дни Солнцестояния и на праздники перехода в новую цепь. А тут практичный Хэмиэчи решил одновременно убить сразу несколько зайцев. Во-первых, приглашение звучит извинением. Во-вторых, объединяющая нота, сплачивающая воспитателей и воспитуемых. Глупо поступит Ринацео, если откажет алсам дуодека во взгляде в свою мечту, обязательно светлую и с ними связанную — центурия так пятью группами и появляется, для связи с соседями требуется концентрация и сильное желание, тогда как внутри дуодека все гораздо проще. И кого-то не из листа здесь встретить без разрешения ключника практически невозможно. Хэмиэчи должен был потратить колоссальный объем энергии для переброса еще и пяти взрослых. Маэны, пропущенной через себя. Обычно проректор с центурионами объединяются в круг, имеющие одного дитя деканы не участвуют в процессе, тем более они сами отдыхают — две трети суток по праздникам, начиная с вечера дорана, длится вояж в детей Страну Облаков. После возвращения до тридцать первого деления праздник, подготовка к которому завершается инструкторами и менторами, продолжается уже на ветвях мэллорна. В-третьих, демонстрация для начальства. В-четвертых, в целебном сне цео нуждались не меньше алсов. Стрессовые переживания и напряженность не лучшие их спутники. В-пятых...
Альтер ядро дуота Панга вняло предупреждению Лейо и Зефира, не гарантирующих скрытность на Бодо, и воспротивилось течению, тянущему на спутник Глораса, отправив вместо Пинга и Понга две обманки, сконструированных Лейо бездуховных големов со вложенными слоями памяти и поведенческими моделями, два предусмотрительно созданных за несколько дней ИИ, основная задача которых ни с кем не вступать в контакт и противиться подсмотру за незамысловатой мечтой о маленьком домике в глухом лесу на берегу тихого озерца, мягком шезлонге в тени плакучей ивы и покладистыми женами под боком, в чьи белокурые волосы так приятно зарываться пальцами.
В-пятых, Хэмиэчи решил изучить доппельвита Пинга и Понга во время их сна. Но не тут-то было! Спрятавшиеся в Тени, они прекрасно видели, как мягко ступает по воздуху центурион, делающий обход листа. Рассыпая вокруг искры со своих волос, эльф всматривался в безмятежные лица спящих — разгладились хмурые морщинки, завладели губами все более осмелевающие улыбки, открылись позы. Даже Сонэль, жавшийся к Кэнэлю подальше от Пинга, разлегся, разбросав руки и ноги.
Укладываясь спать, дуот Панг сделал невидимыми дужку и обруч, змейки свернулись на ступнях, а Сержи продолжали баловать феи. Так и застал их Хэмиэчи, прижавшимися и спящими на боку спиной ко всем. Осуждающе покачав головой, центурион, обутый в сханнки, сел над их головами прямо на воздушный матрац, не фонящий магией. Прилепив два коротких цельнокристаллических жезла, обмотанных испещренными рунами кожей, сцепленной ободами и кольцами, к предплечьям, он принялся через оши аккуратно подталкивать к смене позы — Понг закрывал доступ к камню на затылке Пинга.
Под одеялом зашевелились м-тату, в Бофлорке вышедшие с амулетом на переносице из под контроля ошейников. То ли вспомнив, то ли интуитивно, Хэмиэчи замедлил воздействие на тела, став работать параллельно с воздухом. Обеспечив комфортную температуру и защиту от сквозняков и застаивания, эльф медленно поднял одеяло, легко переместив к стенной панели. И встретился с горящими глазами двух змей, устроившихся головами на плечах, из их ртов периодически вылезали подергивающиеся огненные язычки, вторящие поведением рецепторам живых братьев и сестер, кончики хвостов дергались, наведя Понга на мысль придумать погремушку туда. Хэмиэчи слегка прищурился — вторая пара обвивала шеи, как бы погребая оши меж кольцами своих тел. Реалистично расположившиеся внутри безухих голов, пламя из их ртов будто распространялось за пределы кожного покрова, они раскачивали головами смотря на больше не склоняющимся над спящими.
После пассивного десятиминутного изучения ночной гость решил применить сканирующее кантио. Его руки и пальцы так и порхали, безмолвно плетя на телоре скан-червя(!!!). Бесславно погибшего — стоило отпущенному конструкту извиваясь приблизиться к морде на плече Пинга, как та буквально проглотила его, целиком всосав и растворив его энергию в себе, что выразилось в изменении яркости огненных бликов на черной чешуе. Дернувшийся было вверх уголок рта скис — диверсия провалилась, зато бодрствующий Лис подобрал парочку идей, способных развить в том числе и проект "Микробы".
Решительно скользнули жезлы в руки, начав танец очередного плетения. Отражать помыслы пришел черед Лейо, как единственного, могущего тягаться с многовековым опытом. Хэмиэчи еще раз убедился в наличии ведущей в Страну Облаков нити, связывающей душу со спящим телом, повесил прищепку на связь, дополнительно поставил экраны, отгораживающие область и в астрале, оградил от внешних энергетических источников.
Правда, не в его силах оказалось заблокировать погружение в астральный пласт океана жизни. Это главная причина отсутствия хотя бы одного потока Лиса на Бодо — близость физического воплощения аккумулирующего генератора, сердца планетарной системы Глораса, вскрыла бы существование связи с астральным планом более чем с девяносто процентной вероятностью. В принципе, центурион и не мог его закрыть — в том же улетела "душа".
Недобро глянув на змей, Хэмиэчи поднял планку мощности воздействия. Лис поддался — Пинг и Понг легли на живот, что не помешало Пингу закинуть ногу и руку на Понга, а змеям с плеча вытянуться вдоль позвоночников, обвив вытянувшимися телами животы. Центуриона не смутил дрогнувший ствол мэллорна, корни которого амортизировали очередной вздох частей земной коры, желающих пободаться или на крайний случай просто как следует взбрыкнуть, дабы навешивать хомут неповадно стало эльфам, оставшимся в живых.
Не выпускавший больше из захвата жезлы, центурион создал еще одно сканирующее плетение, завязав трос контроля на один из них. Объектом на сей раз выступила спина Пинга. Язычок истинного огня слизнул увешанный датчиками усиленный каркас носа змееподобной твари — так заклинание смотрелось в видимом спектре. Стремительно распадающееся плетение центурион уберег от взрыва, а хвост товарки вместе с головой цели приняли на себя жгучие искры-ошметки, способные прожечь до кости. Такое явление такого огня оказалось не предусмотрено ювелиром-артефактором.
Хэмиэчи недолго озадачивался. Следующая попытка обозначилась навешиванием на острые кончики жезлов многослойной защиты с одной лишь целью — дать свершиться контакту с оши. Инструментарий доппельвита отличался богатством и позволял многое. Вытянув жезлы на расстоянии локтя над затылками, Хэмиэчи стал спускать вниз имеющую стандартный интерфейс энергетическую лиану с присоской, знакомую Лису по Ромашке, химлабу, малабу, залу сот. Идея сработала — сцепка произошла. Однако вместо питания начался стремительный отсос маэны. М-тату смиренно тускнели — одна змея пялилась на кончик жезла, вторая на его владельца, у Понга аналогично.
Довольно улыбнувшись, когда вся маэна впиталась, Хэмиэчи свел концы жезлов, оставив за счет выпиваемой из тел алсов энергии самоподдерживающееся плетение. Однако завершить намеченное вновь не получилось. Когда удерживаемые двумя пальцами за пятку и толикой магии жезлы вот-вот готовы были соединиться по времени с доппельвита и дополниться их функционалом, свернувшиеся на шее змеи выпрыгнули за пределы кожи призрачными фантомами, заглатывающими артефакты, тратя жизненную энергию. Их плотная светящаяся кожа скрыла за собой проглоченное. Центурион ожидал подобного — выпущенные иглы и лезвия из собранной маэны по замыслу долженствовали разорвать тело, не считаясь ни с чем. Однако он слишком поздно понял, чем являлось нутро змей, захлопнувших пасти на середине пути за в момент активации атакующих плетений. В следующий миг м-тату засветились ярче прежнего, а фантом обрел плоть, выпив остатки энергии из ополовиненных жезлов, упавших на футоны — готовые ко всему и укрытые активным брэмпэтэ пальцы вовремя разжались, выпуская в мгновение ока ставшие опасными игрушки, и столь же быстро обратившиеся в дорогой хлам. Обдав жаром огненного языка и хмыкнув паром из ноздрей, змеи смотались обратно, став внешне сытно жирными.
Центурион не растерялся: череда пассов и вуоля — маэна вновь откачана, будучи собранной в шар из всполохов с двумя шлангами. Самоподдерживающееся заклинание продолжало действовать, оставляя поле для маневра и распаляя азарт с обеих сторон. Хэмиэчи удостоил свои покоцаные инструменты печальным вздохом неоправдавшихся надежд, отправляя с глаз долой. И принялся внимательно изучать произошедшие изменения все тем же пассивным методом, нисколечко не смущаясь набухающего шара сырой маэны.
Он никуда не спешил. Завершив тщательное изучение, эльф принялся за реализацию следующей идеи. Во-первых, переместил в руку очередной жезл, с обоих концов которого торчали шары наверший. Его руку вела магия вплоть до касания обоих шаров обеих нитей, протянувшихся от затылков до сгустка энергии. Миг и нити перескочили в центр кристаллических шаров, а собранная энергия втянулась в засветившийся жезл. Маг и нити губ улыбнулись — простой энерговод превратился в контролирующую оши связь.
Глубоко вздохнув, Хэмиэчи нырнул в поток информации. Жезл будто прибили к воздуху — рука его держащая расслабилась вслед за вошедшим в транс телом, так и сидящим на генерируемой сханнками воздушной подушке, не дающей оставить лишний аурный отпечаток на футоне. Началась захватывающая игра "дерни змею за хвост", когда обследование тел завершилось неоднозначным результатом, а бросать змей и начинать исследования амулетов не комильфо. ЦУЗ, центр управления змеей, располагался именно в хвосте, как правильно определил артефактор, а голова вроде как играла роль оружейного дула для наведения и изрыгания огня. Диспозиция м-тату не поменялась, оттого и легко ему давалось изучение непосредственно прилегающего к доппельвита феномена. Обойдя ложные центры, Хэмиэчи все же попался в расставленную Лейо и Зефиром ловушку, приняв обнаруженный терминал за истинное плетение искусственного интеллекта, абсолютно не подозревая обо всей сложности управления с многопользовательским доступом. А ведь на самом деле был применен схожий с временным отступом оши принцип — оказываемое влияние на эфирное тело носителя на самом деле не следствие, а причина. Лис, лично принимавший участие в малом, сам серьезно заинтересовался глубиной творения Лейо и Зефира, следуя за разумом Хэмиэчи, тренированном видеть очень мелкие связи — это залог успеха любого артефактора. Друзья решили сыграть на профессионализме вторгшегося без спросу в якобы пустой дом гостя — учась видеть мелкие детали, легко разучиться смотреть на целое, а кружева магии отождествлялись с ювелиркой, а не детективными романами.
Безусловно, центурион увидел необычные подходы к решению организации многоуровневой логики, но ничего сверхгениального, уводящего ум за разум. Параллельно Хэмиэчи интересовался подкожным ферментом, служащим основой для всей магической структуры. Удовлетворившись подтверждением, скорее всего, выводов инс-сапеллекса, он принялся внедрять новое контрольное звено, половив момент, когда дернувшийся хвостик был загнан точь-в-точь между камнем оши и позвоночником. Суть его плетения сводилась к вклиниванию во все управляющие нити для отвода контрольных усиков и глушения истинных сигналов из ЦУЗ. Лис подумал, что двигающиеся и нереально реальные м-тату сильно раздражали центуриона, наносили урон его самолюбию самим фактом необузданного существования.
Лис в эти моменты ясно читал поверхностные мысли незваного гостя, устанавливающего свои порядки в чужом доме. Тот восхищался техникой исполнения, и даже отметил в общих чертах схожесть мозга змеи со строением аналогичной эфирно-ментальной структуры у детей. Хотел создать инструмент для приструнения зарвавшегося дуота, показав превосходство старших, умеющих и знающих несоизмеримо больше. Досадовал на нехватку времени для вскрытия амулетов, решая отложить их до ближайшего удобного случая. Это помимо вала технических терминов и удивления отличиям оши от стандарта, включая умопомрачительный резерв. И Лису приходилось прикладывать усилия, чтобы не смеяться из-за воспринимаемого издалека.
— Хм, а корреляцию между змеями можно распространить и на мозг носителей... — наконец-то поймал под конец мысль Хэмиэчи, когда его магическое дополнение отразилось на второй тату Пинга, а потом сразу на обеих у Понга через соединяющий их оши жезл управления. — Позже проанализирую в спокойствии. Пожалуй, после очков и обруча обдумаю совокупность... — выныривая.
Устало поведя плечами и головой, Хэмиэчи впрыснул собранную маэну обратно, скорректировав время подавления запасами энергии из оши, и только тогда прервал контакт жезла с ошейниками. Позволив себе победный взгляд на вылупившихся змеюк, вернул одеяло на место, укрыв дуота Панга. Развеял свои плетения и подчистил следы, со вздохом поднялся, широко и сладко зевнул, прикрывшись кулаком с жезлом и потянувшись. Взбодрился изъятой из того же источника маэной — жезл оказался под завязку заполнен. Проделал обратный путь: чуть менее грациозно перепрыгнул футон дуота Панга, прошелся до Оонта с остановкой напротив безмятежно спящего Ринацео, лежащего в соблазнительной позе с отодвинутым за пределы футона комком одеяла, прямиком вышел во внутренний периметр и удалился восвояси.
Тем временем иссеченная водяными струями ночная тьма привычно готовилась поддаваться утренним сумеркам. Вернулся и голем, обозванный Зефиром малым местоблюстителем. Он напомнил сменный носитель информации, побывавший в чужом системном блоке и несущий обновленные версии файлов.
