Порри Гаттер И Каменный Философ

     — Что такое баттлброд? — спросил Порри.

     — Волшебный драчливый бутерброд, — предположила Мерги.

     — Или битва за урожай, — подхватил Сен.

     — Или окаменевший батон, который можно выбросить в форточку с криком: "А нефиг под окнами шляться!", — продолжила Мерги.

     — Короче, вы не знаете, — подытожил Гаттер. — Эх, был бы у меня под рукой Интернет, в две секунды бы все выяснили. Интернет, понимаете? Эх, темнота...

     Вот так Порри удалось свернуть разговор в нужную сторону. Вскоре выяснилось, что ни Пейджер с ее природным талантом, ни Аесли с его способностью затуманить все что угодно, в подметки не годятся Порри в вопросах высоких технологий. Сена особенно впечатлили anekdot.uk и ICQ. Он извлек из кармана магильник, критически осмотрел его, хмыкнул и засунул обратно.

     — А там можно посмотреть, какие, например, будут носить прически, например, в Париже, например, зимой? — спросила Мерги.

     — Конечно! — бодро отозвался Порри. — Надо просто запустить поисковую программу и ввести "прически", "Париж" и "зима".

     — Ну-ка, ну-ка, — пробормотала маленькая колдунья и снова затихла. Через пять минут, когда Порри увлеченно объяснял Сену, где на втором уровне Quake спрятан гранатомет (многие мешки с картошкой уже порядком обгорели), Мерги протянула Гаттеру свою пудреницу и небрежно спросила:

     — Так?

     Порри еще раз понял, как ему повезло с друзьями: на матовой поверхности горел синим пламенем логотип поисковой системы Google.

     В этот момент Великий Гаттер был готов отдать все что угодно за девчоночью пудреницу и уже начал рыться в карманах в поисках всего чего угодно. И именно в этот момент из-за спины раздался голос декана Орлодерра Сьюзан МакКанарейкл:

     — А что это мы тут бездельничаем? Прихорашиваемся, вместо того чтобы спасать урожай? Профессор Бубльгум на последнем селекторном совещании... — тут Декан Орлодерра заметила Порри, — ...подчеркнул необходимость своевременного отдыха. Гаттеру за правильное распределение сил плюс тридцать баллов.

     Порри затосковал. Безудержное премирование, которым МакКанарейкл отыгрывала собственноручный штраф, совершенно его не радовало: набери Гаттер минус три тысячи триста тридцать три — и долгожданное отчисление последовало бы автоматически. И хотя за Первертс без Гаттера деканша продала бы душу Дьяволу <Фигура речи. Широко распространенное заблуждение о заинтересованности Дьявола в приобретении душ не имеет под собой никаких основании. Этот ортодоксальный волшебник, обитающий в древнем туннеле, расположенном под туннелем под Ла-Маншем, скупает лишь астральные тела — сделка, абсолютно невыгодная магам, поскольку, как известно, без

астрального тела никакое колдовство невозможно.>, оставить за Орлодерром такой чудовищный штраф (все баллы отчисленных перечислялись на баланс факультета) она не могла.

     Мисс Сьюзан что-то черканула в своем блокнотике, нахмурилась, пробормотала что-то вроде "еще минус одна тысяча шестьсот семьдесят, о боже, ладно, давайте не будем мелочиться, округлим до тысячи шестисот" и направилась штрафовать слезайблиннцев.

     — Мисс МакКанарейкл! — в отчаянии крикнул Гаттер в удаляющуюся спину преподавательницы, — а я, а я... — он запнулся, пытаясь придумать нарушение, которое будет ему стоить минус хотя бы пару баллов. Признаться следовало в чем-то вопиющем — вчерашнее заявление Порри о том, что это он ночью забрался на кухню и съел сто двадцать завтраков (на самом деле это озоровали местные одичавшие домовые), вылилось в "минус десять за детскую шалость и плюс пятьдесят за похвальную честность".

     И тут произошло нечто непредвиденное.

     В соседней борозде хлопнуло, повалил фиолетовый дым, который вытянулся в длинную сигару, сложился в зловещую надпись: "Гиппократ предупреждает" и, наконец, принял вид отвратительной физиономии.

     — Сьюзи! — просипел призрак. — Воробушек, куда же ты? Вспомни пламенные ночи!

     Сьюзан МакКанарейкл слыла самым бесшабашным деканом самого безбашенного факультета <Пятьдесят лет назад по приказу МакКанарейкл с общежитий Орлодерра снесли все охранные башни, с которыми веселая деканша регулярно сталкивалась во время своих ночных полетов.>. Она была единственным профессором, который осмеливался дерзить ректору. Однажды Сьюзан дралась на магической дуэли сразу с тремя японскими колдунами и довела их до коллективного харакири своим традиционным, трехчасовым опозданием.

     Но на сей раз декан МакКанарейкл повела себя как обычная перепуганная школьница.

     — Чурики-я-в-домике, — провизжала она охранное заклинание и превратилась в избушку на курьих ножках. Избушка тут же шлепнулась оземь, прикрыв окна синими от ужаса лапками.

     — Вижу, помнишь, — продолжило привидение. — О, как ты кричала, когда... Впрочем, прости, здесь же дети. Много детей. Много молоденьких деток, которые никогда меня не видели и поэтому не понимают, чего ты так испугалась, Воробушек.

     Избушка начала судорожно зарываться в картофельное поле.

     — Давайте знакомиться, детки, — призрак становился все плотнее и зримее. — Зовут меня Мордевольт. Ну-ка, все вместе: Мор-Де-Вольт.

     Оцепенение сковало первокурсников. Они не могли поверить, что страшилка из маминых сказок "Ешь, а то придет Мордевольт и превратит в телепузика" действительно существует.

     Первой завопила Мергиона. Через секунду ее визг подхватила вся девчоночья и большая часть мальчишечьей аудитории. Самые отважные бросились наутек.

     Единственным, кто не потерял рассудок от страха, оказался трудолюбивый Дубль. ("Как он мог потерять рассудок?" — пожимал потом плечами Сен.) Дуб оторвался от сельскохозяйственных работ, подошел к призраку Мордевольта и деловито стукнул его по макушке. На танцульках, когда Мерги слишком донимали местные мудловские мальчишки, этот способ срабатывал.

     Как ни странно, сработал он и сейчас. Фиолетовое лицо перекосилось, сплющилось и превратилось в обычный дым.

     Над полем вновь воцарилась абсолютная тишина. Ее нарушала только мерная дрожь избушки, да отдельные всхлипывания студенток. И тут из-за здоровенного картофелеуборочного дракона показался довольный собой Развнедел. Его брюхо сотрясалось от беззвучного смеха. Впрочем, через пару шагов смех стал звучным.

     — У-хо-хо-хо! — заливался декан Чертекака. — Ну и кто у нас теперь неуклюжий болван? И кто у нас теперь трусишка кролик беленький? И кто у нас боится играть мизер втемную? Не бойтесь, дети, это всего лишь шутка. Хотелось показать уважаемому профессору, что нельзя безнаказанно подкладывать коллегам любовное снадобье в... во всякие лекарства.

     Развнедел назидательно поднял палец, попал себе в ухо и шлепнулся на кучу ботвы. Даже это не ухудшило его настроения, и толстяк продолжал хихикать как заведенный.

     Зато на МакКанарейкл нельзя было смотреть без опаски. Она уже успела принять свой нормальный вид, но вид у нее при этом был ненормальный. Сен потом клялся, что видел во рту деканши три ряда акульих зубов.

     — Почему бездельничаем! — заорала деканша. — Быстро за работу! Всем минус сто баллов! А вам, Гаттер... ("Неужели и сейчас премирует?" — ужаснулся Порри) ...минус один.

     Вся эта история подействовала на Малхоя удручающе. Он еще пару раз упал в обморок, а монолог "Мордевольта" согласился дослушать только после того, как ему дали два честных слова, что "все кончится хорошо". В конце концов редактора удалось отвлечь от тяжелых мыслей только предложением быстро написать красочный отчет о происшедшем.

     Когда увлекшийся работой Кряко добрался до эпизода, где Порри прикрывает собой мисс МакКанарейкл и Мергиону Пейджер, и (в этом месте Малхой на секунду заколебался) Сена Аесли, и (здесь редактор колебался секунды три) Дубля Дуба, в вагончик ввалился заводила орлодеррских молодчиков Оливье Форест.

     — Че вы тут сидите? Айда с мудлами махаться! Из преподов никого не осталось! Канарейка заперлась у себя, глаз не кажет, Развнедел довольный лежит в лазарете с поломанным пальцем. Лужж и Б.Г. еще с утра свалили в город.

     — Какой Б.Г.? — рассеянно переспросил Кряко, выколдовывавший огромный заголовок новой передовицы "Отвага Гаттера" и подзаголовок "Сможем ли мы когда-нибудь стать такими же? Вряд ли".

     — Ну, Б.Г. — Бубльгум! Совсем ты тут одичал, Кряк. Пошли! Там и твой тоже будет.

     — Не правда, Порри не дерется! Он только защищает слабых! И вообще, — спохватился Кряко, — какой такой "мой"? Кого ты имеешь в виду?

     Оливье, Грэбб и Койл уже были за дверью. Малхой выбежал вслед за ними и с облегчением понял, что помахаться с местными сегодня не удастся: в сельхозотряд вернулись встревоженные Югорус и Бубльгум.

     Первым делом они, на радость студентам, устроили педсовет. Для первокурсников это означало трехчасовой перекур, во время которого Порри демонстрировал всем желающим как работает джойстик. Поскольку компьютера под рукой не было, вместо джойстика Гаттер использовал собственную волшебную палочку, а в качестве управляемого элемента выступил безропотный Дубль. Зрелище было настолько захватывающим, что вскоре выстроилась очередь из желающих освоить "джойстик". Предприимчивый Сен тут же организовал кассу и наладил прокат Дубля по всем правилам.

     — Не толпиться! — важно покрикивал он. — Не больше двух минут в одни руки! Учтите, тарификация по двенадцать секунд!

     Мерги, у которой была своя доля в этом бизнесе, быстро пресекла попытки поуправлять ее Дублем с помощью посторонних палочек, после чего ухватила Порри за локоть.

     — Отойдем-ка на минутку, — сказала она. Гаттер и Пейджер переместились к вагончикам.

     — Вот что, Гаттер. Шутки шутками, но Развнедел не способен такое устроить. Ты же понимаешь, что этот недотепа и увалень не сумел бы одурачить Сьюзан МакКанарейкл?

     Порри задумчиво уставился на изможденную почтовую сову, которая уже неделю кормилась при студентах. Сова была исшлепана штампами: "Адресат выбыл", "А мне-то что?", "А я говорю, выбыл адресат!", "Ваши проблемы" и тому подобными. Бедная птица решительно отказывалась улетать, научилась видеть днем и подрабатывала в сельсовете курьером на местных маршрутах.

     — Но Развнедел думает, что это он, — наконец сказал Гаттер. — А раз он сам не мог такое сделать, значит... значит... им кто-то управлял, как...

     — ...как мы Дубом, — закончила Пейджер. — А кто это мог быть, кроме... Ложись!

     Порри и Мерги нырнули за картофельную гору, а из ближайшего вагончика (оказалось, педсовет проходил именно здесь) вышли Югорус Лужж и Сьюзан МакКанарейкл. Точнее, вышла только МакКанарейкл, ярый приверженец магии Лужж выплыл на большом банном полотенце.

     — Вот видите, Сьюзан, — ласково говорил Югорус (рта он при этом не раскрывал, а слова вылетали из клюва сидевшей на плече огромной черной совы), — все и разъяснилось. Просто дурацкий розыгрыш с помощью ярмарочного пугатора, купленного у какого-то иммигранта...

     — Вы полагаете, меня можно напугать дешевым ярмарочным пугатором?! — кипела МакКанарейкл.

     Судя по возникшей паузе, Лужж именно так и думал. Кстати, Порри тоже.

     — Ну ладно, я скажу, — вдруг произнесла Сьюзан поникшим и почти человеческим голосом, — только это между нами. Ни Развнедел, ни какой-то там иммигрант не могли знать, что Тот-подлый-тип называл меня Воробушком... Этого никто не мог знать...

     Тут Порри с изумлением выяснил, что безбашенные деканы тоже умеют хлюпать носом.

     Проводив растерянным взглядом деканов, Порри обернулся и увидел, что Мергиона как-то странно на него смотрит.

     — А ты бы так смог? — спросила она.

     — Как?

     — Ну вот так. Через много лет.

     — В смысле?

     — Дурак ты, Гаттер.

     После чего Порри с привычным изумлением обнаружил, что хулиганствующие ведьмочки умеют хлюпать носом не хуже, чем безбашенные деканы.

     Обучение работе с "джойстиком" достигло кульминации, многие уже встали в очередь по третьему разу, когда на поле появилась деканская свита во главе с ректором. Все выглядели так, как будто ничего не произошло: МакКанарейкл зорко оглядывала окрестности в поисках нарушителей, Развнедел бессмысленно таращился на студентов, Лужж отрешенно прислушивался к астралу — как раз передавали новости.

     Бубльгум откашлялся. В воздухе противно засвистело.

     — Дети мои! — начал ректор, дождавшись тишины.

     Над полем пронесся стон. Начало "Дети мои!" означало двухчасовую лекцию. Студенты еще согласились бы на "Друзья!" (энергичный спич на сорок минут) или "В последнее время у нас участились..." (получасовая нотация), Но "Дети мои" в данной ситуации были явным перебором.

     Ректор чутко уловил настроение студентов, а также тычок острым локотком со стороны мисс МакКанарейкл.

     — Вы славно поработали, а теперь пора и за учебу, — сказал он. — Сегодня вечером возвращаемся в Первертс. Чертекаку за... хм, оплошность его декана, минус 500 баллов. Все.

     Всеобщее ликование нарушил негодующий голосок Кряко:

     — А урожай? А битва?

     "А ежедневные отчеты про подвиги любимого Порри?" — хотел добавить он, но вовремя сдержался.

     — Урожай? А, ну да, конечно! — Бубльгум похлопал по карманам мантии в поисках палочки. — Югорус, будьте любезны!

     Погруженный в свои думы Лужж вздрогнул, начертил палочкой в воздухе замысловатую фигуру и снова остекленел взглядом.

     Со всех сторон раздались чпокающие звуки. Из земли, в том числе и там, где уже прошла уборочная техника, словно пробки из шампанского, начали выскакивать картофелины. Урожай неспешно направился в сторону бункеров, по пути сортируясь по размеру и форме.

     Из недр опустошенного поля раздался трубный вой тысяч обманутых колорадских жуков.

     — Так что это, мы зря корячились? — спросил Порри, проводив взглядом картофельный косяк. — Ректор все это мог за пять секунд убрать!

     — Мог, — согласился Сен. — Но после уборочной ворожбы на полях остаются правильные концентрические круги, а соседям Бубльгума это не нравится. Они начинают жаловаться на инопланетян, писать в газеты, приезжают уфологи...

     — Погоди, — перебил его Порри, — а соседи-то здесь при чем?

     — Разуй глаза, солнышко! — рассмеялся всезнающий Аесли. — Мы уже три недели торчим на бубльгумовой даче, убирая бубльгумовую картошку!

     — Какое свинство, — присоединилась к беседе Мер. — У мудлов с их техникой и компьютерами наверняка все по-другому. Правда, Гаттер?

     — По-всякому, — замялся честный Порри.

     — Вы уж очень плохо о Бубльгуме не думайте, — заметил Аесли. — Сам он мало съедает, почти все по весне отдает на благотворительные нужды. Гуманитарная помощь чукотским шаманам, и все такое...

     — Эй, мелюзга! — Мисс МакКанарейкл снова взяла руководство в свои руки. — Хватит языки чесать! Кто за вас здесь порядок наводить будет, Гэндальф <Еще одна фигура речи, британский вариант фразы: "А кто посуду мыть будет, Пушкин?".>? Ну-ка, бегом! Пейджер! Да останови ты своего... напарника!