Двенадцать. Возрождение

— Чем они там занимаются?— задавалась вопросом Красотка.

— Если один прикончит другого, я не расстроюсь,— пожимал плечами Растяпа.

Сами они, пользуясь занятостью некроманта, откровенно бездельничали с утра до вечера. Ради интереса и от скуки Растяпа предложил прогуляться к провалу, у которого остались синги.

— Спорим, они уже давно разбежались!— предложил он Красотке.

— Вряд ли,— засомневалась девушка.— На что поспорим?

— На поцелуй!— воодушевился Растяпа.

— Чего?!

— Если я выиграю, я тебя поцелую.

— А если проиграешь?

— Тогда ты поцелуешь меня.

— Так не честно! У меня есть другое предложение: проигравший поцелует колдуна. Согласен?

— Еще чего!— сплюнул Растяпа.

— Сдаешься? Так быстро?— усмехнулась девушка.

И она оказалась права. Синги не сбежали. Раздобыв где-то примитивные на вид инструменты, они воодушевленно, с завидным энтузиазмом строили мост через провал. Более того, они уже заканчивали работу, укладывая последние доски. Мост выглядел добротным, надежным. Похоже, существа трудились всю ночь, но при этом выглядели бодрыми, полными сил.

— Почему они не сбежали?— удивлялся Растяпа.— Ведь им, в отличие от нас, ничего не угрожает!

— Это синги. Они признают право сильного.

— Откуда ты знаешь?

Красотка пожала плечами:

— Знаю и все... Но если колдун даст слабину, они будут первыми, кто перегрызет ему глотку...

К вечеру того же дня синги вернулись к своему новому хозяину, еще больше разочаровав Растяпу. Так как некромант был занят, шефство над ними взял Кадавр. Он молча проводил послушных существ в пещеру, соседствующую с той, где жили скайлинги. И неутомимые труженики занялись ее обустройством...

Два дня подряд Хмурый вставал вместе со всеми и, не завтракая, шел в дом Хозяина. Возвращался он только на закате, истощенный и злой, и ложился спать.

Третий день обещал быть похожим на два предыдущих, но... что-то пошло не так.

Растяпа и Красотка сидели во дворе. Немой прогуливался по опушке леса, развлекаясь своими способностями. Следует отметить, что с каждым днем ему удавалось все больше, чему в немалой степени способствовали его настойчивость и целеустремленность. Кадавр отстраненно занимался хозяйством, синги помогали ему, как могли.

Резкий хлопок в доме заставил задумавшуюся Красотку вздрогнуть. Обычно после чего-то подобного воцарялась тишина, продолжавшаяся до следующего хлопка. Но на этот раз в доме происходило что-то невообразимое: наружу доносились крики, грохот мебели, звон разбитого стекла и глиняной посуды.

Растяпа и Красотка переглянулись.

И в этот момент входная дверь резко распахнулась, и во двор вывалился очумелый от ужаса скайлинг. Глаза у Хмурого были на выкате, рот распахнут в немом крике. Его лицо было залито кровью, а почти новая длиннополая рубаха исполосована по всей длине. Ударившаяся о стену дверь начала закрываться, но прежде чем она захлопнулась, в узкую щель успел протиснуться летучий мыш, который, вереща, устремился почти вертикально вверх, ожесточенно работая перепончатыми крыльями.

По идее, теперь должен был появиться разъяренный некромант. Конечно, если загадочный Хмурый его не прикончил. И да, дверь снова распахнулась от мощного удара так, что едва не слетела с петель, но из дома никто не вышел.

Хотя...

Нет, все же вышел и устремился следом за Хмурым, гулко топоча и оставляя на пыльной земле отчетливые следы. Сам он при этом оставался невидимым. Окровавленный скайлинг улепетывал в сторону леса, оглядываясь на каждом шагу. Он по-прежнему помалкивал, хотя крик явно рвался из груди. Несмотря на то, что он развил завидную скорость, невидимка настиг его, схватил за ноги и протащил в обратном направлении несколько шагов, а потом поднял в воздух головой вниз и, размахнувшись, грохнул о землю так, что затрещали кости, и не было никаких сомнений в том, что скайлинг мертв.

Тело Хмурого, пролежав пару мгновений, заискрилось и исчезло, наверняка, отправившись к Небесному Осколку.

За эти два-три дня новенькому так и не удалось заслужить расположения Растяпы и Красотки, поэтому они не испытывали никакого сожаления по поводу его гибели. И уж тем более, не стремились покарать того, кто так ловко прикончил их бывшего побратима. Но, похоже, тот все еще жаждал крови, потому как, продолжая реветь и неистовствовать, без промедления набросился на замершую у дома парочку. О его стремительном приближении можно было судить лишь по грохоту шагов и оставляемым в пыли следам.

Растяпа встретил его с оружием в руках. Своего противника он почти не видел — лишь едва различимые расплывчатые контуры. Но этого оказалось достаточно, чтобы нанести удар. Однако меч прошел сквозь бесплотное тело, не встретив сопротивления. Парень удивленно замер, и в этот момент невидимка нанес ответный удар. Когда его лапа пробила грудную клетку Растяпы, тот ничего не почувствовал. Но в следующий момент в груди появился инородный предмет, последовал сильный рывок, и Растяпа увидел перед глазами трепещущее сердце.

Свое сердце.

Последнее, что услышал он, было довольное урчание невидимой твари...

Второй раз за последние несколько дней он умирал и возрождался у Небесного Осколка, стоявшего в стороне от дома. Ощущение было не из приятных. Тот же Хмурый в полной мере разделял это непривычное чувство. Для него это было первое возрождение. Судя по глупому выражению его лица, он так и не понял, что с ним произошло, разглядывал и ощупывал рваные прорехи на рубахе, едва прикрывавшей целехонькое тело.

— Как-то так,— сообщил ему Растяпа, убирая меч в ножны, и заметил, что узоры на руках потускнели — вся накопленная Эссенция Жизни ушла на Возрождение, а значит, снова придется все начинать сначала.

И виноват в этом был, похоже, Хмурый.

— Твоя работа?— спросил он новенького.

Тот собирался что-то ответить, но в этот момент Небесный Осколок полыхнул синим огнем, и рядом с Растяпой появилась разъяренная Красотка. Она билась до последнего и даже не заметила, как умерла. Последний удар кинжалом она нанесла уже после Возрождения, едва не порезав Растяпу.

— Полегче, прелестница!— парень лишь чудом успел отскочить в сторону.

Красотка выронила кинжал и схватилась за голову. Обнаружив ее на законном месте, она набросилась на Хмурого с кулаками, костеря его на чем свет стоит. Растяпа выпучил глаза, так как не подозревал, что подобная грязь может литься из таких прекрасных уст. В конце концов, ему пришлось вмешаться и встать между девушкой и новеньким.

— Все, все, хорош!— Он схватил Красотку за руки, иначе не миновать Хмурому тумаков.

— Ты заступаешься за него?— удивилась воровка, пытаясь вырваться.— Эта тварь, которую он призвал, только что откусила мне голову!

— Не сомневаюсь, что это было неприятно, но теперь-то все в порядке?

— Это он...

— Он выполнял приказ нашего Хозяина,— Растяпа посмотрел на Хмурого, и тот с готовностью кивнул, подтверждая, что так оно и было.— Разве можно ему отказать?

Красотка все же пнула новенького по ноге и только после этого отошла в сторону.

— А теперь, друг мой, расскажи, что это было?— попросил Растяпа Хмурого.

— Я... не знаю...— хриплым голосом произнес тот. Явно произошедшее стало для него не меньшим шоком, чем для Красотки.— Это вышло случайно. Я пытался вспомнить то, что утратил после смерти. Вильнуар говорил, что когда-то я был одним из лучших заклинателей духов. Он злился, когда мне удавалось призвать какую-то беспомощную мелочь, говорил, что я способен на большее. Он кричал на меня, ругал. Я разозлился и... вот.

— Тебе нельзя злиться друг мой!— похлопал его по плечу Растяпа.

— Но Вильнуар...

— Ты воспринимаешь его слишком серьезно. Так ведь и свихнуться можно! Расслабься, слушай, что он говорит, не принимай на свой счет и дели на два.

— Тебе легко говорить,— вздохнул Хмурый.

— Не легче, чем тебе. Мы все находимся в одинаково жидком дерьме, поэтому я и предлагаю держаться вместе и думать, как из него выбраться.— Заметив, как Красотка осуждающе покачала головой, он быстро сменил тему:— Ну, все успокоились? Тогда идем назад, к дому!

— А... если оно все еще там?— поморщился Хмурый. Снова умирать ему не хотелось.

— И хорошо! Может, сожрет нашего колдуна? Он-то, в отличие от нас, не бессмертный.

— Его оно не тронуло, сразу набросилось на меня,— посетовал Хмурый.

— Может, еще передумает... Идем!

Вильнуар стоял на крыльце, уперев руки в боки, и с явным недовольством во взгляде встречал своих подопечных.

— Я начинаю сомневаться в том, что было хорошей идеей вернуть вас к жизни,— гневно пророкотал он.— Когда я сомневаюсь, я начинаю злиться. А когда я злюсь...

— Да-да, понятно, можешь не продолжать,— буркнул Растяпа.— Нам всем стало страшно.

— Зачем вы мне нужны, если вы не можете справиться даже с обыкновенным духом?!

— Как же с ним справиться, если его меч не берет?— развел руками Растяпа.

— А голова тебе на что?!

— Думаешь, если бы я ударил его головой, он бы сразу окочурился?

Некромант, найдя подходящих слов, беспомощно закатил глаза.

— А где... это?— осторожно поинтересовалась Красотка, изобразив рукой нечто воздушное.

— Тому, у кого бездарные слуги, все приходится делать самому.— Он окинул взглядом подопечных и пробормотал:— Может, мне стоит вернуть вас туда, откуда вы пришли?

Скайлинги промолчали.

— Ладно уж... Кадавр, возьми сингов и наведи порядок в доме, а мы тут продолжим...

Следующий эксперимент Вильнуар решил затеять на свежем воздухе. Далеко ходить не стали, колдун выбрал площадку рядом с колодцем и притопнул ногой:

— Здесь достаточно места!

Хмурый выглядел обреченным, жалобно смотрел на Вильнуара, но тот был неумолим. Так что пришлось ему что-то чертить на плотно утоптанной земле, используя нечто, похожее на кровь, которую он размазывал кистью, макая ее в глиняный горшок. Работал он неторопливо — то ли старался, то ли был не уверен в том, что делает все правильно. Постепенно на земле появилась обширная пентаграмма. Хмурый расставил в ее лучах свечи и посмотрел на некроманта.

— Балбес... Балбес!— закричал Вильнуар.— Где та кость, которую ты нашел?

Прилетел летучий мыш, принеся в пасти кусочек кости, похожий на обломок черепной коробки, бросил его на ладонь некроманта, а сам поспешил удалиться, опустившись на крышу дома.

Колдун передал кость Хмурому, а тот поместил ее в центр пентаграммы... и снова уставился на Хозяина.

— Сам, сам!— отмахнулся от него Вильнуар.— Тебе на вид лет пятьдесят, а ведешь себя, как дитя неразумное! Сам!

На всякий случай он отошел от колодца подальше. Точно так же поступили и Растяпа с Красоткой. Хмурый остался один, что не добавило ему уверенности. Впрочем, он знал, что делать, и продолжил, даже если ему не очень-то и хотелось. Заклинатель стоял у основания пентаграммы, рисовал ладонью в воздухе какие-то символы и что-то бормотал себе под нос. Начал он робко, неуверенно, но постепенно его движения стали четкими, отточенными, голос окреп, взгляд стал прежним — колючим и самоуверенным.

И его старания не пропали втуне.

Сначала вспыхнула одна из свечей, потом другая, третья. Каким-то неестественным огнем засветились линии на земле, потянуло холодком, кость исчезла, а вместо нее в центре пентаграммы начало формироваться нечто туманное, зыбкое.

— Не забывай о концентрации!— давал дельные советы Вильнуар, хотя и обещал не вмешиваться.— Мысленно продолжай формирование кокона и поддерживай структуру лучей!

— Я...

— Не отвлекайся!— рявкнул колдун.— Если из-за тебя мы потеряем последнюю связь, я не знаю, что я с тобой сделаю!

Спина Хмурого дрогнула, но он собрался и продолжил ритуал.

Растяпа наблюдал за происходящим, затаив дыхание. Махать мечом — это тоже своего рода искусство, но то, что вытворяли маги — что Немой, что этот Хмурый — на его непритязательный взгляд, все равно стояло на ступень выше. Возможно, потому что было не доступно ему самому. Он уже догадался — хотя и непонятно, откуда,— что должно произойти в ближайшем времени, и это одновременно вызывало и восторг, и определенные опасения. Поэтому ладонь он держал на рукояти меча.

Кокон в середине пентаграммы вытянулся вверх, а потом завибрировал и неожиданно быстро разросся во все стороны, вздувшись полукруглым пузырем.

— Удерживай защитный контур, иначе оно снова вырвется на свободу!— закричал Вильнуар.

Хмурый взмахнул руками, выставив перед собой пальцы. Они дрожали, по лицу мужчины катился градом пот. А внутри разросшегося пузыря металось нечто бесформенное и светящееся. Оно билось о стенки защитного контура, пытаясь прорваться наружу.

— Держи!— призывал некромант, а сам медленно отступал назад, держась за жезл на поясе.

И Хмурый держал.

Растяпа тоже попятился назад, взяв за руку Красотку. Умирать было неприятно, но не страшно. И все же пусть светящееся нечто сожрет сначала того, кто его призвал.

А еще лучше — проклятого колдуна.

Но Хмурый старался, и его старания не прошли бесследно. Защитный пузырь перестал расти, а потом и вовсе начал сжиматься, вернувшись в границы пентаграммы.

— Хорошо, хорошо!— похвалил заклинателя Вильнуар.— Теперь накидывай на него петлю подчинения!

Хмурый приободрился и едва заметно кивнул.

Растяпа не увидел никакой петли, но Хмурый определенно рассердил светящееся существо — зашипев, оно рванулось к заклинателю, и если бы не защитный контур... К чести нового скайлинга следует сказать, что он не дрогнул. Напротив, он как будто ожидал нечто подобное, и тут же, не теряя времени, произвел быстрые и четкие пасы руками. Со стороны могло показаться, будто он на самом деле набросил на существо невидимый аркан. Оно забилось, заметалось. Хмурый "затянул петлю" потуже. Существо дернулось еще пару раз и затихло.

— Ну, вот, можешь, когда захочешь!— похвалил его некромант, облегченно вздохнув. Он не спеша приблизился к пентаграмме и приказал заключенному в ней существу:— А ну-ка, покажись в своей истинной форме!

Существо замигало, что могло означать недовольство и отказ. Вильнуар взглянул на Хмурого, тот понял, что от него требуется, и парой жестов напомнил существу о том, кто здесь хозяин. Сопротивление было сломлено окончательно, и вскоре светящийся сгусток принял формы человека. Точнее, женщины. Даже несмотря на то, что он был прозрачным и слегка размытым, можно было заключить, что она была молода и довольно привлекательна. Не так молода, и не так привлекательна, как Красотка, но все же. При этом она была холодна и горделива, смотрела на окружающий мир отстраненно, будто продолжала пребывать где-то еще.

— Замечательно!— потел ладони Вильнуар и обратился к призраку.— У меня будет к тебе лишь одна просьба: покажи место своей гибели, и после этого я тебя отпущу! Даю слово!

Растяпа отметил, что с существом из потустороннего мира некромант обращался гораздо лучше, чем с живыми.

Призрак сделал шаг и наткнулся на невидимую преграду.

— Убери защитный контур, но продолжай контролировать духа!— приказал Вильнуар Хмурому.