Шестая симфония

— То есть там внизу суперпусто? — Кинухата сидела ближе всех и рассматривала люк так, будто он ей мог что-то подсказать. Хамазуре он ничего не подсказывал, прижавшейся к нему Такицубо тоже, да и сидящая напротив них абсолютно мрачная Куроёри не демонстрировала знаний.

— Официально — никого. На деле почти наверняка кто-то да облюбовал, охрана наверху не сказать чтобы сильная. Да и вряд ли огромную подземную базу просто оставят пустовать, это идеальное место для всяких каверз. Поэтому я думаю, что существует ещё как минимум один вход, — Мугино обрисовала указкой круг рядом с люком. — По самой логике у такой базы должно быть несколько выходов и входов.

— И что, супернашлись?

— Не совсем. Я взяла карту у этого искусственного интеллекта на мотоцикле, запомнила её полностью, но как стала обдумывать, то обнаружила проход, помеченный как "обвал". Сгоняла на то место, прошла по подземелью, кое-что расплавила и обнаружила проход, — Мугино дёрнула указкой, и изображение люка сменилось огромной рваной дырой в стене. С одной стороны дыры тёмное подземелье, похожее на то, куда они совсем недавно спускались в поисках Фремеи, а с другой стороны шёл уже блекло-лазурный коридор с горящими наверху лампами.

— Понятия не имею, кто или что тут пробился, но это точно проход туда. И ничем не заделан, а если заделан, то я растворю. Вопросы есть? — Мугино указала на всех указкой.

— И на кой нам туда лезть? — проворчала Куроёри, отчего-то с неприязнью глядя на Хамазуру. — Мало ли кто что приказал и заплатил. От прошлого заказа отказались, и от этого можно.

— Во-первых, недоделанная ниндзя, мы ещё не отказались, — в голосе Мугино отчётливо зазвучал гнев. — Во-вторых, лично ты послушно пойдёшь, куда тебе укажут. Или хочешь, чтобы Кинухата опять пересчитала тебе рёбра?

Та усмехнулась, показывая, что ничуть не возражает, и на Куроёри стало больно смотреть. Девушка просто уставилась в стол, не пытаясь искать возражения.

— Отлично, — Мугино тоже не стала раздувать конфликт. — Выступаем завтра, в шесть утра встретимся на точке, что я сегодня вышлю. Как следует подготовьтесь. База очень большая и с хитростями, не исключено, что мы там весь день проведём.

— Вот это очень хорошо, — сказала Такицубо, когда они вдвоём направились домой.

— Что именно? — Хамазура аккуратно приобнимал девушку за плечи.

— Что мы там можем весь день провести. Вместе на одном задании, делая одно и то же, разве не здорово, а, Хамазура? — она довольно улыбалась, и он не мог не улыбнуться в ответ. Хотя не был уверен, что на самой базе выйдет столь же здорово. Сама Мугино не знала, чего там можно ждать. Возможно, окажется действительно пусто, а возможно, тамошняя система охраны даст прикурить крупнейшим банкам.

Но в компании с Мугино, Кинухатой и Куроёри любая охрана обещала стать незначительным препятствием.

Кто знает, может, у них действительно выйдет вариант романтической прогулки?

— Между прочим, Хамазура, мне не нравится, как Куроёри на тебя смотрит, — соскользнула на неожиданную тему Такицубо.

— Да уж, от такого мрачного взгляда мне самому неуютно, — содрогнулся парень, однако девушка только нахмурилась.

— Я не про это, Хамазура. Она вообще на тебя пристально смотрит, словно чего-то ожидает. Между вами не успело ничего произойти?

— Да нет, разве что я вынес её из того дома, но это Кинухата тебе уже рассказала...

— Рассказала? — Такицубо тоже обнимала его, и теперь вцепилась рукой в бок. — Кинухата ничего мне не рассказала. Откуда это ты её вынес? И как нёс?

Вот ведь пустоголовый.

Куроёри не просто так прозвали ниндзей — она умела передвигаться незаметно, благодаря и вопреки плащу. И вот сейчас, следуя поодаль от Хамазуры с Такицубо, чувствовала лишь горечь.

Болван отбивался от своей подруги клятвенными заверениями, что он всего лишь вынес её из того дома и более ничего. И нёс чуть ли не силой мысли, совершенно нигде и никак не касаясь.

Куроёри слышала о нём от Ханзо, ещё до всего этого SECTOR, чтоб Юитцу пусто было. Тот говорил, что Хамазура в некотором роде наивное дитя и недостаточно злобен для дела Нулевиков, но может куда больше, чем кажется, и своих в беде никогда не оставит. Тогда она особо не обратила внимания и не нуждалась в бывшем лидере Нулевиков, но сейчас...

В этом ITEM он был единственным, кто нормально с ней общался. Не подкалывал, не угрожал, не воспринимал холодно. Ханзо дозвонился ей и сказал, что уезжает из города, решив начать новую жизнь, так что у Куроёри не осталось никого.

Кроме Мистера Плавника.

Но ей не хотелось видеть самым близким существом кровать-дельфина.

Вот только этот парень занят, и занят прилично, девушкой с двумя этими большими, жирными... Куроёри прижала руки к своему топику, прилегающему абсолютно ровно, и вздохнула.

А, к чёрту.

Можно подумать, что это любовь.

Нечего за ними тащиться, ещё обнаружат и обзовут сталкером.

Вернуться к Мистеру Плавнику и готовиться к этому бессмысленному походу.

Раз уж она увязла так, что теперь не может отказаться.

Дорога до кладбища превратилась в целое приключение: сначала отказался заводиться лимузин Шокухо, и даже Мисака ничем не помогла. Затем Тома решил воспользоваться электричкой, но на ближайшей станции объявили задержку в полчаса. Пришлось ловить такси, а ещё всё это время вызванивать Ицуву с Лессар, что уже закончили работу в магазине. Девушки в итоге трижды меняли маршрут, и теперь даже золотой хвост висел усталой запятой.

— Извините, — сокрушённо выдохнул Тома, наконец выбираясь из такси. То по пути огибало пробку и в итоге приехало позже остальных. Лейвиния с Шокухо и Мисакой, застолбившие его машину, явно жалели о своём желании, хоть и пытались не подавать виду.

— Значит, нам в дополнение к костюмам, связи и логотипу нужен транспорт, — Етцу, похоже, единственная из всех сохраняла бодрую весёлость. — С защитой от всех видов неудачи.

— За изобретение такого даже Академия-сити премию выдаст, — Серья меньше всех скрывала недовольный вид. — Идёмте уже, пока нас ещё может кто-нибудь ждать.

Они расплатились с таксистами и наконец отправились в сторону кладбища. Со всеми этими поездками уже постепенно начинало темнеть, но посетителей ещё пускали, даже такой огромной толпой. Тома пока что выбрал целью именно могилу Химегами — и все остальные, не сговариваясь, её же.

Не каждая из GEKOTA знала Химегами хорошо. Тома вообще подозревал, что он состыковался с ней лучше всех, даже за вычетом всякой постели. И тем не менее она была своей, старалась хоть как-то помочь, выступала на их стороне... и смерть в тот момент могла выбрать едва ли не каждую из них, просто зацепила именно её.

Однако девушки и после этого отказались его бросить. Что вот с них взять.

Тома постоял перед могилой, молча, а затем зашагал далее — а вот Индекс, напросившая пойти с ними, растерянно осталась стоять. Он не стал юлить с ней, и прямо объяснил, что Химегами умерла и больше не вернётся, а девочка сумела это понять, но приняла с большим трудом.

Отинус и сейчас пряталась у него под капюшоном, рискуя попасться на глаза Лейвинии, но отказываясь покидать своё место. Она понимала свою беспомощность и просто молчала, пока Тома обходил другие холмики могил — с железными, серебряными, титановыми, даже парочкой золотых надгробий.

Многие из них на самом деле живы, благодаря всё той же Отинус. Хаос оказался упорядочен и одновременно перевоплотился в совсем другую вариацию. И если подобное не привлечёт Магического Бога, прообраз ответственной за смерть...

Девушки следовали за ним, Канзаки мягко повела Индекс. Теперь они шли без конкретной цели, Тома просто старался углядеть какие-нибудь подсказки, сам не зная, что он ищет.

Мимо прошёл старик с лопатой, бормочущий про то, что придётся разрывать землю для новой могилы. Очевидно, смотритель кладбища. Тома посторонился, позволяя ему пройти, сделал пару шагов — и остановился.

Кладбище, как и всё в Академия-сити, обтёсано высокими технологиями.

Землю роют лазеры, площадь участков рассчитывают компьютеры, могилы опускают и поднимают роботизированные краны, сами гробы с возможностью подачи сигнала на случай летаргии и ящичком под ценные предметы на случай ярких эмоций. Про охрану и говорить нечего.

Старичку с лопатой, самостоятельно разрывающему могилу, неоткуда взяться.

Он развернулся — и шагавшая рядом Мисаки развернулась вместе с ним, Серья уже запустила руку в карман с пистолетом, и даже Мисака самую чуточку заискрила.

Старичок ничуть не удивился такому вниманию, лишь повернулся обратно к Томе и улыбнулся рядом поредевших зубов.

— Думаю, нам придётся подыскать лучшее место для беседы, — сообщил он, и мир закружился перед глазами.

Когда краски остановили вращение, то Тома обнаружил себя в столовой своего же дома. А рядом ошеломлённо моргающую GEKOTA.

— Я думала, тебя будет трудно переносить, даже придётся так добираться, — сообщил низкий женский голос с невероятным акцентом, и Тома увидел восседавшую во главе стола Нефтиду.

Прочные белые бинты покрывали чуть ли не большую часть смуглого тела египтянки, при этом отчётливо давали простор воображению, чуть ли не как одеяния Отинус. Но если та напоминала скорее только выросшего подростка, то сейчас перед ними сидела взрослая, сформировавшаяся женщина. Её серебряные волосы длиной и цветом почти смешивались с бинтами, глаза горели разными цветами — правый голубым, левый оранжевым — а под ними светло-зелёными пятнышками блестели две капельки слёз.

— Вы сумели найти меня первыми, молодцы, — усмехнулась она, восседая на обычном стуле как на троне. — Но наши желания отнюдь не совпадают. Я не могу и не намерена покидать эту реальность.

— Давайте что ли чай приготовим... — растерянно предложил Тома, нутром чуя непростой разговор.

— Чай? Я бы не отказалась от пива. Вряд ли у вас найдётся настоящее пиво из египетского ячменя, но даже аналог сойдёт, — у Нефтиды и тон сделался командным.

— Сейчас посмотрю, — мрачно пообещала Шокухо, отправляясь к бару. Остальные тоже пришли в себя от внезапной телепортации и разбрелись собирать ужин, а Тома осторожно уселся на стул посредине стола.

— Сядь ближе, — Нефтида помахала на стул по левую руку. — Не бойся, я уже не помню который век как не скучаю по сексу. А ты парень симпатичный, но не настолько, чтобы терять голову.

— В кои-то веки нашёлся человек, что так думает, — Тома, не обращая внимания на негодующие выражения, смело пересел к Нефтиде, левой рукой к ней — и ему показалось, что та одобрительно подмигнула. Через несколько секунд Мисаки храбро уселась по правую руку перед богиней, поставив перед ней бокал с бутылкой.

— Немецкое? — посмотрела на пиво Нефтида. — Молодец, хоть что-то. Я думала, вы японскую бурду притащите.

— Хорошо, что тут нет ярых патриотов, — тихо прокомментировала Серья, усаживаясь за стол. Ицува и Канзаки тем временем раскладывали всем приборы.

— Ицува, давай я займусь, — поднялся со стула Тома. — Ты сегодня и так устала.

— Да не, по сравнению с тем, как я целый день гналась за...

— Ничего не слышу, — он аккуратно взял тарелку из её рук и понёс ставить перед Мисакой, внимательно глядя под ноги.

— Паренёк меня стесняется, — ухмыльнулась Нефтида; пиво вылетело прямо сквозь стенки бутылки и приземлилось в бокал. — Глядите ещё в оба, а то какая-нибудь взрослая женщина уведёт от сопливых подростков.

— Мы с этим разберёмся, — ответила Серья столь ласковым тоном, что всем стало ясно: и с женщиной, и с Томой разберутся так, что об уводе думать забудут.

— Ну-ну, — хмыкнула Нефтида, отпивая из бокала. — Чего держитесь-то как на иголках? Боитесь Магического Бога? Так уже третью неделю с ним рядом живёте, могли бы и привыкнуть.

— Что? — Лейвиния посмотрела на Тому, как раз поставившего тарелку и перед ней. — Третью неделю?

Нефтида взмахнула бокалом — и капюшон слетел с головы Томы, открыв не успевшую убраться Отинус. Лейвиния вскочила так, что стул упал с грохотом, и широко открыла рот.

— Тома, — зашептала она, покрываясь румянцем гнева. — Откуда у тебя Отинус? Почему она маленькая? Почему она не мертва? Что всё это значит, Тома?

— Лейвиния, я сейчас всё объясню... — начал парень, но девочка мигом перебила его:

— Что ты объяснишь, Тома? Ты хоть понимаешь, кого таскаешь на плече? Ты что-то задумал, Тома, ты... — теперь Лейвиния резко побледнела, начала отступать от стола, а в её ладонях зажглись фиолетовые огоньки. — Вы заманили меня Патрицией в Академия-сити, так? Решили захватить или уничтожить, да? Живой я вам не дамся!

— Девочка! — крикнула Мисаки со своего места. — Если бы мы заманивали тебя, то не стали бы корчить рожи, когда ты припёрлась к нам. А я бы мигом подчинила своим пультиком и заставила сесть.

— Лейвиния, — Тома повернулся к ней и вытянул руки ладонями вперёд. — Я могу лишь повторить то, что сказал тогда, у озера. Отинус не враг нам и никогда не была, произошло огромное печальное недопонимание. А за все свои преступления она несёт наказание сейчас, лишившись магии, роста и возможности жить самостоятельно. И она, и я согласны с тем, что это справедливое наказание, даже не пытаемся изменить.

— Хотя рост я могу вернуть, — равнодушно бросила Нефтида, бросая в бокал ещё пива. Тома помолчал пару секунд, а затем продолжил:

— Мы не враги тебе, Лейвиния. Мы действительно хотим найти Патрицию, тем более что скорее всего её удерживают неприятные нам люди. Если ты желаешь нас покинуть, то мы не будем тебе препятствовать. Но пожалуйста, никому не говори о том, что Отинус тут. Слишком многие захотят её убить, не посмотрят, что она теперь безобидна.

— Кстати, Патрицию я тоже ищу, — совсем лениво обронила Нефтида, отпивая из бокала, и теперь Тома с Лейвинией обернулись к ней, одновременно вскрикнув:

— Что?

— Я, собственно, для этого сюда и прибыла, — бутылка взлетела в воздух и наклонилась над открытым ртом Нефтиды. — Но давайте сначала поедим.

Богине принесли целый бифштекс — судя по лицу Мисаки, отложенный на какое-то празднование. Та запросила ещё и хлеба, в секунду соорудив себе гору бутербродов и ни с кем не поделившись. Обед вообще прошёл в тягостном молчании, даже Етцу с Лессар не рисковали нарушать тишину, но Нефтиду это ничуть не смутило: она развалилась на стуле и позволяла бутербродам самим залетать ей в рот.

— Что ж, спасибо за угощение, — пробормотала она с последним сжатием зубов. — Я предпочла бы побогаче, что-нибудь достойное Магического Бога, но что поделаешь, я и сама уже этому статусу не соответствую.

— Почему? — решился спросить Тома. Он сел обратно на место по левую руку от Нефтиды и просидел там весь обед, к его концу перестав опасаться каверз.

— Я ослабла, — Нефтида превратила стул в лежанку и с удовольствием растянулась на ней; бинты зашевелились словно змеи, окутывая её плотным клубком. — Настолько, что уже не могу претендовать на звание бога, и продолжаю слабеть. Так что вам придётся мне помочь, можете чувствовать себя польщёнными.