Шестая симфония

— Вот так всегда, откроешь ящик Пандоры и потом уже фиг захлопнешь, — пробормотал Тома.

— Ты хотел этого, Тома. — довольно хмыкнула прячущаяся и сейчас Отинус. — Теперь наслаждайся.

— И буду наслаждаться. Етцу, только подними вопрос перед сном, пожалуйста. Ибо если сейчас начнёшь, то у меня опять с уроками ничего не выйдет.

— Я думала во время самого сна! Все расшалятся, и вытаскиваю, ограничивая пространство для манёвра! Но раз вы за кристально честную демократию...

— Вопрос втыкания в себя вещей должен быть пристально изучен заранее, — нравоучительно произнесла Ицува, еле сдерживая смех.

— Не, ну с этим спорить не буду, да.

Козаку Митори пока что откровенно раслаблялась. Делать было нечего, Айхана Етцу отсутствовала и позволяла шалить, так что фиолетоволосая девушка в одном розовом белье залезла на шезлонг под лампу искусственного освещения, нацепила тёмные очки и закрыла глаза.

Красота, в кои-то веки расслабиться.

Она фактически бросила Юитцу и Кихар. Последствия будут, но Митори уже откровенно надоело яшкаться со злыми учёными. Тогда, при работе на Генсея, она была молодой и глупой, пока три месяца назад во время фестиваля не согласилась выступить вместе с ним против Шокухо Мисаки.

Та заборола Генсея. Саму Митори избила её спиралеволосая подружка, не помогла даже форма жидкого металла. И тогда Козаку Митори, лежащая в канализации с ощущением полностью переломанных костей, задала себе вопрос — этого, что ли, она добивалась, изо всех сил пытаясь служить науке и добравшись до четвёртого уровня?

Неприглядные моменты работы с Кихарами и так попадались, но теперь Митори стала смотреть на них несколько иначе. И раздумывать, что, может, оно того не стоит. Что в погоне за одобрением великих учёных она могла потерять ту человечность, о которой говорили в её любимых шоу.

Неизвестно, к чему Митори пришла бы сама по себе, но там, в канализации, она даже не успела встать, как к ней подползла лужа плоти, вытянулась и превратилась в девушку.

Митори стала сотрудничать с Етцу — и не пожалела. Она даже могла рискнуть назвать Шестую своим другом, не боссом или хозяином, а полноценным другом.

И шпионила за Кихарами для неё.

Однако сейчас пока что целей для шпионства не находилось. Всю информацию по деятельности Юитцу она передала, так что теперь могла отдыхать.

Когда дверь в убежище с тихим механическим шумом распахнулась, то Митори всё же обернулась, приподняв очки.

— Ох, блядь, — только и успела сказать она.

Ну хоть с детьми разобрались.

Когда Етцу усыпила Харуми и Ханзо, то добавила ещё и легкий амнезиак. Так что сразу после пробуждения они получили наготовое историю о том, как мерзкая хитрая Четвёртая наполнила их убежище усыпляющим газом и похитила Фремею, вернув ту Френде. Но девочка вроде бы в порядке, а сама Френда ушла из ITEM, так что беспокоиться не о чём.

Плюс Кано Шинка нашёлся.

Харуми вытребовала-таки встречу с Френдой, но полностью удовлетворилась её результатами: девушка подтвердила, что больше не желает связываться с преступным миром и вообще намеревается уехать в Скандинавию. Фремея была полностью за, так что Харуми отступила, особенно когда Етцу пообещала присмотреть. Отступила, взяла Шинку (на встрече прощания пообещавшему красной Мусуджиме, у которой сидел всё это время, когда-нибудь вернуться) с Ханзо и укатила из города.

Всё, эту арку Етцу закрыла.

Зато сразу же началась новая.

И сейчас она в облике Аогами держалась на плаву канализационного стока, ничуть не смущаясь — через её тело что только не проходило. Она почему-то испытывала больше пристрастия к мужскому обличию, в отличие от оригинала, предпочитающего женские формы.

Впрочем, это едва ли не единственное их различие.

Аогами-Етцу немножко проплыла вперёд и опять уставилась на тёмные своды тоннеля, куда простому смертному не забраться. Натуральное "ищи то, не знаю что". Точнее, Тома знал и сумел их убедить, но...

Что-то булькнуло, и Етцу мигом поглядела туда, но ничего не увидела. Нужно быть внимательнее, в канализации всё время что-то булькает, но мало ли.

Булькнуло ещё раз, ближе.

А затем чёрное пятно выпрыгнуло из воды и набросилось на неё.

— Извините, — Хамазура широко развёл руками. — Увезу только одного.

— Вы же вроде собирались ещё мотоцикл заграбастать? — удивился Тома, оглядываясь на Ицуву с Етцу.

— Именно что собирались, сегодня Мугино вечером будет что-то обсуждать с нами, — Хамазура расстроенно поглядел на вызвавшую его троицу. Это стало несколько привычным делом — то и дело кто-нибудь из их большой группы звонил ему, прося подбросить из десятого района в третий.

И Хамазура не отказывался. В конце концов, он сам напросился. Выждал, пока Камидзе Тома вернётся в город, явился и пожелал вступить в его команду. Тот посмотрел настолько тусклым взглядом, что Хамазура не был уверен, что его услышали. Однако затем сказал, что пусть лучше парень остаётся в ITEM, а им просто изредка помогает.

"Изредка" превратилось едва ли не в ежедневное; Хамазура подтвердил, что мотоцикл остался при нём (однако умолчав об Анери), и уже через два дня ему позвонили с просьбой воспользоваться.

Тогда он побросил активную черноволосую европейку, на прощание радостно провопившую "Спасибо огромное!". И стал работать извозчиком, ничуть не стесняясь этого.

Во-первых, его искренне благодарили.

Во-вторых, хоть он полностью верен Такицубо, но проехать через весь город на мотоцикле с девушкой за спиной всегда здорово.

В-третьих, Камидзе Тома хотя бы запомнил его имя. И судя по тем слухам, что циркулировали по городу — с ним лучше дружить.

— Слушайте, я всё же не поеду, — Ицува размышляла какое-то время и теперь взяла слово. — Вернусь в супермаркет, закуплюсь да проверю, как там Лессар.

— Ну тогда и я прошвырнусь, — сразу решила Етцу. — Посмотрю там всякое. Едьте вдвоём.

Хамазура слегка подобрался — эта невысокая черноволосая девушка могла в любой момент и с невинной улыбкой выдать такое, что приходилось краснеть за неё. Однако сейчас обошлось, девушки помахали и разбежались ещё до того, как Тома позволил костюму обволочь себя.

Эпопеи с переодеванием остались в прошлом: когда Хамазура сказал было, что менять обычную одежду на мотоциклетный костюм и обратно хлопотно, то Анери "приняла к сведению", и уже на следующей поездке сделала его самонадевающимся. Только шлем всё ещё приходилось самостоятельно нацеплять, но искусственный интеллект обещала поработать и тут.

С Анери вообще было неожиданно легко, едва ли не легче, чем с Такицубо. Хотя формально она предназначалась для контроля мотоцикла и подстраивания под окружающие условия, но на деле стремилась узнавать даже вещи вне своих обязанностей. Хамазура не мог рассказать многого и жалел об этом: Анери слушала очень внимательно и частенько задавала уточняющие вопросы — не обижаясь в тех частых случаях, когда ответа у него не было.

Помощь Камидзе Томе она тоже одобряла, хотя по какой-то причине не стремилась с ним говорить. А когда Хамазура поинтересовался, то ответила загадочно "не хочу напрягать волю".

Вот и сейчас говорила лишь с ним, когда они начали поездку через весь город. Но на этот раз как-то отвлечённо, сообщая лишь о прокладывании маршрута и изменении пути.

— Анери, всё в порядке? — осторожно поинтересовался Хамазура, когда они сделали ещё один крюк, всё не покидая седьмой район.

— Чувствую необычную электромагнитную аномалию, Хамазура. Прости, настройки даже сбиваются, — ответил ему мягкий женский голос. — Дай мне чуть больше времени, пожалуйста.

— Да бери, конечно, бери... а что за аномалия и где?

— Вот тут, — карта города перед его глазами увеличилась, высветив яркую красную точку в трёх кварталах от них. — Согласно моим данным, аномалия совпадает с другими аномалиями, вызванными активным действием силы Мисаки Микото, также известной как Рейлган или Третья.

— Ага... — Рейлган, она ведь точно среди тех девушек, хоть на мотоцикле никогда не каталась. — Слушай, наверное, надо Томе сказать?

— Сейчас установлю связь, — и Анери словно цокнула языком. Хамазура помедлил, не сразу догадавшись, что это сигнал, а затем нерешительно произнёс:

— Э-э... Тома?

— Да, Хамазура? — спокойно ответили ему.

— Мне мой... навигатор передаёт, что в трёх кварталах от нас аномалия как у Рейлгана, и...

— Отвези меня туда, Хамазура. Сейчас же. Пожалуйста.

— Мигом, — чётко и ясно, всё как надо. — Анери, сможешь проехать поближе к той аномалии?

— Я постараюсь. Но Хамазура, в случае угрозы отключения моих систем я наоборот, постараюсь скрыться.

— Хорошо, думаю, его устроит...

— Вот мы и на месте, — Куроко остановилась у небольшого люка. — Они заявили, что именно сюда спускались.

— А теперь предстоит нам, — Мицуко всё ещё не блестела энтузиазмом, но и до нытья не опускалась. Раз надо, то надо.

Мисака повела рукой, молнии тихо затрещали, и крышка сдвинулась в сторону, освобождая проход. Куроко мигом телепортировалась вниз, за ней полезла Уихару, Сатен, Мицуко, Мисака последней — задвигая крышку обратно, дабы никакой ребёнок не вздумал свалиться.

Куроко уже давно зажгла фонарь и оглядывалась, но пока ничего не находила. Девушки тем временем активно повязывали респираторные маски, ибо вонь в канализации стояла невыносимая.

— Серьёзно, кому взбредёт в голову спускаться сюда ради развлечения? — Сатен уже нацепила свою и её голос глухо дребезжал. — Ладно там по пути куда, но чисто позависать...

— Прошу тишины, — строго сказала Куроко, и все забоялись шевелиться. Девушка прошла немного вперёд, осветила мутную воду, замызганные стены и неожиданно чистый пол.

— Здесь частенько проходят техники и ремонтные роботы, у них есть инструкция сообщать о подозрительных находках. Получается, если жижа никому не привиделась, то появилась она буквально на днях. — Куроко вновь осветила воду. — Или заползла сюда случайно.

— Что это может быть, а? — Сатен рискнула нарушить запрет шума. — Какая-то сила эспера? Мутант? Может даже пришелец?

— Поймаем — узнаем, — Куроко не проявила энтузиазма, да и остальные интересовались больше возвращением на поверхность.

Они зашагали вперёд, теперь уже все вытащили фонарики и освещали воду, но ничего подозрительного не обнаруживали. Мисака подумала, что если жижа сколько-то разумная, то догадается прилепиться к потолку или залечь на дно, дать им пройти мимо, а там...

Куроко подняла руку, и они остановились — но вокруг ничего не изменилось, даже вода еле побулькивала.

— Я ничего не слышу, — теперь осторожно сказала Уихару.

— Я тоже, — прошептала Куроко. — Но у меня чутьё...

Услышали разом все — какой-то далёкий звук, похожий на еле слышное ворчание желающего высказаться под нос. Но с каждой секундой ворчание нарастало, переходя в открытый гнев и даже рёв...

— Отступаем! — приказала Куроко, и замыкающая группу Мицуко сразу помчалась обратно к выходу из канализации. Все бросились за ней — Уихару едва не подскользнулась, но Куроко телепортом подхватила её и толкнула бежать далее.

В рёв добавилось бурчание голодного желудка, вода задрожала, предчувствуя приближение чего-то жуткого. Но пока что оно отставало, девушки успели добежать до лестницы наверх, Мицуко даже схватилась за неё — и тут тёмная масса метнулась вперёд бурной волной, обхватила лестницу вместе с девушкой и дёрнула на себя.

— Мицуко! — Сатен схватила лежащую у стены доску, но даже не успела размахнуться, как сверкнула молния, и отсечённый сгусток темноты свалился в воду вместе с визжащей девушкой. Куроко мгновенным телепортом схватила её и прыгнула почти под потолок, а Мисака очередной молнией наконец высветила нападавшего.

Чёрная, однородная, бурлящая масса без глаз и даже подобия лица, но до омерзения живая — на всёй ходящей волнами поверхности беспрестанно открывались рты-щели, а сгустки нечто трансформировались в щупальца, клешни, зазубренные пики, и всё это угрожающе тянулось к девушкам.

Уихару бесполезно топталась у огрызка лестницы вместе с Сатен, Куроко положила рядом Мицуко и начала ощупывать испуганную девушку на предмет ран, а Мисака бросила в воздух монетку и закрепилась на ней. Она зазубрила этот трюк за две недели — силой удерживать монетку в воздухе и заодно притягиваться к ней, позволяя закрепить себя в любой точке пространства.

Чуть потренируется — и сможет полноценно летать.

Но пока Мисака зависла между девушками и монстром, после чего атаковала последнего молниями. Те отсекали тянущиеся выступы, хлестали само сжиженное тело и тому это не нравилось — из невидимой глотки вырвался жуткий вой. Одно из отсечённых щупалец упало вместе с лестницей, и Мисака мигом преобразовала её в несколько острых клинков, заряженных молнией и бросившихся рубить отвратительную массу.

Масса быстро дрогнула. Бросилась назад, и в то же время вперёд. Заклокотала, завыла, впилась отращёнными жгутами сама в себя. Мисака прищурилась, в вспышках электрических клинков казалось, что чудовище ведёт какую-то внутреннюю борьбу.

Неожиданная догадка вспыхнула в мозгу и одновременно подсказала, что делать.

— Уихару! — крикнула она за спину. — Ты говорила мне, что можешь удерживать температуру на расстоянии!

— Пирожков! — ответил ей истошный вопль.

— А теперь придётся всей воды, сможешь? — Уихару первый уровень, сохраняет температуру вещей постоянной. До сих пор пользовалась лишь ради спокойной переноски мороженого и тех же пирожков от магазина до дома, но надо же двигаться дальше, да?

Чудовище тем временем продолжало разбираться со своими проблемами, но не забывать про них, и новые отростки потянулись хватать девушек. Мисака обрубила их и задумалась.

— Куроко, как там Мицуко? — она вновь крикнула не оборачиваясь.

— Отделалась лёгким испугом. Сестрица, ты ведь понимаешь, что электролиз...

— Понимаю, не беспокойся! — никакого электролиза. Взрыв, способный уничтожить такую тварь, скорее навредит им, во-первых. Разрушит канализацию и наружный асфальт, во-вторых. Откроет путь наверх, во-третьих, и если хотя бы один кусочек жижицы уцелеет...

А самое главное — если Мисака права, то монстра нельзя уничтожать.

— Куроко! Пусть Мицуко своей силой толкает монстра в воду! Полностью, по всем участкам! Помогай ей разместить точки в воздухе!

— Хорошо! — и уже через секунду Куроко с побледневшей от ужаса Мицуко появилась рядом. Но даже побледневшая девушка взмахнула веером, и пространство слегка вспучилось. А затем ещё и ещё, отправляя напряжение уже в другие места.

Мисака приземлилась, помахала также изготовившейся Уихару, над которой застыла Сатен с доской — и ударила молниями в воду. Но не как обычно: те зашевелились и расползлись сеткой над бурлящей поверхностью.

Наверху мощно громыхнуло — аж уши заложило — и три воздушных удара смяли потянувшуюся тварь, бросили её в воду. Та заворочалась там, продолжая самобичевание, а Мисака продолжала разворачивать сетку, и вскоре вода закипела, от неё повалил пар, с каждой секундой всё больше и гуще...