Зверь лютый. Книга 29. Венец

— Менни, уважаемый, менни (того). Что за беднягу вы тащите на аркане?

— Э... а тебе какое дело?

— Твоя матушка зачала тебя спьяну, а, рожая недоноска, опросталась в выгребную яму? Это там, среди навозных червей, ты обучался вежливости?

— Мит-та?!!!

— Менни, уважаемый, менни. А разговаривать тебя учили ослы и коровы. Виноват, судя по словарному запасу — одни ослы.

Большой могучий воин, предводитель группы из пяти конных особей. Богатырь. Богатый доспех, изукрашенная узда, отличный конь. Но... проблемы с пониманием, коммуникативно-когнитивные нарушения средней степени. Т.е. не вызывают дезадаптации в повседневной жизни, но препятствуют сложным формам интеллектуальной активности. Отчего привычен доказывать свой статус высокорангового самца силовым путём.

И тут — облом. Государство, итить его демократизировать. "Правовое поле", факом его шит. "Поле, русское поле...". Кто ж тебя так? Усеял костями...

Я уже рассказывал о трёх уровнях эскалации. Тебе слово — и ты слово, тебе кулаком — и ты в морду, на тебя саблей — и ты топором. Принцип соразмерности. Такое — между равными. Беда аристократов в том, что они мало времени проводят среди равных. Перед высшими — кланяются, низших — гнобят. Кто этому конкретному чудаку равен? — Десяток степных ханов? С которыми он хорошо, если часов сорок в год общался. Отвечать "соразмерно" навыка нет. А по "Закону Русскому" просто меч вытащить попугать — вира в две коровы.

"Вира" — в мирное время. В походе... Боголюбский обещал головы рубить. Кому-то охота проверять твёрдость его слова?

Особь хватается за саблю. Как ему привычно. И останавливается. Недостаток словаря не означает недостатка боевого опыта. Разворот к сабле, беглый автоматический взгляд опытного воина, оценивающего общую обстановку перед схваткой, а не только противника, показал, что мы здесь не одни.

Их пять — нас девять. Виноват, десять — ещё и Пантелеймон вприпрыжку из монастыря бежит. Хана вам, ребята. Если и главный "взятель" Лядских ворот на поле — надежд у вас нет.

Мои мечники уже перекинули щиты со спины на руку, а лучники вытянули луки из тулов и наложили стрела. Луки не подняты, клинки не вынуты.

"Поднявший меч — от меча и погибнет".

Ну? Кто первый?

Вокруг полно народа, монахи из монастырских ворот смотрят, слуги бежали да замерли, гридни разные оглянулись посмотреть... правду не спрячешь. Так кто первый? Чей клинок первым блеснёт — на того и вина ляжет.

— Уйди с дороги.

— Ты спешишь? Как твоё имя, торопливый ты наш?

— Хгрш... Я — Бастий! Князь победоносных берендеев! Слышал?

Во как! И правда, здоровый мужичина. Такой — может. Сделать князю Михалко ту "аэста".

— Слышал. Предатель. Изменник. Походная продажная... Иуда.

Мимо. Берендеи — язычники. Имена "Каин", "Иуда" не вызывают у них столь ярких образов, как у христиан.

Поздно. Мгновение упущено. Он уже контролирует себя. Момент срабатывания автоматических реакций прошёл, мозги заработали. Ванька-лысый — провокатор-неудачник? — Увы...

Провокация не провоцируется — переходим к дипломатии.

— А я — Иван, Воевода Всеволжский. Слышал?

Ненавидящий, но уже не взбешённый, а цепкий, ощупывающий, оценивающий взгляд.

— Ну.

— Не нукай. С клячами одними привык разговаривать? Это — мой человек.

— Это торк!

— Это мой человек торк.

— Это дикий торк! Я взял его на татьбе! Он пытался увести коней из княжеской конюшни! Присвоить! Мою долю! Он убил моих людей! Много!

— Этот человек — инал Чарджи, мой воин. Он первым взошёл на стены этого города, града Владимирова. Он первым поднял здесь знамя. Моё знамя.

Откуда знаю? — Гридни владимирские у Десятинной говорили, хвалили ребят, которые помогли им ворота в детинец открыть. А уж моего "чёрта на тарелке" ни с чьим стягом не перепутаешь.

— По закону войны здесь всё принадлежит мне. Здесь нет ничего твоего, Бастий. Всё, что ты берёшь здесь — ты берёшь только по милости победителя. Меня.

— Нет! Не было никакого знамени! Я не видел!

— Суслика в степи не видно, а он там есть. Если сильно зажмурить глаза, можно и солнца не увидать. Твоя слепота, Бастий — твоя забота.

Ну! Давай же "князь вероломных берендеев"! Вытащи саблю, и оба моих лучника вгонят стрелы тебе в грудь. Угол обстрела несколько неудобен, могут и меня... Но вряд ли: мои стрелки — не "вильгельмы тели", яблоко с головы сына не собьют. Исключительно потому, что у них сыновей подходящего возраста нет, не вырастили ещё. А так-то... попадают не хуже.

— Об чём спор? Холопа не поделили?

К нам подъезжает группа верховых. Впереди молодой парень лет двадцати в красном плаще.

Корзно на "Святой Руси" носят только князья. Как в Древнем Китае жёлтое — только император. Стабильность дресс-кода обеспечивается угрозой смертной казни.

Следом подскакивает ещё один обкорзнённый, младше, лет 15-16.

* * *

Старшего — не знаю. Наверное... "торцеватый", старший сын Ростислава Торца, старшего сына Долгорукого. Мстислав, прозванный летописцами Безоким.

В РИ через восемь лет, в 1177 г., Всеволод Большое Гнездо, "зачищая территорию", выжжет ему глаза. Или — нет. Эпизод настолько "тёмный", многослойный... Один из ряда, в которых Гнездо проявит своеобразное сочетание успешных военных предприятий с изощрённой дипломатией и интригами. Летописи говорят разное, но вывод один: Гнездо в выигрыше. Будет время — надо посидеть-подумать. Букет ярких проявлений личных свойств нескольких персонажей из нынешней "золотой нашлёпки".

Младшего — знаю. Помню его портрет из Третьяковки в виде Димитрия Солунского, видел мальчишкой семь лет назад в Пердуновке. То самое Большое Гнездо. Хотя он про это ещё не знает. Это его потомки создадут Русь. Владимирскую, Московскую, Великую. Больше четырёх столетий "русский царь", "белый царь", "Великий Князь и Государь Всея Руси" — про его Y-хромосому.

"Откуда есть пошла Земля Русская"? — Вон оттуда. Чем он об седло бьётся, подскакивая на рыси.

Сейчас оба — ослеплятель и ослепляемый — не только дядя (младший) и племянник (старший), но и большие друзья. Оба — изменники, участники "похода 11". Оба — члены "вышгородской шестёрки".

Семь лет назад Боголюбский выслал вдову отца, гречанку, сестру императора, с детьми в Византию. Туда же отправил и племянников — детей своего давнего недруга, умершего лет за десять до этого, старшего брата Ростислава (Торца). Потом Ростик Смоленский умер и изгнанники вернулись на Русь.

Почему в этот момент? Логично было бы дождаться смерти "изгоняльщика" — Боголюбского. Или, хотя бы, большой войны с ним. Летописи молчат. Молчат и историки: нет ли связи между возвращением княжичей и смертью Ростика? Чисто совпадение?

В Залесье "возвращенцы" не поехали: там-то ничего не изменилось, "контрольный выстрел вас бы не испортил". Остались у Жиздора.

Они — ножи, направленные в спину Боголюбскому. Близкие кровные родственники могут "предъявить права": потребовать доли в Суздальской земле. Например, согласно "завещанию Долгорукого". Их сестра — княгиня Рязанская. Её муж Глеб (Калауз) всегда готов сделать гадость князю Андрею.

Жиздор мог, в подходящий момент, поддержать их "претензии". Нет, речь не шла о захвате Залесской Руси — только о "восстановлении справедливости", о возвращении "отеческих задниц", "заботе о сиротках бедных". По завещанию, по закону, "по старине"... Дать каждому. Установить равенство. Разорвать на куски поднимающееся княжество.

В РИ так и получилось. После убийства Боголюбского все четверо получили по городу, рязанцы спалили Москву, ограбили Владимир, украли святыни... Три года междоусобной войны. После которой остался один Всеволод. Кровавый маразм законности и равенства "по-святорусски" — снова отступил.

Дядья и племянники росли вместе. В Кидекшах под Суздалем, в Царьграде. Вместе оказались в Вышгороде. Попрыгунчик был заинтересован в этих людях. Во всяком случае, то, что Всеволод спит крепко — он узнал. И, свергая его со стола Киевского князя, захватил в опочивальне. Там же, в Киеве или конкретно в опочивальне — не знаю, схватили и Безокого.

Михалко, проявивший воинскую доблесть в походе на половцев сразу после вокняжения Жиздора, был поставлен князем в Торческ на Рось. Но частенько навещал родственников. Там же обретался и Мстислав Храбрый. А Попрыгунчик обеспечивал охоты, забавы и общение. В развесёлой молодёжной компании.

Шесть молодых князей неплохо ладили. Что позволяло Попрыгунчику "ковать ковы".

В Вышгороде, между пирами и охотами, формировалась команда, не только из самих князей, но и их окружения. Она позволяла придумывать, планировать и выполнять... нестандартные операции.

Жиздор поддержал измену Новгорода, послал туда сына. Что превратило его во врага смоленских. Но уже есть средства, контакты, связи, позволяющие... урезонить сюзерена.

Михалко сохранил верность присяге — его пришлось несколько... "аэста".

Ещё: убийство Боголюбского, его брата Глеба (Перепёлки), его сына Глеба — "чистого мальчика" — во Владимире, и, кажется, собственного старшего брата Святослава (Ропака) в Волоке Ламском.

У Ропака с младшими братьями "конфликт интересов": он хочет вернуться в Новгород. Поэтому дружествен Боголюбскому. Младшим это не нужно, их интересы здесь, на Юге.

Следующие десятилетия они будут резаться между собой, рвать Русь на части. В смысле: совершать героические подвиги. Но пока, в первый день во взятом Киеве, в "Вышгородской шестёрке" — любовь и согласие.

* * *

— Господам князьям — мой поклон. Человек на аркане — не холоп, а славный воин. Он первым взошёл на стену града Владимирова, открыл Владимирскому да Суздальскому полкам Софийские ворота.

— Он конокрад!

— Тогда пойдём к князю Андрею. Пускай он рассудит.

Бывают "предложения, от которых невозможно отказаться". А бывают "предложения, с которыми невозможно согласиться". Второе — наш случай.

Андрей очень не любит изменников. Человек, обманом заманивший и пленивший своего прямого командира, передавший его противнику за деньги... Если у Боголюбского будет хоть какое-то сомнение в словах берендея — выспится по полной.

— Бастий, ты утомил. Город принадлежит тому, чьё знамя первым поднялось над детинцем. Первым было моё. Так вот, я лишаю берендеев доли в добыче. На твоём коне тавро волынских князей. Слезай. Ты украл этого коня.

Прямое обвинение. Конокрадство и поджог — самые тяжёлые преступления на "Святой Руси". Наказание — "поток и разграбление". По сути: объявить вне закона.

Обвинение публично оглашено. Теперь или идём в суд, или отдай, или любой встречный имеет право тебя зарезать.

Уточню: "имеет право", а не — "может". Завалить такого "кабана на коне"... сможет очень не каждый.

Берендей снова тянется к сабле. И снова, пожмакав эфес, замечает окружающее. Вокруг уже толпа. С княжичами подъехали гридни их охраны. Подходят ещё люди: наша ссора привлекла внимание.

— Так что, князь недоносных берендеев, пойдём к Боголюбскому на суд?

— Хгрх...! Забирай!

Швыряет мне в лицо конец аркана. Толкает коня. Но я, подхватив верёвку, не сдвигаюсь с места.

— Стоять. Коня.

— Накось! Выкуси!

И это князь?! Хоть бы и берендеев. И правда: искусству беседы обучался в сортире.

— На Руси говорят: дай ему палец, а он всю руку откусит. Это про меня. Я-то выкушу. Да только куда ты годен будешь? Без рук, без ног... а головы и сразу не было. Слезай.

В толпе зрителей уже раздаётся насмешливое перешёптывание. Берендеев не любят, наблюдать как глава одного из сильнейших их кланов сносит унижение — радостно. Для степняка отдать коня... лучше бы жену забрал.

Злобно бормоча, не поднимая глаз, Бастий слезает с коня, растерянно оглядывается — "А дальше что делать? Пешком идти?". Подходит к одному из своих нукеров, тычет кулаком в бок тоже растерявшемуся парню. Тот пытается слезть, но не может: Бастий стоит вплотную, слезают и залезают на коня с одной стороны. Свалиться на голову господину...?

Бастий не может говорить от ярости. Только рычит, дёргает коня за узду. Здоровый мужик: так дёрнул, что и конь со всадником валятся на снег.

Какая концентрация злобы! Если бы он ею доился — цены не было, в снаряды заряжал бы. А так... Явный враг. "Врагов себе надо выбирать самому". Выбрал. Теперь надо побыстрее зарезать. При первой же возможности. Пока он меня не успел.

С чего я так на него взъелся? — Да не нравится он мне! Под негативные эмоции найду и логические обоснования. А к каким интересным последствиям может привести скорая смерть... Не моя, конечно.

В голове быстренько прокручиваются кое-какие расчёты и предположения. Как подвести "приговорённого" к нужной ситуации, какую ситуацию построить, как будут вести себя другие персонажи до, во время и после "того", круг этих персон — на кого смотреть-то...

Сразу скажу: "расчёты и предположения" оказались не нужны. Попрыгунчик сам "сыграл меня", сам, используя Бастия, подстроил ситуацию, из которой я не мог выбраться без "потери лица" или жизни. Они ошиблись только в одном: в моей готовности "выйти из плоскости", в использовании возможностей, им неизвестных. Их информационная ограниченность стоила Бастию жизни, а Попрыгунчика заставила серьёзно отнестись к моему последующему предложению.

Вокруг уже в голос хохочут зеваки. Пересмеиваются гридни подъехавших княжичей, ухмыляется Безокий. А вот Гнездо... замер. Чего-то сильно испугался. Загляделся. На что-то за моей спиной. Не отрывая взгляда, манит одного из своих людей, подтягивает его за шиворот. Под которым я вижу полоску ошейника. Что-то шёпотом говорит ему на ухо. Тот кивает, прикладывая правую руку к груди.

Обычный на Востоке жест: "Слушаю и повинуюсь". Этикет в слуг вбивается до автоматизма, до "как дышать". Кто не усвоил, не исполняет этих ритуальных движений даже не думая, не замечая их... На галерах "всегда есть место подвигу". Или — в каменоломнях.

Слуга оборачивается посмотреть на указанное господином. И я тоже поворачиваюсь. Тоже — посмотреть.

Сзади, чуть в стороне, стоят трое монастырских саней. Трофейное барахло на задних, упакованный "хрипатый" без сознания на передних. И торчащая голова "золотоволоски" на средних.

Забавно. Похоже, именно он и привлёк внимание.

Князь Всеволод рыжих не видал?

Всеволод что-то втолковывает своему слуге. Тот кивает и дёргает здоровенный кинжал на поясе. Такое... рефлекторно-этикетное движение. Наглядное подтверждение готовности исполнить приказ господина — зарезать кого-нибудь вот этой сталью.

Интересно. Что может быть общего между тем беднягой и младшим братом Боголюбского? Настолько важного, что рыжего приказали убить. Гнездо собирает разноцветные скальпы? Или у юного князя "тихие игры" с туровским епископом? А "золотоволоска" в моих руках может чего-то лишнее рассказать?

Подтягиваю за плечо Охрима:

— Не поворачивайся. Потом посмотришь. Возле младшего княжича морда половецкая. Запомни.

Охрим крутит головой в одну сторону, будто обозревает окрестности, в другую. Вполголоса поправляет меня: