Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Может, и не специально, да с того ж не легче!
Стоит ли удивляться, что Никон слушал этот вой, слушал донесения и наливался дурной кровью.
По его землям!
Шляется какая-то сволочь!
В своих симпатиях и антипатиях Никон был последователен. С Валежным он даже разговаривать не пожелал, впрочем, Валежный и не настаивал. И больше никого не присылал. Нечего людей губить.
Все сказано, все услышано... между людьми. Теперь заговорят снаряды и пулеметы.
С Пламенным Никон бы тоже не разговаривал — тварь та еще! Чего уж... не любил Никон власть в принципе. Его б воля, собрал бы он всех правителей — политиков — королей — царей, да и утопил в одной бочке на глубоком месте. И чиновниками сверху присыпал.
Да, еще можно туда гранатку булькнуть. Парочку даже. Чтоб точно ничего не всплыло. Такая вот простая политическая программа.
Увы, видимо, она опередила свое время, и сильно. Никто из власть имущих на нее добровольно не соглашался, разве что удрать не успевали.
Но орать: 'на коня' и мчаться на праведную месть Никон не стал. Вместо этого подозвал к себе одного из подчиненных.
— Давай-ка, направь разведку. Пусть посмотрят, кто там, сколько, какими силами...
И то понятно. Чего людей-то губить? Сначала осмотреться надо...
* * *
Донесение доставили на третий день, и Никон едва слюной от возмущения не подавился.
Полк?!
Всего лишь полк паркетных шаркунов?!
Ну, вы сами, твари, напросились... сколько вас там? Порядка пяти тысяч? А я могу втрое, вчетверо больше собрать... не видеть вам первого снега! И лета вы тоже не увидите...
Собирать людей даже и не пришлось. У Никона оказалось около двенадцати тысяч человек. Илья все за него сделал.
Сжег ты хутор? Куда люди пойдут?
Да к своим, понятное дело, и по дороге вести о тебе разнесут! И тут уж каждый, кто может держать оружие, каждый в строй встанет! И плевать им на твои душевные страдания!
Так что примерно через четыре дня Никон выступил навстречу Илье.
Анна, Россия.
Школа, конечно, уже закончилась. И Гошка, неожиданно для себя, получил приличные оценки.
Но!
Мама попросила, да и Кира не была против... почему бы не позаниматься языками? Курсы работают, а языки, английский, немецкий и французский, всегда пригодятся.
Даже Кира согласилась. А поскольку раньше она игнорировала такие курсы, как 'отстой' и 'нудятину', занимались они вместе. Разве что в разных группах. Тут ведь деление не только по знаниям, но и по возрасту. Понятно же, дети пяти — семи лет и подростки пятнадцати-шестнадцати должны обучаться по-разному.
Анна и сама с удовольствием позанималась бы. Пока она обнаружила, что ламермурский язык имеет много общего с французским, а лионесский с английским, и иногда, вздыхая, проглядывала учебники.
Ей уже не пригодится.
А жаль, она бы с удовольствием их выучила. Когда знаешь больше пяти языков, дальше их учить легче и легче...
Гошка закончил занятия раньше, и сидел на подоконнике. Делал домашнее задание по горячим следам, ждал Киру. И уж точно не ожидал какую-то постороннюю тетку, которая шла к нему с подозрительной решимостью.
— Ты — Георгий Воронов?
Гошка прищурился.
— Тетя, а вы кто?
Про незнакомых людей мама ему постоянно рассказывала. И учила, что надо орать громче и бежать быстрее. А если удрать не получится, так хоть кусайся. Человеческий укус — он хуже гадючьего бывает! Но эту тетку кусать не хотелось. Выглядела она так...
Гошка почему-то подумал о 'железной леди'. О роботе, что ли?
Ольга Сергеевна, а это была именно она, попробовала доброжелательно улыбнуться.
— Я — твоя бабушка.
— Мамина мама? — уточнил Гошка, который ту маму в глаза не видывал. Да и не хотел. Яна от сына ничего не скрывала, и что думал ребенок о бабе, которая бросила дочь ради любовника...
Это взрослые считают, что дети не поймут. И напрасно. Все они отлично понимают, особенно, что такое подлость и предательство.
— Я — мать твоего отца. Сережи Цветаева.
Гошка фыркнул.
— И что? Я ему не был нужен, вот и все.
— Ты знаешь, что он умер?
Гошка фыркнул еще раз.
— Я его в жизни не видел. Чего мне плакать?
Спорить с этим было сложно. Дети... они ведь не понимают таких материй, как выгода и наследство. Они судят иными категориями, и часто бывают безжалостнее иных палачей.
— Ты никогда о нем не думал? — пыталась пробить стену отчуждения Ольга Сергеевна.
— Мне некогда было. Я едва не умер, — Гошка посмотрел в учебник. Ну вот... сейчас эта тетка заведется на полчаса. А он не успеет сделать задание. И придется наверстывать вечером. А он хотел, чтобы мама ему почитала сказки.
Как-то у них так повелось...
Чтобы все вечером собирались в гостиной, чтобы дядя Боря разжигал камин, чтобы Анна устраивалась на диване, а Гошка и Кира подсаживались к ней с двух сторон и выбирали книгу. А Анна им читала.
Глупо? Отстой? И вообще, игры интереснее?
А вы попробуйте.
Игры, они пустые, холодные и безразличные. Ты можешь убить сто тысяч монстров, сохраниться, пойти дальше, можешь построить город на песке, но это — там. Не тут. Игрушке все равно, жив ты или умер, как ты себя чувствуешь, о чем думаешь, чего желаешь... это придуманный виртуальный мир.
А реальный...
Реальный — это когда тепло, тихо и уютно. По-настоящему. И мамин голос, и рука, которая обнимает тебя за плечи, и странички, которые ты переворачиваешь, потому что другой рукой мама обнимает Киру, и дядя Боря, который считает что-то важное, или читает какие-то сводки, но — рядом. Вместе.
И утверждает, что ему ничуть не мешают приключения Марьи Моревны или Ивана Крестьянского сына. Даже наоборот. Им всем спокойно и уютно.
И тетя Роза, которая приносит всякие вкусняшки, и смотрит такими теплыми глазами...
И Смайлик, который обожает семейные вечера, приходит и устраивается на ногах у дяди Бори. И мурчит. Тоже греется. И греет...
Семья. Настоящая. А не суррогат из чужих людей под одной крышей, игрушек и ток-шоу.
Ольга Сергеевна, заметив, что мальчик ее просто не слушает, попробовала кашлянуть. Потом тряхнула его за плечо.
— Георгий! Послушай меня! Твоя мать лишает тебя блестящего будущего!
А в следующую минуту...
— А ну отойди от моего брата!
Кира выглядела так, что с ней побоялся бы связываться даже медведь-шатун. Боря Савойский, при всей его мягкости с родными и близкими, добрым и безобидным существом не был. И пара трупов, как финансовых, так и обычных, за ним числилась.
Кира и это унаследовала от отца. Только еще сама об этом не знала. Не приходилось применять. Но вот сейчас все а всколыхнулось внутри...
Ее. Брату. Угрожают!
Да кто такое спустит с рук!?
В отличие от Гошки, она помнила эту тетку. И помнила гадкий скандал, который та пыталась устроить. Пусть получилось-то все хорошо, но благодарить не тянет. Разве что стукнуть чем потяжелее.
Ольга Сергеевна посмотрела на Киру, как на особо тупого таракана.
— Не мешай мне. Кыш.
Зря она это сделала. Потому что Кира перешла от слов к действиям.
Если кто сталкивался с газировкой (вредно, но вкусно же! И тянет! И вообще иногда можно!), тот знает. Не надо взбалтывать еще не открытую бутылку.
Кока-колу Кира купила. Но до занятия выпить ее не успела, чтобы не расстраивать Гошку. Тому тоже хотелось, а нельзя. После операции еще какое-то время ему надо будет соблюдать диету.
После?
Тоже некогда. Домой хочется. К папе и к Ане. А там еще вкусняшки в холодильнике, и свекольник... уммм! И квас такой...
— Пшшшшш! — сказала кока-кола.
— Б...!!! — эмоционально высказалась обтекающая Ольга Сергеевна.
— Гошка! — рявкнула Кира.
Объяснять было некогда, но мальчишка к ней рванул, словно скаковая лошадь. Спрятался за спину и сразу успокоился. Сестра же!
Кира его в обиду никому не даст!
— ПОЖАР!!! ГОРИМ!!!
Опешили все. Но что еще было кричать Кире.
Охрана? Пока еще дозовешься, да и наверняка охраннику перепало на лапу, чтобы он эту выдру в Центр детского творчества пропустил.
Учителей? Так кто еще отзовется, и когда, и вообще? Это как не надо, их не распихаешь. А как понадобится, так учителей днем с фонарем не разыщешь.
А вот на вопль 'Пожар!' народ отлично высыпал. После некоторых событий это больной вопрос. Что горит, где горит — и куда удирать? Сразу же в коридоре стало не протолкнуться.
Ольга Сергеевна безнадежно завязла в потоке детей. А вот Кира и Гошка не растерялись. Кира схватила брата за руку — и рванула к противопожарному выходу, продолжая орать, словно сирена.
Ничего! Переживут! Сами эту пакость впустили, пусть сами и расплачиваются!
* * *
Роман не задерживался никогда. Не задержался он и в этот раз. И даже в лице переменился, узнав о случившемся.
— Так... ребята, срочно к Борису Викторовичу.
— Зачем? — заныла Кира, понимая, что ей сейчас и дадут благодарностей, и добавят. За все хорошее.
— Потому что ситуация может повториться. Хорошо, сейчас эта тетка пыталась поговорить. А если бы мальчика хотели похитить? Это вполне реально.
Гошку аж затрясло, и Кира сгребла его в охапку.
— Цыц! Я в следующий раз ее вообще хлоркой оболью!
— Следующего раза быть не должно, — увесисто сказал Роман. — Кира, ты понимаешь, что если Георгия вывезут за границу, вернуть его будет практически невозможно? Люди годами судятся, чтобы увидеть своих детей. Годами...
Дети вцепились друг в друга еще крепче.
— Русских за границей не слишком-то любят. И поверь, частенько — заслужено. Есть отношение к местным, и есть к тем, кто 'понаехали тут'... не всегда, но частенько.*
*— половина знакомых автора как раз к 'понаехавшим туда' относится. Так что — на основании их историй. Прим. авт.
Кира фыркнула. Зло и ядовито.
— И взаимно. Нам знаешь, что историк сказал? Что Россия — действительно отсталая страна. Вот, Англия концлагеря выдумала. Франция — гильотину. Германия впервые применила боевое отравляющее вещество. Есть им чем гордиться, определенно. *
*— Англо-бурская война, доктор Гильотен родом из Франции и первая мировая война. Крепость Осовец, Болимов и проч. Хотя, справедливости ради, немцы тут слизали идею у французов, историк немного соврал Кире. Зато над ядерным оружием они начали работать первыми. Прим. авт.
Роман качнул головой.
— Кира, это история. И ты меня отвлечь не пытайся. Факт прост. Георгия надо защищать. А что там еще изобретут просвещенные страны — их проблема. Лишь бы нас жизни учить не лезли.
Кира надулась. Фокус не удался.
А вот с математичкой можно было только начать говорить о политике — и все! Урок сорван! С Романом такой номер не прошел. Увы...
* * *
— Что эта старая... так, дети, заткните уши!
Дети переглянулись с видом: 'чего мы там не слышали?'.
Борис Викторович скрипнул зубами. И набрал номер Якова Александровича. Погоди, зараза! Я тебя колой обливать не буду! Ты не могла не наследить! Сейчас изымем все записи, возьмем показания, что там еще надо... да тебя к ребенку на километр не подпустят! И надо охрану.
Надо... надо защищать свою семью!
Только вот как это Анне рассказать? И ведь не скроешь, не получится ее защитить.
Вопреки его предположениям, Анна восприняла это спокойно.
— Боря, наверное, мне надо с ней поговорить. Еще раз. В присутствии юриста.
— не думаю, что это поможет.
— Мне надо определиться, — честно сказала Анна. — Я не понимаю, чего она хочет. Увезти Георгия? Получить права на опеку? Что именно?
Савойский пожал плечами. В его представлении, такая дама, как Цветаева, могла хотеть и всего — и сразу. Такой характер. Что может дать Анне этот разговор?
— Я и сама не знаю, — призналась женщина.
Или знала?
Просто боялась сказать?
Анне было очень страшно. Сделать еще один шаг... и превратиться в чудовище. Но ради сына она станет кем угодно. Ради... да, ради дочери.
Ее дети, ее муж, ее семья должны быть в безопасности.
Глава 4
Свисали в тарелки
Цветы и плоды.
Ида, Свободные герцогства.
У Федора Михайловича было замечательное настроение. Бывают такие дни, когда хорошие новости плотненько одна к другой ложатся, что те кирпичики в мостовую, и не подковырнешь.
Приятно...
С утра ему позвонили из лечебницы.
Доктор Ромарио не просил — требовал новую партию чудо-лекарства.
Не на всех детей оно действовало. Но двое из уже обреченных начали... выздоравливать? Ромарио не мог пока в это поверить, но кашель затихал, кровохарканье уменьшилось, у детей, которым оставалось жить считанные месяцы, появился... шанс?
Маленький, но вполне реальный. Если продолжать прием лекарства.
Еще у двоих такого резкого улучшения не наступило, но ведь и ухудшения не было! А это замечательно! Просто замечательно!
Так что — лекарство!
Или — рецептом поделитесь?
Вообще, Меньшиков склонялся к последней версии. Взять патент, и пусть доктор земляных сверчков разводит. Это ж время нужно, место, опять же, условия для обработки... постоянно этим заниматься?
Фабрику покупать?
Можно и так, конечно. А можно и доктора в долю. И ведь тайну лекарства не убережешь, не получится. Рано или поздно разгадают.
Даже рано.
Поди, полови медведку в промышленном количестве! И заметят, и быстро поймут, и научатся...
Патент, доля — и никаких проблем. Успеет он сливочки снять, пока остальные еще не поняли.
И просто хорошо — дети выздоравливают. Страшная это штука — кровавый кашель. Хорошо, что найдено... не то, чтоб лекарство, но от какое спасение от него. Приятно.
А еще удалось заключить два выгодных договора на поставку пшенички. И склады арендовать по дешевке.
И с детьми все в порядке, и Мишка делом купеческим интересуется, вникать пытается... разве не радость для деда? И Машенька за ним тянется... с одной стороны не стоило бы девочку такому учить, а с другой... страшное сейчас время. Все знания в копилку будут.
Все было просто замечательно. А потом скрипнула дверь. В 'Талларен' вошла дама с собачкой.
Нет, не карманной собачкой, которых носят вместо дамской сумочки. Или в сумочке. Рядом с девушкой вышагивал здоровущий пес дворянской породы. Холеный, ухоженный, в ошейнике, глядящий по сторонам с полной уверенностью в себе и в мире.
Он хозяйский.
Он нужный.
Он заступится за хозяйку, хозяйка заступится за него, вот все и будет в порядке. Правда-правда.
Зинаида огляделась по сторонам, но ни спросить не успела, ни даже начать искать кого-то глазами. Сбоку приблизился Гошка, который был внизу, в общем зале. Не сидеть же мальчишке в комнатах весь день?
— Зинаида Петровна?
Иного вопроса Иде и не потребовалось. Да и мальчик.... Он был удивительно похож на Анну. И на Илью Алексеева тоже, но нос у него точно был от матери. И улыбка. И нечто неуловимое, движения, умение себя держать...
— Георгий? Георгий Воронов?
— Да!
— А...
— А это мой друг. Потап.
Топыч поглядывал исподлобья и осторожничал. Мало ли, какая там тора бывает! Это сначала она хорошая, а потом еще как повернется! Тора Яна, конечно, за нее поручилась, но мало ли что и кто?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |