Спасти Ссср ч3

Громыко курировал проект в Москве.

— В Афганистане становится лучше, Михаил Сергеевич. Я говорил с товарищем Соколовым, этим летом число бандпроявлений неожиданно снизилось почти вдвое от прошлого года, а количество перехваченных караванов с оружием, почти втрое.

— Может перехватывать меньше стали?

— Да нет, вряд ли, операции на границе продолжаются. Кроме того — Себгатулла Моджадиди, лидер фракции монархистов в изгнании передал в посольство в Исламабаде письмо, в котором выражает готовность к переговорам об условиях прекращения огня и возвращения беженцев. Он утверждает, что выступает не от себя лично, а от имени всех монархических и племенных лидеров в изгнании.

Интересные дела. Как я и предполагал — как только уль-Хак перестал предпринимать что-либо в обеспечении единства моджахедов — Пешаварская семерка посыпалась. С одной стороны — монархист Моджадиди, пир Ахмад Гайлани и представитель племен Мохаммад Наби Мохамадди. Эти люди при всей их отмороженности все же представляют традиционалистов Афганистана, с ними можно договариваться. К ним можно отнести и Масуда, он представляет племена и группы Пандшера. А есть исламские экстремисты, такие как Хекматияр, Халес и Раббани. Они вряд ли кого-то представляют — это экстремисты, набравшиеся радикальных книжек про ислам. Хекматияр, например, еще при Дауде вступил в контакт с братьями-мусульманами, за что его преследовали уже тогда. С ними договориться нельзя, потому что им плевать на жизнь простых афганцев, они получают от шейхов деньги и на эти деньги убивают. Их надо уничтожить или изолировать. Первое конечно лучше.

— То есть, ситуация в Афганистане пусть не кардинально, но улучшилась.

— Да, есть такое.

— Сейчас важно закрепить. Пока зима — надо инициировать переговоры и процесс национального перемирия. Андрей Андреевич, прошу вас лично переговорить с Кармалем. НДПА должна призвать всех умеренных лидеров не только к перемирию, но и к участию во власти в Афганистане. По крайней мере, на уровне провинций. Афганские товарищи должны понять — их страна и так только-только вступила на путь развития, а война отбрасывает их на этом пути назад. Компромиссы неизбежны. Если какие-то группы готовы гарантировать порядок в том или ином районе, с ними можно и нужно договариваться, кого бы они не представляли и какие бы преступления перед Революцией ранее не совершили. Если где-то пятерки не приживаются или не пользуются авторитетом — не надо насаждать их силой. И не стоит выкорчевывать силой религию. Религиозность афганцев — очевидный фактор, с ним нельзя не считаться. Мулл нужно вовлекать в дискуссию, заставлять высказываться на общественно-политические темы, но ни в коем случае не конфликтовать. Все муллы, которые поддерживают режим прекращения огня, выступают за национальное примирение — объективно работают на революцию.

...

— Не согласны

— Я вот думаю — задумчиво сказал Громыко — у нас так же было? В Гражданскую?

— А что, Андрей Андреевич, наша Гражданская это образец для подражания?

...

— Так, положа руку на сердце. Несколько миллионов погибших. Разруха. Голод. Тиф. Восстанавливали многие отрасли с нуля. Неужели именно так мы должны были начинать наш путь к коммунизму.

Громыко покачал головой

— Ты только это еще где не скажи.

— Не скажу. Но останусь при своем — Гражданская это страшная трагедия и если бы была возможность избежать ее... Ленин тоже был не в восторге от Гражданской. Как и многие старые большевики.

Громыко отпил чая.

— Эх, Михаил Сергеевич. Не знало беды ваше поколение. А наше... ты конечно идеалист в этом вопросе, это хорошо. Но скажи вот — миллионы и миллионы крестьян, в жизни досыта не наедавшиеся, на помещика работавшие, на ненужной им войне убивавшиеся. Да, власть стала в октябре семнадцатого наша, пролетарская. С одной стороны — помещики, капиталисты, монархисты, которые ничего так не хотят, как на колени снова народ поставить. А с другой — тот самый народ, готовый на все чтобы на колени не встать, чтобы власть свою сохранить. И вот как, скажи — как войне между ними не быть? Может, потому и государство наше крепким таким стало, что с самого начала вопрос о власти, о том для кого оно, государство — выяснило до конца, до донышка? А? Как думаешь?

Многое я бы мог сказать в ответ. О том, что не удержали рабочие и крестьяне свою, собственную власть. Поставил их на колени Сталин, ради победы и ради величия державы весь народ запрягший, заставивший жилы рвать. И тащили этот воз, кровью харкая — до сих пор все это нам икается.

Да не сказал.

— Ладно, Андрей Андреевич. Нам только сейчас из-за Гражданской поцапаться недостает. Главная сейчас наша задача — перезапустить экономику, начать реформы. Вторая — прекратить войну в Афганистане. Первая на мне. Вторая на вас.

— Да я понимаю — Громыко допил свой чай — бакинский саммит надо отработать на все сто процентов. Я конечно с трудом представляю, как НДПА будет делить портфели в коалиционном правительстве с тем же Моджадидди и его сторонниками — но они там с Парчамом так и так грызутся, хуже не будет. Пусть сами решают, в конце концов — Афганистан не представляет для нас такой уж стратегической ценности.

Я чуть не задохнулся от возмущения. А зачем тогда полезли, если не представляет. О чем вообще думали?

Вся эта история — она с самого начала гнилая насквозь. Убили Амина, который и не подумал бы звать в страну американцев. Сотрудники Альфы потом вспоминали мрачную обстановку перед штурмом — парчамисты обещали в помощь пятьсот человек, пришел только... один. Последний из советских руководителей высокого ранга, кто виделся с Амином, замминистра МВД Папутин вернувшись из Кабула погиб в эти новогодние праздники, не успев встретиться ни с Щелоковым ни с Брежневым. Резидентуры КГБ и ГРУ давали взаимоисключающую информацию. Я понять не могу никак понять, как при такой неопределенности — все же приняли решение о вторжении?

— Афганистан представляет ценность хотя бы в силу наличия огромных залежей полезных ископаемых, вскрытых советскими геологами. Андрей Андреевич. Вместе с Алиевым попробуйте договориться сами и донести до всех сторон — в Афганистане под ногами лежат огромные деньги. Прекращение войны означает для всех возможность кардинально улучшить жизнь свою и людей, начать работать и зарабатывать.

— Как бы от этого хуже не стало, если это так. Такой кусок.

— Смотрите сами, Андрей Андреевич, я вас учить не буду, как свою работу делать. Но благоприятной ситуацией надо пользоваться. Войну — прекратить. Пусть будет многопартийность — Парчам и Хальк это две разные партии, пусть и будут две. Тот же Моджадидди или другие умеренные пусть создают третью.

Направился обратно к себе. Афганистан... если бы, хотя бы на два-три года раньше это все прекратим — большое дело. Только я не собирался бросать режим в Кабуле на произвол судьбы. Надо, жизненно надо показать американцам гибельность вмешательства в дела Востока. Пока не понимаю как — но показать надо.

Первого посетителя я ждал давно. Не знал, как начать...

— Товарищ Ульяновский...

— Михаил Сергеевич...

Ростислав Александрович Ульяновский — уникальная в аппарате ЦК КПСС личность. Родился в семье польских дворян. Красноармеец, дальше пошел по стезе МИД. В тридцать пятом арестован, получил пять лет по ОСО как троцкист. После отбытия наказания остался в лагере на бухгалтерской работе (умно поступил — иначе арестовали бы повторно), в Москву вернулся только в пятьдесят шестом. Заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС. То есть зам у Пономарева. По идеологии — меньшевик, но скрытый. Вообще, если внимательно так и беспристрастно посмотреть на истинные идеологические предпочтения в ЦК КПСС — то с удивлением понимаешь, что не все тут — большевики. Но в целом... один из немногих, кто сумел обойти систему, не погибнуть в годы культа личности, но и потом взлететь на самый верх...

— Присаживайтесь.

...

— Товарищ Ульяновский. Хочу посоветоваться с вами, как с человеком опытным, о странах третьего мира. И в особенности — об Индии.

Вообще, вопрос о странах третьего мира, об их ориентации, о будущем и об их месте в миросистеме — один из ключевых и неправильное его решение, а равно и отказ решать вопрос — в будущем приведет к цивилизационной катастрофе. Когда я... ушел из того мира — там эта катастрофа только разворачивалась. Обвальный рост числа беженцев из стран третьего мира в США и Европе, приводящий с одной стороны к деградации западных наций, а с другой стороне к возрождению нацизма. Значительный количественный и качественный рост террористических проявлений, расширение географии терроризма, вовлечение в терроризм новых поколений, расширение террористической пропаганды в интернете, появление территорий, полностью контролируемых террористами. Если к моменту распада социалистической системы в мире было только два, скажем так оплота беззакония, это Зона племен и Золотой треугольник в Азии, ну и с натяжкой Палестина (там ситуация была под частичным контролем и мирный процесс все-таки шел) — то за сорок лет торжества капитализма число таких мест увеличилось кратно. Сомали, некоторые территории Ирака, Сирия, Идлибская зона деэскалации, Косово, Донбасс, Абхазия, Карабах, курдские территории Турции... достаточно или еще? Появились территории, на которых террористам не надо никуда прятаться, они ведут там свою деятельность открыто, готовят себе смену, организовывают детские сады где детей учат головы игрушкам отрезать. В целом — отношения третьего и первого мира зашли в стратегический тупик, вызванный осознанием того что третий мир никогда не сможет не только догнать первый, но и приблизиться к нему. В более мягкой форме такой же кризис присутствует на европейском континенте. Страны Восточной Европы вступили в ЕС и в НАТО, но до степени благосостояния Запада — так и не добрались. Опытным путем выяснилось — даже самые успешные и правильные страны Восточной Европы сваливаются в стагнацию, как только средние зарплаты достигают примерно 70 % от западно-европейских. Причина проста— инвесторам становится неинтересно вкладывать, за большую зарплату они лучше наймут своих, у себя дома.

Все это в корне противоречит тем оптимистическим настроениям, которые царили в третьем мире в период 50-80-х годов. Освобождение от колониализма, создание собственных государств, самостоятельная политика — вызывала оптимизм и желание улучшать жизнь в своей стране, строить страну для своих детей и внуков — а не искать для них будущего в Германии или Канаде.

Причина всего этого — как раз то что в девяностые капиталистический путь развития стал для стран третьего мира безальтернативным, а рекомендации МВФ — руководством к действию. Советский путь был объявлен порочным и ошибочным.

На самом деле, для развивающихся стран третьего мира административно-командная экономика социалистического типа как раз и нужна для начала развития, вопрос в деталях. Именно советский путь в тридцатилетие 50-80-х годов вывел многие страны третьего мира из полусредневековья в двадцатый век, помог создать хоть какую-то промышленность, инфраструктуру и хотя бы накормить население. В то время, как путь "вашингтонского консенсуса" — имеет лишь считанные истории успеха, и те почти все связаны с добычей природных ресурсов. Приведите примеры, какая страна в 21 веке добилась ощутимых экономических успехов, следуя доктрине либерализма? Обратных примеров — куда больше.

Напомню, что это — советский путь в экономике. Он заключается в том, что государство начинает директивно развивать те или иные отрасли промышленности путем вложения в них средств на некоммерческой основе и государственной собственности на создаваемые активы. При необходимости закрываются рынки, полностью или частично запрещается частный бизнес (последнее, скорее всего ошибка).

При всех издержках и недостатках этого — этот путь все же позволяет создать промышленность в тех странах, где ее никогда не было, занять население, создать потребность в квалифицированных кадрах, сократить импорт и улучшить платежный баланс страны. Обратная концепция — что можно промышленность не создавать а существовать услугами, туризмом и сельским хозяйством — доказала свою несостоятельность, а эпидемия КОВИД вбила в эту теорию последний гвоздь. На самом деле — основа любой здоровой экономики промышленность и даже такие сырьевые страны как ОАЭ и Саудовская Аравия это поняли и активно промышленность развивают, причем с планами и некоммерческим финансированием (они оправдывают это тем что Коран запрещает ссудный процент, но получается вполне советская система). Только промышленность создает нормальную занятость, только промышленность позволяет создать прочную и востребованную научную базу.

А что представляет из себя развитие третьих стран в капиталистическом мире. Объявляется свобода предпринимательства. После чего предприниматели приходят и начинают осваивать только те отрасли, освоить которые проще, а выгоды — больше. Чаще всего это туризм и добыча полезных ископаемых — ну и сельское хозяйство. Промышленность они поднимать не станут — слишком сложно и долго, проще купить. Потом организуется какая-нибудь СЭЗ — свободная экономическая зона и туда если повезет, приходят глобалы. Но они получают огромные налоговые льготы, заинтересованы в как можно более дешевой рабочей силе и переводят в страны третьего мира только самые простые и примитивные операции. Инжиниринг, дизайн, ключевые компоненты — все это остается на Западе. Получается такой суррогат промышленного развития, который ничего не дает принимающей стороне — но и вредит самому Западу, так как лишает его промышленности. В выигрыше только глобалы и биржа.

Только директивная, административно-командная экономика способна создать национальную промышленность там, где ее никогда не было. Как вспоминал, по моему Насер — они начали с того что построили завод по производству гвоздей. Египту нужны были гвозди, но раньше все гвозди продавали англичане...

Почему тогда такая экономическая система не победила?

Первая ошибка, я считаю — это попытка огосударствить экономику полностью. Это такая же крайность, как и свобода предпринимательства. Государство должно владеть только теми отраслями экономики, которые по какой-то причине не сможет или не хочет развивать частный капитал. Ну и скорее всего, хотя бы частично — монополиями. Но не более. Нормальная экономика должна состоять из директивно развиваемого государственного ядра и свободного, основанного на частном интересе окружения. Причем государство должно понимать, когда и какие отрасли государственного ядра уже достаточно развиты чтобы представлять интерес для частного капитала — и своевременно приватизировать их, за реальные деньги, которые оно вложит в новые проекты. Запрет частной торговли, мелкого предпринимательства, частной сферы услуг — дикость полная. Это идеологическое требование, противоречащее практике.