— Корабль в полном порядке. По воде и продовольствию — хватит на три недели. По топливу — экономическим ходом дойдем до Сингапура и обратно. По боезапасу: мин Шварцкопфа осталось две штуки, мины заграждения Степанова — Налетова выставили все. Запас снарядов к орудию почти полный.
— Отлично! Все, Михаил Рудольфович, позже поговорим, давайте посылку. А сами отойдите на пару кабельтовых, следуйте параллельным курсом. Как понадобитесь, я вас позову.
Передав сумку с разведывательными материалами, "Косатка" отошла в сторону и следовала самым малым ходом параллельным курсом с "Новиком". Сзади дымили "Аскольд" и "Боярин". Все гадали, что же предпримет беспокойный адмирал. То, что он задумал какую-то каверзу, несомненно. И в ней определенная роль отводится "Косатке", иначе он бы уже дал ей какое-то задание и отпустил. Ведь не зря он примчался сюда лично, задействовав самые быстроходные крейсера Порт-Артурской эскадры. Даже "Баян" брать с собой не стал, чтобы иметь на пару-тройку узлов эскадренного хода больше. А сейчас, скорее всего, знакомится с результатами разведки и принимает окончательное решение. Все это обсуждалось на мостике и в отсеках лодки, пока через час не было получено очередное распоряжение с "Новика" подойти к борту.
Когда "Косатка" снова подошла под борт крейсера, Макаров уже стоял на крыле мостика. Погода благоприятствовала, и можно было спокойно поговорить. Михаил кратко описал обстоятельства похода. О визите к берегам Кореи и похождениях возле Нагасаки рассказывать не стал, уж очень много людей на палубе "Новика" это слышит, а сосредоточился на обстоятельствах встречи с Владивостокским отрядом и рейда к восточным берегам Японии, в чем никаких секретов не было. Сообщил также то, что агент передал на словах, не упоминая источника, откуда эти сведения получены. Макаров все прекрасно понимал, поэтому и не уточнял, а только слушал. Когда Михаил закончил, адмирал довольно усмехнулся в бороду.
— Михаил Рудольфович, а Вы знаете, как удачно три английских крейсера на минах подорвались? И еще двоих японские миноносцы утопили, приняв за противника? Об этом писали все газеты. А ваш рейд в Токийский залив — это выше всякого понимания. До сих пор японцы и англичане в себя прийти не могут. Вы сделали огромное дело. Позже подробно поговорим. Сейчас направляйтесь в район Цинампо, но близко к берегу не приближайтесь. Следите за ситуацией и за всеми перемещениями японцев и англичан, если таковые будут. Но ни в коем случае не дайте себя обнаружить. Какие бы привлекательные цели не появлялись, игнорируйте всех, и не выдавайте своего присутствия. Ваша задача — исключительно наблюдение. Если появится что-то важное и потребуется передать это по радио, всплывите и выходите на связь, но только подальше от берега, чтобы вас не обнаружили. Если ничего интересного после вашего прихода не произойдет и никакой активности японцы и англичане проявлять не будут, оставайтесь на месте и продолжайте наблюдать. Скоро мы нанесем визит в Цинампо, не перепутайте нас в темноте с японцами. После завершения нашего визита оставайтесь на позиции еще двое суток, проследите за обстановкой. Но, опять-таки, избегая обнаружения. После этого возвращайтесь в Артур, а по прибытию — сразу ко мне. Задача ясна?
— Так точно, Ваше превосходительство! Вопрос. После вашего ухода из Цинампо может кто-нибудь там подорваться н о ч ь ю на минах?
— Вот Вы право, Михаил Рудольфович.... М о ж е т! Но только, если н о ч ь ю!
— Есть, Ваше превосходительство! Разрешите выполнять?
— С богом, Михаил Рудольфович! Давайте полный ход и идите быстрее к Цинампо. Мины на "Косатку" перегружать некогда...
Глядя вслед "Новику", быстро уходящему в сторону Порт-Артура, Михаил подумал, что война с Японией вступила в новую фазу. "Аскольд" и "Боярин" займут позиции в море между Порт-Артуром и Цинампо для обеспечения радиосвязи между "Косаткой" и главными силами, выполняя роль своеобразных ретрансляторов. А то, вдруг дальности действия радиостанции "Косатки" не хватит. В случае возникновения опасности, они легко уйдут от противника, воспользовавшись превосходством в скорости. Нет никаких сомнений, что Макаров задумал что-то нестандартное. Такое, чего еще не было. Впрочем, оно и не удивительно, так как ситуация все больше скатывалась к открытому противостоянию Англии и России. А Япония все больше и больше скатывается к роли статиста в этом кровавом спектакле, разыгранном Англией. Роли, которая по большому счету, ничего не решает. Если бы не помощь Англии, то японские войска уже воевали бы одними штыками и самурайскими мечами. Но к войне с Англией Россия не готова. И где же новоявленные "Гебен" и "Бреслау" в английском варианте? По логике событий, они бы уже должны появиться. Неизвестно, как они будут называться в этой истории, но то, что они об я з а т е л ь н о появятся, в этом нет никаких сомнений...
— Что, Михаил Рудольфович, гадаете, что командующий задумал?
Голос Кроуна оторвал Михаила от размышлений. Как оказалось, все офицеры, находившиеся на мостике, думали об одном и том же.
— Да, Николай Александрович. Думаю, что нам предстоит стать свидетелями такого, чего еще никогда не было. Англия заигралась. Ведь она открыто провоцирует нас и создается впечатление, что в Лондоне уверены — мы просто обязаны пойти на попятную. Так, как уже было не раз. Уж очень много англичане вложили в эту авантюру, а признавать свое поражение — это не в их правилах. Вот поэтому и ведут себя так нагло. Потому, что уверены в нашем нежелании с ними связываться.
— И как думаете, что будет?
— Не знаю... Давайте подождем дальнейшее развитие событий. Тем более, ждать осталось недолго. Через день, самое большее через два, что-то должно произойти. Иначе бы наш беспокойный адмирал так не торопился. Не зря же он лично на встречу с нами прибыл, да еще и "Баян" с собой брать не стал, чтобы побыстрее обернуться. А нам пока предстоит роль кошки возле мышиной норы. То есть, сидеть тихо, наблюдать и ждать...
Вокруг тихая ночь, ветра почти нет, и звездное небо раскинулось над головой. "Косатка" лежит в дрейфе, покачиваясь на поверхности, и только иногда небольшая волна с шипением накатывается на палубу. Дизеля остановлены и в отсеках царит тишина. Свободные от вахты спят, используя спокойный момент. Противника поблизости нет. На мостике радиотелеграфист Мошкин снова "прослушивает море", сунув в воду микрофон на длинной штанге. Но на вопросительный взгляд командира отрицательно качает головой.
— Нет, Ваше высокоблагородие, никого.
— Жаль, что не удалось днем конвой прослушать, всплывать было нельзя. Ничего, Мошкин, вернемся в Артур, так и быть, будем в прочном корпусе дырку сверлить, чтобы кабель наружу вывести. Главное мы узнали — твой шумопеленгатор работает. Цели обнаруживает на большом расстоянии, позволяет их в какой-то степени идентифицировать и даже пеленг определяет. Хоть и с точностью "два лаптя вправо", но определяет. Будешь теперь море на глубине прослушивать. И ты знаешь, что-то мне подсказывает, что на глубине двадцати — тридцати метров слышно будет еще лучше, чем с поверхности.
— Эх, скорей бы, Ваше высокоблагородие... Ведь тогда ни один япошка от нас не спрячется!
— Вот и я о том же. Ладно, сворачивай все свое хозяйство. А то, вдруг срочно нырять придется.
— Ваше высокоблагородие, разрешите доложить?
— Что, братец?
— Я тут посидел, покумекал... В общем, нарисовал схему подводной антенны, как ее лучше сделать, чтобы пеленг на звук точнее определять. И чтобы вода на глубине нигде не просочилась. Да и в самом аппарате тоже можно кое-что улучшить. Не изволите ли взглянуть?
— Ну-ка, ну-ка, пойдем! Показывай свое изобретение!
Когда они оба зашли в радиорубку и Михаил взял в руки несколько тетрадных листов с карандашными эскизами, то поначалу лишился дара речи. Перед ним был прообраз акустического пеленгатора немецкой подводной лодки конца тридцатых годов. Конечно, кое-что было нанесено схематично, но мысль никому не известного унтер-офицера российского флота работала в верном направлении!
— Мошкин, ты знаешь, а это очень интересно! Давай, пробуй! Напиши список всего, что необходимо. Вернемся в Артур, постараюсь достать. Что-то мне подсказывает, что у этого аппарата большое будущее. И надо тебе учиться, Мошкин. Не зарывай свой талант в землю.
— Да куда же мне учиться, Ваше высокоблагородие? Война ведь. Да и деньги где на учебу взять?
— Ничего, не будет же эта война бесконечной. Когда-нибудь да закончится. А насчет денег не волнуйся. Уж если я "Косатку" на свои деньги построил для русского флота, то одного толкового инженера для него как-нибудь выучу.
— Ваше...
— И не спорь! России мощный подводный флот нужен, братец. И его считай, что с нуля создавать надо. И нужны для этого грамотные инженеры, способные мыслить нестандартно. Так что, дерзай. Сразу могу сказать — ты мыслишь в верном направлении. Все, что непонятно, спрашивай. Говори, что требуется. Чем смогу — помогу. А пока давай вот этот узел рассмотрим. Как ты думаешь наружную антенну на корпусе расположить?
Когда много лет спустя, на церемонии награждения выдающегося конструктора гидроакустических систем, генерал-лейтенанта корпуса корабельных инженеров Мошкина спросили, с чего же началась его научная и конструкторская деятельность, то он ответил, что с пяти тетрадных листков бумаги с карандашными набросками. Но эти наброски, на его счастье, увидел сам Корф, бывший тогда командиром легендарной "Косатки". И под командой которого он имел честь служить...
Вернувшись в каюту и рухнув на койку, Михаил снова прокрутил в голове сложившуюся ситуацию. "Косатка" лежала в дрейфе на некотором удалении от берега, внимательно наблюдая за окружающей обстановкой. Сегодня днем пришел еще один английский конвой. Восемь крупных транспортов под охраной трех крейсеров. В перископ даже удалось прочитать названия — "Абукир", "Хог" и "Тезеус". Конвой проследовал в сторону Цинампо. Информация об этом вскоре ушла в эфир условными фразами и была принята ближайшим к "Косатке" "Боярином", который должен предать ее на "Аскольд", а тот еще дальше — на "Новик". А между "Новиком" и Порт-Артуром может быть еще кто-то. Цепочка из нескольких радиостанций, раскинувшаяся через половину Желтого моря, должна обеспечить быструю и надежную связь.
Пройдя между островами, издалека удалось разобрать, что на рейде, ближе к морю, стоят еще два крейсера, а в глубине рейда — большое количество грузовых судов. Что творилось в самой бухте, было не видно. Но из лоции Михаил знал, что много судов там и не поместится, да и технические возможности "порта" Цинампо, если его так можно назвать, оставляют желать лучшего. Поэтому неудивительно, что выгрузка идет прямо на рейде. Хоть и черепашьими темпами, но идет. После захода солнца всплыли и продолжили патрулирование в надводном положении, временами давая ход, а потом снова ложась в дрейф и останавливая дизеля, соблюдая режим полной тишины. Но больше, кроме японских миноносцев, никто так и не появился. Очевидно, японцы не успевали вывозить то, что доставлялось английскими конвоями, поэтому тут и было такое затишье. Решив, что до утра вряд ли появится что-то интересное, Михаил решил поспать. Вахта на мостике несется исправно, его присутствие не требуется. Японские миноносцы патрулируют ближе к берегу и сюда не суются. Тем более, после "Чемульпинского инцидента" русский флот в этих краях больше никакой активности не проявлял и на наглое поведение англичан никак не реагирует. Поэтому, тут снова царит самоуспокоенность. Война идет где-то далеко...
Перед рассветом "Косатка" погрузилась на перископную глубину и продолжила наблюдение, но вскоре в каюту Михаила постучал вахтенный матрос.
— Ваше высокоблагородие, дымы на горизонте с норд-веста. Очень много.
Когда Михаил появился в рубке, вахтенный офицер, прапорщик Емельянов, приник к перископу. Заметив командира, тут же доложил.
— Михаил Рудольфович, только что появились. Похоже, наша Артурская эскадра приближается. Но дымов очень много. Не пойму, откуда столько.
— Ну-ка, дайте взглянуть, Петр Ефимович. Интересно, что там наш адмирал задумал?
Едва глянув в перископ, Михаил понял, что матрос не соврал. Дымов действительно очень много. Создавалось впечатление, что прямо на лодку движется целая армада. Японские миноносцы, которые крутились поблизости, ушли вперед на разведку. Но очень скоро они вернулись, удирая полным ходом. По мере приближения стало ясно, что это идет Артурская эскадра. Причем, похоже, Макаров привел в с ю эскадру. Почти все из того, что оставалось на плаву, и было способно двигаться. Корабли шли несколько в стороне, и в перископ удалось хорошо их рассмотреть. Впереди снова шел строем фронта быстроходный крейсерский отряд Рейценштена — "Аскольд", "Баян", "Новик" и "Боярин". За ним, в строю кильватера на некотором удалении, три утюгообразных броненосца — "Петропавловск" под адмиральским флагом, "Полтава" и "Севастополь". На флангах больше двух десятков миноносцев. А вот за ними... Слово "армада" подошло бы в самый раз. Чего тут только не было. Пять канонерок, старые минные крейсеры "Всадник" и "Гайдамак", минный транспорт "Амур", а также... семь "трофейных" английских пароходов, захваченных во время предыдущего рейда к Чемульпо, и конфискованных по решению призового суда. Причем, носящих уже русские названия и идущих под Андреевскими флагами, как военные транспорты. Позади всех, в арьергарде, дымила "Диана" с двумя миноносцами. "Победы", "Пересвета" и "Паллады" не было. Значит, их еще не успели ввести в строй. Увиденное наводило на размышления. Канонерки — понятно. Значит, Макаров собрался нанести удар непосредственно по порту, поскольку они в состоянии это сделать благодаря малой осадке. "Амур" — тоже понятно. Хочет выставить минные заграждения возле порта. А "Всадник" и "Гайдамак"? Какой с них толк? И зачем здесь транспорты? Наличие такого "обоза" было совершенно неясно. Не собрался ли Макаров десант в тылу у японцев высаживать?
— Да, Петр Ефимович, это наши. Макаров почти всех привел. Даже канонерки с "Всадником" и "Гайдамаком". Но вот зачем здесь транспорты? Десант собрался высаживать? Взгляните.
Когда Емельянов глянул в перископ, то тоже удивился.
— Михаил Рудольфович, у меня тоже, кроме десанта, ничего в голову не приходит. Но зачем? Как мы его потом снабжать, и поддерживать будем через все море?
— Не знаю, Петр Ефимович. Давайте подождем. Дольше ждали, недолго осталось...
Между тем, вся эта дымящая разношерстная армада приблизилась и прошла мимо. Подходить очень близко и всплывать Михаил не стал, а только внимательно наблюдал в перископ. Незачем раскрывать свое присутствие. Берег молчал. Японские миноносцы уже удрали в сторону Чемульпо, скрывшись за островами. Русская эскадра тоже обогнула острова и направилась в сторону Цинампо, вскоре скрывшись из вида. Теперь оставалось только ждать. Больше от "Косатки" ничего не зависело.
Долгое время ничего не происходило. "Косатка" продолжала оставаться на перископной глубине, наблюдая за окружающей обстановкой, но вокруг все было спокойно. Наконец, из-за мыса показались первые русские корабли, и Михаил, не отходящий от перископа, понял, что операция завершена. Первыми вышли канонерки и "Новик" с "Боярином". Но потом... Большое количество грузовых судов под английскими флагами одно за другим выходили в море. Причем, было хорошо видно, что суда в грузу. Среди них были и русские военные транспорты, принявшие участие в операции. Вместе с ними вышли миноносцы и оба старых минных крейсера. Пароходы самостоятельно выстраивались в подобие трех кильватерных колонн и ложились на норд-вест, а миноносцы, "Новик", "Боярин", "Всадник" и "Гайдамак" бегали вокруг, как овчарки, наводящие порядок в стаде. Следующими вышли "Амур" с тремя миноносцами и бросились догонять ушедшие транспорты. И только после этого вышли "Баян", "Аскольд" и "Диана". А вскоре следом за ними "Петропавловск", "Полтава", "Севастополь" и три миноносца. По их внешнему виду нельзя было сказать, что они побывали в бою. Во всяком случае, никаких внешних повреждений Михаил не заметил. Пройдя мимо "Косатки", корабли устремились вдогонку ушедшему "обозу". Ни японцы, ни англичане за все время так и не появились.
