Нф-2017: Демон

Всю ночь мы провели в лаборатории, заготавливая лекарство впрок. Утром, вручив увесистую сумку, полную флаконов с получившейся голубоватой жидкостью, лекарь усадил меня в повозку с наказом передать сумку матери-настоятельнице,но без него к больным не соваться, а заняться подготовкой "шприцов для инъекций", как он окрестил мое изобретение. Сам он направился в обитель к братьям-инквизиторам.

Мне очень хотелось попросить его не идти. Но я прекрасно понимала, что не имею на это права. Каковы бы ни были мои личные страхи по отношению к ним, но братья нуждались в помощи, как и все жители города.

Сеньор Витор появился в госпитале через пару часов, был задумчив и предельно собран. Терпеливо повторял указания и показывал порядок действий до тех пор, пока не убедился, что каждая из сестер в полной мере усвоила урок и не перепутает ничего, даже будучи разбуженной среди ночи. А потом был этот странный вечерний разговор. Неудивительно, что я места себе не находила.

Взгляд мой упал на медальон, лежащий на столе. Вчера я его сняла — он мешал, постоянно выскальзывая из свободного ворота домашнего платья, стоило мне наклониться. Утром, переодеваясь, я выложила медальон на стол, да так там и оставила. И к лучшему: было бы странно тащить вещь, подаренную демоном, в монастырь. Схватила украшение со стола. Надев, почувствовала облегчение, когда слегка теплый металл уютно устроился на груди. По идее, медальон должен был открываться, там сбоку даже кнопочка небольшая была для этого, но открыть его я так и не смогла, как ни пыталась. Ну и ладно. Все равно он мне нравился, от подарка демона исходило ощущение спокойствия и надежности.

Внезапно, я пошатнулась, чувствуя, как темнеет перед глазами, а стены комнаты растворяются в мягко подступающей тьме. Мир завертелся.

* * *

— Ты понимаешь, что ты наделал? — Старший демон сидел у окна, за которым виднелась россыпь слишком ярких звезд в чернильной темноте ночи.

Вся его поза выражала бесконечную усталость и какую-то... потерянность. Мне даже захотелось подойти и утешить его, но, как и в других моих снах, с места сдвинуться не получалось.

— Да, — мой демон стоял перед старшим, ссутулившись и опустив крылья. Темный профиль на фоне окна. До боли знакомый и незнакомый в то же время. Ну почему, почему я не могу увидеть твое лицо? Того единственного раза на площади у клетки было катастрофически недостаточно. Черты, которые я так хотела тогда запомнить навсегда, стерлись из памяти, остались только яркие желтые глаза. Их я узнаю из тысяч других глаз, хоть человеческих, хоть демонских.

— Прогрессорство недопустимо. Ты нарушил устав. Мы обязаны обезопасить миссию.

— Понимаю. Ты знаешь, что я прав. Это мы занесли заразу на землю людей. И обязаны были не отсиживаться, прикрываясь уставом, а исправить ошибку. Я ее исправляю.

— Ради чего? Ради кого? — В голосе старшего демона звучала горечь.

— Ты знаешь.

— Знаю, — вздохнул старший. — Сдай оборудование. В случае твоего провала мы не можем допустить, чтобы что-то попало в руки людей. И вытащить тебя не сможем. Не так, как в прошлый раз.

Мой демон протянул руку. Старший проделал какие-то пассы над его запястьем, заставив зашипеть от боли. На столик рядом с креслом, в котором сидел старший демон, упал небольшой круглый предмет.

— Линзы давно выкинул. Аллергия, — отрапортовал мой демон.

— И... — Старший жестом указал на горло.

— Там есть механизм самоуничтожения. Клянусь, активирую его в случае опасности разоблачения.

— Ты понимаешь, каковы будут последствия для тебя, если не успеешь снять, — старший даже не спрашивал, он утверждал.

— Понимаю. И так и так — калека, — горько усмехнулся мой демон.

— Что ж. Как знаешь, — старший демон встал, давая понять, что разговор закончен.

Мир снова завертелся.

* * *

Снизу послышался грохот. Я вздрогнула, не понимая, где нахожусь. Я стояла босиком в одной сорочке на холодном полу посреди комнаты, а внизу кто-то решительно колотил во входную дверь. Похоже, что сапогами. Я кинулась к двери. В коридоре столкнулась с лекарем. Тот был полностью одет, похоже спать еще не ложился. На левом манжете его белой сорочки виднелось темное пятно. Я заметила его, когда лекарь поспешно водрузил на нос очки, которые держал в руке.

— Жоана, не высовывайся. Это за мной, — сеньор Витор легонько тронул меня за плечи, отстраняя с дороги. — Береги себя, девочка.

С верхней ступеньки лестницы мне прекрасно было видно происходящее внизу. Братья-инквизиторы, ворвавшиеся в дом. Двое стояли чуть позади, третий зачитывал обвинения из доноса. Занятия алхимией. Колдовство.

В отчаянии я опустилась на ступеньку. Половица подо мной скрипнула.

— Кто-то еще есть в доме? — Прервал список обвинений инквизитор.

— Только служанка. Но она ни при чем. Наивная дурочка, воспитывалась в приюте при монастыре. Она не в курсе моих дел, в лабораторию у нее доступа не было. Не трогайте ее, — отрезал лекарь.

— Предположим, я тебе поверю. За твои заслуги. Продолжим. Связь с темными силами. В доказательство сему на теле подозреваемого имеются знаки, — на этих словах обвинитель дал знак помощникам. — Проверьте.

Инквизиторы кинулись к сеньору Витору и повалили его на колени, заломив руки за спину. Как во сне, я смотрела, как с его носа слетают очки, падая на каменный пол холла и разбиваясь на мелкие осколки. Один из братьев содрал с лекаря сорочку и шейный платок. Мир перед моими глазами сузился до одной-единственной точки. Сверху мне были прекрасно видны два ужасных, недавно заживших шрама, тянущиеся вдоль его лопаток.

Инквизиторы вздернули лекаря на ноги. Медленно, тот выпрямился, расправил плечи, преображаясь. И как я раньше не замечала сходство фигуры? Стоило одному из инквизиторов отпустить руку лекаря — или все же демона — как тот резко поднес ее к своей шее, сдирая с горла серебристый кружок, удивительно похожий на подаренный мне медальон. Кружок полетел в угол, вспыхнув голубоватым пламенем. Не обращая внимания на тонкую струйку крови, стекающую по шее, лекарь-демон поднял голову. Наши взгляды встретились, и я утонула в желтых глазах моего демона.

— У меа Дирут, амаэа, — нежно прошептал он голосом моего демона.

"Меня зовут Дирут (побеждающий), любимая," — эхом раздалось у меня в ушах хриплым, излишне безэмоциональным голосом лекаря.

— Заткните его, он колдует! — Закричал старший из братьев-инквизиторов.

Моего демона снова дернули вниз, ставя на колени и зажимая ему рот. Он не сопротивлялся, только неотрывно смотрел на меня. Я дернулась. Здравый смысл отказал, единственным желанием было бежать туда, к нему. Но точно, как в моих снах, я не могла пошевелиться. Горячие слезы заливали глаза.

— Увести, — короткий приказ, и вот уже моего демона выводят в чернильную тьму ночи.

Только когда за ним захлопнулась дверь, я смогла снова пошевелиться. Слетела по ступенькам, рванула на себя входную дверь. Меня остановила сильная мужская рука.

— Нау дараз теа дангар, ана, — раздался из пустоты голос старшего демона.

"Он не хотел подвергать тебя опасности, девочка," — хриплое, невыразительное эхо перевода у меня в ушах.

Опустившись на пол, я разрыдалась.

"Я не дам тебе умереть, Дирут," — прошептала одними губами. Дирут. Так его зовут. Моего демона.

Часть 2: Ангел

1

Ангел был красивый.

Очень.

Ангел с утра появился на городской площади, на сооруженном для казни помосте, и застыл там, купаясь в сиянии низкого зимнего солнца. Белые крылья искрились, словно первый снег, а шелк волос отражал солнечные блики не хуже серебряного зеркала.

Весь Амарант собрался взглянуть на ангела. Братья-инквизиторы в срочном порядке организовали постоянное дежурство у места явления ангела. Народ все шел и шел с самого утра, чтобы посмотреть на явление воли Господней.

К обеду потянулись страждущие. По городу прошел слух, будто прикосновение ангела исцеляет от всех болезней. И поток народа усилился. Пришлось срочно привлекать городскую стражу. Место явления ангела оградили наспех сколоченным заборчиком, по периметру которого расставили стражников, от которых требовалось сдерживать толпу, дабы не затоптала ни заборчик, ни ангела.

С моего места хорошо видны были только крылья: белоснежные, с ровными шелковистыми перышками. Ни нимба над головой ни длинного белоснежного одеяния не было. Ангел был одет в простые просторные штаны и рубаху, хоть и белого цвета, но все же...

— Какой-то он неправильный ангел, -поделилась я своими мыслями с Лу, сидевшей рядом со мной на парапете у входа в ратушу, щелкая тыквенные семечки. — Где белые одежды, где нимб, в конце-концов?

— Насчет нимба не скажу, может, при свете дня не видно, но одежды у него белые, — резонно заметила подруга. — Хоть и фасончик подкачал.

Мы прыснули. После эпидемии мы с сестрой Лусией очень сдружились. Девушка всегда заходила меня навестить, когда бывала по делам монастыря в городе, да и я была частой гостьей в монастыре урсулинок. Точнее, в госпитале при нем, где я помогала сестрам ухаживать за последними жертвами угасающей эпидемии. Город понемногу приходил в порядок. Скоро должны были открыть ворота, снимая с Амаранта добровольную блокаду.

Когда лекаря забрали инквизиторы, я несколько дней была словно в бреду. Мерещилось, что разговариваю со старшим демоном. Не во сне, к снам я уже привыкла, а наяву. Я рвалась спасать сеньора Витора, но старший демон не пускал. Окружающий мир расплывался в моих глазах, постоянно приходилось делать над собой усилие, чтобы сфокусировать зрение. А еще ужасно хотелось спать и пить. О том, чтобы выйти из дому, речи не было. Я пыталась, много раз, но каждый раз просто падала на пол, засыпая, не дойдя до двери. Где-то на краю сознания бродила мысль, что лекарь мог и ошибаться насчет того, что у меня к чуме иму..нитет, так вроде он это называл. Что я не могу заболеть, потому что моя кровь сильнее этой заразы и научилась с ней бороться. А еще мне не давала покоя мысль, что инквизиторы забрали не лекаря по имени Витор, а моего демона. После нескольких дней бреда наяву, я была уже не так уверена, что шрамы на месте отнятых людьми крыльев, желтые глаза и его слова "Меня зовут Дирут, любимая" мне тоже не померещились, как и многое другое из происходившего со мной в эти дни. Однако, человек Витор или демон Дирут, этот лекарь был мне дорог. И, едва сумев выбраться из дому, я побежала обивать пороги инквизиции. Безуспешно, меня даже не пустили с ним увидеться.

К удивлению, меня саму никто не трогал. Ни допросов, ни очередных обвинений в ведьмовстве, которых я ожидала. Ведь не могли инквизиторы не понимать, что за рыжая девушка живет в доме подозрительного лекаря, снявшего полгода назад ведьму с их костра. Но нет. Со мной обращались, как с обычной горожанкой, случайно оказавшейся поблизости от колдуна. Даже из дому не погнали, я так и жила в доме лекаря. Который был слишком большим и пустым для меня одной. И я сбегала к урсулинкам, помогая в госпитале в меру своих сил.

Лекарь точно был еще жив. Об этом свидетельствовало то, что не так давно братья-инквизиторы начали раздавать лекарство от чумы. Того, что мы наготовили впрок, оказалось недостаточно. А учитывая, что лабораторию в подвале дома в ночь ареста инквизиторы попросту разгромили, а все найденые там бумаги сожгли, то единственным, кто мог дать им все необходимые знания для изготовления лекарства, был сам лекарь. К тому же, горожане знали, что инквизиция поймала колдуна и алхимика. К слову сказать, никаких слухов о том, что поймали не просто колдуна, а самого настоящего демона, по городу не ходило. А значит, то, что сеньор Витор и есть мой демон, мне попросту померещилось.

Просто тихо убить пленника в своих застенках братья-инквизиторы не могли. Город требовал зрелищ в виде публичной казни. Инквизиторы почему-то с казнью тянули, мотивируя промедление тем, что ведут допрос с целью выбить покаяние из пленника. Я подозревала, что держали сеньора Витора в живых на случай, если понадобится его помощь как лекаря. Однако, вчера на главной площади соорудили помост. А значит, чума уже точно растеряла все свои зубы, и город вне опасности. Лекарь стал не нужен.

Когда я увидела возившихся с досками рабочих, мое сердце оборвалось и рухнуло куда-то гораздо дальше пяток, наверное, в саму преисподнюю. Сегодня я уговорила сестру Лусию пойти со мной на площадь. Идти одной было попросту страшно. Я не могла себе представить, что буду смотреть, как он умирает. Но не увидеть его еще раз не могла. А там... вдруг случится чудо, и в последний момент я придумаю, как спасти моего лекаря? Я истово молилась всю ночь напролет в часовне монастыря, в которой мне разрешила остаться мать-настоятельница, видя мое состояние. А на рассвете, когда первый луч солнца коснулся витражей на окнах, заиграв цветными солнечными зайчиками на полу передо мной, я поняла, что Господь снова слышит свою рабу. Ибо он послал мне ангела. Совершенно случайно, из всех витражных окон часовни, я пристроилась возле того, на котором был изображен ангел. Именно его изображение танцевало цветными бликами на мраморе пола перед моими глазами.

А явившись в компании Лу на площадь, где мы намеревались дежурить весь день — я в надежде придумать, как спасти лекаря, Лу — чтобы поддержать меня морально — увидела, что ангела Господь послал в буквальном смысле. Вот же он. Стоит на помосте, сооруженном для казни.

2

Ангел стоял неподвижно уже несколько часов, никак не реагируя на все плотнее окружавшую его толпу и не произнося ни слова. На его безмятежно-прекрасном лице за все это время не дрогнул ни один мускул.

— Жу, а как ты думаешь, зачем ангел пришел? — Лусия взобралась с ногами на парапет, обнимая коленки. — Холодно, — пожаловалась она.

— Я очень надеюсь, что Господь послал его в ответ на мои молитвы, — вздохнула я.

— Ты о своем лекаре? Слушай, чего ты так о нем печешься? Ты же сама негодовала, когда он твоим женихом назвался, помнишь? А он ко всему еще и чернокнижником оказался.

— Не чернокнижником, а алхимиком, сколько раз повторять? — Возмутилась я. — Неужели разницу не видишь?

— Неа, — Лу помотала головой, смешно шмыгнув замерзшим носом. — Как по мне, и то, и то — происки врага человеческого.

При словах о "враге человеческом", я вздрогнула. Вспомнилась другая площадь. С клеткой, в которой сидел измученный демон. Мой демон. Померещилось ли мне, что лекарь и демон-одно и то же лицо? Я не знала. С тех пор, как сеньора Витора забрали инквизиторы, мне ни разу не удалось увидеть демона во сне. Да и медальон, подаренный им, куда-то запропастился. Я весь дом обыскала. Даже в разгромленной лаборатории все черепки и осколки по одному перебрала. Медальон пропал, будто и он мне тоже примерещился.

— Лу, вот посуди сама. Стал бы враг помогать бороться с болезнью? А ведь именно сеньор Витор придумал, как вылечить чуму. Именно благодаря ему город не превратился в вымершие руины, над которыми реют стервятники.

— Еще неизвестно, как он именно это лекарство придумал, — не унималась Лусия. — Вдруг ему нечистый помогал?