| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— По личному, — одарив собеседницу мимолетным приветственным кивком, Валера вновь обратил всё внимание только на меня.
— По личному? А Вы, наверное, к Алексею Геннадьевичу? Так он еще в командировке, — с притворным сожалением вздохнула Юлия.
Дефиле от моего стола к стулу Валерия показалось мне бесконечным. Здесь три шага! Как можно так долго идти три шага? С тыла Юле, как трамваю, можно было ляпать приписку "занос 1,5 метра". Наконец-то бедровывихивательный променад завершился, Юля встала прямо перед мужчиной в стойку: вес на правую ногу, левую отставила в сторону и максимально вытянула на всю длину, правую руку на бедро. В левой руке у Юли оказался планшет, и его она прижала поближе к сердцу, вознося push-app на небывалые высоты.
Валерий флегматично что-то ответил, а я даже слов не разобрала: кровь, бившая в висках, мешала воспринимать информацию.
— Василиса, — услышала я еще один девичий голосок позади, и почти возненавидела это обращение, а обернувшись поняла, что ненависть — это еще не высшая точка. После ненависти есть целый астрал абсолютного зла, играющий всеми оттенками черного, и дарящий целую гамму чувств и эмоций. За моей спиной, сбившись в кучки по трое-четверо, как восьмиклассницы, собрались девушки и женщины нашего офиса. А, нет, не только офиса: вот тех троих я не знаю, а вот эта парочка из туристического агентства с первого этажа...
Хлоп. Крутанувшись в кресле, я обернулась на звук и сейчас наблюдала, как с моего стола красиво валятся до этого аккуратно сложенные на нем стопкой документы. И сложены они там были в определенном порядке. Черт!
— Я такая неловкая, — сокрушалась Юлия, медленно опускаясь на колени, и не отрывая голодного взгляда от Валерия, — Я сейчас соберу.
Мурлыкнула она, медленно-медленно по одному поднимая листочки. Потянулась за тем, что лежал далеко, по-кошачьи выгнула спину, при этом открячив...
— Юля! — вскочила с места уже вконец пунцовая я.
Присев на корточки, быстро собрала листы в охапку и закинула обратно, прижав клавиатурой к столешнице, чтобы другие не решили испробовать этот метод.
— Какая ты действительно неловкая, — проговорила, пытаясь скрыть раздражение. — Валерий, спасибо что подождали. Мы можем идти.
Обратилась я уже к полубогу, подхватывая сумку и выключая компьютер. Хватит, лучше ресторан, чем этот бордель.
— О! Ты быстро! Пойдем.
Валерий улыбнулся, галантно предложив мне локоть. Если бы улыбка еще не была такой самодовольной.
Случайно 'не заметив' джентельменский жест, я быстро направилась к выходу.
Выскочив из здания, повернула к остановке.
— Стоять. — поймал он меня за руку, не успела я сделать и пары шагов. — Машина вот там стоит.
Вспомнив, для чего я всё это делаю, что ответы мне нужны и знания-сила, я забралась на переднее сиденье очень симпатичного брутального Mercedes GLE.
Полубог сел в водительское кресло, взглянул на приборную панель.
— Восемнадцать двадцать две... а ты долго продержалась. Я думал уже минуте на десятой сдашься. — хмыкнул он, — В таком количестве эстрогенов даже инкубы дольше нескольких часов не выдерживают.
Ехали мы молча. Я прислушивалась к романтичным французским напевам, и пыталась составить список вопросов. Валерий, видимо, думал о чем-то своем.
К оглавлению
ГЛАВА 7
Ресторанчик оказался в центре. Мы притормозили прямо перед входом, и двинулись по тротуару к дверям. GLE лишь пиликнул и ободряюще подмигнул вслед желтыми поворотниками 'не дрейфь, ведьмочка'.
Зайдя в отдельную кабинку, мы сели за стол и получив от официантки меню, Валерий принялся предлагать мне блюда на выбор.
— Спагетти?
— Нет, спасибо.
— Пиццу?
— Спасибо, нет. Я же говорила, я ничего не хочу. Я не буду ужинать.
— Нет. Так не пойдет. У нас был уговор: ты со мной ужинаешь, я отвечаю на вопросы.
— Что-то не припомню именно такого уговора...
Начала я хмуриться, силясь воскресить в памяти, как же именно звучала его фраза.
— 'Мы ужинаем, и я отвечаю на вопросы'
Без тени сомнений с предельно честным лицом 'процитировал' этот вымогатель, и я поняла, врет и не краснеет.
— Василиса, я сейчас заказываю ужин, кормлю тебя и отвечаю на твои вопросы. Могу поклясться, что даже пальцем тебя не трону... сегодня, — недовольно поморщившись добавил он.
В этот момент в кабинку заглянула официантка:
— Готовы сделать заказ?
— Да. Две порции равиоли со шпинатом и сыром рикотта, бокал белого полусладкого и красного сухого. На десерт джелатто-шоколато, эспрессо и глясе.
— Благодарю за заказ. Вино подать сразу?
— Да, пожалуйста.
Когда официантка удалилась, я удивленно рассматривала Валерия.
— Что ты так на меня смотришь? Ты хочешь заказать что-то другое?
— Нет. Я не об этом, — отмахнулась я, — Почему на работе женщины на тебя так... реагировали, — подобрала я более приличное слово, — А здесь, — я еще раз глянула вслед официантке, — здесь тишина. Она же не проявляет интереса, а в офисе, я думала еще пять минут, и стану первой зрительницей непрофессиональной постановки 'Декамерона'.
— А, вот ты о чем. Ну, в офисе я хотел, чтобы они меня желали, и они желали. А здесь необходимости нет. Мы немного опаздывали, бронь столика снимали в семь.
— Да... ты форменный гад, — почти с восхищением протянула я, осознав глубину коварства некоторых полубожественных личностей.
Валерий задумался, а потом пересел ближе ко мне, по правую руку. Я, если честно, предпочла бы сидеть напротив, это как-то менее интимно. А тут, стоило ему сесть, как он сразу случайно задел мой локоть. И вот сомневаюсь я, что действительно случайно.
— Василиса, не нервничай. Я дал тебе слово: сегодня я к тебе не прикоснусь и пальцем. Но! Если ты не будешь есть, то я не стану отвечать на вопросы. Это моё условие, и обсуждению оно не подлежит.
Валерий замолчал, выдерживая чеховскую паузу, а потом с самым серьезным видом спросил:
— Каково твоё решение?
Ну что теперь, вставать и уходить? На полпути включать реверс?
Глупо. Нет, я хочу знать. Здесь и сейчас.
— Я согласна. Ты меня кормишь и отвечаешь на вопросы.
Какая-то странная улыбка мелькнула на мгновенье на его лице, но была моментально стёрта.
— Я тебя кормлю, и отвечаю на твои вопросы, — повторил Валерий, глядя мне прямо в глаза.
— Да.
— Согласен. Только у меня еще одно условие: лимит.
— Лимит?
— Один равиоли — один ответ. Не больше, не меньше.
Подумав, я кивнула.
— А мороженое?
Он всё же не смог сдержать улыбку:
— За мороженое готов дать три ответа.
— Согласна.
Из-за шторки проскользнула официантка, и поставила перед нами по бокалу. Я потянулась к красному.
— Попробуй белое. Оно легкое, не терпкое и не приторное. Очень приятное и свежее. Уверен, тебе понравится.
И внутри у меня взбунтовались два противоречивых, противоположных желания. Взять бокал красного, может быть назло, может быть потому, что только я решаю, что мне пить, а может быть просто потому, что к нему я потянулась первоначально. Или же прислушаться к словам Валерия и попробовать белое, ведь вино выбирал он, и это он выбрал именно для меня, и вообще он меня сюда пригласил. Очень невежливо получится если я сейчас возьму красное. Я итак с ним себя веду безобразно, я же обычно не хамлю, стараюсь даже не конфликтовать и не перечить, а тут... Но обычно и мои знакомые себя так не ведут...
Я взяла белое. И спрятала лицо в бокале, чтобы не краснеть, рассматривая эту широкую радостную улыбку.
Пить я не собиралась. В принципе не люблю алкоголь, а в такой компании даже легкий градус может привести к непредсказуемым последствиям. Лишь для вида я пригубила полусладкого, чуть дольше задержав бокал у лица, но вечно прятаться за ним я всё равно не смогу.
— Я уже могу начать задавать вопросы?
Хитро улыбнувшись, Валера качнул головой:
— Нет, давай дождемся пока принесут заказ. А пока может поговорим о тебе?
— Нет, — зеркально повторив его движение ответила я, — Дождемся, пока принесут заказ.
— А потом поговорим о тебе?
— А потом я начну задавать вопросы.
— Хорошо, хорошо — поднял он руки, изображая ужас, — Чувствую себя практически в застенках КГБ.
"Вот и правильно, настраивайся на допрос с пристрастием" подумала я.
Горячие исходящие ароматным паром равиоли принесли очень быстро, и стоило официантке скрыться за шторкой, Валерий пододвинул ближе к себе мои приборы и тарелку. Я лишь изумленно наблюдала за перемещениями медленно округляющимися глазами.
— У тебя будет одиннадцать попыток. — невозмутимо пересчитал он содержимое блюда.
Взяв МОЮ вилку и наколов на нее МОЙ равиоли, он наконец уделил мне внимание и ласково произнёс:
— Открой ротик.
Из моего горла вырвалось лишь изумленное "тха", а глаза из правильного круга приобретали форму равностороннего квадрата.
— Валерий, нет! — наконец выдала я, совладав с сонмом эмоций, — Нет!
Улыбаясь, как нашкодивший мальчишка, он процитировал:
— Я тебя кормлю и отвечаю на твои вопросы, — выделив тоном первое слово сказал он, а после паузы добавил, — Тебя за язык никто не тянул, но от подобной возможности я отказываться не собираюсь. Либо так, либо...
Вилка с итальянским пельменем зависла передо мной в ожидании ответа.
К чёрту! Я наклонилась вперед. Насколько это было возможно быстро, но всё же очень неловко стянула плату за первый ответ и принялась жевать. Разгневанно глянула на Валерия, и поперхнулась под его темным, прожигающим взглядом. На меня смотрели черные омуты, до краёв наполненные желанием, заключенные в тонкую каёмку сверкающей серой стали.
Закашлявшись, хлебнула оперативно подставленного под руку вина. Хороший такой глоток сделала... Валерий, вот же с-ссс-стратег хренов. Н-да, пока Василиса, мы проигрываем на всех фронтах, а ведь игра должна была идти по нашим правилам.
Выдохнув, чтобы успокоиться, я посмотрела на этого 'Александра Суворова', и задала первый вопрос:
— Расскажи, что это? — сдвинув вниз ворот водолазки, я указала на метку.
— Метка, — честно ответил Валерий, успевший уже сам съесть равиоли.
Ответил, положил свою вилку и потянулся за моей.
— Не честно!
— Василиса, каков вопрос, таков ответ. В этот прекрасный вечер слова дорогого стоят, поэтому... не торопись, — многозначительно сказал он, и поднес мне следующий "вареник".
Пытаясь взглядом передать всё, что я сейчас о нем думаю, я потянулась к вилке и с максимально возможным в данной ситуации достоинством, сняла с нее еду.
У полубога лишь уголки губ дрогнули, когда я, всё так же прожигая его взглядом, принялась пережевывать свой "второй вопрос". Он очень старался не засмеяться в голос, но на лице так и читалось "я не боюсь боевых хомячков".
— Что означает эта метка? Какие последствия её нанесения?
— Это два вопроса, я отвечу на оба, но и ты съешь два равиоли. Метку ставит на ведьму так называемый "охотник", тот, кто её обнаружил, чтобы не потерять в течение следующих нескольких недель, пока не передаст её под защиту управления. Бюрократия есть и за гранями, поэтому пока на тебя оформляют бумаги, ты под моей защитой.
Валерий протянул мне следующий равиоли. Змей Искуситель!
— И что мне теперь так ходить? — ужаснулась я.
— Пока — да. Есть вариант, конечно, но что-то мне подсказывает, что не сработает, точнее, что ты не согласишься...
— Не тяни. Какой вариант?
— Это вопрос? — улыбнулся полубог, вновь насаживая на вилку тонкое тесто с истекающей соком начинкой.
— Да, вопрос.
— Ну в таком случае, — протянул Валерий, и придвинувшись ко мне еще ближе, — Скажи "а-а-а-а".
И я невольно посмотрела на его приоткрывшиеся губы, такие красивые, упругие. И сердце забилось чаще.
Несколько раз моргнув, и влепив себе мысленную оплеуху, я съела равиоли, и уставилась на Валерия в ожидании объяснения.
— Есть несколько способов поставить метку. Обычно используют специальный камень, он нагревается при соприкосновении с кожей ведьмы, и на теле остаётся примерно такой же след. На следующие день его убирают другим камнем. Точнее его маскируют, сама метка остается под кожей, и исправно служит до исхода месяца. Есть еще способ с травами: ведьма выпивает зелье, и в течение пары минут метка на её теле возникает сама. Именно этим способом. Кстати говоря, и планировал воспользоваться шеф. А есть способ, о котором знают единицы. Мой учитель называл это 'поцелуем любви', — совсем развеселился Валерий, — так что вот он я, твой прекрасный принц. — он приглашающе развел руки, — И эту метку может снять только еще один поцелуй. Взаимный.
— Не сработает, — повторила я его слова.
— Кто знает...
— Ладно, есть еще вопрос.
Валерий уже взялся за мою вилку.
— Как ты нашел меня?
— Я думал тебе уже рассказали. Я получил на тебя досье. Тебя вычислили на тренинге по карте-таро, и дальше передали мне в обработку.
В обработку? Нда, неприятные ассоциации и ощущения у меня вызывает такая формулировка.
— Что дальше со мной будет?
— Это седьмой. — констатировал полубог, — Что будет... По процедуре, после того, как ведьмочку обнаружат, её оформляют. Подготовка документов и переброс их за грани занимает порядка двух-трёх недель. А потом ведьмочку выводят из социума. Она переходит за грань, выбирает мир и продолжает там жить и учиться уже без риска быть сожженной на костре инквизиции. Сюда возвращаются лишь единицы: матёрые обученные ведьмы, которые становятся частью 'полутора-тысяч', и поддерживают здесь своим присутствием баланс. Другие же не возвращаются сюда больше никогда.
— Что значит 'выводят из социума'?
— Побег из дома, увольнение с работы, разрыв всех личных отношений. Ведьма рвет все земные контакты. Ну и, в крайнем случае, могут устроить зачистку памяти или инсценировку трагической смерти. Ведьму должны перестать искать.
— Валерий, я так не смогу. — от ужаса сдавило горло, — У меня здесь родные. Я не могу уйти. И инсценировать свою смерть тоже не могу. Я же у них одна. Они меня любят. Они не переживут...
Лепетала я, понимая, что выбора мне скорее всего не предоставят. В игры играть со мной никто не будет, они сделают так, как должно. Пойдут по отработанной схеме, и чувствам и переживаниям в ней места нет. Только четкий расчет.
Валерий молчал, и я поняла, что выбора мне действительно не оставят.
— Я не позволю причинить боль моим близким. — произнесла я, и в душе поселилась уверенность, что из кожи вон вылезу, но не позволю, — Там... за гранями... есть возможность оттуда позвонить, каким-то образом связаться с теми, кто остался здесь?
— Есть. Не совсем классическим способом, конечно. Телефоны там не работают, но есть специальные пластины их можно настраивать попарно, чем-то похожи на местные планшеты с функцией видеовызова.
— Отлично. Сколько длится обучение? Когда ведьма получает право вернуться на землю?
— Обучение длится три года, но вернуться может только лучшая, после прохождения испытания и только тогда, когда она из 'полутора-тысяч' покинет этот мир.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
