В воздухе парило чёрное крестообразное дерево — словно четыре засохших дерева спилили и склеили крестом, кронами в стороны. Вместо листьев на черных ветках двигали зрачками пылающие оранжевые глаза. С негромким потрескиванием, как от настоящего костра, по кронам струилось прозрачное оранжевое пламя, извиваясь, как огненные змеи.
Позади горящего древа медленно вращалось кольцо серебристого металла, плотно исписанное крохотными золотыми символами, не похожими ни на что в истории людей. Позади кольца, вызывая резь в глазах и размывая силуэт ангела, разворачивались призрачные ленты многоцветного света. Если прищуриться и наклонить голову, они выглядели, как шесть пар сияющих крыльев.
Зориан заметил, как некоторые глаза повернулись к нему, и ощутил себя уязвимым. Словно взгляд ангела проникал в самую глубину, оценивая, взвешивая, решая...
Зориан инстинктивно отступил на шаг — и вдруг сообразил, насколько вокруг тихо. В храме были лишь он, Зак и ангел. Больше никого.
Это неприятно напомнило разговор с Панаксетом.
— Не надо бояться, — громыхнул голос ангела, причиняя боль в ушах и груди. — Я здесь, чтобы помочь.
— Что... где все? — растерянно спросил Зак.
— Не должно им слышать это, — ответил ангел.
— То есть вы... засунули нас в какое-то карманное измерение? — нахмурился Зак. — И можно чуток потише?
— Моё время ограничено, — предупредил ангел, не пытаясь уменьшить громкость. Зориану даже показалось, что он слышит едва заметный хор, повторяющий слова ангела. — Не тратьте его напрасно.
Наверное, ангел прав. Даже с учётом всей маны, потраченной на призыв, духи такой силы не могут долго оставаться в материальном мире. Нужно поспешить.
— Зак заключил с вами контракт? — спросил Зориан.
— Да, — немедленно ответил ангел.
Зориан подождал секунду, но продолжения не последовало.
Вот же.
— Мои враги заставили меня забыть о нём, — хмурясь, сказал Зак.
— Нет, — возразил ангел.
Лицо Зака приняло странное выражение.
— Да, заставили, — раздражённо хохотнул он. — Какой мне смысл врать вам?
— Они не заставили тебя забыть, потому что ты никогда не знал об этом, — пояснил ангел. — Если кто и знает о контракте с нами, это лишь означает, что они догадались.
— Зак... не знал, что он заключил контракт? — удивился Зориан. — Как это возможно?
— Мы приложили силы, чтобы скрыть наше вмешательство, — сказал ангел. — То, что мы сделали... уже нарушает правила, и для всех было бы лучше, останься это в тайне.
— Но как я мог заключить контракт, не зная того? — настаивал Зак. — Так не бывает!
— Мы говорили с тобой во сне, — сказал ангел. — Принимая контракт, ты не знал, кто мы.
По лицу Зака мелькнула череда разных эмоций — Зориан же накрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул.
Зак...
— Это... клевета! — возмутился Зак. — Я бы никогда так не сглупил! Даже прошлый я знал, что нельзя заключать сделки с подозрительными типами, влезающими в твой сон!
— Одним из критериев избранного было чтобы ему хватило глупости согласиться на сделку, — прямо ответил ангел.
— Ну, эм... — промямлил Зак. — А знаете что? Проехали. Даже если это так, мне всё равно стёрли кучу важной информации. Я даже не знал, как вернуться в реальный мир! Вы включили в этот... контракт столько всего, почему нельзя было добавить хотя бы простейшие объяснения?
— Объяснения были, — сказал ангел. — Ты просто не выполнил условий их получения.
Что?
— Что? — требовательно спросил Зак. — Что значит не выполнил?
— У тебя была цель, не так ли? — с вызовом ответил ангел. — Ты должен был остановить вторжение, не раскрыв секрета временной петли. Если бы ты сделал это, то получил бы информацию о петле и как покинуть её.
— Так вы ему не сказали, — сообразил Зориан. — Знай он, как покинуть петлю, мог бы бросить всё, прежде чем смог бы остановить освобождение Панаксета.
— Сердца людей слабы перед искушениями, — подтвердил ангел. — Не сумей он выдержать безжалостное течение времени, и не стань спасителем, что нам нужен — ему стоило навсегда остаться во Вратах Государя.
— Вы... — начал было Зак.
— Ты дал своё согласие, — невозмутимо напомнил ангел. — И теперь я жду объяснений. Что там произошло?
— Вы не знаете, что произошло? — поинтересовался Зориан.
— Разве я спрашивал бы в ином случае? — риторически спросил ангел. — Происходящее во Вратах Государя сокрыто от нашего взгляда. Подобно знакомым вам Черным Залам, активные Врата отрезаны от мира. Мы сделали ряд выводов, но хотели бы знать всю картину.
Зак и Зориан кратко отчитались о произошедшем в петле, стараясь подчеркнуть вмешательство Панаксета и то, что приход Красного и Сильверлэйк в реальный мир сильно затруднит борьбу со вторжением. Наконец они объяснили ситуацию с Зорианом и как его присутствие не даёт сохранить петлю в тайне.
— Прискорбно, — заключил ангел. — Задача была не столь сложна. Как ты допустил, чтобы всё так запуталось?
— Не столь сложна?! — возмутился Зак. — Вы хоть представляете, как трудно остановить вторжение в одиночку, не имея возможности ничего объяснить?
— Пусть Врата и были запущены раньше срока, у тебя всё равно были сотни попыток, — напомнил ангел. — Полагаю, твоё восприятие сложности искажено. По первоначальному плану, твои противники не знали о петле, и ты мог раз за разом пробовать новые решения. Даже с нашими ограничениями это было вполне выполнимо. Ты же боролся с таким же путешественником. Но независимо от того, как это произошло — это твоя ошибка, не наша.
Казалось, Зак сейчас начнёт орать на ангела, но напарник взял себя в руки. Сердито фыркнул и молча сложил руки на груди.
Не зная, как Красный присоединился к петле, возразить ангелу было нечего.
— То есть вы осознанно активировали Врата за месяц до вторжения, — заметил Зориан. — Вы знаете, что произойдёт на месяц вперед?
— Будущее туманно и всегда в движении, но некоторые события более вероятны, чем другие, — пояснил ангел. — В случае бездействия освобождение Панаксета было практически неизбежно.
— А почему просто не уведомить Церковь, чтобы они разобрались? — спросил Зориан.
— Это может показаться странным, но этот вариант был бы значительно хуже выбранного, — ответил ангел. — Нам не подобает вмешиваться в конфликты смертных.
— Почему я? — неожиданно спросил Зак. — Если вы можете так точно предсказывать будущее, то должны знать, что я был не лучшим выбором.
— Напротив, — возразил ангел. — Ты был лучшим из доступного. Потому ты и был избран.
— В чём это лучшим? — с подозрением спросил Зак.
— Это секрет, — отозвался ангел. — Выбор кандидатов многое ограничивало. Все они должны начинать месяц в Сиории. Должны иметь определенный потенциал и склад характера. Должны иметь определенную свободу перемещения и общения. Должны отвечать требованиям морали. И многое другое. Я не могу раскрыть все подробности.
— Если бы Зориан начинал месяц в Сиории, он тоже был бы кандидатом? — спросил Зак.
Зориан выразительно посмотрел на напарника. Чего это он?
— О небеса, конечно нет, — отрезал ангел. — Он не соответствует почти всем критериям, особенно по складу характера. Удивлён, что он вообще решился рискнуть жизнью ради тебя, учитывая его прошлые поступки.
Кажется, ответ ангела порадовал Зака.
Вот же козлы. Зориан сердито скрестил руки на груди.
— Тогда каков мой текущий статус? — спросил он. — Я нарушил законы петли, выйдя в реальный мир, но не похоже, что вы спешите это исправить. Значит ли это, что моё присутствие вас устраивает?
На пару секунд пылающие глаза сфокусировались на нём, не упуская ни малейшей детали. Лишь усилием воли Зориану удалось не сжаться и прямо встретить взгляд небожителя.
— Ты — запретная сущность, и совершил смертный грех, чтобы быть здесь, — возвестил ангел. — Но нам не чуждо милосердие. Если освобождение первозданного будет предотвращено, мы готовы закрыть глаза на некоторые нарушения.
— То есть... мне не грозит ваш гнев? — уточнил Зориан.
— Если к концу месяца первозданный останется в заточении, — подчеркнул ангел. — В противном случае мы будем вынуждены прямо вмешаться в дела материального мира. И тогда нам ничего не стоит проявить усердие и устранить всё неподобающее. Ты ведь понимаешь?
— Разумеется, — подтвердил Зориан.
Пусть он и не заключал никаких контрактов, его жизнь так же зависит от итогов вторжения. Если у него и Зака ничего не получится, если Красный и Сильверлэйк выпустят первозданного — ангелы убьют и его.
— Если у вас нет претензий к Зориану, значит ли это, что контракт можно пересмотреть? — с надеждой спросил Зак. — Потому что сейчас...
— Мы не можем пересмотреть контракт, — сказал ангел. — Это просто невозможно.
— Но вы же его заключили, — возразил Зак. — Почему не можете его пересмотреть?
— Это божественная магия, — напомнил ангел. — Очевидно, её сотворили не мы.
Ну конечно. Сейчас уже никто, даже ангелы не могут творить божественную магию. На это были способны лишь боги. Остальные, включая их небесных служителей, могли лишь пользоваться оставленными дарами.
— А просто убрать? — спросил Зориан.
— Также невозможно, — ответил ангел. — Он специально создан так, чтобы его было практически невозможно убрать. Боюсь, мы ничего не можем сделать.
— Но тогда выходит, что я умру, даже если предотвращу освобождение первозданного, — заметил Зак. — Вам не кажется, что это как-то несправедливо? Очевидно, ситуация сильно отличается от описанной в контракте... И вы сами признали, что заключили его не самым честным образом.
— Мы не можем освободить тебя от обязательств, — заявил ангел. — Это просто не в наших силах. Единственное, что я могу обещать — если вы каким-то образом найдёте способ освободиться от контракта, мы не станем вас наказывать.
У Зака округлились глаза.
— Не станете... В смысле, если бы я нашел способ обдурить контракт, вы ещё и могли бы вмешаться? — недоверчиво спросил он.
— Мы — не первозданные, — сказал ангел. — При всех ограничениях, у нас есть возможность влиять на материальный мир. И даже сумей ты обмануть оставленное богами заклятье, без нашего согласия ты не избежал бы последствий. Ты заключил контракт, и мы выполнили свою часть сделки. Мы вправе требовать от тебя выполнения всех обязательств. Но, как я сказал твоему другу, нам не чуждо милосердие. Если первозданный не освободится — мы закроем глаза на некоторые нарушения.
— То есть мне по-прежнему надо совершить невозможное, — пожаловался Зак. — Вы просто не будете возражать, если у меня вдруг получится.
— Полагаю, с твоей точки зрения это так и выглядит, — ответил ангел. Дух на миг замер, многочисленные глаза уставились вдаль, словно слушая что-то недоступное человеку. — Моё время истекает. Если хотите узнать что-то еще, поторопитесь.
— Дайте точный текст контракта Зака, — потребовал Зориан. — Сам он не может сказать, а я должен знать.
Секунду ангел молчал. Затем ветви колыхнулись, и внезапно Заку в грудь ударил раскалённый оранжевый луч... Ударив, впитался, не нанеся никакого вреда.
И прежде, чем парни успели спросить, какого чёрта тут происходит, в воздухе перед Заком появились горящие письмена. Складывающиеся в слова, слова — в абзацы...
...и ещё абзацы...
...и ещё...
Целые полотнища текста, перечисляющие права и обязанности Зака. Зориан ожидал пару-тройку кратких предложений, как в гейсах, но никак не длиннющий документ, написанный характерным, тяжёлым для понимания юридическим слогом.
Хорошо, что у него абсолютная память — потому что только на ознакомление уйдет как минимум несколько часов. И хорошо бы проконсультироваться с юристом...
— Ради всего святого, Зак, — вздохнул Зориан. — Как ты вообще на это согласился? Ни за что не поверю, что ты всё это прочитал и понял.
— Я ничего этого не помню! — поспешно заявил Зак. — И вообще, это был тупой прошлый я, ага? Боги свидетели, прошлый ты тоже был по-своему тупой!
Ну, тоже верно, но всё равно... Это ж надо.
— Он действительно не стал читать контракт, — добавил ангел. — Но мы пересказали ему основные положения. Он должен остановить вторжение в Сиорию, или умрёт в конце месяца. Он должен сохранить петлю в тайне, или умрёт в конце месяца. Он не должен убивать правителей или иначе погружать страны в анархию, или умрёт в конце месяца. На него наложены ограничения в освоении некоторых разделов магии душ и разума, иначе проект не был бы допущен комитетом по этике. И он не может никому рассказать о заключенном контракте. Те же, кто узнал о контракте против его воли, например, глубоким чтением памяти, должны быть нейтрализованы любым эффективным методом. Наконец, по истечении месяца контракт исчезнет, и он сможет делать всё, что захочет.
— Можете уточнить, как вы сформулировали "сохранить петлю в тайне"? — спросил Зориан.
— Всё это есть в контракте, — ответил ангел, указав одной из веток на Зака. — Я знаю, что ты сохранил текст в памяти.
Ангел снова замер, прислушиваясь к чему-то.
— Я должен идти, — сказал он. — У вас один последний вопрос.
— Если первозданный освободится, будет ли это концом мира, каким мы его знаем? — тут же спросил Зак, не дав Зориану времени на размышления.
— Вероятно, нет, — признал ангел. — Но этот исход всё равно крайне нежелателен — и не только из-за последствий для вас лично. Высочайшие поместили множество... закладок... в ядро, управляющее этим миром. При срабатывании закладки автоматически принимаются ответные меры. Прорыв первозданного в материальный мир активирует сразу несколько закладок. Вам это не понравится. Никому не понравится. Важная часть нашей службы как раз и состоит в том, чтобы не допустить активацию закладок — ради и материального, и духовного миров. Высочайшие оставляли их против того, что считали угрозой для себя... А разбираясь с угрозами, они никогда не считались с сопутствующим ущербом.
Внезапно ангел нырнул вниз, коснувшись каменного пола ветвями нижней кроны. Его веточки казались тонкими и хрупкими — но вырвали кусок камня, словно это была мягкая глина... и стали лепить его, как глину.
Черные веточки мелькали, как сотня пальцев, откалывая куски, заглаживая, равняя. Не прошло и трёх секунд, как в руки Зориана был передан отшлифованный до зеркального блеска каменный куб.
Что характерно, во всём этом не было ни капли магии — ангел просто придал форму камню, используя нечеловеческую силу, скорость и точность.
— Возьми это, — сказал ангел. — И с его помощью призови меня, когда начнётся последняя битва.
