В наступившей тишине феникс взмахнул крыльями, скинув со стола газеты, и вылетел обратно на улицу. Кейт похлопала глазами, откашлялась и после пары неудачных попыток смогла задать вопрос.

— Что это было?

— Патронус Дамблдора, по всей вероятности.

— Но почему мне?

Хороший вопрос вообще-то. Если Дамблдор призвал к исходу всех учеников Хогвартса, патронус должен был бы явиться и ко мне, повторив послание. Или, по крайней мере, не игнорировать столь явно. Хотя последнее сомнительно, интеллект этого заклинания минимален, оно просто доставляет сообщение адресатам по списку. И если в ближайшие минуты феникс не появится снова, значит, меня в списке нет.

— Может, потому, что моя кровь скрыта ритуалом... Хотя твоя ведь тоже. Значит, его отправили по адресу. Надо все-таки перебраться ко мне, хотя бы до завтрашнего вечера.

— Ты... не хочешь последовать за Дамблдором?

— Ради волшебной палочки? Я и так уже год обхожусь без нее. Да и ты последнее время особых страданий не испытываешь. А уходить непонятно куда, бросив отца... Бред. Тем более, Дамблдору я не доверяю.

— Спасибо, подруга, — Кейт задумалась и как-то посуровела. — Нет, правда, спасибо. После появления феникса я почему-то совсем забыла про родителей. Как будто и нет их. Думала только про магию и про палочку. Не понимаю, что со мной.

— Скорее всего, к патронусу было добавлено какое-то заклинание из магии разума.

— Но на тебя не подействовало.

— Меня с детства учили защищать свой разум. И потом, он ведь обращался не ко мне.

— Вот как. А ко мне прислали потому, что у меня нет никакой защиты? Как-то это... Да. Я поговорю с родителями, и перебираемся в твое "подземелье", пока эта муть не осядет.

* * *

Собрались быстро. У меня расположиться оказалось сложнее. Старших Фостеров — в гостевую спальню, понятно. А Кейт куда? На диванчик в гостиную? Она так и предлагала, но я уговорила ее перетащить диванчик ко мне в комнату. Тесновато, но терпимо. А в гостиной разложила на ковре подушки, получилось что-то в восточном стиле.

Может быть, именно потому, что с подушек в окна было видно только небо, я и обратила внимание на сидящего на кусте небольшого темно-бурого филина.

— Кейт! Это не твой знакомый филин там летает?

— С чего бы вдруг мой?

— Здесь под защитой ни одна почтовая сова нас найти не сможет. Но и примерный район может найти только птица, которая хорошо знает адресата. Я этого филина не знаю. Кто остается?

Кейт, подошла к окну и пригляделась к птице.

— Ой! Это же Медвежка Анджелины Джонсон! Я хочу его поймать.

— Просто выйди за пределы защиты, он тебя сам найдет.

Кейт выбежала к воротам на "парковочную" площадку; я потянулась следом. Филин бесшумно спланировал на забор и ткнулся головой в плечо Кейт. Видимо, был страшно рад, что нашел адресата. Кейт отвязала и прочла записку, и тут я получила возможность наблюдать вытянувшееся лицо подруги.

— Прочитай.

Развернула мятый клочок пергамента. "Кейт, ты где? Я около твоего дома, а тебя нет. Неужели и ты ушла с ними? Анжи."

— Эйлин, пойдем, заберем Анджелину. А?

— Нет. Она, конечно, твоя подружка, но показывать ей свое убежище я не хочу.

— Ну, извини, извини. Но давай просто сходим, поговорим?

— Пойдем, что с тобой делать.

Мы аппарировали во двор дома Фостеров. Анджелина стояла у калитки и, кажется, плакала. По крайней мере, пыльные дорожки на лице намекали именно на это.

— Кейт! Ты тут! — Она вцепилась в подругу, как тонущий в бурном море матрос. — А я думала, совсем все ушли, и я тут... одна осталась, — и всхлипнула. Из глаз снова потекли слезы.

Что-то у меня картина не складывается, да и эту истерику надо бы прервать.

— "Все" — это кто?

— Ой! Кто здесь? Эйлин? А ты откуда?

— Кейт у меня гостила, когда твой филин прилетел. Но что случилось? Почему ты говоришь, что одна? А Уизли?

— Уизли ушли. За Дамблдором.

— А ты?

— Я тоже хотела уйти. Была в Норе, когда собирались. А потом... — Отвернулась и опять собралась плакать. Ну нет, мы так не договаривались, тем более, что все, касающееся Уизли, мне любопытно.

— Потом что-то случилось?

— Да. Мистер Уизли спросил: "Зачем мы берем с собой ее, если там и так непонятно, как устраиваться? Пусть сама идет отдельно от нас, а не нахлебницей". На это миссис Уизли ответила: "Вот именно поэтому и надо взять с собой женщину для наших мальчиков, хотя бы одну на двоих, или нет — пусть с Роном поделятся." И так со значением посмотрела на Джорджа. А он улыбнулся и кивнул. Меня так взбесило, мало того, что разговаривают обо мне, как о вещи, так еще и Джордж... Предатель! Поделится он, видите ли! Даже если это была шутка, после истории с Ноттом я таких шуток не понимаю. — Анджелина вздохнула, вытерла глаза, и посмотрела прямо на нас: — Да и не похоже было на шутку. Короче, я сделала ноги из Норы и всю ночь болталась по Лондону. А сегодня днем была в Косом переулке и смотрела, как они уходят. Джордж меня увидел и отвернулся.

— Уизли все ушли?

— Да, все. И еще многие ушли. Как-то сразу стало пусто. Я Кейт в Косом не увидела, потому и стала искать.

— Эйлин, — Кейт подергала меня за рукав, — похоже, все закончилось. Приведешь моих родителей? Я пока тут Анджелину чаем напою.

Так и получилось, что поздно ночью мы сидели в гостиной дома Фостеров все впятером. Спать никому не хотелось. Джудит расспрашивала почти уже пришедшую в себя Анджелину, как та теперь собирается жить.

— Да вообще-то нет проблем. Еще год назад, когда началась эта затея с законом, я сбежала в магловский мир. Устроилась работать на бензоколонку, одну из сети "Зеленой ветви", полюбила гонять на мотоцикле. А в начале лета начальник уговорил меня принять участие в любительском мотокроссе, вроде от фирмы. Я взяла да и победила. Не совсем честно, правда, у меня вроде как неожиданная способность прорезалась — краткое предвидение. Несерьезно так, секунд на двадцать, но этого оказалось достаточно, чтобы проходить повороты на предельной скорости. Вот. Владельцы сети были в восторге, предложили большие деньги, чтобы я постоянно выступала в любительских соревнованиях от их фирмы, я и согласилась.

— Ну ты даешь! — Кейт от восторга даже в ладоши захлопала. — Если еще зелье удачи добавить!

— Хм... Зелье. Мне его не приготовить. А в Косом переулке полная разруха. Я как раз после Хогвартса собиралась заняться зельями. Но в ученики никто не брал. Думала, Джордж поможет — у них с Фредом талант, но... Да и лабораторию нынче не собрать.

Насчет лаборатории у меня появились кое-какие соображения. Но пока я оставила их при себе. Увидев, что Эндрю достал виски и похоже, сидеть собираются до утра, я попрощалась, сказав, что иду домой. И действительно отправилась домой, только не туда, куда все подумали. И неважно, что три часа пополуночи.

Магловский фонарик погас при пересечении границы фиделиуса, а люмос... Какой люмос без палочки? Только выглядывающая из облаков луна была мне помощницей. Миновала сотню ярдов от границы защитных чар до калитки в ограде родового поместья Гристонов. Несколько раз дернула шнурок колокольчика. Подождала. Ветер шелестел в листве деревьев. Послышались шаги, заскрипели петли, и в проеме двери возникла фигура отца, в левой руке керосиновая лампа, в правой — шпага. Ну да, как еще встречать ночных гостей в наше время?

— Папа!

Все-таки я не выдержала. Это папа и это дом. Тот самый дом, где я выросла, где стала собой.

— Я скучал, дочка.

* * *

За окном кабинета занимался рассвет, а мы сидели почти так же, как в прошлый раз, разговаривали и медленно цедили старое вино. Я рассказывала все, что случилось за полтора года моего самостоятельного плавания. Отец слушал, поднимая изредка брови или хмурясь, иногда кивал.

— И что ты хочешь делать дальше?

— Далеко пока не загадывала, но этой осенью хотелось бы съездить с Фостерами в Лемурию. Мне почему-то кажется, так будет правильно.

— "Кажется, так будет правильно." — Отец покрутил в руках бокал, рассматривая вино на свет. — Я стал очень серьезно относиться к твоим ощущениям правильности. Ты смогла спасти состояние рода практически в последний момент. Пусть с потерями, но при такой катастрофе — это ерунда. Малфои нам сейчас не опасны, без денег у них не осталось влияния. Да и аврорату уже не до бывших Пожирателей Смерти. Уизли, ты говоришь, ушли в иной мир. Ты спокойно можешь возвращаться домой.

— Нет, папа. Мне надо учиться жить там. В большом мире...

— ...а не прятаться за забором, в резервации. Ничего, дочка, договаривай. Я все понимаю. Просто скучаю, потому что мне туда пути нет. Я тот мир не знаю, да вообще-то и не хочу знать, так что останусь здесь, в этих стенах. Хочется только тебя видеть почаще.

— Пап, а у нас есть сквозные зеркала?

— Гм. Да. И как это я сам не сообразил? Есть одна пара. Хоть поговорить можно будет.

Глядя на постаревшего за этот год отца, я вновь и вновь возвращалась к возникшей вчерашним вечером мысли.

— Вчера случилась одна история... — и я подробно рассказала про Анджелину Джонсон.

Отец помолчал.

— Ты ведь не просто так подняла эту тему? Хочешь, чтобы я пустил ее в свою лабораторию?

— Не только. Ты ведь хороший зельевар, а она мечтает учиться.

— Ученица. Это очень... личные отношения. Надо знакомиться, а там уж как сложится. Но приводи, поговорим. С компонентами вот только проблема. У меня больших запасов нет, а в Косом и Лютном сейчас ничего ценного не купишь. Поставщиками наиболее ценных ингредиентов всегда были оборотни. Но сперва среди них возник бунт. А потом случилось странное. Римус Люпин каким-то образом прошел Средоточие Тьмы и сделался Темным лордом. Третьего дня он просто оторвал голову Фенриру Сивому. В буквальном смысле, как говорят. Сейчас все оборотни построились, ходят под одной рукой и очень гордятся, что Темный лорд из ихних. Помимо Люпина к оборотням лучше даже не соваться, а наш род хоть и темный, но Люпин в прошлом гриффиндорец. Думаю, разговора не получится.

— Анджелина тоже гриффиндорка.

— Думаешь, договорятся? Это было бы интересно. И даже в качестве оплаты за обучение весьма достойно. Но, я смотрю, у тебя уже совсем закрываются глаза?

— Это все вино...

— И бессонная ночь. Иди спать, нам сейчас спешить некуда, завтра поговорим.

Какое же это счастье: плюхнуться в свою кровать, в комнате, знакомой с детства! Упасть в перину и сразу закрыть глаза, а домовики аккуратно укроют тебя одеялом, погасят свет и дадут выспаться всласть.

Глава 14. Перетереть и добазариться

Маленький гидроплан Cessna 340 оторвался от водяной дорожки аэродрома острова Родригес и взял курс на Лемурию. Салон был полностью занят четырьмя пассажирами и киноаппаратурой. Я дремала. Двое суток пути, пересадки в Париже, Антананариву, и вот теперь здесь — на Родригесе. Впереди бывший атолл Каргадос, а нынче — архипелаг Лемурия. Позади осталась магическая Британия с ее общей растерянностью, страхом и истеричностью. Позади остался тихий вечер при свечах в компании отца и — неожиданно — Анджелины, ныне личной ученицы лорда Гристона.

Магловский мир жил своей жизнью и, кажется, совершенно позабыл "черные минуты". И если в парижском аэропорту недавние события еще проскальзывали в разговорах пассажиров, то на жарком Мадагаскаре всех больше интересовало, почему в автоматах нет банок с колой, а только фанта. На Родригесе местные обсуждали перспективы приезда туристов на краткий сухой сезон этого года, ремонтировали отели и закупали холодильники для фруктов. Прошлый год Фостеры проделали "последнюю милю" рейсовым теплоходиком, который ходил раз в неделю и добирались чуть не двое суток, а нынче я добавила из своих денег и предложила арендовать аэроплан.

Я проснулась, когда мы начали снижение. Лемурия с птичьего полета казалась огромной запятой, лежащей на поверхности моря, не менее двадцати миль длиной. И лишь перед самой посадкой стали видны барашки волн и я поняла, что это не суша, а огромные коралловые стены, поднимающиеся из глубины и чуть-чуть не доходящие до поверхности. Сушей оказались десятки малюсеньких, плоских и лысых в большинстве своем, островков, образовавшихся как бы случайно. Как будто создатель этого колосса слегка промахнулся и кое-где верхушки торчат из воды. Меня поразила несоизмеримость подводной и надводной части архипелага. Будь акваноиды настоящими подводными жителями, островки не сошли бы даже за прихожую их дома.

Нас встречали трое. Несмотря на одинаковый цвет кожи, делающий их похожими на консервированные зеленые оливки, черты лица позволяли легко различить происхождение каждого. Высокий мускулистый мужчина, с шапкой курчавых волос и слегка приплюснутым носом, но вполне европейскими остальными чертами, в прошлом явный мулат, представился как Иму Касатка. "Тот самый Иму" — шепнула мне Кейт, вовсю стреляя глазами.

— Грейс Ведьма. — Рядом с Иму улыбалась женщина с классическими чертами, похожая на итальянку. — Младшая жена в семье нашего Иму.

И ехидно прищурилась в сторону Кейт, отчего та как-то сразу смутилась.

— Ну, и наша старшая — Зери Сашими. — Названная старшая, в прошлом явная негритянка, с царственным спокойствием оглядывала нашу компанию. Но смешинки в глазах Грейс намекали, что еще тогда в Англии я была права и все далеко не так просто в этой семье.

Нас проводили до отеля и оставили отдыхать. "Все разговоры — вечером", заявил Иму и исчез вместе со своими женщинами. И это правильно, несмотря на то, что старшие Фостеры собрались было сразу идти и что-то выяснять. Большой вентилятор лениво помавал лопастями под потолком, под полом мелкие волны лагуны плескались о бетонные сваи, а ветерок шевелил опущенные циновки на окнах. Я растянулась по диагонали кровати и порадовалась, что настояла на отдельных бунгало для себя и Кейт. Кажется, я растворялась в спокойствии этого места.

После захода солнца мы все собрались на террасе ресторанчика. Жареный рис с креветками для всех, ананасовый шейк для меня и Грейс, кока-кола для Кейт, пиво для старших Фостеров и кокосовое молоко для Иму и Зери. Неспешный разговор резко прервался от вопроса Иму, обращенного ко мне:

— И по какой причине мы имеем честь видеть у нас в гостях леди Мур?

— Вот так официально? — слегка опешила я.

— Представительница древнего рода, который всегда как-то оставался в тени. Богатая наследница. Не говори, что ты решила поработать на семью вольных фрилансеров от кино просто чтобы свести концы с концами.

— Имеете отношение к местной разведке?

Сказав это с улыбкой, я прищурилась, потягивая шейк. Грейс тоже спокойно улыбалась, а старшие Фостеры занервничали, но хотя бы молчали, и то хорошо.

Пауза долго не провисела, Иму ответил тоже с улыбкой и явно какой-то цитатой:

— Работа такая.

— Хорошо. Тогда вы должны знать о взаимосвязи таких вещей, как "маги", "статут секретности" и "черные минуты".

— Fu..! — Веселость с Иму слетела тут же. — Мы знаем, что некоторые люди, обладающие особыми способностями, успешно скрывались все последнее столетие. Но после инцидента с электроникой что-то у них разладилось, и скрытность оказалась утеряна. На носителей этих способностей началась охота. Но почему-то тут вырвались вперед не правительственные спецслужбы, а различный, скажем так, крупный и не афиширующий себя бизнес. В чем-то "магам" повезло — эти охотники предпочитали подкупать интересных им людей, нежели использовать принуждение, но случаи бывают разные. Я так понимаю, вы имеете отношение к этим "магам" и хотите укрыться на нашей территории?