Катарсис Империи

Бугурт, который вызывали у меня эти бронекалоши могли развеять лишь линкоры и линейные крейсера. 'Измаил', 'Ривендж', 'Конго', 'Нагато', 'Макензен', 'Байерн', 'Лютцов'... Исполины, чье величие затмило эру дредноутов.

С того момента, как я открыл в себе нелюбовь к дредноутам, я стал рассматривать линкоры и их младших братьев из крейсерской среды, как продолжателей дела эпохи броненосцев. Когда в конструкции корабля еще была эстетика и изящность, а не одно только стремление разместить побольше орудий главного калибра.

Но, как бы ни трепетно я не относился к линкорам и линейным крейсерам, в душе навсегда осталась ранка. Ранка, не зажившая еще с той поры, когда маленький Илья перелистывал страницы, все ожидая, когда же, с какой же страницы начнется перелом, когда наши, русские снаряды начнут взрывать и топить японские корабли, а взамен — от главы к главе — все страшнее и безнадежнее становился сюжет. Русские моряки ничем не смогли прославить себя в этом сражении, кроме мужественной гибели. Только и осталась гордая фраза командира броненосца 'Император Александр III', капитана 1 ранга князя Бухвостова — 'Но в одном можете быть уверены — мы все умрем, но не сдадимся'. Да и это дано было не всем, часть кораблей была сдана в плен японцам.

Как пелось в одной старой песне:

Когда засыпает природа,

И яркая светит луна,

Герои погибшего флота

Встают, пробуждаясь от сна.

Они начинают беседу,

И, яростно сжав кулаки,

О тех, кто их продал и предал,

Всю ночь говорят моряки.

Они вспоминают Цусиму,

Напрасную храбрость свою,

И небо Отчизны любимой,

И гибель в неравном бою.

И шумом морского прибоя

Они говорят морякам:

'Готовьтесь к великому бою,

За нас отомстите врагам'!

Да что говорить о маленьком русском мальчике — даже далеко не сантиментальный Иосиф Виссарионович, на одну минуточку — Джугашвили — в 45 году писал о взятии советскими войсками Порт-Артура 'Сорок лет мы, люди старшего поколения, ждали этой минуты'.

Так что душа у меня всегда болела за бездарно проигранную нашей страной русско-японскую войну, ставшую жирной, кровавой финальной точкой в эпохе броненосцев. Как только 'Дредноут' сошел со стапелей, аккуратные и грозные красавцы броненосцы морально устарели...

— Прячешься от товарищей? — этот веселый юношеский голос я, признаться, не ожидал услышать сегодня — не так давно, Иван плотно окунулся 'в реал', и в игре отсутствовал.

Один из первых ветеранов моего флота, он сочетал в себе ряд удивительных качеств — от способности к неожиданно глубокому анализу практически любого предмета дискуссии (в его то двадцать четыре года), до юношеской непоседливости, когда он действовал по принципу 'Баба-Яга против'. Поистине удивительный человек, и верный друг, всегда готовый подставить плечо.

— А, я опять забыл сменить канал, — задумавшись, я не заметил, что 'переговорную' покинули все без исключения 'младшие флагманы'. Что ж, спасибо Ивану, вовремя меня одернул. Контрольное время для участия в сражении стремительно заканчивалось. Свой выбор я сделал в пользу модели 'Ретвизана' — мне этот броненосец всегда нравился, и я вполне обоснованно считал его лучшим в русском флоте в период войны с Японией. С чем был категорически не согласен 'Вервольф', который симпатизировал 'Цесаревичу'. Что ж, на вкус и цвет... — Все, я в порту... Нда, а тут не протолкнуться...

Обычно, сражения проходили в формате полусотни игроков — при равном количестве участников в командах. Но, получив от Помэ данные по серверу, я показал его своему знакомому программисту, который основательно поправил 'сопли' в коде создателя, значительно оптимизировав код. Теперь, каждая из сторон могла привести до сотни кораблей — конечно, это будет поистине масштабное побоище. Но, пока такого не было.

До сегодняшнего дня.

— Шестьдесят четыре корабля, — заметил 'Флеш'. — Альянс подтянул меньше — чуть меньше полсотни. Но, они все на скоростных кораблях — 'Микасы', 'Сикисимы', крейсера даже не брали...

— Хм, значит планируют маневренную перестрелку или прорыв под носом у наших 'утюгов', — понял я.

— Это, скорее от отчаянья, — хохотнул Ваня. — При таком перевесе, мы их здорово 'покоцаем' еще с дальних дистанций. А когда сблизимся — от и труб одни воспоминания лишь останутся.

— Прям избиение младенцев, — улыбнулся я.

Нет, конечно, можно выйти на 'джентльменское' сражение — оставив в резерве свой численный перевес. Но, я откровенно не сторонник подобного рода 'правил войны'. В сражении все просто — есть враг, и его нужно победить. Любыми способами.

Поэтому, Альянсу не позавидуешь — вместо красочной баталии, они будут расстреляны с дальних дистанций заведомо более дальнобойными немецкими орудиями, после чего, избитые, потеряв часть хода, их добьют русские бронебойные снаряды.

Флеш довольно хмыкнул.

— Ну, и надо Анчоусам показать, где их место, а то забылись совсем.

— Что верно, то верно... Погоди, что значит забылись?

Иван на мгновение замолчал, после чего удивленно произнес.

— Ты вообще не смотришь новости? — Уточнил он.

— Не люблю рекламу, — признался я. — Последний раз телевизор включал месяца четыре назад. Все новости можно найти в интернете — благодаря настроенному фильтру, я был огражден от разного рода идиотских 'новостей' шоубизнеса и прочей муры.

— Однако, — ухмыльнулся Флеш. — Вообще-то сегодня вспышка на солнце — об этом еще вчера предупреждали по всем каналам новостей. Об этом какие-то американские астрономы говорили.

— Никогда такого не было, и вот опять, — хохма старая, но всегда заставляет улыбнуться. — А когда будет-то?

— Так вроде часа через два, — несколько рассеянно произнес Флеш. — Не помню точно. Да и какая разница — все это туфта, нагоняют только паники.

— Как знать, как знать, — усмехнулся я. Взглянув на часы, для себя отметил, что предполагаемая вспышка должна произойти после семи часов утра — к тому времени сражение уже будет закончено. Что ж, преувеличение это или нет — но следует выключить приборы в квартире — мало ли что. Конечно, если товарищ прав и этот феномен скажется на работе Интернета, приятного в этом для населения планеты мало. Впрочем, лично для меня нет повода для расстройства — в памяти устройства я сохранил огромное количество материалов по интересующим меня вопросам — при необходимости можно будет посмотреть запасенные видеоролики, почитать книги или все же собраться с духом и разобраться, наконец, в том обилии скаченных чертежей, картинок и схем, относящимся к различным кораблям, видам вооружения и прочего. Как никак, почти год все это 'коллекционировал'.

— Ладно, — Иван сменил тему разговора. — Пошли в общий голосовой чат — контрольное время закончилось, скоро Анчоусы на горизонте появятся.

Иван, имея личную неприязнь к большинсту игроков противоположной команды (и вполне обоснованную, между прочим), наотрез отказывался называть противника Альнсом. Что ж, в стране свобода слова — кто ему запретит?

— Внимание всем! Здесь 'Марномакс'. — Корни происхождения этого прозвища так далеко в прошлом, что я уже и не помню, при каких обстоятельствах он появился. Но, приклеился, и с тех пор — он словно мое второе имя — где бы на просторах Всемирной Паутины я не регистрировался, ник будет всегда один и тот же.

Напряженное молчание в эфире после моего вступительного слова — тоже одна из традиций. Ритуал, сформировавшийся стихийно, но соблюдаемый всеми без исключения.

Перед каждым сражением, я держал вдохновляющую речь. Обычные шутки, для поднятия настроения.

Но, только не сегодня.

— Господа офицеры, — как ни странно, но подавляющее число товарищей по флоту в той или иной мере в реальной жизни носили погоны на плечах. Кто в армии, кто на флоте, кто, до сих пор и носит. В какой-то мере это помогало и в игре — вбитые на подкорку догматы подчинения и дисциплины невозможно выбросить, когда уходишь с работы или службы домой. Если б не закулисные интриги на моем предыдущем месте службы, я до сих пор являлся 'погонником'. Но, сделанного, как водится, не воротишь. 'Фарш не возможно провернуть назад. Корову ты уже не восстановишь'.

— Сегодня, сто семь лет назад началась русско-японская война, — продолжил я. Несмотря на молчание в эфире, корабли на экране двигались — даже вдохновляющая речь не являлась основанием для неисполнения задач по дислокации отрядов. Медленно рассекая своими виртуальными носами пиксели нарисованной воды, бронированные гиганты неспешно разбредались на позиции. — Вы все знаете, что послужило причиной войны, и какова была цена поражения. Неспроста Альянс выбрал себе корабли японской стороны — они грезят нанести нам поражение в этот день. Будьте решительны, будьте напористы. Пусть они все до единого явились сюда на броненосцах, которые быстрее наших и способны сжечь русские корабли своими фугасами. Мы можем проиграть в любой другой день, в любом другом сражении — но, только не сегодня. Этот бой должен доказать самым твердолобым в их флоте, что мы все умрем, но не сдадимся. Альянс — не пройдет. Мы их всех уничтожим! Ура!

— Ура! — Нестройный хор возгласов на мгновение оглушил меня. Затем, когда слух вернулся, я сконцентрировался на предстоящем сражении.

* * *

— Как наши дела, доктор?

— Не скажу, что замечательно — все показатели в пределах нормы. Как и ожидалось.

— Значит ли это...?

— Вы сомневаетесь?

— Честно говоря — очень. Тем более, что вы настаиваете на применении в проекте устаревшего оборудования.

— Забавно. Впервые вижу человека, который тратит столь огромные средства на воплощение устаревших замыслов, да еще и не уверен в успехе. Поверьте мне на слово — все работает так, как и должно. А по поводу аналогового оборудования — мы работаем с тонкой материей. Не стоит вводить в проект столь капризную вещь, как электроника — могут быть проблемы с точностью.

— Доверюсь вам, как профессионалу своего дела. Хотя, деньги достались нам с большим трудом. Знали бы вы, сколько сил пришлось потратить на то, чтобы заставить этих обрюзгших увальней из... хм, столицы засуетиться и добыть нам средства для проекта.

— Соглашусь. Суммы потрачены действительно не маленькие. Как вам удалось их получить?

— Вы наверное слышали про это новое 'раскулачивание'?

— Краем уха.

— Полезное мероприятие — и главное, что результативное. А всего-то нужно было арестовать десяток чиновников и хорошенько так их встряхнуть. И деньги для вашего проекта посыпались как с новогодней елки.

— Смею напомнить, что это абсолютно не моя разработка. Но, вам это и так известно.

— Естественно, — собеседник доктора весело засмеялся. — Поверьте, автор проекта совсем не против того, что вы, его ученик, воплотили эти теоретические наработки в металле.

— Да, странно было бы, если б покойник возражал. Но, справедливости ради, стоит сказать, что, согласно его дневникам, он пытался реализовать свою теорию. Правда, ваши люди так и не смогли найти прототип маячка...

— Разве эта потеря критична? Вы и сами вполне успешно справились с разработкой меток — тем более, они одноразовые. Группа как раз получает их на инструктаже.

— И все-таки, это могло бы нас сэкономить полгода работы. Да и сами маячки... Он ведь не сделал каких-то толковых пометок в своих записях — очевидно, многое по старинке хранил в голове. Так что, эти устройства — в большей степени моя собственная разработка. А без них... да, собственно, вы и сами знаете.

— Ценю вашу снисходительность, доктор.

— Вот зачем вы обижаете старого человека?

— Ни в коей мере. Кстати, всегда хотел спросить — почему проектом не заинтересовались сразу после создания? Даже теоретически она могла дать Союзу преимущество во время Холодной войны.

— А я почем знаю? Он лично докладывал в ЦК. Потом вернулся, сказал, что проект решили положить 'под сукно'. Наверное, до сих пор хранятся где-нибудь на полке без пометок и в запаянном ящичке. Впрочем, они могли просто поднять его на смех и лишь из уважения перед былыми заслугами не выставить заслуженного ученого на смех. Посудите сами — даже в наше время эта теория, все эти расчеты... Звучат как научная фантастика. Причем, не самая качественная.

— Другого я и не ожидал. В мире так мало реально полезных, а что важнее — действительно умных людей. Ведь даже вы иммигрировали после распада Союза в Америку.

— Каждый человек хочет вкусно есть и сладко спать. Желательно — в большом доме. В стране Советов этого не понимали — отчасти из-за недооценки серьезности угрозы, страна и развалилась.

— Не бывает безгрешных политиков. В Америке тоже не все гладко.

— Не уверен, что понимаю вас...

— Все просто. Россия проиграла в Холодной войне, Соединенные штаты — победили. И началось то, что мы называем 'утечка мозгов'. Множество талантливых ученых бежали за океан. Кто мог знать, что Россия сможет подняться с колен? И не только встать — но и продолжать игру на политической арене так, что никто уже не вспоминает, как в 90-ые политики торговали государственными секретами в обмен на личные богатства и кредиты. Прошло каких-то тридцать лет — и страна показала, что умеет держать удар. Между нами, доктор, скажу по секрету — в Пентагоне некоторые генералы мочатся в штаны только при одном упоминании о том, что Россия обзавелась очередной новинкой, не имеющей аналогов в мире. Подумать только — в Америке тратятся триллиарды на нужды оборонки, а русские ученые умудряются творить чудеса буквально голыми руками.

— Что я могу вам на это ответить? Россия всегда славилась своим нестандартным подходом к решению проблем. Даже сейчас — кто бы мог подумать, что столь важный проект будет осуществляться здесь, под самым носом у потенциального противника.

— Секретность на объекте позволяет не переживать насчет моих американских коллег. Да и все что нам нужно для успеха миссии — здесь, в радиусе пары тысяч километров.

— В самом деле, удобно. Ведь много с собой не пронести — грамм сто-двести максимум. Эх, и все таки жаль, что вашим коллегам не удалось добыть прототип.

— Знаете, мы умеем задавать вопросы нужным людям. Так что, примите как данность — не было никакого прототипа, а в дневниках он лишь размышлял. Голая теория, без каких-либо фактов.

— Хм, может так и есть. Жаль, что он лично не приехал.

— Его воля. Не будем же мы его сюда насильно тащить — упрям стал на старости лет.

— Подумать только... столько лет прошло, а он не изменился.

— Порой, консервативные взгляды мешают видеть перспективы. Кстати говоря, вы никогда не рассказывали, как будет происходить сам процесс.

— Мне здесь похвастаться нечем — мы даже тестовых запусков не проводили. Чревато-то, между прочим. Но, думаю, ничего страшного не произойдет. Нужно только дождаться вспышки на Солнце.

— Чудесно. Значит, пора переходить к главному. А! Вот, кстати, и наши специалисты.

— Эти то? Больше похожи на военных, а не на ваших коллег...

— Не оскорбляйте их, доктор — они честные наемники и очень ранимые ребята. Могут и сломать что-нибудь, если обидите их.