Над чем смеялся Хоктуал

— Я позволю себе дать вам совет,— сказал он ближайшему американцу, собиравшему хитроумный прибор,— уберите эту свою технику в палатку. А то тут по ночам кто только не шляется.

И, словно в подтверждение его слов, издалека раздался долгий протяжный звук, похожий не то на плач, не то на мяуканье. Но было в нём что-то чарующее, гипнотическое. Все, кроме Крафта, бросили своё занятие и прислушались. Звук нарастал, затихал, становился выше, ниже, пока не умолк.

— Что это? — шёпотом спросил один из работников.— Кошка? Или птица?

— Может и кошка,— пожал плечами Крафт.— Я не проверял. Люди говорят, это упырь в чащу заманивает,— он ещё раз пожал плечами, показывая, что ему всё равно.

Огонь охватил хворост, и посреди лагеря запылал костёр. Взяв по банке консервов на ужин, Хэннер и шестеро его помощников удалились в главную палатку для совещания. Остальные расположились вокруг костра. К россиянину подсел Стив Райдер. В отличие от начальника, простым служащим Крафт пришёлся по душе, а между этими двумя уже возникли приятельские отношения.

— Послушай,— спросил американец,— почему ты так интересуешься Дайроном, если остальные его избегают?

— Потому и интересуюсь. С детства люблю всё таинственное и непонятное. Хотя вообще, есть такие вещи, которые лучше не трогать, пока они сами никого не трогают. Я уже говорил — здесь пропало немало экспедиций.

— Тогда почему ты не пропал?

— Я один. Экспедиция — это много людей, много шума, много света. А я, уж на что любопытный, знаю, куда можно ходить, а куда лучше не соваться.

— Потому ты нас отговариваешь?

— Нет. Кто я такой, чтоб вас отговаривать? Я вас предупреждаю. Не со всяким может справиться ваша техника. Ну да ладно, там видно будет. А вы-то сами что тут ищете? Просто древние иероглифы и разные черепки, или что-то конкретное?

— Да я и сам не знаю. Мы простые рабочие, нам платят — мы работаем. Но босс говорил что-то о каком-то не то захоронении, не то запечатанном храме, не то тайнике.

— А-а, так он хочет отрыть тут клад. Как же я не допетрил? Ну что ж, может ему и повезёт.

После ужина американцы разошлись по палаткам, и им долго не давали спать таинственные лесные звуки. А Крафт просидел всю ночь у костра.

Наутро археологи достали верёвочную лестницу и спустили её в колодец. Вниз отправились Хэннер с двумя помощниками, шестеро рабочих и Крафт. Остальные остались в лагере.

Колодец вёл к подземному коридору метров двух высотой, и такой же ширины. Потолок и стены были сложены из крупных кирпичей, а пол вымощен каменными плитами. По углам лежала вековая пыль, со стен свисала паутина, но создавалось впечатление, что коридором пользовались.

— А теперь,— сказал Крафт,— я проведу вас по той части катакомб, которую хорошо знаю. И мой вам совет — не отставайте. Захотите полюбоваться достопримечательностями, говорите, а то тут и стены давно не ремонтировались, и потолок тоже, и вообще...

Освещая фонариком путь, он повёл группу по тёмным извилистым ходам. Те поражали своей сохранностью. Сводчатый потолок нигде не обвалился, стены тоже были целы, пол гладкий, только кое-где, выбив кирпич-другой, свисали древесные корни. Не было ничего особенного в этих коридорах, но гнетущее чувство тревоги появилось почти у всех. Казалось, что кто-то сзади следит, сверлит недобрым взглядом спину каждого. Американцы и не заметили, как начали, переговариваясь, жаться друг к другу и оглядываться назад, в темноту, откуда слышались тихие шепчущие звуки.

Только Хэннер не испытывал чувства страха. Он спокойно шёл за проводником, бросая взгляды в боковые коридоры, приглядываясь к высеченным на стенах знакам, но почти не задавал вопросов, словно его не интересовала древность подземелья.

А Крафт уверенно шагал впереди, неизвестно как ориентируясь в запутанном лабиринте с виду одинаковых туннелей. Иногда он сворачивал в сторону и показывал американцам колодец, уходящий из потолка в пол, небольшую комнатку непонятного назначения, или даже статую не то человека, не то какого-то неведомого существа. Но было видно, что не это нужно руководителю.

Скоро часы показали полдень. Ричард хотел сказать Крафту, что пора возвращаться, но тут они вышли к колодцу с лестницей.

— Ну как, понравилась экскурсия?

— Не очень.

— Чего?

— Я ожидал большего. Там нет других помещений, кроме коридоров?

— Ладно. Будут вам другие помещения.

После обеда группа спустилась обратно, и Крафт, пропетляв по лабиринту с полчаса, вывел её к большому подземному залу с высоким потолком, резными каменными колоннами вдоль стен и причудливыми изображениями каких-то химер у их вершин. При виде этого всего глаза Хэннера загорелись.

— Вот это нам и нужно! Вот такие помещения нам и показывай! — воскликнул он, делая шаг вперёд.

— Стоять! — рука Крафта схватила его за плечо.— А то долго лететь придётся,— луч фонарика указал на круглое отверстие в полу посреди зала.— Здесь таких сюрпризов много.

Археологи принялись фотографировать и срисовывать изображения на стенах. Хэннер лично измерил глубину колодца, а потом дал команду идти дальше. И Крафт стал водить американцев по заброшенным подземным залам, галереям, усыпальницам, храмам древних богов. Весь маршрут наносился на карту для дальнейшего изучения. А уже вечером, по дороге назад, археологи наткнулись на широкий пролом в полу. Дыру осветили фонариками и увидели, что ведёт она в другой, более широкий коридор, проходящий ниже известных им катакомб.

— Что там? — спросил Хэннер Крафта.

— Нижний ярус,— неохотно буркнул тот,— но я бы на вашем месте туда не ходил.

— Отлично. Значит, здесь несколько ярусов. Завтра первым делом начнём с этого места.

А вечером произошло первое приключение. Все сидели вокруг костра с банками консервов в руках, когда над их головами вынырнула из темноты крупная летучая мышь. Сначала на зверька не обратили особого внимания. Но когда мышь стала виться над одной из банок с явным намерением тоже подкрепиться, американец стал отмахиваться от назойливого создания. Однако нахальная мышь и не думала отступать. Вместо этого к ней присоединились ещё несколько. Рабочие схватились за хворостины.

— Берегись! — крикнул Крафт, но опоздал. Чья-то палка задела одного из крылатых зверьков, раздался тонкий скрипящий рык, и стая, развернувшись, набросилась на человека. В одно мгновение летучие мыши облепили его, вцепившись во что попало: в лицо, руки, одежду, волосы.

Россиянин выхватил из костра горящую ветку и попытался отогнать мелких хищников огнём. Остальные, сидевшие вокруг костра, тоже вскочили и, по его примеру, взялись за головешки. Но налётчиков становилось всё больше, они ловко увёртывались и кусали людей за пальцы.

Из своей палатки вышел Ричард:

— Что здесь происхо?..— он не договорил, так как острые зубки впились ему в ухо.

В лагере началась паника, неизвестно, чем бы это всё закончилось, если бы из леса не донёсся уже знакомый звук — долгое протяжное мяуканье. Принадлежал ли этот голос естественному врагу летучих мышей, или просто был им неприятен — неизвестно, но зверьки отреагировали мгновенно: взвились в воздух, оставив людей в покое, и умчались прочь. Ещё не стихли последние нотки странного крика, а над лагерем не осталось ни одного крылатого агрессора. Только люди возбуждённо обсуждали происшествие и рассматривали укусы.

Первым очнулся Крафт:

— Где тут аптечка? Кто знает, какая дрянь до нас у этих паразитов в зубах была.

Он подошёл к Хэннеру. Тот брезгливо держал двумя пальцами мёртвую летучую мышь, и со смешанным чувством интереса и отвращения рассматривал полуметровые крылья, чёрную шерсть и острые коготки. Особенно его привлекла морда твари, скорее похожая на волка в миниатюре — из оскаленной пасти торчали внушительных размеров клыки.

— Симпатичная образина, мать её! — Крафт потёр исцарапанную руку. — Ноктилио волчий по-научному, нетопырь могильный по-народному. Жрёт всякую дохлятину и переносит столько болезней, что можно книгу писать. Так что на вашем месте я бы эти укусы обработал как следует.

Хэннер серьёзно кивнул, выбросил мышь и крикнул помощнику, чтобы тот принёс медицинский набор.

— Это вы ещё легко отделались,— приговаривал Крафт, перевязывая пострадавших.— Могильные нетопыри и покалечить запросто могут — ухо отгрызть или глаз выцарапать. Здесь такое случается — лесные обитатели залётных не любят.

А наутро у многих поднялась температура, покраснели и опухли укусы. Но Хэннер сказал, что отдыхать можно было и в Америке, отобрал самых здоровых и отправился под землю.

— И почему во всех странах все начальники такие дураки? — ворчал проводник, спускаясь в колодец. Но сказать это вслух всё-таки не решился — пострадавшее ухо сделало Ричарда очень раздражительным.

А тот, как и собирался, первым делом пошёл к пролому в полу, и археологи, по ещё одной верёвочной лестнице, спустились в нижний коридор. Тот был шире верхних — более трёх метров, с высоким потолком. Но даже такой простор всё равно подавлял. Были ли тому виной странные наросты на стенах, множество причудливых следов в пыли по углам, лёгкий, едва различимый за сыростью и паутиной, странный запах в воздухе, или усилившееся чувство опасности? В одном направлении коридор был завален камнями обрушившегося потолка, но другая сторона была свободна.

— Туда,— указал рукой Хэннер.

До сих пор молчавший Крафт не выдержал:

— Предупреждаю вас — здесь опасно,— буркнул он.

Рабочие, как по команде, стали озираться по сторонам.

— Послушайте, Крафт,— повернулся к нему Ричард,— я плачу своим людям не за то, чтоб они прохлаждались, а вас попрошу не отвлекать их от работы,— и направился в свободный коридор.

Широкий туннель вёл прямо, отходящие от него коридоры давали понять, что нижний ярус не уступает верхнему в обширности и разветвлённости. Каждый из археологов ступал тихо, светя перед собой фонариком и невольно прислушиваясь. Подземелья жили своей жизнью. Если верхний уровень был тих, то здесь из боковых отверстий доносились время от времени писк, свист, шелест, шуршание, пощёлкивание, топот маленьких лапок и другие звуки. Ощущение враждебного взгляда стало просто невыносимым.

Коридор повернул, потом ещё раз и раздвоился. В стене был проход, в отличие от других, не уступающий туннелю по ширине.

— Пошли туда,— кивнул Хэннер.

Через несколько метров они оказались в большом помещении с высоким потолком, где единственной деталью обстановки был каменный бугор трёхметровой ширины со сглаженными краями.

— Что это? — спросил у Ричарда помощник.

— А что это? — Крафт ткнул пальцем вверх.

Все подняли головы. Потолок комнаты был густо увешан чем-то, напоминающим небольшие чёрные мешочки. Вот ближайший шевельнулся, раскрылся, и из него высунулась маленькая волчья морда. Она зевнула, демонстрируя не по росту крупные острые клыки.

— Это те самые летучие мыши! — прошептал кто-то.

За первым "свёртком" раскрылся второй, третий. Из всех высунулись волчьи морды и уставились на людей.

— Они нас сожрут,— спокойно сказал Крафт.— Мы в их царстве.

Бежать было бесполезно. Все пригнулись, накрывая головы руками.

— Э-эх, помирать — так с музыкой. Ложись, братва!

Россиянин сложил ладони рупором, поднёс ко рту, и от каменных стен отразилось протяжное завывающее мяуканье — голос неведомого лесного обитателя. А в следующую секунду его заглушили другие звуки — шелест, хлопанье и писк. Все могильные нетопыри, а их здесь были сотни, одновременно сорвались с потолка, расправляя на ходу крылья. Воздух превратился в кишащую массу перепончатых созданий. Американцы бросились на пол, зажмурившись и крепче прижимая руки к головам. Но зубастые летуны и не думали атаковать людей. Они в панике метались по залу, а потом все разом кинулись к выходу, образовав плотный поток чёрного меха и перепончатых крыльев, сбивший Крафта с ног. Через миг в зале не осталось ни одной бестии, только эхо их криков и шелеста гуляло по коридору.

— Во блин! — Крафт первым поднялся с пола, удивлённо почёсывая затылок. Он сам явно не ожидал такого эффекта.— Кажется, не только люди боятся песни упыря. Эй вы, вставайте, пронесло.

Американцы неуверенно начали подниматься, подбирать свои вещи и осматриваться.

— Отличная работа,— сказал Стив.— Как ты догадался?

— А помнишь прошлый раз? Но вообще здесь водится кое-кто и пострашнее могильных нетопырей. Надеюсь, они не явятся проверять, откуда переполох.

— А вы что скажете? — обернулся Стив к начальнику.

Но тот ничего не сказал. Хэннер стоял у каменного выступа и осматривал его с таким видом, словно уже нашёл сокровища. Первый помощник тоже подошёл к странному сооружению, глянул на него и спросил:

— Вы думаете, это то, что мы ищем?

— Надеюсь, Шон. Сможешь прочесть эти надписи? — он кивнул на испещрённые древними знаками края сооружения.

— Попробую. Надо их сфотографировать, потом в лагере расшифруем.

— Действуй. И дай мне сканер.

Шон вытащил из рюкзака прибор размером с коробку для обуви. Ричард включил его и направил на каменный бугор. Раздался тонкий писк, и лампочки на коробке замигали.

— Есть! Под ним действительно пустота! Кто-нибудь, вернитесь в лагерь и несите инструменты. Будем вскрывать.

Трое рабочих ушли. А Шон достал фотоаппарат и сфотографировал глыбу со всех сторон. Потом присел рядом с ней, чтобы рассмотреть поближе.

— Боюсь, если будем вскрывать, мы уничтожим все печати.

— Ничего,— откликнулся Хэннер.— Подумай, что мы можем найти за ними.

— Конечно.

Шон достал блокнот, стал рассматривать древние символы и что-то записывать. Все остальные тоже подошли и принялись изучать плиту. Ричард выражал явное нетерпение, бродя туда-сюда по залу. Вот, наконец, вернулись трое рабочих с кирками и ломами, передали инструменты двум другим и Крафту. Шон с Хэннером отошли, и шесть человек врубились в трёхтысячелетний цемент, сбивая с него знаки. Россиянин работал с таким видом, словно рыл могилу самому себе. Наконец толстый каменный диск предстал перед людьми в своём изначальном виде.

— Отодвигайте его!

Рабочие засунули ломы под камень и попытались оторвать его от пола, но тот прирос намертво.

— Ещё раз!

— Шеф,— Крафт выпрямился,— ты за часами следишь? Народ устал. К тому же у нас была весёлая ночка.

Ричард поморщился и посмотрел на часы. Была половина четвёртого. Пунктуальные американцы пропустили обеденный перерыв.

— Ладно, сегодня отдыхаем,— недовольно пробормотал Хэннер.— А завтра с утра — за работу.

Подобрав багаж, археологи вышли из зала. На пороге Крафт остановился и повернулся. Внимательно присмотревшись к каменной крышке, он зачем-то приставил ладонь к уху и прислушался. Потом пожал плечами и вышел за всеми.

Вечером россиянин подошёл к своему новому другу Стиву:

— Чем дальше, тем меньше мне нравится эта затея.

— Почему? Кажется, босс наконец-то нашёл свой клад.

— Найти-то нашёл, да чувствую, отроет он вместо сокровищ какую-нибудь пакость.