Над чем смеялся Хоктуал

— Почему ты так думаешь?

— Ну, во-первых, настоящие драгоценности прятали бы получше, а во-вторых, я кой-чего прочитал на крышке перед тем, как её раздолбать.

— Ты понимаешь этот язык?!

— Маленько кумекаю. Только шефу своему не говори.

— Ладно. И что же ты там прочитал?

— Что под этим камнем таится проклятие. И кто камень сдвинет, тот это проклятие выпустит.

— Ну,— улыбнулся Стив,— с этим мы знакомы. Все древние правители, прятавшие свои сокровища, писали что-нибудь подобное. Что, якобы, боги покарают каждого, кто посягнёт на клад.

— Ты сам понял, что сказал?

— А что?

— Вот именно, боги покарают того, кто тронет клад. А тут никакого клада и на дух нет, и никто никого карать не будет. Тут скрывается проклятие, и оно просто вырвется на свободу. От Америки до Дайрона неблизкий путь, и вряд ли наши легенды до вас дошли.

— А вот тут ты неправ. Мы всё-таки археологи. Легенды, это наша специальность.

— Тогда вы, может быть, слышали легенду про Хоктуала.

— Хоктуал? Постой, что-то знакомое. Это бог-чудовище, которому поклонялись жители какого-то древнего города.

— Не какого-то, а Дираона, от которого, между прочим, и остались катакомбы. А знаешь, что потом случилось с этим богом?

— Да. Когда он разгневался и напал на город, люди заманили его в собственное святилище и заперли там.

— Вот именно. А знаешь, что ещё было написано на той крышке? Что это дверь темницы, за которой скрывается страшный узник. И его ни в коем случае нельзя выпускать.

— Так ты считаешь, что это и есть запечатанное святилище Хоктуала?

— А ты подумай как следует, и скажи. Зачем было заваливать его такой каменюкой?

— И ты веришь во все эти сказки?

— А ты не веришь? А ещё археолог.

— Археолог. Потому и не верю. Я верю в древние цивилизации. Может быть высокоразвитые, может со странной религией. Но живые чудовища и демоны — это слишком.

— Эх, Америка! Если вы во что-то не верите, ещё не значит, что его нет. И эти диковины вовсе не перевелись, просто не лезут на глаза. А я вот с детства по Дайрону и катакомбам брожу, и такого повидал, чего вы, со всей вашей наукой, за всю жизнь не найдёте.

— Ладно. Спорить с тобой я не буду. Но слишком ты переживаешь. Допустим, жило здесь какое-нибудь природное отклонение, допустим, почитали его за бога. Но за три тысячи лет от него одни косточки остались. А если босс эти косточки найдёт, то даже лучше. Находка века, подтверждение легенды про Хоктуала. Мы все прославимся. Радуйся лучше, что мы на такое наткнулись,— Стив хлопнул приятеля по плечу и ушёл в палатку.

— Может ты и прав,— задумчиво сказал Крафт ему вслед.— Надеюсь, что ты прав.

На следующее утро Хэннер взял с собой всех помощников, семерых рабочих и целую кучу оборудования. Крафта он хотел оставить в лагере, но тот самовольно потащился следом.

На "главной улице" нижнего яруса царила зловещая тишина, словно все местные обитатели затаились в ожидании чего-то. Эта тишина пугала ещё больше, чем прежнее обилие таинственных звуков. В комнате, где археологи работали вчера, не было ни одной летучей мыши. Толстый слой засохшего помёта и обглоданных косточек на полу указывал на то, что комната была домом нетопырей много лет. И один крик Крафта не мог выгнать их так надолго. Но каменная крышка была в порядке. Шон и остальные учёные достали несколько странных приборов и принялись её обследовать.

— Кажется, они тоже боятся, как бы оттуда чего не выскочило,— буркнул Крафт.

— Всё в порядке,— сказал Шон, и учёные уступили место рабочим.

Те с новыми силами взялись за ломы. Вскоре каменная глыба сдвинулась с места и отошла в сторону. Рабочие опустили инструменты и уставились на открывшуюся их глазам двухметровую дыру.

— Опустите туда детектор движения,— распорядился Хэннер.

Прибор привязали на тонкий нейлоновый трос и спустили в колодец. На двенадцатом метре детектор коснулся твёрдой поверхности. Крафт напряжённо наблюдал за действиями американцев. Остальные рабочие смотрели с не меньшим волнением, и было непонятно, ожидали ли они появления чудовища, или прибавке к зарплате. Наконец, Шон потянул трос обратно.

— Никакого движения,— сказал он, посмотрев на прибор.

— Значит, спускаемся сами,— ответил Ричард.— Давайте лестницу.

Прицепив к поясу ультразвуковой сканер, руководитель взял фонарик и подошёл к колодцу.

— Вы уверены, что этого достаточно? — обеспокоено спросил кто-то из помощников.

— Уверен. Шон — идёшь за мной. Остальные пока оставайтесь здесь,— и оба исчезли в тёмной пасти лаза. Все затаили дыхание.

Двое учёных медленно спускались по верёвочной лестнице.

— Шон, свети,— сказал Ричард.

Помощник направил фонарик вниз, а Хэннер сунул свой в карман и отцепил от пояса прибор.

— Вы думаете, эта штука его напугает?

— Я пока что никого не вижу.

— Может, он и вправду умер? Всё-таки три тысячи лет прошло.

— Я не для того объездил полмира, чтобы найти в конце концов дохлого демона.

Стены колодца разошлись в стороны, и люди оказались в каком-то тёмном пространстве. Хэннер первым спрыгнул с лестницы на пол и, как оружием, обвёл темноту тихо пикающим прибором. За ним спрыгнул Шон, и лучи фонариков заскользили по помещению. Это была довольно обширная пещера овальной формы. В отличие от катакомб, она выглядела грубой и первобытной. Не было и следа каких-нибудь украшений, характерных для храма или святилища.

Свет одного фонарика выхватил из темноты высокую нишу в стене, разделённую на части толстыми каменными полками. На них лежали странные бесформенные предметы непонятного назначения, тоже каменные. Второй луч осветил массивную плиту из того же камня примерно два на три с половиной метра, очевидно, вытесанную здесь же. А на этом постаменте, практически весь его занимая, лежала огромная бесформенная глыба. В отличие от тёмного подножия и стен пещеры, она была рыжевато-серая, с блестящими вкраплениями. Больше в странном храме не было ничего.

— И где же мой Хоктуал? — спросил Хэннер.— Ты сказал, что он должен быть здесь.

— Так было написано на печатях крышки,— пожал плечами Шон. — Может, он всё-таки умер?

— Но я не вижу его ни живого, ни мёртвого!

— Наверно, он полностью разложился. Или же...

Шон шагнул к каменной глыбе, и тут под его ногой что-то звякнуло. Он опустил фонарик и увидел перед собой человеческий скелет. Точнее, верхнюю его часть. Грудная клетка была проломлена, череп раскроен надвое. Шон повёл лучом по полу и заметил то, чего не видел раньше. Двое американцев стояли посреди пещеры рядом с верёвочной лестницей, свисавшей из дыры в потолке, а вокруг них были в беспорядке разбросаны человеческие кости.

— О Боже! Да здесь человек десять полегло! И все разорваны на куски. Что же за чудовище могло такое сотворить?

— Чудовище, которого я не вижу! — раздражённо оборвал его Хэннер.— Ты сказал, что Хоктуал запечатан здесь. Так где же он?

— Посмотрите-ка на это,— сказал Шон, аккуратно переступая кости.— Вам эта глыба ничего не напоминает?

— Он подошёл к серому монолиту и осветил его. Хэннер потащился следом, отбрасывая кости с дороги или наступая прямо на них. При более тщательном рассмотрении глыба не казалась такой уж бесформенной. В ней угадывались грубые очертания какого-то существа. С одной стороны выделялась голова, с другой — хвост, прижатый к боку. Повсюду, придавая статуе гротеска, выпирали бугры и выступы.

— Это и есть Хоктуал? — Хэннер пощупал шершавый бок изваяния.

— Видимо, да.

— Он что, окаменел?

— Может быть. Или его обмазали глиной после смерти. Или это и была статуя. Идол, которому молились. Дайте-ка мне сканер.

Он взял прибор из рук ошеломлённого начальника, покрутил какие-то ручки и навёл на идола.

— Хм, странный камень, не то такой плотный, не то вязкий — ультразвук почти не проникает. Но, кажется, однородный.

— Идол! — Ричард обессилено опустился на пол, опершись спиной в могучую фигуру каменного чудовища.— Я объездил столько стран, обследовал столько древних храмов, потратил такую кучу денег... И вот я приезжаю в эту дыру, чтобы найти какого-то идола! — он обернулся и со злобой глянул на истукана.— Да ещё так топорно сделанного! И это тот знаменитый бог войны, о котором ходит столько легенд?!

Шон удивлённо смотрел на начальника.

— Пожалуйста, сэр, успокойтесь. Мы ведь почти не рассчитывали найти здесь живое чудовище. В любом случае, вы сделали великое открытие — нашли затерянный храм Хоктуала.

— Какое ещё, к чёрту, открытие! — Ричард поднялся с таким трудом, словно ему было лет сто.— Вылезаем из этой ямы и сегодня же сворачиваем лагерь. Мне здесь больше делать нечего.

Шон вздохнул и поплёлся к лестнице, а Хэннер, прежде чем отправиться за ним, повернулся и пнул идола ногой. Уходя, он не заметил, как тот ответил приглушённым гулом.

Поднимаясь по верёвочной лестнице, помощник сказал боссу:

— Не спешите всё-таки сворачивать лагерь. Мы ведь археологи — нельзя бросать такую находку.

— Ладно, делай, как хочешь.

Они выбрались наверх, вытащили лестницу, и Ричард сказал:

— Возвращаемся в лагерь. Продолжим работу завтра,— и с угрюмым видом вышел из зала.

— Сдаётся мне, наш шеф чем-то расстроен,— заметил Крафт.

— Да, что-то с ним не так,— отозвался Стив.— А ты теперь убедился — никакого монстра нет.

— Убедился. Уж не это ли расстроило шефа?

Остаток дня стал для археологов выходным. Появилась возможность отдохнуть, расслабиться, поболтать и основательно заняться укусами могильных нетопырей. Только Хэннер ушёл в свою палатку и не показывался.

А Крафт вернулся к страшным историям. На сей раз речь пошла об обитающих в лесу, катакомбах, болотах, а иногда и в городах, человекоподобных тварях, ведущих свой род из таинственного и мистического Дираона. В поверьях Новой эры различные их виды известны как упыри, кикиморы, вурдалаки, домовые, бесы, шишиги и так далее, и тому подобное. Вся эта нечисть является одной из причин, по которым люди боятся леса, а нередко и сама селится близ деревень, на кладбищах, в заброшенных домах, или даже городской канализации, а то и прямо в жилых многоэтажках. Кое-кто может и мирно соседствовать с людьми, но большинство оправдывает свою недобрую репутацию. Наконец, Стив решил сменить тему:

— Послушай,— спросил он,— а есть нормальные люди, которые живут в лесу и не боятся гоблинов?

— Говорят, есть. У нас их называют лешими, или лесовиками. Я уже вам рассказывал про лесные божества, что не подпускают к себе людей? А лесовики — это те, для кого они сделали исключение. Кое-кто думает, что лешие есть лешие — дикие, злобные и с прочими, как ты сказал, гоблинами, запанибрата. А другие говорят, что они люди, как люди. Выбираются в город, покупают чего надо, узнают новости, даже друзей заводят. Но у них нет ни работы, ни квартиры. Дома лесовиков стоят далеко в чаще, куда не доходят лесорубы.

— И как же Дайрон их к себе пускает?

— А у них с ним вроде как соглашение. Он пускает их к себе, даёт крышу, пропитание, а они взамен человеческой хитростью отваживают от леса тех, кого не напугала нечисть.

— То есть таких, как мы?

— То есть таких, как вы.

— Значит, сейчас за нами могут следить эти самые лесовики? — опасливо огляделся кто-то из помощников Хэннера.

— Может статься,— пожал плечами Крафт.

— И что они могут нам сделать?

— А кто их знает? Наверно сидят и думают: "что за лохи, лезут на свою погибель в катакомбы?"

— Значит, лес надо защищать, а катакомбы не надо?

Россиянин опять пожал плечами:

— Я ихних законов не писал, так что врать не буду. Но я б на их месте с катакомбами не связывался. Там и без них защитников хватает. Вот если б мы в лес попёрлись, тогда другое дело. Тогда от них можно ждать чего угодно. Но чего именно — опять-таки не знаю. Лесовики на глаза не лезут, а свои дела привыкли делать тихо и незаметно.

Под вечер же погода испортилась, небо затянуло тучами, стал накрапывать дождик, и вся группа удалилась в палатки. Россиянин, чтобы никому не мешать, прошёл в самый дальний угол.

— Когда пойдём на работу — разбудите,— сказал он и, растянувшись прямо на земле, заснул, подложив под голову свою сумку.

Если бы американцы увидели это создание, они бы вмиг поверили всем рассказам Крафта и, может быть даже, убрались восвояси, избежав всех дальнейших неприятностей. Любопытный обитатель катакомб представлял из себя жутковатую пародию на человека с худым угловатым лицом, огромными глазами, спутанной гривой белых волос, бледной резиновой кожей, длинным, цепким крысиным хвостом и, очевидно, интеллектом животного, судя по отсутствию одежды. Он обезьяньей походкой ковылял по комнате, где не так давно работали археологи. Привычные к темноте глазищи уродца были бессильны под землёй, но ему явно было достаточно нюха и осязания. Подойдя к колодцу, странный гость заглянул в него, задумчиво почесал затылок и нырнул вниз, с ловкостью ящерицы карабкаясь по кирпичной стене головой вперёд.

В пещере Хоктуала он явно забеспокоился. Осторожно подкравшись к каменному идолу, с опаской протянул лапу и царапнул острыми когтями шершавый камень. Потом понюхал свои пальцы и с визгом отскочил.

Идол вздрогнул, изнутри него раздался приглушённый гул, и трещина от Хэннерова пинка стала расширяться. Издавая крики ужаса, безымянный гуманоид помчался обратно вверх по колодцу.

Крафт проснулся, как от толчка. Он отчётливо понимал — где-то случилось что-то ужасное. Прошмыгнув между спящими американцами, он выглянул из палатки. Моросил дождь, звёзды и луну скрывали облака. Крафт вышел наружу и направился к краю поляны, где был вход в катакомбы.

А через полчаса бегом вернулся обратно, влетел в палатку и рухнул посреди неё. Американцы вскочили и достали фонарики.

— Всё-таки вы его выпустили,— сказал он по-русски.

Через минуту вокруг и внутри палатки собрались все, кроме Хэннера.

— Что случилось?! Что с тобой?! Где ты был?! — посыпались со всех сторон вопросы.

Крафт обвёл толпу невидящим взглядом и наконец перешёл на всеобщий:

— Я был в катакомбах.

— И что?

— Говорил я вам, что эта затея хреново закончится,— россиянин постепенно приходил в себя,— и всё-таки вы открыли дверь темницы. Он на свободе.

— Кто?

— Хоктуал.

Тут толпа расступилась, пропуская Ричарда.

— Хоктуал?! Он жив?!!

— Ещё как жив!

— Откуда ты знаешь, что это был он? Откуда ты вообще про него знаешь?! Ты его видел?!

— Видел. Ох, лучше бы не видеть.

— И на что это было похоже?

Крафт выразительно посмотрел на Хэннера, собираясь сказать что-то нелестное в адрес любителя демонов, но тут люди, находящиеся в палатке, задрали головы, а те, что снаружи — бросились на землю. Причиной тому был раздавшийся с неба пронзительный, режущий нервы звук, от которого по коже бежали мурашки, а волосы шевелились на голове. Он был похож на отвратительный визгливый хохот, сопровождаемый скрипом и бульканьем.

— Кто-нибудь, дайте мне ультразвук!!! — закричал Хэннер.