Майор Следаков. Следователь по особо важным делам

Например, Следаков. Под вашим управлением машины получат расчетливый ум и даже немного жестокости. Все ведь помнят, как он хладнокровно избавился от Варуны.

Шаров. Тут вообще говорить не о чем. Расправился с четырьмя клоунами, как так и надо. Мне даже интересно, что сотворят тачки под его руководством.

И, наконец, Соловьёва. О, луч света в тёмном царстве! Невинный девичий разум! Машинки будут порхать, как бабочки, и нюхать цветочки! Одно только плохо: когда её отключат (а это когда-нибудь да произойдёт), она абсолютно лишится рассудка.

Да, Катенька, я всё предусмотрел. И затеял всё это только ради мести. Представляешь себе, что значит быть запертым в одной камере с вонючими зэками и видеть солнце сквозь решётку. И всё благодаря тебе...

В принципе, вы можете никого не класть в Анимус. На вертолёте прилетят специалисты, взломают защиту, вытащат меня из Анимуса. Но за это время я успею превратить ваш мир в настоящий АД!

Ладно, что-то я заболтался. Таймер пошёл!

Три сыщика застыли, как вкопанные.

— Ты что, профессорская башка, думаешь, я струшу? — в сердцах воскликнула Соловьёва. — Да не дождёшься! Шаров пусти! ПУСТИ!

Виталий крепко держал девушку в руках, чтобы та не наделала глупостей.

— Не стоит, Катенька, — проговорил Следаков. — Вы с Виталиком ещё молоды, вам ещё жить да жить. А меня вот, старого дурака, можно и без рассудка оставить. В Анимус лягу я. А как только это случится, вы тут же его выключите. Всё просто...

— Я всё слышу! — прохрипел торжествующий голос Нефёдова. — Отключить Анимус — дело непростое. Тут специалисты нужны. А за это время Следаков успеет набедокурить. В конце концов, их основная цель — разрушение. Следаков будет лишь их базой.

— Выход должен быть! — воскликнул Следаков, схватясь руками за голову. — Должен!

С улицы донёслись голоса Пробки и Барана.

— Я забыл, какой кнопкой закрывать ворота! — воскликнул Пробка.

— Красной! — откликнулся Баран.

Пауза.

— Красной — это какой? — не понял Пробка.

— Она там всего одна! — произнёс Баран.

— Выход должен быть! — произнёс Шаров. — И я, похоже, его нашёл!

Он быстро рванулся к дверям.

— Баран, смотри — новые ворота! — воскликнул Виталий.

Баран тупо уставился на ворота. Шаров, пользуясь этим моментом, схватил Пробку и потащил его в дом. Пробка дико верещал и орал что-то несуразное, когда Виталий вталкивал его в Анимус.

— Что... ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ПАЦАН!!! — заорал хриплым голосом Нефёдов. — Какого чёрта? УБЕРИ ЕГО!!!

— Да щас! — воскликнул Шаров, закрывая Пробку в Анимусе. — Нате вам!

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! — прохрипел профессор и затих.

— А теперь — всё внимание на экран! — провозгласил Шаров.

Из динамиков заиграла классическая музыка. Машины принялись кататься странными кругами. Одна из машин стала тупо биться о стену.

— Так вот какая музыка играет в голове у Пробки! — удивилась Соловьёва.

— А это ещё кто в машине сидит? — раздался голос Пробки. — А ну вылезай!

Двери машин открылись. Оттуда вылезли до полусмерти перепуганные люди, которые с дикими воплями поспешили выбраться.

— Глянь, сработало! — удивился Шаров.

— Вызывай подкрепление! — распорядился Следаков.

* * *

Все три следователя сидели в кабинете Следакова. Соловьёва и Шаров сидели, как и всегда, обнявшись.

— Нефёдов действительно лишился рассудка, — произнёс Шаров. — Никаких слов кроме "Мама" и "Дай" он не помнит.

— Что ж, он сам себя на это обрёк, — сказал Следаков.

— Интересно другое, — подключилась Соловьёва. — Пробка после выхода из Анимуса ни капли не изменился.

— Что ж, невозможно потерять то, чего нет. — проговорил Следаков. — Я имею ввиду рассудок.

Майор с гордостью посмотрел на Шарова.

" — Да, — подумал он. — С такой сменой можно смело выходить на пенсию..."

Дело 19

Пирожки с котятами

Ахат Кутаев сидел в своей маленькой забегаловке под названием "King's Шаурма". Рабочий день заканчивался. Ахат уже собирался уходить.

В этом районе, прямо в центре города, расположилось сразу три армянских магазинчиков, создавая друг другу дикую конкуренцию. Естественно, не обходилось без стычек. То один другому окно разобьёт, то на вывеске что-нибудь нарисует. Ахат, к примеру, день назад написал на дверях магазина "Большой Гамбургер" написал нехорошее слово. А что такого? На войне все средства хороши.

Прозвенел колокольчик на дверях. Ахат поднял взгляд. В его глазах застыл ужас.

— Ты... — только и успел промолвить он, прежде чем ему рассекли горло.

* * *

Следаков, Шаров и Соловьёва стояли на месте преступления. Окровавленный кавказец валялся посреди собственной закусочной с перерезанным горлом.

— Жертва — Ахат Кутаев. — пояснил Виталий. — Перерезано горло. Время смерти — примерно девять часов вечера. Похоже, жертва междоусобных разборок. Тут рядом ещё два подобных магазина: "Большой Гамбургер" и "TOPGRILLBAR" с руководителями Гибатом Талмыевым и Бериком Хачатряном. Вообще, хачики обычно стоят друг за другом горой, но не в этот раз. У этих была целая война за клиентуру.

— Меня интересует другое, — проговорил Следаков. — Каким оружием было совершенно преступление?

— Вот в этом пока загвоздка! — пояснила Соловьёва. — Специалисты пока затрудняются дать ответ на этот вопрос.

— Ну, к кому зайдём первым? — спросил Шаров. — Может, монетку кинем?

— Кидай, — пожал плечами майор. — Мне пока что всё равно.

Путём нехитрого жребия был выбран Берик Хачатрян. Небольшой круг в обход — и "TOPGRILLBAR" предстал перед сыщиками.

— Ха, я-то думала, здесь с таким названием будет что-нибудь грандиозное! — заметила Екатерина. — А тут...

Забегаловка и вправду имела довольно жалкий вид. Маленький домик с зарешёченными окнами и одним разбитым стеклом.

— Что ж, пройдём, — проговорил майор.

Следователи зашли в заведение и прошли к барной стойке.

— Нам нужен Берик Хачатрян! — заявил Шаров бармену.

— Берик я и есть, — с акцентом проговорил бармен. — Что нужно-то?

— Полиция! — предъявил документы Следаков. — Ахата Кутаева убили.

— Так и знал, что добром вся эта канитель не кончится! — произнёс Берик.

— Вы имеете ввиду конкуренцию? — спросил Следаков.

— Конкуренцию? — переспросил Хачатрян. — Да тут была настоящая война!

Самым первым здесь появился я. Моя закусочная пользовалась большим успехом, пока рядом одним за другим не стали появляться заведения Кутаева и Талмыева. И началось...

Вы видели разбитое окно? Я специально не застеклил его, потому что это уже бесполезно. Сколько не ставь новое стекло, они всё равно его разбивают. Ищите подозреваемого? Тогда вам прямиком к Талмыеву. Совсем недавно Кутаев выцарапал ему на двери матерное слово. Скандал был нешуточный. Скорее всего, Талмыев его и убил.

— И ещё, — произнёс Следаков. — Где вы были вчера около девяти часов вечера?

— Здесь, — ответил Берик. — Собирал вещи и готовился уходить. К сожалению, подтвердить этого никто не может.

— Спасибо за столь содержательный рассказ, — сказал Спедаков. — До встречи!

И сыщики пошли прочь.

— И как вам этот Берик? — спросила Соловьёва. — По-моему, чего-то не договаривает.

— Вряд ли, Катенька, — сказал Следаков. — Как мне представляется, простой владелец закусочной. Какую-нибудь пакость сделать завсегда горазд, но на убийство не пойдёт. Что называется, кишка тонка. О, а вот и "Гамбургер"!

Сыщики подошли к третьему заведению.

— Довольно располагающе выглядит! — отметила Екатерина. — Интересно, внутри так же уютно, как и снаружи?

— Сейчас узнаем, — проговорил Следаков, открывая дверь.

Следователи подошли к барной стойке, представились и спросили Гибата Толмыева. Бармен на несколько секунд исчез и явился в компании с невероятно толстым кавказцем.

— Опять из налоговой? — с жутким акцентом проговорил он. — Что вам ещё от меня надо?

— Майор Следаков. — предъявил удостоверение майор. — Вчера вечером убили вашего конкурента, Ахата Кутаева. Мы хотели бы...

— И вы подозреваете меня? — злобно пропыхтел Гибат. — Конечно, кого же ещё! У них тут скинхеды просто процветают! Кого хотят убивают, кого хотят избивают! А виноват во всём Гибат Толмыев!

— О чём это вы? — не понял Шаров.

— Они ещё спрашивают о чём! — сокрушился Толмыев и сопроводил свою речь несколькими кавказскими выражениями. Скорее всего, матерными. — На прошлой неделе ни за что ни про что ваши скинхеды группой избили негритянского студента. Два ребра сломали, между прочим! Они у вас вообще не управляемы! А вы всё на меня валите!

— Где вы были вчера в девять часов вечера? — спросил Следаков.

— И они продолжают гнуть своё! — картинно заломал руки Гибат. — Здесь я был, документы для налоговой готовил. Вон, Денис подтвердит! — Гибат указал на бармена. Тот суетливо кивнул.

Через несколько минут следователи ехали в машине Шарова.

— Какой-то этот Гибат подозрительный, — произнёс Виталий. — Орёт, чуть ли не истерит. Волнуется, значит. Что-то скрывает. Не находите, Фёдор Андреевич?

— Не, на убийцу этот похож ещё меньше, чем Берик. — проговорил Следаков. — Подозреваемых почти нет. И это печально.

* * *

Следаков, Шаров и Соловьёва втроём сидели в кабинете майора и рассуждали, что им делать дальше.

— Может, слежку за ними установить, Фёдор Андреевич? — предложила Екатерина.

— Думаю, что это напрасная трата времени и сил, — проговорил Следаков. — Сейчас они будут осторожничать как никогда, независимо от того, являются они убийцами или нет.

— А что со скинхедами? — спросил Шаров.

— Тут дело куда интереснее, — произнёс майор. — Местных скинхедов возглавляет Артём Игнатьевич Радченков. 45 лет из них 20 лет профессионально служил в армии. Очень интересная фигура.

— Типа Гитлера? — спросила Соловьёва.

— Скорее типа Баркашова. — пояснил Следаков. — Все знают, кто он и чем занимается, а посадить никто не может. Интересная фигура, как я уже и говорил. Но это будет завтра. А сегодня предлагаю разойтись по домам и спать.

* * *

Гибат Толмыев тяжело шагал по ночному городу. Фонари бледными звёздами освещали путь.

Гибат был крайне озабочен происходящими событиями. Мало того, что ему всеми мыслимыми и немыслимыми способами приходилось уходить от налогов, так тут ещё и майор Следаков со своим убийством. Дался ему этот Ахат, чтобы его убивать.

Толмыев зашёл в тёмную подворотню.

— Что за... — он даже толком не успел испугаться, прежде чем получил режущий удар по горлу.

Смерть наступила мгновенно.

* * *

— Пожалуй, ты, Катя, была права, — печально произнёс Следаков. — Наблюдение за подозреваемыми не помешало бы...

Следователи стояли над окровавленным трупом Толмыева.

— Хана Берику. — отметил Шаров.

— Да, к нему не мешало бы зайти, — сказал Следаков.

Через пару секунд сыщики уже стояли в забегаловке Хачатряна. Там было полно полиции. Допрос вёл сержант Рыжиков.

— О, Игорёчек! — радостно произнёс Виталий. — Ой, чувствую, нос сегодня у кого-то сломается...

— Успокойся, Виталик! — проговорил Следаков. — Я, конечно, всё понимаю, но не стоит же...

— Стоит, Фёдор Андреевич, стоит! — откликнулся Шаров. — Такого предательства, как с четырьмя клоунами, я ему никогда не прощу.

— Итак, — торжествующе произнёс Рыжиков. — Берик Хачатрян. Вы арестованы по подозрению в двух убийствах...

— Эй, Игорёк! — окликнул его Шаров.

Едва Рыжиков повернулся, как тут же получил удар по лицу.

— "Извини, Виталий, ничем не могу помочь!" — передразнил его Шаров. — На тебе!

Хачатряна уже собирались повязать, когда за него вступился Следаков.

— Старший по званию здесь я. — сказал он. — И я распоряжаюсь отпустить Берика. У нас против него ни одной улики, только соображения.

От Хачатряна отступились.

— Так-то лучше! — произнёс майор. — А теперь вы, Катя и Виталик, возвращайтесь в участок. А мне надо кое-куда отправиться...

* * *

Перед огромным зданием стоял майор Следаков. На одной из дверей было написано "Спорт — клуб "Качок". Именно сюда и лежал путь Следакова.

" — Что ж, если здесь мне суждено окончить свой путь, — подумал майор. — То будет лучше, если я буду один".

Глубоко вздохнув, Следаков зашёл в двери. Зал внутри оказался полностью набит бритыми налысо мужиками и подростками. Один из них сидел за столом и внимательно смотрел на Следакова.

— Мне нужен главный, — произнёс майор.

— Ну, допустим, я здесь главный, — ответил лысый. — Тебе чего?

— Вы не поняли, — сказал Следаков. — Мне нужен Артём Радченков. Я из полиции. Майор Следаков.

В спортзале повисла напряжённая пауза.

— Настоящий Следаков? — восторженно проговорил вахтёр. — Мужики, это Следаков!

Взгляды, полные уважения обратились к майору.

— Мы наслышаны о ваших подвигах, — продолжил вахтёр. — Вы столько всего сделали для нашего города... Да что там, для нашей страны! Вы, я надеюсь, решили бросить полицию и присоединиться к нам!

— Ну, это я всегда успею! — сказал Следаков. — Сейчас мне нужен Радченков.

— Я провожу! — сказал вахтёр.

Вместе они поднялись по лестнице и оказались около большой двери. Вахтёр постучался, и они вместе со Следаковым вошли.

— Артём Игнатьевич, к вам Следаков. — проговорил он.

— Обыщи его! — произнёс Радченков.

Слегка удивлённый вахтёр обыскал майора.

— Всё чисто! — сказал он. — Ни оружия, ни камер.

— Отлично, — отметил Артём. — А теперь оставь нас наедине.

Вахтёр поспешено ретировался, оставляя Следакова и Радченкова одних.

— И что же вас привело сюда, Фёдор Андреевич? — спросил националист. — Вспомнили о своей чистой крови?

— Что-то расшалились ваши ребята, Артём Игнатьевич, — отметил Следаков. — Избили негра, убили двух кавказцев...

— Что вы все к нам пристали с этим негром! — зло проговорил Радченков. — Прям как в песне! Взрослый негр идёт играть в баскетбол, и вдруг — ай-яй-яй, убили негра! А то, что этот негр неделю назад на вечеринке подтёрся российским флагом, никого не интересует. Задницу ему надрали просто, и всё. А то сразу — фашизм, фашизм...

— А кавказцы? — спросил майор.

— Вы, Фёдор Андреевич, на меня чужого не навешивайте! — повёл пальцем националист. — Нам чужих грехов не нужно, своих хватает.

Начнём с того, что резать кому-то горло — не наш стиль. Мои орлы обычно налетают стаей.

А теперь поговорим серьёзно, Фёдор Андреевич. Мы с вами взрослые люди и, думаю, оба понимаем, как работает наша система. Допустим, есть два богатых бизнесмена-конкурента, один из которых еврей. Первый бизнесмен приходит к нам и платит денежку. На следующий день бизнесмена еврея находят мёртвым. И к первому бизнесмену никак не подкопаешься — что поделаешь, отморозки, скинхеды. Даже если какого орла и поймают, что он сможет сказать, если сам не понимает, на кого работал.

Жестоко? Не спорю. Несправедливо? Не отрицаю. Но как иначе? Идея расовой нетерпимости будет жить вечно. И хорошо, если под нашим контролем, а не под контролем какого-нибудь нового Гитлера. Мы же не Третий Рейх, в конце-то концов!