Майор Следаков. Следователь по особо важным делам

Луч отразился в мгновенье и выбил Гению последний левый глаз.

Гений взвыл от боли.

— Уходите! — скомандовал Следаков заложникам. — БЫСТРО!!!

Заложники выбегали, а Гений всё продолжал орать.

— Берите его, пока он в себя не пришёл! — проговорил Следаков на выходе.

— СЛЕДАКОВ! — донёсся голос из банка. — Я ТЕБЯ ВСЁ РАВНО НАЙДУ! Я ТЕБЯ ВСЁ РАВНО УБЬЮ!!!

— Интересно, как он это сделает, будучи абсолютно слепым, — проговорил Следаков.

И он был прав. Безглазый Гений теперь был абсолютно безопасен. Даже не смотря на свой совершенно гениальный склад ума.

* * *

Следаков, Соловьёва и Шаров сидели в кабинете майора и обсуждали прошедшее дело.

— Но как вы догадались, как можно его победить? — спросила Соловьёва. — Я бы, к примеру, в жизни не додумалась бы.

— Всё просто, — ответил Следаков своей коронной фразой. — Я вспомнил, как дети играли с лазерной указкой. Они направляли её на зеркало, и лазерный луч отражался обратно. Вот и вся премудрость.

Как известно, обычно, чтобы убить наверняка, Гений стрелял именно в лоб. Поэтому лоб зеркалом я и закрыл. Я, правда, не рассчитывал, что всё кончится настолько трагично для Гения. Я всё же надеялся, что луч полетит в тот же глаз, откуда вылетел, и лишит Гения его грозного оружия. Но угол падения сделал своё дело.

Хотя, по правде говоря, я всё же не планировал для Гения такой участи. Как сотрудник он был бы для нас гораздо более ценным, нежели записи о завершённом деле...

* * *

Большой Отец сидел в своей любимой комнате, освещаемой лишь тремя свечами. Его размышления были грустны, как никогда.

— Двух кадров! — злобно произнёс он. — Мы потеряли сегодня двух кадров!

Картёжник. Сколько денег я вложил в этого идиота, чтобы сделать из него мэра. И что в итоге? Его убивают за несколько дней до выборов! Нет, ну словно на зло!

И второй — это Гений. Я ожидал, что его страшная месть может свершиться. И собирался взять его в свою банду. Только прежде по моим расчётам Гений должен был устранить Следакова.

Неужели на этом майоре мир клином сошёлся?!!

Со злости Большой Отец выдрал ручку кресла и метнул её во тьму. Ручка задела свечи и те, упав, затухли, оставляя Большого Отца в полной темноте...

Дело 21

Резак

Они неторопливо шли по темнеющей улице, чуть приобняв друг друга за талию. Она видела в нём того единственного. Он видел в ней лишь одну из многих.

Они знали друг друга не больше часа, но, казалось, что они знакомы вечность. Ах, как же она ошибалась...

Она болтала с ним без умолку. Она рассказывала ему о своих глупых университетских подружках, об упёртых преподавателях, которых надо было покупать, о том, как один ботаник с её курса подарил ей розы, которые она ненавидела с детства. Он лишь молчал и изредка кивал с холодной улыбкой на устах.

" — О, Боже! — думала она. — Как он прекрасен! Ну и пусть он старше меня! Ведь возраст не помеха чувствам!"

" — Она такая же, как и все, — думал он. — Глупая наивная дурочка, мечтающая о принце на белом коне. Что ж, я подарю ей эту иллюзию, чтобы получить то, что я хочу".

Так они и шли сквозь переулки, погруженные во тьму. Она была так увлечена, что даже не заметила, как они зашли в тупик.

— Ой, кажется, мы заблудились! — рассмеялась она. — Пойдём обратно?

— Зачем же? — холодно проговорил он. — Мы как раз пришли!

В его руках мелькнул нож. Она даже не успела закричать. Одним ударом ножа он рассёк ей платье, обнажая грудь в бюстгальтере. Другим ударил точно в сердце.

Глядя на него стеклянными глазами, она пала замертво.

Он упал перед ней на колени. Дыхание сбилось. Он чувствовал экстаз всем своим естеством. И это была наградой для него за то, что он убил её.

На небольшом деревянном заборе он выточил своё имя. Нет, не то ненавистное ему имя, которое дали ему родители.

РЕЗАК.

Так он назвал сам себя. И так он будет зваться ВОВЕКИ.

* * *

Майор Следаков размеренным шагом шёл на работу, когда ему внезапно позвонил генерал Самойлов.

— Фёдор Андреевич, — проговорил он, чуть ли не дрожащим голосом. — Вы мне срочно нужны. Вы знаете, где меня искать.

— Да, конечно, господин генерал, — произнёс Следаков.

Майор задумался. В последний раз Самойлов вызывал его к себе лично, когда Варуна с Таксистом убили депутата. Но тогда генерал хотя бы сердился, а не трясся от страха. Что же там такое случилось, что напугало даже генерала?

Вскоре Следаков уже был на месте. Генерал Самойлов нервно ходил из стороны в сторону.

— Вы, Фёдор Андреевич, думаю, знаете о деле Резака, — произнёс он. — Да-да, того самого убийцы женщин, на счету которого уже четыре трупа.

— Все эти случаи не на моей территории, — покачал головой Следаков.

— Фёдор Андреевич, миленький! — генерал чуть ли не пал на колени. — Возьмитесь за это дело, пожалуйста! Мы всё делаем, чтобы эта информация не попала в СМИ, но по городу уже поползли слухи! Когда народ узнает, что мы не можем поймать какого-то жалкого маньяка, начнётся паника. Вот только паники нам ещё и не хватало. Фёдор Андреевич, голубчик! Возьмите это дело! Умоляю вас!

— Что ж, ладно, — принял предложение Следаков. — Мне самому интересно потягаться силами с самим Резаком.

* * *

Следаков, Шаров и Соловьёва сидели за столом перед вывешенной картой города.

— Вот, пожалуйста! — произнёс Следаков, показывая на карту. — Преступления, совершённые Резаком, отмечены точками. Обычно эти точки при соединении дают какую-нибудь картину. Но, похоже, не в нашем случае. Ни пентаграмма, ни звезда Давида — ничего не подходит. Я пытался нарисовать свастику — даже она не подошла.

— Да, не романтик наш убивец! — заметил Шаров.

— Такого не может быть! — вмешалась Соловьёва. — Я много читала про маньяков. Эти точки должны что-то символизировать, иначе убийства совершают разные люди.

— Почерк везде одинаков, — отметил Следаков. — И подпись свою он везде оставляет.

— Значит, они что-то да значат! — настаивала Соловьёва.

— Фёдор Андреевич, может нам место преступления осмотреть? — спросил Шаров.

— Его уже засмотрели до дыр и без нас, — проговорил Следаков. — Я предлагаю отправиться в ближайший к нему сквер. Чутьё мне подсказывает, что именно там убийца с жертвой и познакомились.

— Что ж, в путь! — бодро сказал Шаров. — Катя, ты с нами?

— Я буду сидеть здесь до тех пор, пока не пойму, в чём тайна этих точек! — заявила Соловьёва.

— Ну, как знаешь! — слегка удивлённо проговорил Виталий, и вместе со Следаковым они удалились в путь.

Вскоре сыщики уже были на месте.

— И кого же мы будем здесь искать? — спросил Шаров.

— Свидетелей, — ответил Следаков. — Взять хотя бы этот ларёк с квасом.

Следователи подошли к ларьку. Продавцом кваса оказался молодой парень лет 25. Он был высоким симпатичным блондином.

— Кваску желаете? — улыбаясь, спросил он.

— Мы из полиции! — предъявил удостоверение майор. — Вы не видели эту девушку здесь два дня назад? — Следаков показал фотографию последней жертвы Резака.

— Вы что, серьёзно полагаете, что я буду помнить каждого встречного и поперечного? — спросил продавец кваса. — Да передо мной тут каждый день столько народу проходит, что если б я каждого помнил...

— Тогда извините... — Следаков уже собирался уходить, когда продавец остановил его.

— Подождите! — произнёс он. — Кажется, я её припоминаю. Дайте-ка ещё раз посмотреть её фото... Да, точно! Она сидела на лавке прямо передо мной. Я ещё тогда подумал, что у неё весьма симпатичные ножки.

— Она была одна? — деловито спросил Следаков.

— Сначала одна, — проговорил продавец кваса. — А потом к ней подсел какой-то брюнет среднего роста. Знакомство начал он, но вскоре болтала больше уже она, а мужик молча слушал и кивал. А что с ней, с девушкой? Пропала?

— Гораздо хуже, — промолвил Следаков. — Она жестоко убита. Похоже, именно этим брюнетом.

Продавец квасом громко вскрикнул.

— Какой ужас! — вымолвил он.

* * *

Соловьёва упорно пыталась вставить необходимую букву в представленные ей точки. Алфавит закончился уже наполовину, но необходимые буквы так и не находились.

Соловьёва чертыхнулась.

— Что, Кать, не выходит? — пощекотал ей рёбра зашедший в кабинет Шаров.

Соловьёва передёрнулась.

— Виталик, ты же знаешь, что я не люблю, когда так делают! — сказала она. — Перепугал до смерти!

Шаров собирался сказать в ответ какую-нибудь остроту, когда в дверь зашёл Следаков.

— Итак, благодаря нашему свидетелю, у нас есть трое подозреваемых, — сказал он.

— Первый. Руслан Покатаев. Некогда известный как Русский Потрошитель. Убивал девиц лёгкого поведения. Успел убить всего двух, поэтому сейчас уже на воле.

Второй. Лев Петлицын. Насиловал молодых девушек. Недавно вышел на свободу.

И третий. Кирилл Сумчаков. Убил свою жену точным ударом в сердце. Бывший врач, и подозреваемый номер один для меня.

— А почему именно он? — не понял Шаров. — Он же вроде не маньяк?

— Всё просто, Виталик, — пояснил Следаков. — Убийца бьёт чётко в сердце. Создаётся впечатление, что превосходно владеет медициной. Первые два подозреваемых, конечно, могли этому и научиться, но...

— Всё понял! — отозвался Шаров. — Ну что, в путь? Опросим наших убийц?

— Именно, Виталик! Катя, ты с нами?

— Шеф, я занята! — откликнулась Соловьёва

— Ладно, как хочешь! — пожал плечами Следаков и вместе с Шаровым исчез в дверях.

* * *

Следаков с Шаровым стояли около дверей Покатаева.

— Чё-то мне малость страшновато, Фёдор Андреевич, — заметил Виталий. — Мы зайдём, а он нам ножом в сердце как даст!

— Не волнуйся, Виталик, — произнёс Следаков. — В конце концов, мы же не девушки лёгкого поведения.

Майор позвонил в дверь.

— Кто? — донёсся до них скрипучий голос из-за дверей.

— Полиция, — пояснил Следаков. — Откройте!

— Да пожалуйста! — дверь открылась. — Входите!

Перед сыщиками предстал подозреваемый. Брюнет лет 45 с всклокоченными волосами и потухшим взглядом.

— Вы, я так понимаю, насчёт Резака, — проговорил Покатаев. — Только не по адресу. Я завязал с этим неблагодарным делом. Пройдём в комнату. Можете не разуваться. Меня всегда бесил этот тупой обычай.

Сыщики и Покатаев прошли в комнату. Роскошные кресла, персидский ковёр — всё говорило, что Руслан далеко не из бедных.

— Да, я всегда любил роскошь! — слабо улыбнулся Покатаев. — Только вот толку от неё...

Когда я попал в тюрьму, все отвернулись от меня. Мать умерла. Жена и дети не выдержали и бросили меня. Вот я и остался один на один с роскошной, никому ненужной квартирой. Вы что-то хотели спросить? Спрашивайте, я отвечу.

— Где вы были 10 июля с... — начал было майор.

— Я был здесь, дома, — произнёс Руслан. — Вам этого, конечно, никто не подтвердит, но я повторюсь — я не тот, кто вам нужен.

Во-первых, я убивал лишь проституток. Весьма неблагодарное занятие, я вам скажу. Ощущение, будто лопатой выгребаешь песок с пляжа. Сколько не рой, всё одно бесполезно.

А во-вторых, Резак — не моё имя. Я называл себя Санитар. Да-да, как санитар леса, только я был санитаром нашего маленького городка.

Если хотите, я, конечно, могу покататься с вами в полицию, но вы только зря потеряете время. Всех своих жертв я признал. Чужих на меня не повесите, даже не старайтесь.

Позадавав ещё несколько незначительных вопросов, следователи удалились.

— И как вам этот Руслан? — спросил Шаров. — Подозрения хоть какие-то вызывает?

— Не думаю, что он и есть Резак, — произнёс Следаков. — Убийцы такого рода имена обычно не меняют. Если бы он и вправду вновь взялся за старое, то, скорее всего, просто никак не подписывался бы. Что ж, нас ждёт следующий подозреваемый!

Через полчаса Следаков с Шаровым уже стояли перед дверьми Льва Петлицына. Шаров позвонил в звонок.

— Кто? — послышался голос из-за двери.

— Откройте, полиция! — проговорил Шаров.

Вопль, полный отчаяния, донёсся из квартиры.

— Нет! Пожалуйста, не надо! Только не в тюрьму! ТОЛЬКО НЕ В ТЮРЬМУ!!!

— Чего это он? — спросил Шаров.

— Вероятно, в тюрьме ему... Скажем так не понравилось, — пояснил Следаков. — Открывайте! Иначе начнём ломать дверь!

— Сейчас, секунду! — раздался голос Петлицына. — Уже открываю!

Дверь открылась, и перед сыщиками предстал затравленного вида парень.

— Вы, наверное, думаете, что я — Резак? — спросил он. — Нет, это не так. Пожалуйста, не делайте из меня козла отпущения! Я не убийца!

— Кто-нибудь может подтвердить ваши слова? — спросил Шаров.

— Да вот... — Лев выкатил из комнаты старушку на инвалидном кресле. — Это моя мать. Она не ходит. За ней нужен круглосуточный уход. Я отлучаюсь только чтобы сходить за покупками. Мам, подтверди!

— Да, — произнесла старушка. — Лёва не отходит от меня не на шаг. Это действительно правда.

— Ладно, пойдём, Виталик, — проговорил Следаков.

— Похоже, что этот подозреваемый тоже отметается. — сказал он, когда они с Шаровым садились в машину.

— А чего же он тогда так боится тюрьмы?

— Ты же знаешь, что статья, по которой он сидел не сулит ничего хорошего. Вот и страшится, что его вернут в этот ад. Поехали к Сумчакову!

Вскоре сыщики уже сидели в квартире Сумчакова.

— И какие же вопросы вы мне собираетесь задать? — спросил владелец квартиры. Его волосы были тёмными и густыми. Взгляд пронизывал Следакова насквозь.

— Вы жалеете о том, что убили свою жену? — спросил Следаков.

Возникла небольшая пауза.

— Если честно, то нет, — сказал Кирилл. — Она была жуткой ревнивой скандалисткой. При этом она наотрез отказывалась со мной разводится. Если бы я не убил её, я бы прожил эти годы в аду вместе с ней. Хрен редьки не слаще.

Скажу даже больше. Если бы мне предложили убить её ещё раз, я бы сделал это с радостью.

— А где вы были 10 июля с 7 до 11 вечера?

— А чёрт его знает! — откинулся на кресле Сумчаков. — После зоны я конкретно забил на работу и принялся транжирить нажитое имущество. Возможно, я был в каком-нибудь баре. А может на дискотеке. А может, вообще в борделе. А что вы мне конкретно предъявляете?

— Пока ничего конкретного, — проговорил Следаков. — Спасибо, что переговорили с нами. До свидания!

— Только лишнего свидания с полицией мне и не хватало! — оскалился Сумчаков.

— Сто процентов, это он! — проговорил Шаров, садясь в машину. — Жену бы он ещё раз, видите ли, убил. На зоне голову отбили, вот и ударился во все тяжкие.

— Слушай, Виталик, а мы ведь живы, — отметил Следаков.

— Фёдор Андреевич, вы к чему? — не понял Виталий.

— Просто обычно убийцы — если они и вправду убийцы — после таких откровений убивают своих собеседников. А мы — живы.

— То есть, вы полагаете, что убийца не он?

— Я полагаю, что мы вообще в тупике. Надо будет завтра показать фотографии наших подозреваемых свидетелю. Один из них должен быть убийцей. Или же нас просто напросто...

Следаков хлопнул себя по лбу.